карандаши

Дело в том, что шнурок развязывался уже раз в пятый, а на часах провокационно горели цифры десять и тридцать четыре; Анэй ругнулся точно в пятый раз, а проклял время ровно столько же, сколько давали в сумме цифры на часах. Вообще-то он божился вечером сестре, что встанет к первому уроку; утром в подушку клялся, что обязательно подойдет ко второму, вот только сон немножко подпортил его планы и клятвы. „Скажу, что чуть не спалил чайник и пришлось вызывать пожарных...” - отмазку он, конечно, придумывал не для сестры; после пары попыток отмазаться еще в первом классе он получил от нее нехилые для первоклассников затрещины и восклицания о том, что его, „ващет”, насквозь видят. Больше сестре он никогда не врал, и было это хорошо или плохо - понять до сих пор не мог. А вот отмазаться от пожилой учительницы истории надо было позарез, и в глубине души он надеялся, что сестра подыграет ему. Хотя, вспоминая морщинистое усталое лицо мадам Штедлер, мысль об отмазке постепенно отходила на задний план. Анэй легонько зевнул, смотря на красный свет светофора и отвел взгляд в сторону виднеющейся школы. Определенно - мадам Штедлер уже давно понимала, что имя Анэйтис Линч будет мелькать в списке опоздавших чуть ли не каждый день. Определенно, она уже знала Анэя, она уже слышала его отмазки раз двести за два года, если не больше, и, возможно, врать ей было... необязательно. Как и сестре. Хотя во втором случае вместо „необязательно” стоит все-таки поставить жирное „нежелательно”. Анэй выдохнул. Поправляя сползающие очки, он быстрым, но уже поспокойнее шагом направился в сторону школы. __________ Забегая в здание, Анэй проскользнул мимо раздевалок и дежурных - ну, осень на дворе, какая сменка, какие гардеробы-то, а дежурные – ой, да какие дежурные; Анэй проскользнул, Анэй помчался в сторону знакомого кабинета, перепрыгивая на лестнице через две ступеньки. Рюкзак неприятно оттягивал спину назад, очки раздражающе сползали на нос. Но вот, он на четвертом этаже, вот он поправляет очки, вот и лямку рюкзака, вот ручка двери, вот осторожный стук... - Здрасте, сорян...кхм, простите за опоздание, там просто некроморф...автобус в пробку попал, ну я и... - выпалил Анэй на одном дыхании, заходя в класс. - Я... Оборачиваясь, он пробежался глазами по кабинету и мадам Штедлер не обнаружил; облегченно выдохнув, он наткнулся на осуждающий взгляд сестры и виновато улыбнулся. - А чо, историчка выползла? - шепотом пробормотал он, улыбаясь шире. Шелия не прекратила осуждающе пялиться на него, а класс размеренно захихикал. Анэй зевнул, потягиваясь. - Ставлю сотку на то, что заснула в коридоре, - выпалил он скучающе. - Я... - Можете положить сотку мне на стол, - слегка хрипловатый и спокойный мужской голос точно над левым ухом заставил подскочить от неожиданности. Обернувшись медленно, Анэй начинал понимать, что класс смеялся вовсе не над его шутками. - А...я...этто...эм... - на щеках выступил предательский румянец - именно предательский, потому что Анэй ненавидел свою привычку краснеть при любом чувстве стыда или чего-то там еще; ненавидел и не принимал, потому что, будь он увереннее, может, и проблем меньше было бы. Но от привычки никуда не деться; впрочем, как и от ледяного взгляда напротив. - Фамилия, новенький? - во взгляде мужчины напротив резко загорелся задорный огонек, а улыбка /хотя, скорее, оскал/ растянулась медленно на его лице; Анэй вздрогнул, но сдержался от нового приступа стыда. - С чего новенький? Я тут давно, - пробормотал он, смотря исподлобья. - А вот что насчет вас?.. - смело огрызнулся он, вскидывая подбородок. - А я недавно, следовательно, для меня ты - новенький, - мужчина прошел вперед, а улыбка с его лица сошла так же медленно, как и появилась. - Хотя, судя по твоему видку, ты больше потрепанный и изношенный. Смешок прокатился по классу, а Анэй вспыхнул и сжал руки в кулаки. Украдкой взглянув на сестру, он заметил, что она с тяжелым вздохом всю эту сцену отчетливо фэйспалмит. Что-то очень внутри закипело; резкое „ты”, вместо „вы”, это комбо подколок, этот самоуверенный ледяной взгляд; бесило все внезапно и настойчиво. Анэй прошел к своему месту и плюхнулся с раздражением. - Так фамилия? - самодовольный оскал тоже выводил, к слову. - Линч, - огрызнулся Анэй, фыркая. - Хммм... - отрешенный холодный взгляд пробежался по строчкам в журнале - Анэй отчетливо видел это благодаря очкам. - Еще один?.. Так и тянет обозвать тебя Шелией. Снова смешок по классу, а сзади злобное „гррр” - и это „гррр” точно на слово „обозвать”, подумал Анэй. - Повторюсь. Я ваш внезапно новый учитель...