Don't Cry For Me Argentina

Когда Том вернулся с балкона, куда выходил покурить, в гостиной, одной из двух комнат номера, в котором разместился Серж в Буэнос-Айресе, было уже на удивление тихо. Не то, чтобы там нельзя было курить (хуже комнате уже точно не было бы), Тому просто хотелось немного тишины, и он вышел из гудящей от громких голосов и звона стаканов и бутылок комнаты на небольшой балкон с видом на горящий огнями ночной город. Время подбиралось к трем, и, видимо, вся честная компания разбрелась по своим номерам спать, а Том так задумался, что не услышал, как они ушли, и все внезапно стихло. Тишина была просто звенящей, и в этой постапокалиптической гостиной ему стало неуютно и даже немного страшно. Глупый иррациональный страх из детства, Том это понимал, но всё же пошел искать Сержа в надежде, что он где-то рядом и что его не бросили тут одного, свалив веселиться дальше. Он прошел в тихую темную спальню, где в углу стояла не разобранная толком сумка Сержио, открыл окно, запуская свежий теплый ночной воздух, и шагнул в приоткрытую дверь ванной комнаты, где горела лишь слабая подсветка вокруг зеркала. В наполненной водой ванне стоял спиной ко входной двери Серж, абсолютно обнаженный и очень пьяный. Он держался рукой за кольцо для полотенца - видимо, в голове зашумело, и он чуть было не потерял равновесие. - Идиот, - проговорил вслух Том, впрочем, без особой злобы, и, привычно ощупав долговязую фигуру глазами, подошел к нему и положил руки на бока. - А я думал, что ты уже не придешь, - пьяным и усталым одновременно голосом проворковал Серж, накрыв левой ладонью Томову руку, все еще продолжая держаться правой за опору. - Видишь, я даже дверь не запер. - Как я мог не прийти, придурок, - Том прижался губами к выпирающей лопатке, а после очертил языком траекторию, соединяя несколько родинок в подобие созвездия, коими богато было ночное южноамериканское небо. Взяв Сержа под руку, Том помог ему погрузиться во в меру горячую воду и щедро долил туда пены. Длинные пальцы потянулись к одежде, и пока Том возился с пеной, его партнер успел расстегнуть на нем джинсы и спустить их до колен, попутно стянув трусы до середины бедра, обнажая верх ягодиц. - Давай, Томми, я так чертовски устал, и для полного кайфа мне не хватает только почувствовать тебя рядом, - под длинными ресницами обозначились глубокие тени, в неверном свете тусклой лампы, вероятно, они казались темнее, чем были на самом деле, но эти глаза явно говорили о том, что он и вправду измотан и ему нужен отдых. Том подтянул трусы, выпутался из джинсов и направился в комнату. Нужно было запереть дверь на всякий случай и прихватить что-нибудь из мини-бара, если там что-то еще осталось после нашествия орды. Под ногами валялись забытые кем-то куртки, тут и там были видны лужи от разлитого спиртного, и Том, как ни старался, всё же зацепился ногой за пустую бутылку, звонко покатавшуюся по плитке. - Блять! - выругался Том, провернув защелку и снимая с себя футболку. Все, теперь это их номер, и путь сюда заказан кому угодно до самого выезда. Пропахшая потом и дымом сигарет футболка улетела на кресло, а Том склонился над холодильником, изучая содержимое. И как это они не выпили все шампанское? Прихватив бутылку, он вернулся в ванную, на ходу открывая ее и делая первый глоток. - Серж, ты спишь, что ли? - Серж, действительно, лежал, откинув голову на мягкое полотенце и блаженно прикрыв глаза. Пена окутывала его тело, укрывая, словно одеяло. - Рановато, смотри, что я принес! Том прижал холодную бутылку к его плечу, заставляя дернуться и открыть глаза. - Охуел, что ли? Нельзя понежней было? - Серж растирал рукой мгновенно похолодевшую кожу, сев ровно и давая простор Тому. Тот снял трусы, оставив их валяться на полу, и перешагнул через бортик, отодвигая Сержа коленом и протискиваясь за его спину. Тот повозмущался для виду, но в конце концов пустил, позволяя Тому сесть, и снова улегся, откинув голову ему на грудь. - Ты пить-то будешь, или тебе уже хватит? - Том сделал еще глоток, а Серж запрокинул голову назад и одарил его таким взглядом, что тому оставалось лишь усмехнуться и передать шампанское любовнику. - Знаешь, я, кажется, тоже сегодня очень устал. Эта жара меня выматывает, - Том поставил