Часть 6. Глава 18.
— Вот вам и магглорожденная матушка директора Школы Волшебства и Чародейства Хогвартс Альбуса-и-как-его-ещё-там Дамблдора, — пробормотал Харри. — Почему же прижилось это мнение? — спросил Регулус, заглянувший через плечо Поттера и присвистнувший на надпись в книге. — Хм, Люц, у вас же есть этот фолиант, а личные домовики для аристократов это норма, они могут перенестись сквозь все барьеры… Харри уставился в наколдованное окно в гостиной. В голове мелькнула мысль, но он не успел её прихватить за хвост. Но и не сбежала полностью, вертясь и дразня где-то на периферии сознания. Он тряхнул головой. — Попроси своего принести вашу книжечку, — обратился Харри к партнеру. Через пару минут требуемое было доставлено, и юноша с энтузиазмом зарылся в её страницы. — Вот и ответ. На требуемых страницах не отображалась никакая Кендра, словно и нет её. Даже в ветках своего рода она не отображалась, хотя и должна бы как Кендра Принстон. — Её ритуально выкинули из рода, и она больше не Принстон, словно и не было в роду Принстонов дочери по имени Кендра, а только Дамблдор по замужеству. А поскольку, как я уже говорил, ваши артефакты «Первородной знати» не полные, то и таких откровений, как связь выжженного члена рода с другим там не отображается. Вот смотрите, то же самое с Цедреллой Блэк, которая, вопреки всему, вышла замуж за отца Артура Уизли, к тому моменту уже Уизли, а не ещё Уэлсли, хоть те и были Предателями. (п/а. Напомню. Кандалы предателей, которые были на Уэлсли, не меняют фамилию, а только отлучают от магического наследия и раскалывают родовое ядро, снижая уровень доступной магии). Харри открыл нужные страницы в своём артефакте и в копии Люциуса. В оригинальном изделии Каспара Поттера Цедрелла тоже была указана как оборванная связь и записана только по фамилии Уизли. А в книге из Малфой-Менора никакой Цедреллы указано не было совсем. Харри хмыкнул и решил ещё кое-что проверить. Он открыл фолианты на страницах с Прюэттами. В оригинале была указана оборванная связь Молли, просто Молли, без фамилии вообще, а в книге Люциуса — наличие дочери у лорда Прюэтта не значилось. На это сразу обратил внимание Северус. — А почему тут миссис Уизли, — он ткнул в оригинал книги, — указана совсем без фамилии даже по замужеству? — Ну, как вам сказать, — хмыкнула Мио. — Мы это знаем, потому что в своё время нам пришлось столкнуться с Игнотусом Прюэттом, но сейчас это тайна. Тссс… Девушка шутливо прижала пальчик к губам и сделала страшные глаза. — Молли, даже не Мелинда, как её называл лорд Прюэтт. Собачья кличка, — усмехнулся Харри. — Она не является его дочерью, нагулянная на стороне, но родившаяся в законном браке. У Люциуса расширились глаза от понимания. — Так, жена лорда… — Да, не пережила родов именно потому, что изменила, — подтвердил его догадки Харри. — Откат от нарушения магических обязательств. Предполагаю, что настоящий отец девочки тоже погиб по вине отката. Он был из рода Прат, что находился в вассалитете у Прюэттов. Но вообще-то, на эти странички я заглянул для того, чтобы просто подтвердить закономерность. Ритуально выжженные члены рода в остальных книгах «Первородная знать» не отображаются никак. Просто в нынешнее время о Цедрелле и Молли все знают. Блэки — фамилия громкая и постоянно на слуху. Прюэтты и Уизли тоже, последние благодаря тому, что всё же каким-то чудом умудряются обучаться в Хогвартсе. А вот много ли волшебников осталось из тех, кто мог помнить о существовании в семье Принстон дочери по имени Кендра? О, несомненно, кто-то есть, но и семья Принстон была не самой популярной. Недавний род, без титула, вряд ли они крутились в высших кругах и были постоянно на слуху. Чистокровные середнячки без капли примесей магических существ. Таких родов достаточно много. Вот ты, Люц, хоть раз на ваших приемах в Малфой-меноре видел хоть одного представителя семей… — Харри зашуршал страницами книги, — Склифов, Стружесов, Мано, Смиттов, Клим… — И много еще каких фамилий, — Люциус отобрал свой экземпляр книги у Харри и пролистал его страницы. — Я знаю об их существовании, потому что эту книгу каждый наследник