«Жизнь — это дар и это надо ценить, невозможно угадать, что будет с тобой завтра. Жизнь нужно принимать такой, какая она есть. Важен каждый прожитый день…» (Джек Доусон, Титаник)
В этом году зима расщедрилась на легкий морозец, искрящийся чистый снег и яркое солнце в небе, что заставляет снежный покров переливаться, словно тысячи драгоценных камней. В такие дни, как этот, нельзя сидеть дома. В такую погоду стоило бы пойти прогуляться, почувствовать, как пушистый снег скрипит под ногами, насладиться этой сказочной красотой в полной мере, но вместо этого я сижу на полу в ванной и чувствую, как холод пробирает до костей, парализуя тело, причиняя боль. Но мне всё равно, потому что физическая боль не идёт ни в какие сравнения с душевной. Сейчас я, наверное, похожа на статую - такая же застывшая и ледяная. Вот только душа моя живая. Растерзанная, окровавленная, но живая. Казалось бы, за столько лет нужно уже привыкнуть к этой огромной дыре, что выжжена в моём сердце. Но для меня это оказалось непосильной задачей. Временами боль притупляется и я могу почувствовать себя живой, настоящей. Но бывают дни, когда едва зажившая рана, начинает кровоточить с новой силой. Сегодня как раз такой день. День, когда моя сестрёнка сгорела в адском пламени. Мой Утёнок. Сколько лет прошло с тех пор как её не стало? Десять? Пятнадцать? Раньше я считала: минуты, часы, дни, года, но потом в один момент я поняла, что больше так не могу. Не могу думать о том, сколько бы ей было лет. Не могу думать о том, какой была бы её жизнь сейчас. Может быть, она вышла бы замуж и стала мамой? Может быть, выучилась на врача, как и мечтала, и помогла бы тем, кто в этом нуждается? Я уже никогда этого не узнаю наверняка. Я никогда не увижу её в свадебном платье, её дети никогда не назовут меня тётей. У неё уже никогда не будет детей, потому что нет её самой. Зато мамой стала я. Судьба, словно насмехается надо мной. Я, которая всегда до дрожи в коленках боялась заводить детей, вышла замуж и стала мамой двоих чудных детишек. Никогда не думала, что решусь родить хотя бы одного ребёнка, не говоря уже о двух, но, пожалуй, именно благодаря детям мы с Питом ещё не сошли с ума, и нашли в себе силы, жить дальше. Они самое дорогое, что есть у нас. Наш лучик надежды, что завтрашний день будет лучше. И даже сейчас, единственное, что может привести меня в чувство - это топот маленьких ножек, доносящихся из спальни. Я заставляю себя подняться с пола. Смотрю на своё отражение в зеркале: мёртвый взгляд, тёмные круги под глазами, на щеках, ещё не успевшие высохнуть, дорожки от слёз. Тянусь рукой к крану, чтобы открутить воду и хотя бы умыться. Едва успеваю закончить, слышу как, в ванную вбегает Рай. Быстро протираю лицо полотенцем и поворачиваюсь к сыну, искренне надеясь, что выгляжу более живой и нормальной, нежели пару минут назад. Ни к чему его пугать. Казалось, только вчера я узнала, что беременна во второй раз. До сих пор помню тот день. У меня было ощущение, что я схожу с ума. Уиллоу тогда было уже почти два с половиной, и я неплохо справлялась с обязанностями мамы, но мысль, что у нас будет двое детей, казалась мне безумием, и заставляла сжиматься всё тело от страха. И только благодаря дочери я сумела совладать с эмоциями. Тогда она была ещё мала и толком не понимала, что происходит, но улыбка не сходила с её лица ни на минуту. А когда мой живот заметно округлился, она любила прикладывать к нему свою темноволосую головку и могла сидеть так часами. А рядом, с другой стороны, обычно устраивался Пит и неустанно, изо дня в день, говорил мне, что всё будет хорошо, мы справимся. И в такие моменты я, действительно, верила, что всё получится, всё будет хорошо, потому что рядом со мной были самые дорогие мне люди. Наверное, именно поэтому я сейчас чувствую себя такой разбитой и опустошённой, ведь дочери и мужа нет дома. Сегодняшний день принято называть Днём Памяти. День, когда война была окончена, Дистрикты одержали победу и обрели заслуженную свободу. В День Памяти мы все вспоминаем погибших в этой войне; вспоминаем тех, кто был дорог нам; тех, кого нам сейчас так не хватает. Насколько мне