that's what I go to school for

Барри не мог присесть и на секунду - бродил по комнате в тусклом свете прикроватной лампы, мерил шагами и бессвязно бормотал, пока его не прервал настойчивый стук в окно. Он подлетел к подоконнику и чуть ли не сорвал щеколды, хватаясь за рамы. - Отойди, Scarlet, - через подоконник, подтянувшись на руках, перелез Снарт, втягивая за собой и сумку, набитую... Награбленным. Барри хотел думать, что это только сон, но это было правдой. Когда он распахнул глаза, Снарт буднично возился у своей кровати, пряча сумку и переодеваясь из черного в обычную одежду. Для сна. - Минуточку, - истеричный смешок удивил Леонарда, поднявшего голову. - То есть ты только что ограбил автозаправку и теперь собираешься лечь спать? - Барри не мог сдержать подступавшей истерики. Он нервно заламывал руки, становясь похожим на Кейтлин, вечно беспокоящуюся даже по пустякам. - Что-то вроде того, - пожал плечами Снарт, но его глаза тут же сощурились, когда Барри сделал шаги в сторону двери. - Куда ты? - Ты сошел с ума! - он всплеснул руками, выглядя и вправду безумцем. - И сводишь с ума меня. Я позвоню Джо... - Не смей. - Я должен позвонить, - Барри так и не схватился за ручку, когда Лен в два шага сократил расстояние между ними, жестко впечатывая его в стену. Из Барри вылетел весь воздух, но он, не ожидая от себя, стал упираться как никогда в этой жизни: царапался, толкался, что-то мычал, но ему не было под силу справиться с капитаном команды по американскому футболу. Специализирующимся на атаках. Сильные руки легко скрутили его, и Барри оказался распластанным на кровати, пытаясь вывернуться из захвата, но никак не мог вдохнуть из-за тяжести на груди: Лен вполне успешно справлялся с ним, сидя на грудной клетке и удерживая руки наверху своими. - Что ты творишь... - Scarlet, успокойся, - Лен успел даже выудить из шлевок джинсов ремень. - С ума сошел! - Барри захлебнулся возмущением, когда его бесцеремонно перевернули на живот и крепко привязали к кованой спинке кровати. Так высоко, что пришлось прогнуться в спине, стоя на коленях и шумно дыша от переполнявших эмоций. - Ебанутый, - еле угадывалось между вздохами, и Леонард усмехнулся, еще туже затягивая ремень вокруг запястий. Он действительно был Алым - этот Барри-бегун - вместе с его налившимся краской лицом и красными пятнами на плечах от пальцев Лена. - Конечно, - тот пересел на свою кровать, разбирая сумку. Барри судорожно вздохнул: Лен поглядывал на него из-под ресниц, пока Барри изгибался и извивался червяком на кровати во всех немыслимых позах, пытаясь избавиться от "оков". - Немедленно отвяжи меня, - получилось что-то вроде визга, и Барри сразу еще больше покраснел девчачьим звукам, вылетающим изо рта. Его лицо пылало, будто он свалился с ног с лихорадкой. - Я вообще не могу понять тебя! - Потому что мы разные люди, Scarlet. - Действительно, ведь ты грабишь автозаправки, а я - нет! Лен вздохнул - Барри не понимал, и именно поэтому Леонард должен был держать себя в руках рядом с ним. Не давать своей одержимости младшим парнем волю, как в душевой. Потому что у них нет будущего. Потому что он хотел испортить Барри Аллена, превратить его в беспорядок и хаос. Но Барри Аллен был самым неискушенным и неиспорченным человеком, которого когда-либо встречал Лен. - У каждого есть мотивы, Барри, - он сказал это мягко, пытаясь успокоить мальчишку. Тот, к удивлению, перестал кричать, уставился на Лена, хлопая оленьими влажными глазищами. Снарт не мог отогнать от себя воспоминание о том, как прекрасны эти глаза, затуманенные похотью и желанием. - Какие твои? - Деньги, - Леонард притормозил: размышлял, стоит ли рассказывать, но всё же решился приоткрыть дверцу в свою