рода, у которого она есть, заучивает наизусть чуть ли не с младенчества, но большая их часть — это новообразованные рода или середнячки, как ты выразился. И к высшему свету действительно практически не имеют никакого отношения, кроме сугубо деловых, бизнес-класс, как говорят магглы. — И основная масса магического общества, — добавил Регулус. — А ещё больше неродовитых, стихийно сложившихся чистокровных семей, которых в этой книге днем с огнём не отыщешь. Потому что эти семьи не проводили ритуала по образованию Рода. Маги-люди без наследий, а потому и продолжительность жизни для них гранична максимум в сто пятьдесят-двести лет. Тот же Дамблдор — человек. Сейчас ему где-то сто шестнадцать лет, если я правильно помню, а выглядит он как глубокий старец-маггл, соответственного же возраста. Не был бы Предателем Крови, выглядел бы лучше и моложе, не намного, но… а так хоть и спрятанная, и как ему это удалось (?), но Печать пожирает его годы. Регулус покачал головой. Он до сих пор был под впечатлением от показанного Драко и Мио в «Кабаньей Голове» на брате Дамблдора Аберфорте. — Кстати, — он снова посмотрел на Харри, — ты говорил, что Дамблдоры дважды предатели, но мы увидели только одну Печать. (п/а: напомню, что кандалы у Альбуса проявились во время Турнира). Харри недоуменно захлопал глазами, такого он не ожидал. Он был уверен, что на Дамблдорах должно быть две Печати, но тут его выручила сестра. — М-м-мм, — задумчиво протянула она. — А ведь это вполне можно объяснить. Ведь обряд отрицания от своих корней, как раз и был разработан с целью избавить мага от Печати. То есть главная цель обряда — очищение своего магического ядра от Печати, но только в том случае, если маг действительно понимает, осознает и искренне раскаивается в преступлениях своего Рода перед магией. Тогда, после проведения этой процедуры, такой маг может начать свою жизнь с чистого листа. Могу предположить, что Флетчер, который стал Дамблдором, взяв фамилию жены, отнюдь не из целей раскаяния проводил обряд, но своего он добился. Печать спала, но обозленная магия воспользовалась любым предлогом и покарала снова. Или вообще не проводил обряд, а только сменил фамилию? Регулус покатал в голове эти мысли. А впрочем, какая разница, две или одна? Ну, почти… Все-таки две — это почти что «Отверженный» с рабским ошейником. Главное, что есть, причём на челе — самая «злобная» из двух Печатей. Да и события это столь далеких дней, что сейчас уже вряд ли найдется хоть один свидетель, который смог бы четко и ясно сказать, что было так-то и так-то. Когда там один из Флетчеров стал Дамблдором? По прикидкам выходит начало XIX-го века, почти двести лет. Да и тогда, что Флетчеры (эти, впрочем, и сейчас… хотя, нет, эти тоже обрели свою печальную славу, помимо Предателей Крови), что новообразованные Дамблдоры мало кого волновали. Фамилия Дамблдор начала греметь даже не с тех времен, как Альбус Дамблдор стал преподавателем школы, а гораздо позже, после битвы с Гриндевальдом. Вот тогда эта фамилия и стала известной и громкой. А до того кого они волновали? Разве что соседи, непосредственно рядом проживающие, пошушукаются. Для остального магического мира они были просто одними из многих, причем не самого качественного пошиба. — Мысль интересная, — наконец, проговорил Блэк, — но не кажется ли вам, что пора спать укладываться? Уже далеко за полночь, а завтрашние уроки никто не отменял. — Ты прав, — согласился Люциус и поднялся с места, но направился не в спальню, а на выход. — Люц? — удивился Харри. — Сейчас обход спален мальчиков сделает и вернётся, — ответил Северус вместо Малфоя. — Это одна из обязанностей старосты, — пояснил он. — Следить, чтобы все после отбоя были по своим, если уж не кроватям, то спальням, или, в крайнем случае, в гостиной. — Не помню, чтобы Перси что-то такое осуществлял… — хмыкнул юноша, тоже вставая и направляясь в спальню. Все стали расходиться, даже Регулус на этот раз вошёл в спальню вместе с Мио и Драко. — Ну, это уже от меры самоответственности старост зависит. Люциус принимает свои обязанности очень близко к сердцу, — улыбнулся Северус.***