известно, в этот день жители Дистрикта ходят на кладбище, а затем собираются семьями или же просто приходят на площадь, делятся воспоминаниями, плачут по тем, кого нет с нами, и радуются ясному и мирному небу над головой. Мысленно благодарят тех, кто боролся за свободу, и обещают, что следующие поколения будут жить в лучшем мире. Правда, я никогда не участвовала ни в чём подобном. Как правило, в этот день, каждый год, я отгораживаюсь от всего мира и замыкаюсь в себе. Единственные ниточки, удерживающие меня в реальности, это муж и дети. Обычно, Пит берёт выходной, и мы проводим его вместе, всей семьёй. Пит как никто другой понимает меня и разделяет мою боль, в этот скорбный день. Он всегда рядом, поддерживает меня, утешает, а иногда сам беззвучно плачет, уткнувшись мне в шею, ведь он тоже когда-то потерял всю семью. Но в этот раз его нет рядом со мной. Уиллоу в этом году пошла в школу, поэтому вернётся только после обеда, а Питу пришлось выйти сегодня на работу, потому что его помощник заболел, а пекарня должна работать в любом случаи. Так что со мной остался только Рай. И сейчас, глядя на него, я в очередной раз отмечаю, что по утрам он особенно очарователен: спутанные локоны торчат в разные стороны, горящие от радости, серые глаза и лучезарная улыбка. Если бы я умела рисовать, как Пит, то непременно запечатлела бы эту картину, но за неимением художественного таланта, мне приходится лишь надеяться на свою память и то, что этот момент сохранится в ней надолго. Рай подходит поближе, тянет ко мне ручки, и я вижу какой-то маленький предмет, зажатый в его пальчиках. Зеркальце. Кажется, оно лежало на тумбочке около кровати. Наклоняюсь и протягиваю руку, что бы забрать эту вещицу у сына, дабы он не уронил его или ещё хуже, не поранился. Но тот лишь отступает на шаг, улыбаясь ещё шире, а затем и вовсе убегает. Следую за ним в спальню. Он стоит около окна, продолжая вертеть в руках зеркальце, и смотрит куда-то за мою спину, словно увидел там что-то невероятно интересное и весело хохочет. Прослеживая за его взглядом, оборачиваюсь и тут же понимаю, что именно так его заинтересовало. На стене, выплясывая причудливый танец, играет солнечный зайчик. В памяти тут же вспыхивает воспоминание о другом солнечном зайчике. За окном только-только начала расцветать весна. Снег уже постепенно таял, тёплое солнышко нежно ласкало кожу, а в воздухе витал чудесный весенний аромат. Прим тогда было лет пять, она заболела, и мама запретила ей подниматься с постели. Утёнок, конечно же, жутко расстроилась, что в такую хорошую погоду, ей придётся лежать под одеялом с температурой. Я пыталась как-то развлечь её, поднять ей настроение, и когда уже отчаялась увидеть на её лице улыбку, в комнату вошёл папа. В одной руке он держал букетик каких-то незнакомых цветов, а в другой - маленькое зеркальце. Тогда-то мы с сестрой и узнали о солнечных зайчиках. Особенно от этого чуда была в восторге Прим. Она весь день крутила зеркальце в руках и заставляла солнечного зайчика выплясывать всё новые и новые танцы. Прим. Больше она не будет играть с солнечными зайчиками, и я уже не вижу её улыбку. Рана в груди вновь начинает кровоточить и так хочется разрыдаться, а затем провалиться в темноту. Но тут Рай легонько дёргает меня за руку, возвращая к реальности. Он протягивает мне то самое зеркальце, как бы говоря, что я тоже могу попробовать, а на его лице всё ещё играет радостная улыбка, прямо как у Прим, и я чувствую, что рана в груди начинает затягиваться. Я всегда всё делала ради Прим, заботилась о ней, но уберечь от смерти я так её и не сумела. Боль никуда не исчезнет, но я понимаю, что просто не имею права плакать на глазах у собственного сына, который смотрит на меня такими горящими от счастья глазами. Прим бы точно этого не одобрила. Сама не замечаю, как на моём лице расцветает улыбка. Какое-то время мы с Раем ещё пускаем солнечных зайчиков гулять по стенам, а затем я беру сына на руки и спускаюсь вниз. Следующие пару часов проходят за приготовлением обеда. Хоть повар из меня не самый лучший, но Хэймитч, который иногда заглядывает к нам в гости, говорит, что я делаю успехи. На