Hatred

Руки Китая были надежно привязаны к изголовью кровати. По смуглой коже тонкими струйками стекала кровь,  оставляя за собой алые полосы. Китай еще никогда не чувствовал себя на столько душевно  грязным, испорченным,  осознавая,  что он всего лишь игрушка для Японии. Старая, не нужная ему игрушка,  которую можно сломать.  И Китай сломался.  Китай больше не хотел ничего делать.  Именно в такие моменты Поднебесный молил о смерти. Именно сейчас было тяжело сдержать рвущиеся на свободу слезы и крики,  от которых разрывалась душа.                    *** На лице Японии не было не одной эмоции,  когда к нему привели Китай. Яо не смел произнести ни слова,  чувствуя на себе тяжелый и не по годам уставший взгляд Кику. Но ничего и не нужно было говорить.  Презрение Японии к Китаю было всем известно.  Сам Китай боялся Японии,  хоть и пытался это скрыть. — Оставьте нас,  пожалуйста, — Кику говорил четко и размеренно.  Охрана на его слова отреагировала быстро,  покинув комнату. Помещение снова погрузилось в молчание,  которое нарушало лишь тяжелое дыхание Яо. Кику за пару шагов оказался рядом с Китаем,  ударяя того в лицо рукоятью своей катаны. Не давая китайцу упасть,  Япония прислонил его спиной к холодной стене,  еще раз ударяя его по лицу,  и наблюдая,  как идеальное китайское лицо покрывается небольшими царапинами и красными пятнами,  которые очень скоро перейдут в синяки. Китай изо всех сил сжимал зубы,  чувствуя все новые и новые удары. — Япония,  ару… — прохрипел Яо,  чувствуя ужасную боль во всем теле.    Для Кику его слова уже давно ничего не значили.  Япония уже решил,  что сегодня он получит того,  кого так давно хотел. Пощечина и Китай послушно откидывает голову назад,  позволяя тонким пальцам младшего брата сомкнуться на своей шее.  Японии сильнее сжимает пальцы, завороженно наблюдая как лицо Китая приобретает красный оттенок. Полная власть над кем-то сводит с ума.  Япония знал это.   Он не мог отвести взор от цепляющегося за жизнь Китая. Хватка ослабилась, позволяя Вану сделать спасительный вдох.   Рука Кику поднялась выше, одним движением  запуская пальцы в волосы и ударяя Китай об стену, слушая хруст сломанного носа. Яо потерял чувство реальности,  в глазах потемнело,  все тело ломило от боли.   От нанесенных ударов и запекшейся крови было трудно дышать,  Китай из последних сил держался на ногах. — Япония,  пожалуйста,  ару…— еле слышно произнес он. Кику резко остановил шквал ударов.  Пальцы японца прошлись от висков до подбородка Китая,  размазывать кровь,  и подняли голову, заставляя посмотреть себе в глаза. — Пожалуйста?  — Япония наклонился к китайцу,  почти касаясь своими губами его губ, — Если вы просите. Кику отпустил Китай,  который сразу же упал на пол. Но Япония не собирался останавливаться. Он опустился на пол, взялся за завязки штанов Вана,  и,  помедлив пару секунд, стянул их с Китая вместе с бельем. У Китая не было сил сопротивляться брату.  Оставалось только повиноваться судьбе. Одним слитным движением Япония поднял китайца на колени и прислонил лицом к стене. Кику и не заметил,  как горячая кровь стала приливать к низу живота. Беспомощность Яо давала возможность сделать с ним все,  что угодно. И он собирался сделать,  все что хочет. Быстро и неумело растянув китайца,  Япония взял его за волосы,  и потянул так,  чтобы его голова оказалась у японца на плече и резко вошел,  помогая себе рукой. Китай издал болезненный стон, сильно выгибаясь в спине. Кику начал двигаться в теле китайца,  подбирая удобный темп.  И его совсем не заботились,  что это не доставляет никакого удовольствия Яо. Грубые толчки,  сбитое дыхание Японии,  и тяжелые, болезненные всхлипы Китая. Кику блаженно стонет,  кусая китайца в шею,  и слизывая кровь с израненной кожи. — Я остановлюсь, Китай, но только не сейчас.  — прошептал брюнет где-то над ухом,  и последний раз войдя в Китай,  излился ему на живот и бедра. Япония вытер член о ципао,  небрежно свисающее с плеч Яо, и,  поправив волосы, покинул комнату, оставляя Китай лежать в собственной крови.        *** Но и на этом мучения Китая не закончились. День за днем приходилось видеть милого,  приветливого Японию, который не щадил его ночами.  Но самое страшное то,  что со временем Яо стал одержим этими ночами. До жути хотелось чувствовать боль во всем теле,  которую наносил ему Япония.  Хотелось чувствовать,  как его идеально ровные белые зубы прокусывают кожу на мягкой шее. Видеть,  как Кику, с его привычными манерами, только с ним совсем другой.  Это сводила с ума,  не позволяя думать о чём-то другом. Китай опустился на холодный деревянный пол,  убирая под себя пятки Он прикрыл глаза,  отдаваясь воспоминаниям: Хонда мягким толчком подталкивает Китай в пустую комнату, не подалеку от той, где должна проходить конференция стран. Без лишних слов Яо опускается на колени,  растегивая ремень на брюках Хонды. Китай как сейчас помнил,  как тряслись его руки. Освободив член из складок ткани,  Яо провел кончиком языка по всей длине и принялся посасывать головку. Кику застонал и,  запустив пальцы в каштановые волосы,  направил Китай в нужном темпе. За приоткрытой дверью послышались голоса Америки и Франции. Осознание того,  что их могут застать в таком положении располяло еще больше. Китай сильнее сжал губы у основания,  получая стон со стороны Японии,  который в данной ситуации был непозволительно громким. Но казалось,  что Яо издевается над Хондой. Китай чуть ниже припустил штаны Кику,  свободно сжимая в руках тощие ягодицы. Японец закрыл рот рукой,  чтобы не застонать,  когда пальцы Яо скользнули по внутренней стороне бедра,  еле касаясь светлой кожи. Кику мог немного успокоиться,  когда голоса стран удалились. Китай продолжал сосать его член, доводя до пика. Япония был готов кончить,  когда Китай отстранился,  подымаясь с колен, стараясь не смотреть ему в глаза. Рука Яо легла на член Японии,  медленно подрачивая ему. Кончил Кику ему в руку, издав протяжный,  не громкий стон и изогнувшись в спине. После чего Яо вытер ладонь платком, и помог привести себя в порядок Кику. Всё это длится не первую неделю. Яо не знал,  какие отношения теперь между ними.  За все эти две недели не было не поцелуев не прелюдий. Просто секс.  Это могло бы устроить Китай, если бы в его сердце не появилось странное чувство к Японии.  А именно чувство любви.  Яо хотел поцеловать Кику, Яо хотел получить свободный доступ к телу младшего брата. Китай устало выдохнул,  пряча руки в рукавах своего красного шелкового ципао. Япония подошел медленно,  стараясь не выдавать себя, , но Яо заметил его еще тогда,  когда он проходил мимо сада. — Я люблю тебя, арy, — Китай говорил тихо,  опустив взгляд в деревянный пол. — Китай-сан, , а я тебя ненавижу. Всей душой.        ***  Ван вытер слезы,  и сглотнул подступивший к горлу ком. Китай остался брошенной идеальной китайской куклой с разбитым сердцем.