Утром, выходя из ванной, Харри застал картинку того, как Северус, используя трансфигурацию и до боли знакомое самому юноше заклятие восстановление цвета, приводит свою школьную потрепанную мантию в порядок, а Люциус за этим задумчиво наблюдает. — Нужно было подумать об обновлении твоего гардероба ещё летом, — недовольно пробурчал блондин, провожая взглядом порывистые взмахи палочкой. — Мы уже говорили с тобой об этом, — так же недовольно скривился Северус. — Не стоит так явно показывать наши отношения, пока мы учимся… — Но теперь у тебя есть… — начал возражать Малфой, но встретился сразу с двумя мрачными взглядами. — Не стоит, Люц, — мягко высказался Харри. — Это только привлечет к Северусу внимание старика. А от него к нам всем. У нас сейчас слишком мало рычагов давления на него… — А свиток, письмо? — с несвойственной горячностью воскликнул Люциус. Харри махнул рукой. — Он ПРЕДСЕДАТЕЛЬ Визенгамота. Выкрутится. Мало ли кто подливал эту бурду Северусу? Он же прикроется контрактом, что администрация и преподавательский состав не может причинить вреда ученикам, не говоря уже о подливании вредоносных зелий. Мы не знаем, как он обходит все эти условия магического контракта. Снова мелькнула вчерашняя мысль, но так и не далась в «руки» — строптивая. — А письмо… Сделает невинные глазки и скажет, что честно всё передавал Северусу, а вот куда их дел сам ученик… И кому поверят многоуважаемые члены суда? Скорее ещё и Севера трясти начнут: на что же такое Тёмное (с подачи Главы Визенгамота — это же слизеринец!) тот потратил эти колоссальные суммы, что пересылал ему дед. Мы уже это проходили. Тут не один такой свиток нужен, не один голос, а тонны материальных доказательств директорских злоупотреблений. А с тем, как он работает… «Чай? Лимонные дольки?» — и любой член Попечительского Совета, отведавший чаю в его кабинете, становится шёлковым исполнителем Его воли. Проходили. Знаем. Северусу сейчас с ним не тягаться, даже если за его спиной будут стоять Малфои. Харри на пару секунд прервался, начав собираться на завтрак. — В этом случае будет только ещё хуже. Абрахас —видный последователь оппозиции, партии консерваторов, возглавляемой Томом Марволо Риддлом, которого молва и «Ежедневный Пророк» уже вовсю чернит и оплевывает. Толпа — страшная сила, а Дамблдор слишком долго заправляет в школе, чтобы не вырастить себе беспрекословное стадо. А если учесть, что он продолжает дело, начатое Диппетом, или ещё в более ранние сроки… Малфой вздохнул, признавая правомерность конспирации. — Я смог хоть как-то «огрызаться» только после того, как получил цепь на шею, да и сам старик совершил ряд ошибок. До этого момента меня бы просто раздавили и не заметили, — закончил Харри. — Пока наши сиятельные предки копают компромат, нам лучше сидеть на попе ровно и ничего не менять резко. Будем просто пакостить изнутри, — улыбнулся Харри. — И Мародёры нам в помощь. Эти и флобберчервя до падучей доведут. Северусу и Люциусу понадобилось полминуты, чтобы осмыслить это высказывание, а потом по комнате разнесся смех. Ведь действительно — доведут! Только теперь они будут действовать не против отдельно взятого слизеринца, а все скопом — против директора. Какими бы шалопаями эти надоедливые гриффы бы ни были, но доверия к директору после проведенных переговоров у них точно поубавилось. За завтраком Харри отметил нежно-салатовый колер лиц своих папочек, их горестные вздохи над овсянкой и улыбнулся. Лили что-то недовольно бухтела, то и дело кидая гневные взгляды на своих парней. Появившийся Люпин тоже выглядел бледным, замученным и измотанным. А на лице Петтигрю отчетливо читалась зависть. Та самая зависть, которую Харри так часто мог наблюдать у своего «лучшего друга» Рона, пока Турнир окончательно не развел их по разные стороны, позволив Харри, наконец, вздохнуть свободно. Почему этого не замечают остальные? — Вот… — Малфой что-то буркнул, но разобрать что, Харри не смог, но явно не что-то цензурное. — Опять вы без расписания, — пояснил тот свое недовольство. — А теперь его и ждать не стоит, потому как Слагхорн свято уверен, что он его уже нам выдал, — хихикнула