самом деле, в холодильнике вполне достаточно еды и готовить что-то ещё вовсе не требуется, но так я хотя бы чем-то занята, и соответственно времени, на то чтобы впадать в отчаяние, у меня нет. Да и Рай скучать мне не даёт. Каждый раз, когда в голову начинают лезть угнетающие мысли, мой сын тут же появляется рядом со мной, словно каким-то образом чувствует перемены моего настроение. Хотя, особо удивляться не стоит, он ведь сын своего отца, а Пит всегда чувствует, когда мне плохо. Иногда мне даже кажется, что он читает мои мысли. А может всё дело в том, что мы уже живём вместе столько лет, что слова нам и не нужны. Как бы там ни было, но когда время близилось к обеду, я чувствовала себя намного лучше, чем утром, когда Пит ушёл на работу, прихватив с собой Уиллоу, чтобы отвести её по дороге в школу, заодно пообещав, что вернётся сегодня с работы раньше обычного. А пока думаю, чем бы себя занять, до его прихода. Но долго думать не пришлось, потому что вскоре мне на колени забрался Рай. В руках он держал свою шапку. Волосы на голове у него были растрёпаны, словно он пытался надеть её сам, но все попытки не увенчались успехом, о чём свидетельствовало хмурое выражение его лица. Судя по всему, он считает, что сидеть дома, когда на улице такая волшебная красота, непозволительно и я не могу с ним не согласиться. Нам обоим не повредит немного свежего воздуха. И выйдя спустя десять минут из дома, я поняла, что не ошиблась. Погода по истине сказочная. Всё вокруг бережно укрыто снежным покрывалом, деревья наряжены в пышные белые наряды, а чистое безоблачное небо, впечатляет своей глубокой синевой. Вокруг так спокойно и хорошо, а тишину нарушает лишь редкое щебетание зимних птиц, да хруст снега под ногами. Снега в этом году и правда много, и если я могу вполне беспрепятственно передвигаться, то Рай попросту тонет в сугробах и мне приходиться взять его на руки, чтобы выйти на дорожку около дома, где слой снега тоньше. Стоит мне только поставить его на ноги, и он тут же начинает бегать, исследовать всё вокруг, при этом его смех разносится по всей Деревне Победителей, и я не могу не улыбаться в ответ. Но улыбка начинает медленно угасать, стоит мне взглянуть на дом напротив. Я переехала в дом Пита ещё задолго до рождения Уиллоу и с тех пор в своём доме не была ни разу. Слишком больно входить туда и слышать в ответ гробовую тишину. Теперь этот дом не мой. В том доме жила другая Китнисс. Живая, не сожжённая, и крылья её были не сломлены. А самое главное, у той Китнисс была любимая сестрёнка. Та Китнисс умерла вместе со своей сестрой. Из раздумий меня вырывает радостный крик Рая: - Папа! Папа! У входа в Деревню, действительно, вижу Пита, они вместе с Уиллоу направляются в нашу сторону и я, едва поспевая за сыном, иду им навстречу. Когда между нами остаётся всего пара метром, Рай тонет в очередном сугробе, а затем падает. Мы с Питом, как по команде, устремляемся к нему, и помогаем подняться. Тут же начинаю проверять, всё ли с ним в порядке, но судя по тому, как он не вполне внятно, но с восторгом, что-то рассказывает Питу, он явно цел и невредим. Наверное, на моём лице всё ещё отражается беспокойство, потому что по взгляду Пита я могу прочесть немой вопрос о том, всё ли в порядке. В ответ я лишь слегка улыбаюсь, давая понять, что всё хорошо и в то же мгновение, замечаю, как в нескольких сантиметрах от нас пролетает комок снега. Мы с Питом одновременно поворачиваемся, в том направлении, откуда прилетел снежок, пытаясь понять, кто же его бросил. Это была Уиллоу. Следующие несколько часов мы забрасываем друг друга снежками, а особо активное участие принимает в этом шуточном бою Рай. Не без помощи Пита, конечно, но это не мешает ему гордиться собой. Долгие годы в день, когда не стало моего Утёнка, я закрывалась в себе и с головой погружалась в пучину боли и отчаяния, отдаваясь воспоминаниям о прошлом, надеясь, что завтрашний день будет лучше. Но правда в том, что жизнь устроена так, что завтрашний день может попросту не наступить. Поэтому, нужно жить сегодня, и ценить каждый момент счастья. Важен каждый прожитый день!Часть 1
12 сентября 2015 г. в 03:41