голову. - Пособий не хватает на то, чтобы мы с Лизой оба обучались в старшей школе, - он не знал, почему говорил это. Поток слов нельзя было остановить. - Чтобы у Лизы было красивое платье на выпускной. Чтобы она могла заниматься фигурным катанием... - Лен... - Не всем повезло в жизни, как тебе. Ты везунчик, Барри. В твоей жизни есть столько людей, которые заботятся о тебе. Ты можешь получить почти все, чего бы ты ни захотел. - А чего хочешь ты? - Барри поднял глаза, полные невыплаканных слез. Снарт усмехнулся и покачал головой. Впервые казалось, что он, приближающийся к Барри, полон сомнений, но он всё же сел на кровать рядом, скользя рукой между раздвинутых бедер бегуна и потирая сквозь ткань штанов напряженные мышцы ног. Аллен сомкнул ноги, и Леонард засмеялся - его ладонь была плотно стиснута горячими бедрами парня, выгнувшегося в спине кошкой. - Что, если я бы хотел тебя? - Нет! - взорвался Барри, но тонкие пальцы проскользили по груди, щипая уже давно стоящий сосок. Он нагло врал, но не хотел снова, как тогда в душевой, сдаваться без боя. Потому что чем больше он не сдавался, тем больше длилась игра. - Конечно, - скептически согласился Лен, хотя его мозг кричал "Остановись!". - Убери от меня руки, это от холода! Барри умел врать сам себе, но сейчас он действительно ничего не мог поделать с этой ситуацией. Его руки были связаны в прямом смысле. - Конечно, - повторил Снарт, опуская руку ниже и ниже и игнорируя свой разум. Матрас прогнулся под весом парня, вставшего на колени позади Барри. - А это надуло ветром, Барри? - он чувствительно сжал возбуждённый член младшего через мягкие пижамные штаны. Жалобный стон смешался со словами: - Эт-то... Ах! Это адреналин. Козел, - обессиленно наконец выдохнул он, сдавая все свои позиции на милость врагу. - Ненавижу тебя, ублюдок. Преступник. Вор, - ругался он сквозь зубы и все откровеннее толкаясь в руку парня. Его худые бедра двигались так чарующе сексуально, что Лен хотел бы стянуть с них все эти тряпки и покрыть их собственными метками. - Сделай, твою мать, это, - заскулил Барри, подаваясь назад, чтобы убедиться - да, Лен тоже твердый. И он нес всю чепуху, что вертелась на языке, вслух. - Да что с тобой не так вообще? Сначала ты делаешь это, - словно в доказательство, он взглянул на Снарта через плечо: его палец через два слоя ткани давил на дырочку. - Дразнишь и не берешь, - добавил Барри с придыханием, собираясь с мыслями. Хотел ли он этого? Еще как. Пожалеет ли он об этом? Никогда. - И ты хочешь, чтобы этот ублюдок и вор оттрахал тебя? - Лен посмеивался, но его голос звучал так глубоко и густо, что Барри мог бы пить его как коньяк. - Этот ублюдок и вор все время только обещает! Они терлись друг о друга так сильно, будто их тела были магнитами, притягивавшими друг друга. - Я использую тебя. Выебу и брошу, - он грудью лег на спину Барри, вжимаясь губами в чувствительное местечко за ухом, где кожа была тонкой-тонкой и удивительно нежной. В шепоте Снарта проскальзывала ласка, которая совсем не сочеталась с тем, о чем он говорил. - Барри, скажи мне нет. Я прошу тебя, - его пальцы впились под худые бока, надавливая до неприятной боли. - Да. Да. Выеби меня наконец. Брось меня, - повторял Барри, пряча лицо в сгибе локтей. Если этого не случится, он сойдет с ума от навязчивых мыслей о том, что могло бы быть между ним и Снартом. - Лучше так, чем вообще ничего. - Ты хочешь, чтобы я был твоим первым? - и Снарт молил всех несуществующих богов, чтобы Барри сказал ему нет. Чтобы накричал на него, чтобы возненавидел, потому что Лен не мог сдержаться. Барри был его недоступной мечтой, его собственным запретным плодом, который ему дали попробовать на вкус. Сладкий, нежный