Мио. За столом слизеринцев, да и за другими столами, больше не наблюдалось ажиотажа вокруг новеньких. Как будто те учатся с ними не пару дней, а уже, как минимум, год. — Расписание это мелочи, — вздохнул Харри. — Будем ходить с Северусом по его расписанию, вроде как мы выбрали те же предметы, что и он. Что у нас первым, кстати? — Целительная магия. Сбор в классе при Больничном Крыле. Будет вести мадам Помфри, — Северус намазывал булочку джемом. — А что вообще… Дай-ка глянуть расписание. Так. История Магии, Гербология, ЗОТИ, Чары — обязательные. Арифмантика, Нумерология, Руны — выборные с третьего курса, подходит. Высшая Трансфигурация, Продвинутые Зелья — это продолжаем изучать согласно СОВ. И новый предмет — Целительная магия. Итого: десять предметов. А-а-аа… Еще и курс аппарации — к концу года мы должны его сдать и получить лицензию. Это побоку — мы этот экзамен хоть сейчас сдадим… — А я? — ехидно усмехнулся Северус. — А ты — после 9 января, — не смущаясь, ответил Харри. — Так что тебе он тоже не нужен. Этот курс рассчитан на беспамятных и магглокровных, ты к ним не относишься. После первой же ночи твоего совершеннолетия ты будешь аппарировать как дышать. Но экзамен придется сдать, чтобы не идти наперекор власти тупоголового Министерства и ещё более идиотских запирающих законов. — Это как? — заинтересовался Регулус. — Закон о лицензировании аппарации — это очередное сумасбродное изобретение министерского аппарата. Переделка привнесённых магглорожденными идей выдачи прав на управление техническим транспортным средством, в простонаречьи — водительских прав. Согласен, что курс для беспамятных и магглокровных волшебников необходим, так же как и экзамен, но вот лицензирование — это глупость и прямое ущемление прав остальных, более коренных слоев магического общества, и способ состричь капусту… — Кхм, что? Капусту? Причем тут капуста и зачем её стричь? — поперхнулся Регулус. — Мол, не имеете права аппарировать, пока у вас нет лицензии. На этом даже Аврорат иногда ловит «нарушителей» и заставляет платить штрафы, официально в казну Министерства, но на практике выходит в карман конкретному аврору. И если «водительские права» в маггловском мире — это необходимость, обусловленная… Не важно. То лицензирование умения аппарации — полный бред. Еще больший бред — таскать эту самую лицензию постоянно с собой. Ты либо умеешь аппарировать, либо — нет, третьего не дано. Тысячи лет волшебники аппарировали без всяких лицензий, и всё было нормально, а тут… — А как же все эти страшные рассказы о расщеплениях? — снова ехидно поинтересовался Северус. — Ой, Северус, если просмотреть документы, то все эти «несчастные» случаи произошли как раз с магглокровками и беспамятными. А если посчитать статистику, то неудачных аппараций по пальцам пересчитать на каждое столетие. Да и спасет ли эта лицензия от собственной ошибки в расчетах? — Да, — вклинился Люциус, — вот вчера, например, когда ты нас так неожиданно аппарировал к «Гринготтсу». Просто от неожиданности я мог переломать тебе все вектора… — И причем тут было бы наличие или отсутствие у меня лицензии? — похлопал ресницами Поттер. — Да и не смог бы ты перебить мои вектора, я всегда на них защиту ставлю от стороннего вмешательства и любого стихийного вмешательства тоже. И не говори, что ты этого не делаешь — не поверю. И вообще двойная, тройная и более многочленная аппарация — это уже совсем другой вопрос, который, как ни странно, почему-то… — в голосе Харри послышались издевательские нотки, — не лицензируют. А надо бы, если уж обсуждать логику выдачи этих «водительских прав по аппарации», потому что она многократно сложнее и может привести к более тяжелым случаям травм. Однако про это удачно забыли, а почему? — Хм, и почему? — снова Регулус. — Да потому, что хотя бы двойную аппарацию может потянуть только маг не ниже второй ступени. Где ты среди сегодняшних учеников, — Харри обвел широким взмахом зал и завтракающих учеников, — видишь хоть одного мага? Ну, кроме чистокровных? — Ну, ладно. А причем тут ущемление наших прав и свобод? Ну, сдадим мы этот экзамен, сложно, что ли? — Регулус