увы или к счастью - считайте сами, - последовало небрежно за этим, причем снова серьезным и холодным тоном. - Все вопросы позже и, пожалуйста, не ко мне. Отрешенные серые глаза пробежались по классу и, казалось, смотрели насквозь, но Анэй, на самом деле, не об этом думал. Его, вообще, разрывало много других мыслей. „Где мадам Штедлер, где логика, где справедливость...” - чуть не выпалил он вслух. - „Историк, да еще и напичканный сарказмом... точно к моему имени прикопается,” - обреченно добавил он самому себе и уже даже приготовился придумывать ответные ядовитые замечания. - Где вы остановились? Параграф, страницу, что угодно, - какой-то скучающий вздох и ни намека на новую издевку. Анэй напрягся. Серые глаза больше даже не смотрели в его сторону. В спину его злобно ткнули ручкой, причем, кажется, пишущей стороной. - Ты идиот или да? - шипящий шепот сестры слегка охладил кипящие от возмущения внутренности. - Ты же обещал придти ко второму!.. - Ну...там чутка будильник барахлил... - Анэй виновато шмыгнул носом, доставая из сумки тетрадь и учебник. - По-моему это ты барахлишь, - замечание было принято и подтверждено вздохом как и всегда. - Ну я не знал, что тут будет этот... „мистер сарказмность две тыщи пятнадцать”, - прозвище он произнес сквозь зубы. - ...то есть ты как всегда пропустил каждое мое слово мимо ушей, да? - приторно ядовитый голосок сестры заставил вздрогнуть. - Я...эм...ты вчера...говорила?.. - Да нет, молчала целый вечер, как и всегда, - огрызнулась Шелия. - Просто губами шевелила, создавая имитацию диалога для приличия. Ах простите. Монолога. Анэй вздохнул, потянувшись рукой к макушке сестры. Та пробурчала что-то вроде „отвали”, но к ладони прижалась. - Так он у нас на замене? - Анэй прищурился, глядя на зевающего и перелистывающего страницы учебника новоиспеченного историка, который, кажется еле удержался, чтобы не положить ноги на стол. - Не знаю, - пробормотала Шелия. - Надеюсь, он ненадолго, иначе, - Анэй обернулся, глядя на сестру - ее злобный взгляд был направлен, как острый меч, точно в историка. - Мне тоже придется его как-нибудь... обозвать. - Да, всем любопытствующим - величать меня можно просто по имени, а обращаться на „ты”. Я ненамного старше вас, - пролетело по классу. - Ну и остаюсь я у вас до конца этого года. Анэй и Шелия обреченно вздохнули одновременно. - Мне уже одного блондинистого подъебщика хватает в этом здании, - Шелия упала головой на парту. - А как его зовут-то? Ну я про этого, - Анэй небрежно кивнул в сторону историка. - Жан, - бурчаще. - Жан Фенрих. Француз и немец в одном флаконе. - Кто упоминает мое имя всуе? - ледяной с огоньком взгляд проскользнул по классу. - Линч, который кажется парень, встань. Анэй провокационно медленно повернулся, захлопнул тетрадь и недовольно встал, нахально запихнув руки в карманы. - Выйди и расскажи нам о том, что ты выучил дома на сегодня, - черт, эта странная мимика правда раздражала; серые глаза так быстро меняли свое настроение, что никак было не уследить за этим, и готовый к вызову Анэй сейчас слегка растерянно пялился на совершенно спокойного учителя перед собой. Руки из карманов, впрочем, убирать не стал. Фыркнув, Анэй самодовольно зашагал к доске. Параграф он читал, почти учил даже - в начале года всегда лучше показать себя. Поэтому он вполне уверенно прошел мимо стола учителя. ...но совершенно неуверенно зацепился за собственные шнурки и грохнулся на пол. Класс хихикнул, Жан скучающе приподнял бровь, а вот Шелия обреченно вздохнула и уткнулась в учебник. Анэй поднялся и откашлялся, поправляя съехавшие очки. Часы на стене показывали „десять пятьдесят девять”, и Анэй сматерился про себя раз в десять больше, нежели сумма этих цифр. Он выдохнул и открыл рот. Мда. Год обещал быть веселым.