вкус шестнадцатилетнего парня, такого ластящегося и отзывчивого. - Да. Я хочу тебя, - признался Барри неожиданно искренне. С этой наивностью, доводящей до ручки, и огня, пожирающего внутренности. Он на вкус свежевыжатый сок, который Лен хотел выпить до капли. И Барри его добил: - Хочу тебя... Лен застонал и сдался - отпустил себя: пальцы скользнули в шелковые длинные волосы, крепко стискивая пряди и оттягивая назад; зубы вонзились в мягкие сочные губы, приоткрывшиеся для его языка. - Сука, - прошептал Лен в окровавленные губы, слизывая красные капельки, застывшие в ранках от укусов. - Барри, какой ты блядски хорошенький, - он сам чуть ли не скулил, глядя на эти розовые щеки и блестящие от пота виски. На длинную белую шею, откровенно подставленную ему, на быстро вздымающуюся грудь и горошинки сосков, скрытых футболкой. - Очень-очень хорошенький, - лихорадка охватила его тело, и впервые Лен признал, что жар ему нравился, особенно если можно было утолить его Барри Алленом, дрожащим в его руках. Он задрал на нем футболку, влажную от пота, и стащил через голову, оставив болтаться на руках, всё так же привязанных к металлическим завиткам спинки кровати. Ладони огладили безволосую грудь, задевая соски, чтобы Барри зашипел, прогибаясь в спине. - Блять-Лен-блять... - Я и поверить не могу, что это чудесное тело еще никто не поимел, - шептал себе под нос Лен, оставляя красную метку на шее подростка, как напоминание наутро глупому мальчишке, что его хорошо оттрахали ночью; стянул до колен его мягкие серые штаны, которые скрывали, насколько потрясающей была эта милая аккуратная задница в красных боксерах. - Правда ведь, Барри? Никто не делал это до меня? Барри мотнул головой, но Лену этого не было достаточно. Раздался смачный шлепок - Аллен захныкал, чувствуя, как обожгло ягодицу болью. Приятнейшей болью, которую тело Барри, к его удивлению, просило еще. - П-пожалуйста, - стонал он, подаваясь задницей назад и забывая о стыде, который испытал, как только холодный воздух коснулся обнаженной кожи. - Тебе нравится, когда тебя шлепают, Барри? - к коленям стащили трусы, оставив Барри совершенно обнаженным. Лен мог бы, если бы хотел, позвать всех в мотеле и выставить Барри-девственника на всеобщее посмешище. Из Барри-девственника он превратился бы в Барри-шлюшку, но Снарт хотел не этого. Такая прелестная дырочка - он раздвинул ягодицы ладонями и осторожно подул на сжимающееся отверстие под мелодию умоляющих стонов - должна быть только его. - Но ты такой хороший мальчик, за что же мне тебя наказывать? Делаешь домашку, имеешь высший балл по большинству предметов, не пьешь и не трахаешься на вечеринках... Барри сгорал - он никогда не чувствовал ничего подобного. Ни одна дрочка не могла сравниться с тем, как без прикосновений к члену Леонард подводил его к краю, как мог заставить издавать немыслимые звуки - Барри и не представлял, что способен на них. - Возможно, если ты расскажешь мне, как делал плохие вещи... Ты никогда не трахал себя пальцами? - темно шептал его личный дьявол на ухо. В ответ раздался всхлип: - Нет... Ладонь ударила по нежной коже ягодицы, мгновенно окрасившейся в розовый от смачного шлепка. - Ты лжец, - засмеялся Лен, шлепая еще и еще раз, пока Барри скулил и хныкал, подставляя задницу под удары. Его член уже истекал смазкой, капнувшей на кровать, но он не мог коснуться его, если бы и захотел. - Всегда знал, что в тихом омуте черти водятся, - Леонард наклонился, еле прикасаясь губами к покрасневшей от шлепков коже. На одной отчетливо был виден след его руки - это было так по-проститутски, если честно. - Л-Лен, прошу тебя... - Мне нравится, когда ты умоляешь, Scarlet, но, боюсь, ничем не могу тебе помочь, - Лен