пожал плечами. — А в том, что по закону ты не имеешь права аппарировать, не имея при себе лицензии. Представь себе ситуацию: идешь ты по Лондону, а тебя по сквозному зеркалу или Патронусом просят срочно посетить кого-нибудь, чего-нибудь. Ты ап, и аппарировал, а на месте прибытия тебя цап-царап какой-нибудь патрульный аврор и «Предъявите, пожалуйста, вашу лицензию!», а лицензия — это весьма увесистый и объемный свиток. Вот — ты станешь таскать такое с собой постоянно? Причем заклинаниям уменьшения он не поддается, ибо, цитирую: «… во избежание подделки». Харри трансфигурировал из вилки свиток лицензии на аппарацию. Выглядел он весьма внушительно. Все скептически посмотрели на этот РУЛОН. — А с некоторых пор, — продолжил он, отменив трансфигурацию. — А именно со времен Указа Министерства № 76 от 25 июля 1938* года все, умеющие аппарировать и имеющие лицензию, вынуждены постоянно таскать этот кусок бреда с собой. Потому что никто и никогда не может предсказать, в какой момент ему придется аппарировать. — Что-то ты ушёл в далекие дали, Харри, — снова усмехнулся Северус. — Не замечал я, чтобы в Косом переулке авроры бросались ко всем аппарировавшим магам для проверки… — Время, Север, сгладило углы. В те годы Министерство хорошо поживилось на этих проверках, когда ловили всех без исключения. Сейчас уже не обращают внимания, потому что так или иначе, но все, кому этот вид передвижения доступен, имеют эту гребанную лицензию. Раз уж её получение поставили на поток. И если маг вдруг аппарирует перед аврором, то аврор уже уверен, что эта самая лицензия у мага есть. Но это не отменяет того, что этот самый аврор может в любой момент спросить её наличие у тебя прямо сейчас. Указ-то до сих пор действенный. Ты не видел, а я вот был свидетелем однажды, когда перед третьим курсом прогуливался по Косому переулку. Один из патрулирующих авроров поймал старшекурсника, аппарировавшего в переулок, на отсутствии этой самой лицензии, хотя, насколько мне известно, экзамен тот уже сдал и лицензию получил, а вот с собой не взял. Можете поинтересоваться у своих мам, пап. Гарантирую, что они в любой момент будут готовы вытащить эту самую лицензию из просто бездонных карманов своих мантий. Регулус покачал головой. — И откуда тебе столько известно? — Да вот с того случая и заинтересовался, покопался в библиотеке, портреты в… порасспрашивал, — пожал плечами Харри. Мио хихикнула, вспоминая те дни, когда портреты Блэков их «учили жить и быть» в магическом мире, тем самым сгладив заминку Харри, когда он не стал называть место, где они жили. Вскоре они всей гурьбой, не считая Люциуса, направились на первую пару. Недалеко от двойных высоких дверей, ведущих в Больничное Крыло, притаилась практически незаметная дверка в просторный и светлый класс. По стенам класса были развешаны цветные и красочные плакаты с изображением различных органов в разрезе. Они мягко пульсировали и во всей красе изображали свою деятельность. Сердце сокращалось, а по его желудочкам текла кровь. Желудок тоже сокращался в процессе переваривания пищи и выдавливания некоей полупереваренной кашицы из себя в кишечник, затем сверху из пищевода в него снова падал комок пищи, и все начиналось сначала. На других плакатах практически не было видно движений (печень, почки), кроме кровотока. Пара девушек прижало ко рту ладошки, явно стараясь сдержать рвотные позывы. У доски и кафедры преподавателя стояли несколько муляжей. Скелет и муляж, изображающий человека без кожи, одни лишь мышцы тоже шевелились, сгибая и разгибая руки, ноги, наклоняя голову. На «мышечном» муляже было отлично видно, как и какие мышцы сокращаются, когда человек делает то или иное движение. На ещё одном скелете, но без мышц, как бы повисла паутинка кровеносных сосудов, артерий с единственным органом — сердцем, очерчивая их реальное местоположение в человеческом организме и в некоторых местах как бы вися в воздухе над костями. Этот муляж тоже двигался. Во время этих движений тоже было хорошо видно, какие сосуды пережимаются при тех или иных движениях, насколько часто начинает биться сердце при интенсивных движениях