бутылку на бортик и опустил руку Сержу на грудь, поглаживая пальцами чуть скользкую на ощупь из-за воды и пены кожу, такую теплую и приятную после холодного стекла. - Верю, Томми, если уж меня скосило, то тебя тем более. Ты у меня такой хрупкий и нежный, - его губы растянулись в улыбке, а мокрые пальцы прошлись по подбородку, скользнув вдоль челюсти к уху и дальше, на непривычно выбритую голову. - Да, и мне бы хотелось, чтобы ты меня пожалел, но, похоже, сегодня моя очередь, - Том мягко поцеловал его в висок и принялся аккуратно разминать мышцы шеи и плеч, приподнимая Сержа ногами, чтобы было удобней. Массаж всегда его расслаблял, являясь, кроме прочего, еще и стимулированием его самой большой эрогенной зоны - спины. Серж очень любил, когда его гладили по спине, даже просто так, через одежду, а уж если по голой коже - то спина тут же покрывалась мурашками, и тогда от него было трудно оторваться, ибо Серж просил "еще пять минуточек" ласк, млея, словно котенок. В воде он был расслаблен, и массаж помог бы ему сбросить всю усталость и дал бы силу на продолжение вечера. Как бы Том ни вымотался, но ложиться спать без десерта он не собирался. Серж, сам того не желая, уткнулся носом в колени, подставляя плечи и спину под опытные руки Тома, и чувствовал, как уходит тяжесть и ломота из тела, и как на смену сонливости приходило неясное пока желание. Когда Том отвлекся, чтобы сделать еще глоток, Серж повернулся к нему и накрыл губы своими, заставляя разделить шампанское на двоих. В этом было что-то очень интимное, только их, и Сержу льстило, что кроме него никто себе не может позволить подобную дерзость. Он сглотнул и прошептал, не желая рушить эту нежную атмосферу громким звуком голоса: - Спасибо, родной, ты как всегда знаешь, что мне нужно, - он снова приник к губам, задерживаясь чуть дольше на верхней. - А ты знаешь, что нужно мне? - спросил Том в тон ему, и тут же ощутил ладонь на своем бедре. - За что тебя люблю - тебя не нужно просить дважды. Серж не сводил с него светящихся изнутри спокойной, проверенной годами, но так и не ставшей обыденной любовью. Так смотреть мог только он. Будто кроме Тома в его мире ничего больше не было, а точней ему ничего больше было не нужно. И сейчас в этих влюбленных, как в первый день их отношений, глазах появлялась сексуальность. Она росла вместе с темнеющими зрачками, гипнотизируя и заставляя хотеть его еще больше, будто это было возможно. Его глаза были сексуальнее многих обнаженных тел, они могли обещать так много, что от одного этого напрочь сносило крышу. - Давай вылезать, вода остыла, - Серж убрал руку и встал, потянувшись за полотенцем. На ногах он стоял уже куда уверенней, и Том мог не переживая сидеть и дожидаться своей очереди, пока его любимый растирал себя полотенцем, которое после отправилось просто на пол. Плевать на порядок, всё равно за номер придется платить сверх тарифа, но они к этому привыкли и не придавали значения мелочам вроде полотенец. Когда он снял с крючка второе полотенце для Тома, тот поцеловал любимого в бедренную косточку, протянув поцелуй в сторону лобка, оставляя на коже влажный след, а после встал, попадая в плен пушистой ткани. Серж вытирал его, как мама в детстве, и это было так приятно. Забота. Она была во всем, в любой мелочи, но ведь из мелочей и состоит наша жизнь. Когда второе мокрое полотенце отправилось вслед за первым, Серж молча вышел в спальню, и Том проследовал за ним, прихватив полупустую бутылку с собой. Серж откинул одеяло в сторону и сел на край, дожидаясь партнера. Он не пытался делать ничего нарочито сексуального, в столь поздний даже для них час хотелось просто близости, разделить чувства друг с другом чтобы понять, что какие бы трудности на них не свалились, они все это переживут вместе. Едва Том поставил бутылку на тумбочку, нежные, но одновременно требовательные руки притянули его к себе, а губы коснулись живота. По телу разливалось приятное тепло, расходясь от губ к сердцу и паху, на душе становилось светлее, а приливающая кровь сулила приятное завершение вечера. Серж потерся носом о кругленький животик, лизнул пупок и двинулся ниже, руками при этом не забывая поглаживать внутреннюю поверхность бедер, заставляя цепляться за его плечи, ибо ноги