сделал невероятное усилие над собой, вставая с кровати и проводя кончиками пальцев вдоль позвоночника. - Я не взял презервативы и смазку, чтобы не искушать себя мыслью о том, что могу оттрахать тебя. Лен боялся лишить Барри девственности - он бы возненавидел его за это. Не сейчас, но потом. Хотя не это было причиной. Лен боялся потерять контроль над собой; он боялся не остановиться после первого раза, потому что знал - ему всегда будет мало этого нерда. - Ненавижу тебя, - Барри хотел накричать на этого ублюдка, но собственный голос казался чужим - низкий, хриплый и почти что сорванный от стонов. - Блять, как только развяжешь меня, я тебе врежу! - Да-да, Scarlet, продолжай угрожать. Из тебя плохой переговорщик, - холодно посмеялся Лен, обхватывая голову руками. Он хотел заткнуть уши, но следующие слова Аллена обездвижили его. - У меня в сумке. Возьми их, - вдруг после трех секунд полной тишины тихо попросил Барри. - Во внутреннем кармане на замке, там все есть. - Барри... - Возьми. Руки Леонарда, к его удивлению, дрожали, когда он расстегивал сумку и рылся в вещах, добравшись до блестящего пакетика и бутылочки со смазкой. Он аккуратно положил это на кровать, рядом с коленом Барри, и встал позади него, любуясь видом: у мальчишки была красивая широкая спина, узкая талия и узкие вкусные бедра; светлая кожа будто была посыпана шоколадной крошкой - родинками, которые Лен соединил пальцем в созвездия. - Возьми меня, Лен, - и руки Леонарда замерли. В этих словах не было дурной похоти, только невыносимая нежность, от которой ныло сердце. Лен никогда не чувствовал этого света, который излучал Барри, до сих пор. - Возьми меня, как ты хочешь, Лен, - повторил он, рука старшеклассника легла на плоскую широкую грудь младшего. В которой бешено билось сердце. И Лену никогда не отдавался никто вот так - не только телом, но полностью. До кончиков пальцев, до темнейших и светлейших уголков своей души. В его руках было самое ценное, что когда-либо могло там находиться. Барри Аллен. Лен потянулся, развязывая ремень, обернутый вокруг покрасневших и натертых запястий Барри. Тот размял их, осторожно пробежался кончиками пальцев по следам и уперся ладонями в мягкий матрас, слегка прогибаясь в спине и бросая выжидательный взгляд через плечо. Это ощущалось первым разом не только для него одного: Лен боялся неправильно коснуться Барри, причинить ему боль. Их развлечение обернулось чем-то более глубоким, но светлым. Будто кто-то в бездне зажег спичку - Барри Аллена. - Скажи мне, если будет больно, - хрипло и тихо попросил Лен, наклоняясь и целуя ямочки на пояснице, а потом медленно и осторожно вводя один палец в горячее анальное отверстие. Мышцы были такими тугими, и... - Ты правда никогда не делал этого. Не трогал себя там, не так ли? Барри не ответил, но Лен знал, что прав. От осознания того, что тот даже не пробовал подобного, пальцы поджимались на ногах, а член становился тверже и тверже, болезненно сдавленный нижним бельем. Он толкал палец внутрь, планомерно растягивая под судорожные тихие вздохи Барри, которые казались такими громкими. Хотелось взять - без подготовки; чтобы почувствовать, каким тугим он был от природы. Барри даже не зажимался, но мышцы всё равно растягивались медленно, оставаясь такими плотными, даже когда Лен вводил и второй палец. Края его дырочки выглядели припухшими и покрасневшими от трения, и Лен покрыл их холодной смазкой, пока Барри вздрагивал и пытался дышать ровнее, не так взволнованно. Но сердце в груди все равно билось как ненормальное, гоня кипевшую кровь по венам. - Ты знаешь, ты можешь сделать это сильнее, - Барри прошептал, проводя ладонью по влажным волосам, пытаясь убрать их с глаз. - Не