скелета. Девушки позеленели, но держались. Группа расселась по партам. Для каждого — индивидуальная. Такие курсы, как Высшая Трансфигурация, Продвинутые Зелья и вот этот — Целительная магия, преподавались только тем студентам, у которых был необходимый проходной бал СОВ по Трансфигурации и Зельям. А потому, как правило, студентов со всех четырех факультетов набиралось не так чтобы много, и их собирали на этих уроках всех вместе. Целительную же магию ещё и выбирали те, кто собирался в последствии продолжать работать с Зельями, повышая свое мастерство, или колдомедиком. Любопытные редко выбирали этот курс для изучения. Так и получилось, что в этот раз, не попади сюда трио из будущего, училось бы всего восемь студентов. Двое слизеринцев — Северус и Регулус, трое — рэйвенкловцев, один — хаффлпаффец, и две девушки с Гриффиндора, среди них и Лили. А с тремя «попаданцами» группа получалась из одиннадцати человек. Прозвенел колокол, и с дальнего конца класса, через совсем уж неприметную дверку, вошла колдомедик Хогвартса. — Доброе утро, студенты, — мягко улыбнулась медиведьма, оглядывая своих будущих студентов-стажоров-практикантов-лаборантов-и-т.д. — Итак. Вы все выбрали общий курс Колдомедицины для начинающих, видимо, в будущем некоторые из вас собрались пойти по стезе самой светлой профессии любого мира — колдомедицины. Ведь спасать и лечить людей, магов — это самое светлое, что можно только представить. Начала преподаватель, а в этой аудитории мадам Помфри выступала именно, как преподаватель, лекцию. — Другие, возможно, решатся в будущем замахнуться на мастерство по Зельеварению, — Помфри остановила свой взор на Северусе. — Поскольку получение кольца мастера по зельям без диплома-лицензии колдомедика хотя бы третьего разряда невозможно. Сегодня у нас будет вводная лекция, на которой я вам расскажу, что и как мы будем изучать на протяжении этих двух лет. И если у нас останется время, то начну начитывать лекционный материал. Но в самом начале я вас разделю на две группы, в связи с тем, что администрация школы не предупредила меня о том, что в этом году этот курс выбрали и несколько магглорожденных. В конце занятия вы должны будете сдать мне свои расписания, чтобы я могла вписать туда вторую группу. Вторая девушка-гриффиндорка подняла руку. — Да, мисс Фин? — Почему вы нас будете делить? Разве это не дискриминация по признаку рождаемости? — с вызовом, дерзко и немного нагловато высказалась мисс Фин. — Видите ли, мисс Фин, — медленно и с расстановкой начала мадам Помфри. — Я занимаю должность колдомедика в Хогвартсе уже пять лет, но только в первый год моего преподавания нашлось несколько студентов, пожелавших изучить начальный курс колдомедицины, и они все были из чистокровных семей, а потому такого вопроса, как с вашим курсом, не возникло. В последующие годы желающих не находилось, до сегодняшнего дня. Не имею понятия, как в таких случаях поступал мой предшественник, но я не желаю, чтобы на моих уроках студенты бездействовали. А в вашем случае — это неизбежно случится, если вы все останетесь в одной группе. — Почему же? — снова дерзко фыркнула гриффиндорка. — Потому что студенты, которые выросли в магическом мире, уже достаточно прочно подкованы в самых азах основ колдомедицины, а для остальных приходится эти основы разжёвывать буквально по косточкам, что автоматически исключает чистокровных студентов из процесса обучения. — На остальных уроках преподаватели так не поступают! — снова высказалась мисс Фин. — Меня не интересует, как проводят свой учебный процесс остальные учителя школы, мисс Фин. Колдомедицина — это не Трансфигурация, не Чары и не Прорицания. Здесь нужны фундаментальные знания основ… — Мои родители оба врачи, — бескультурно перебила мисс Фин преподавательницу. — Папа — хирург, мама — терапевт. Я достаточно подкована в вопросах медицины! — Минус пять баллов с Гриффиндора, мисс Фин, за то, что перебили преподавателя, — укоризненно проговорила мадам Помфри. — А теперь проведем маленький опрос, чтобы положить конец этому бесперспективному диалогу. Медиведьма прошла к большому преподавательскому столу и