становились от этого ватными. Одна рука скользит вверх и обхватывает наливающийся член у основания, а губы начинают понемногу вбирать его внутрь, заставляя стремительно твердеть. Член выскользнул изо рта, уже весь смоченный слюной. От контраста прохладной комнаты и горячего рта отчаянно захотелось назад, и Том толкнулся головкой в сомкнутые губы, умоляя впустить его обратно. Серж облизал головку, немного пососал губами и двинулся вниз по стволу, то проводя широкую полосу языком, то целуя легко и невесомо, заставляя яйца поджиматься от возбуждения. Если бы не поздний час, Том бы с удовольствием растянул эти ласки на дольше, но сегодня они оба были слишком не в форме для долгих прелюдий. - Пососи его, - попросил Том, пытаясь остатками ускользающего рассудка припомнить, где должна быть смазка. Бедра сами собой принялись качаться, толкаясь в рот, стремясь завершить начатое, но так не годилось, и Том с сожалением отстранился, наклоняясь и целуя мокрые губы, вытирая пальцами нитку повисшей слюны. - В косметичке в боковом отделении, - подсказал Серж и откинулся на простынь, забираясь с ногами на кровать. Том вытащил из одиноко стоящей сумки требуемое и с облегчением вернулся назад, залезая на кровать и нависая над Сержем. Они впервые за этот вечер наконец нормально смогли поцеловаться - долго, тягуче, лаская губы и языки друг друга, переплетаясь и растворять в ощущениях. Рукой Том гладил Сержа, приятно ощущая его твердую плоть и раскрывающиеся по мере приближения руки бедра. Серж подставлялся, отдаваясь ему, позволяя делать что и как ему хочется. Том выдавил на пальцы немного прохладного геля и мазнул по промежности, тут же начиная кружить по колечку мышц, ввинчиваясь внутрь, продолжая при этом целовать любимого. Добавив второй палец, Том прошелся подушечками по стенкам, оглаживая их, и согнул палец, чтобы удобнее было стимулировать простату. Он повернул его раз, другой, и спина Сержа выгнулась дугой, прижимая его тело к томову. Третий палец, немного подождать, давая мышцам привыкнуть, и можно приступать. Еще немного смазки на член, гель под пальцами разогревается, внутри все уже и так пульсирует, грозясь взорваться, и Тому, как школьнику, приходится думать о всякой чепухе, чтобы немного остыть и не кончить на второй фрикции. Член скользит легко, Серж хорошо подготовлен и расслаблен, его ноги сжимают бедра Тома, он тянется за подушкой, подпихивает ее под зад, чтобы обоим было удобней, и начинает ритмично толкаться внутрь. Глаза Сержа прикрыты, пальцы теребят край простыни, он не ласкает себя, и кажется, будто он никак не принимает участие в процессе, но насаживающиеся в такт его движениям бедра говорят о другом. Сержу настолько хорошо, что нет сил даже подрочить, и Том сам принимается за дело все еще немного скользкими от смазки пальцами. Движения ускоряются, еще чуть-чуть, и Серж будет готов, сам Том уже еле держится, и ощутив знакомую пульсацию, он срывается на быстрые резкие толчки, втрахивая любимое тело в кровать, очнувшись вовремя, чтобы выйти и выплеснуться на живот, смешав свою сперму и Сержа, кончившего минутой ранее. Когда дыхание немного улеглось и стало возможно говорить, Серж попросил: - Том, принесешь полотенце? - и Том скатился с кровати, чтобы найти в ванной еще одно пока еще чистое полотенце, намочить его и обтереть тело любимого. - Пить будешь? - спросил Том, поболтав бутылкой с остатками шампанского и облизывая губы. Его самого настолько мучила жажда, что он не удержался и выпил почти все сам. - Мне, пожалуй, уже хватит, - Серж взял Тома за запястье, нежно целуя в раскрытую ладонь. - Там где-то должна быть минералка, притащишь? И кто был такой Том, чтобы ему отказывать? На подрагивающих ногах он отправился снова в гостиную, моля бога, чтобы не вступить в лужу, ибо на душ сил уже точно не осталось. Вернувшись, он поставил по бутылке воды себе и Сержу с двух сторон от кровати, и, наконец, лег в постель. Его тут же накрыло легким одеялом, а к боку прижался его любимый мужчина, и Том обнял его, прижимая к себе, и уснул, чувствуя себя абсолютно счастливым, будто дома. Ведь дом не там, где стены, а там, где сердце. И его сердце билось сейчас в унисон с сержевым, пускай и находились они на другом конце света. Главное, что вместе.