подстраивайся под меня. - Не торопись, - Лен нахмурился, сильно надавливая и поглаживая простату. Барри задохнулся стоном - это было приятно, очень приятно. - Так хорошо? - Снарт осторожно втолкнул в тугую теплоту третий палец, снова задевая простату, чтобы отвлечь Барри от тянущей боли; Аллен захныкал. - Тише, - вторая рука опустилась на затылок, поглаживая против роста волос и захватывая между пальцев мягкие волосы. - Нам некуда спешить. - Вообще-то, - голос Барри стал ниже. - Не хочу, чтобы нас прервал Джо, который придет проверять тебя. И меня. Мы в одной лодке теперь. - Ты соучастник, - хмыкнул Лен, вытаскивая пальцы и спуская штаны с нижним бельем. От Барри раздался вздох, выдавший его предвкушение и ожидание, пока старшеклассник раскатывал по члену презерватив. Он даже напрягся всем телом, пока головка члена не коснулась отверстия. - Ты мой партнер. - Ха, - нарочито искусственно хохотнул Барри. - Двусмысленно. - Расслабься, Барри, - и толкнулся, входя до половины и не сдерживая стон - Барри такой сладко-тугой, горячий и плотный, что Лен мог бы кончить прямо сейчас. - Ба-арри, - от раскаленного воздуха и мыльного, свежего запаха чужого тела закружилась голова. Барри застонал, сжимаясь, но ледяные пальцы, выводившие на спине узоры, успокаивали, как и темный низкий голос: - Потерпи, чуть-чуть... - Это больно, - Барри всхлипнул, пряча лицо в ладонях и чувствуя невыносимое жжение растянутого вокруг члена колечка мышц. Ему было и больно, и хорошо одновременно: он никогда не был так полон - духовно, мысленно, эмоционально и... Физически. - Э-это хорошо-о тоже. - Я знаю, Барри, - Лен на пробу качнул бедрами, морщась от болезненных всхлипов парня под ним и вместе с тем желая как можно скорее и полнее овладеть податливым открытым телом. Медленно, но их бедра соприкоснулись, и Лен был так глубоко внутри Барри; член был погружен в жар и тесноту, и Снарт прикрыл глаза, чтобы навсегда запомнить это чувство. Не каждый мог овладеть Барри Алленом, стонущим уже от удовольствия. - В порядке? - руки Лена не прекращали затейливого исследования: эти широкие плечи были настолько же крепкими и настолько же хрупкими, какими выглядели? Если соединить пальцем эти родинки, то получится ли Большая медведица? Как Барри вздрогнет, когда руки стиснут его талию, а большие пальцы надавят на ямочки на пояснице? Лен знал обо всем. Даже то, как Аллен мягко и тихо вздыхал, пока губы целовали его острые сведенные лопатки. - Да, я-я в порядке. Д-двигайся. Толчок был осторожным и снова не в полную силу - не так, как Лен мог бы трахать Барри, который уже хрипло вздыхал, положив ладонь на возбуждённый член. Второй - сильнее; Снарт прикрыл глаза, качая бедрами для третьего, четвертого толчков... Он трахал Барри быстрее и сильнее, заставляя того проезжаться вперед на матрасе и стирая кожу на ладонях о грубые простыни под громкие откровенные звуки. - Бар-Барри, - Лен не ожидал потери контроля над ртом, обычно не выпускавшим стонов наслаждения, но Барри... Он был иной категорией удовольствия. Будто Лен всю сознательную жизнь хлестал водку, крашенную под Jack Daniel's, а сегодня впервые сделал глоток настоящего. Не дешевое пойло, а виски со вкусом пряностей и лакрицы, и да. Барри был его лимитированной коллекцией Jack'а. Они двигались навстречу друг другу, грубо и жестко, под звон пружин в старом матрасе, но их губы встречались в нежнейшем поцелуе. - Я кончаю, Лен... Лен замер глубоко внутри, зажмуриваясь и стискивая бедра бегуна руками, пока тот, чуть ли не крича, но хрипя, выплескивался в руку. Белесые капли брызнули на постель, и Леонард тоже кончил, последний раз входя в обмякшее разнеженное оргазмом тело. Он упал на потное длинное тело Барри