порылась в его недрах, вытащив на свет две шкатулки. Взмах палочкой — и на огромной доске появилась таблица, разделенная на двенадцать колонок-столбцов. В шапке таблицы в названиях столбцов значились: первый столбец — вопросы, остальные столбцы были подписаны именами присутствующих студентов в алфавитном порядке. Далее из одной шкатулки в сторону доски была пролевитирована довольно большая стайка небольших, размером с ладонь без пальцев, кружков белого цвета. Они устроились ровными рядами в столбцах таблицы под именами студентов. По четыре на каждого. Ещё три кружочка уместились прямо над самой таблицей, но они были цветными: зеленый, белый, и разделенный двумя цветами пополам. Из другой шкатулки медиведьма тоже достала кружочки только уже желтого цвета, но более мелкого размера. Ровно одиннадцать штук. Студенты с интересом следили за действиями преподавательницы, пока не понимая смысла её манипуляций, но было интересно наблюдать за столь небрежным проявлением невербальной магии, о которой им говорили, что это очень сложно, но возможно, в отличии от беспалочковой. Конечно, эти утверждения никак не касались «Память» имущих, те на эти утверждения только фыркали. Проведя ещё некоторые манипуляции, как тихим шепотом пояснил Харри для находящихся рядом — связующими чарами, над каждым желтым кружочком, связав их с теми четырьмя, что находились в столбцах под именами студентов, медиведьма отлевитировала желтые кружочки каждому на парту. Именно тот кружок, что был связан с «его» кружками на доске. — Итак. Я задам вам всего четыре вопроса, — Помфри указала на четыре кружка под каждым из имен. — Вопроса, довольно объемных по своему содержанию. Поэтому, чтобы не терять время на выслушивание ваших ответов от каждого, или писанину в пергаментах, что займет ещё больше времени… К тому же письменные ответы не продемонстрируют наглядности полноты знаний каждого ученика для всех остальных. Мы воспользуемся вот этим артефактом. Не смотрите, что он состоит из отдельных вещей, это единый артефакт. Раньше таких артефактов было достаточно много, чтобы все учителя могли ими воспользоваться для проведения контрольных работ и предварительной экзаменовки студентов. Очень сокращает время проверки, знаете ли, — хохотнула мадам Помфри. — Теперь инструкция. Я задаю вопрос, он отражается на доске в первом столбце… Взмах палочкой и в первом столбце, который был озаглавлен, как «Вопросы» появилась пока только цифра один. А следом под этой цифрой, сквозь всю таблицу пролегла линия, отделяя первый ряд кружков. — Вам же стоит, приложить менал — вот этот желтый кругляшок — ко лбу, сконцентрироваться на этом вопросе и на всех знаниях, что вы знаете по этому вопросу. Мысль — быстрее света, поэтому считка ваших познаний не будет занимать много времени, так, если бы вы отвечали устно или письменно… — Это легиллименция? — снова перебила преподавательницу мисс Фин возмущенным тоном. — Легиллименция незаконна! Харри тяжело вздохнул и одновременно с мадам Помфри закатил глаза к потолку. — Минус ещё десять баллов с Гриффиндора, мисс Фин, за повторение ошибки. Видимо, наступать на одни и те же грабли вам по нраву, но не приносит пользы, — строго проговорила Помфри. — И это одна из лучших студенток Хогвартса! — посетовала она. — Легиллименция — это способность волшебника к чтению мыслей, а так же одна из многих отраслей ментальной науки, магии разума. Не понимаю, откуда вы взяли этот бред про незаконность. Это, во-первых. А во-вторых — этот амулет не читает все ваши мысли, а только те, что вы ему транслируете, отвечая на поставленный вопрос. Мисс Фин покраснела, а мадам Помфри продолжила инструктаж. — Как я уже сказала, вам стоит сосредоточиться на ответе на заданный вопрос. Этот менал связан с остальными кружками, что располагаются в таблице под вашими именами. В зависимости от полученного ответа — приёмный круг окрасится в цвет. Зелёный — полный объем знаний по данному вопросу. Останется белым — отрицательный результат. А вот круг, поделенный на сектора, — мадам Помфри указала на демонстрационный круг над таблицей, поделенный пополам, — покажет процентное