и оказался в кольце из сильных рук, обхвативших его грудь и сомкнувшихся за спиной, когда Аллен перевернулся на спину, совсем обессиленный. Частое сердцебиение в их соприкасающихся грудных клетках казалось единым, и их ноги оказались переплетены, как в этих романтических фильмах с высоким рейтингом; они вдыхали единый воздух, горячий и пахнущий сексом. Но желудок Лена сделал кульбит, а сердце стало таким тяжелым, что было невыносимо чувствовать это чужое тело с заключенной в нем яркой и чистой душой. Лен наконец выскользнул из прохода и стянул презерватив, выбрасывая его в урну в углу комнаты. Шлепки его ног по дешевому паркету били куда-то в грудь Барри с неведомой силой: - И что теперь? - он спросил, ловя взгляд Леонарда. Растерянный, но всё же темный, дьявольский. - Ничего, Барри, - Лен пожал плечами. К телу неприятно липла так и не снятая до конца одежда. Он выхватил новый комплект из сумки и направился к двери, чтобы Барри не видел его лица. Скрипнула кровать - Аллен отвернулся к стене, чтобы Лен не увидел его слез. Но Лен их слышал - тщательно сдерживаемые, тихие, но ранящие гораздо глубже, чем самые громкие истерики. - Не питай ложных надежд. Хлопнула дверь, и Барри всхлипнул, заворачиваясь в одеяло: метки, оставленные Снартом, для глаза были всё равно что сигнальные огни - "его поимели этой ночью". *** Циско откатился в сторону, стягивая использованную резинку и закрывая глаза ладонями, чтобы не видеть довольного сытого кота по имени Хартли с его сияющими глазами в желтом свете лампы. Он сидел на стыке сдвинутых односпальных кроватей, поджав под себя ноги и обернувшись в простынь как в тогу - прямо римлянин. Только "римлянин", задница которого чуть ли не хлюпала от смазки; оргазм окрасил его щеки в приятный розовый. - Чуваки, почему это я трахнул вас, а такое ощущение, что все это вы выебали меня, - Циско пробормотал, но тут же замычал от удовольствия, когда тоненькие острые ноготки пробежались по его плечу, оставляя красные полосы. - Потому что это так, Циско Рамон, - промурчала Лиза, совсем не стесняясь своей наготы. Она по-кошачьи скользнула на кроватях и прижалась обнаженным телом к телу Циско: он мог чувствовать, как ее соски напрягались от прикосновений к его руке. Они были ярко-розовыми, поблескивающими от слюны Циско, уделившего так много времени упругой белой груди девушки. - Это был потрясный опыт, Рамон, - Рэтэуэй усмехнулся, выискивая в складках покрывала свои все-таки целые очки и нацепляя их на нос. - Но мы не в отношениях. - Конечно, милый. В отношениях мы с Циско, а ты наш хороший друг... Лиза переглянулась с Хартли, хлопая ресничками, и вместе они рассмеялись так, будто знали о Циско даже то, чего он сам о себе не знал. И почему-то Рамон знал, что это было на самом деле так. *** Барри оказался в мгновение ока прижатым к кровати. Было темно и пахло мужской комнатой, но не носками и мусором, а одеколоном и крепким алкоголем. - Я сказал тебе не питать ложных надежд еще две недели назад, глупый ребенок, - Снарт прошипел ему на ухо, но его руки уже расстегивали ширинку на джинсах Барри. Знал бы он, какого труда стоило Барри сбежать в двенадцать ночи из дома, чтобы прийти в неизвестность. Его ноги сами собой разъехались, и Снарт будто бы привычно лег между них, выцеловывая всю свою ненависть и любовь к малышу Аллену на ключицах, открытых в этой футболке с огромным V-образным вырезом. - Они не были и не будут ложными, Лен, - Барри вдруг забыл о всей боли, которая жила в его груди на протяжении двух недель, когда они поцеловались. - Идиот. Тьма, горячая и сладкая, заполнила их вены и сердца, но для Лена все с большей силой в его вечном подземелье разгоралось солнце по имени Барри Аллен.