соотношение ваших знаний по этому вопросу, если они есть, но не в достаточном объеме. Следующий взмах рукой, и тоненькая разделительная полосочка на указанном кружке чуть дрогнула, сломавшись пополам, становясь похожими на две одинаковые стрелки часов. Нижняя стрелка побежала по кругу вправо, против часовой, заметно уменьшая зеленый сектор, остановившись где-то в районе четверти круга. — Такой расклад говорит о весьма отрывистых и бессистемных знаниях студента по вопросу, — прокомментировала мадам Помфри. Стрелка снова дрогнула и побежала, теперь уже в другую сторону, по часовой, увеличивая зеленый сектор. И опять остановилась уже на без четверти. Теперь белый сектор занимал четвертушку общего круга. — Теперь он показывает, что студент достаточно осведомлен в вопросе и ему только стоит порекомендовать дополнительную литературу, — снова прокомментировала медиведьма. — Разумеется, в таких случаях преподавателю уже стоит провести со студентом беседу, чтобы выяснить, каких знаний ему не хватает. Надеюсь, вам уже понятно, что чем меньше белый сектор, тем ваши знания по вопросу полнее и объемнее. Харри с интересом следил, слушал инструкции и разглядывал то тот «менал», что держал в руках, то те приемники, что сейчас красовались на доске. Когда медиведьма закончила инструктаж, он поднял руку. — Да, мистер… Поттер? — слегка удивленно спросила медиведьма, но удивление относилось не к тому, что у студента возник вопрос. — У меня вопрос не по теме, профессор… — слегка замялся парень, но уж очень хотелось выяснить. Медиведьма приподняла бровь. — Если не займет много времени, я отвечу, — подбодрила она юношу. — Неужели в этом артефакте собраны абсолютно все знания по магии? Это же колоссальный объем информации! — Нет, мистер Поттер, — усмехнулась медиведьма. — Ваши предки в этом вопросе были весьма предусмотрительны… Харри поперхнулся. — Да-да, мистер Поттер. Эти артефакты были специально изобретены Кристианом Поттером совместно с Элайджем Принцем, — закашлялся уже Северус. — Именно для Хогвартса. На каждый преподаваемый в школе предмет свой набор. И конкретно в этом наборе заключены знания по колдомедицине, с тем ограничением, что вы должны знать, сдавая экзамены, пройдя двухгодичный курс. — Понятно, спасибо, что ответили. — Хорошо. По инструкции пользователя вопросов нет? Всем всё понятно? Отлично! — когда все вразнобой подтвердили свою понятливость. — Тогда… Первый вопрос! Законы скрижалей в колдомедицине? На доске рядом с цифрой один, невидимым, но оставляющим чёткий след мелом, прописался вопрос. — Ну? Что ж вы ждете? — насмешливо спросила медиведьма у студентов. — Взяли менал, прижали ко лбу и подумали над ответом! Все выполнили положенное и сосредоточенно нахмурились, старательно транслируя все, что знали по этому вопросу. Харри мельком успел глянуть на приёмники. Там на всех первых кружочках, что выстроились в горизонтальную линию, очерченную под вопросом, заволновалось небольшое марево, а потом несколько кружков стало стремительно зеленеть. Одиннадцать стрелок побежали по кругу. А нет, не одиннадцать. — Достаточно, — проговорила меди ведьма, — одной минуты артефакту достаточно, чтобы оценить ваши познания в данном вопросе. Мисс Фин, сколько бы вы ещё не прижимали свой менал ко лбу, ваш приемник так и останется белым, потому что Вы ничего не знаете о законах скрижалей применительно к колдомедицине. Сомневаюсь, что и о самих скрижалях вы вообще в курсе. Красная как варёный рак гриффиндорка опустила руку с судорожно зажатым в ладони меналом. На доске сияли разной степени наполненности зелёным цветом приемники. Точнее, четыре — сияли полным кругом зелёного. Этим отличились Харри, Гермиона, Драко и рэйвенкловец Коннели. Три — полностью белым. У спорившей с медиведьмой мисс Фин, магглорожденной хаффлпаффки Тачберри и магглорожденной рэйвенкловки Бъёрн. А вот оставшиеся четыре — поделены на сектора. У одного из рэйвенкловцев, Северус тихонько шепнул Харри, что это Паркер — полукровка, зелёный сектор не превышал четверти круга, так же как и у Лили. У Северуса с Регулусом — зелёный сектор занимал почти три четверти. — Продолжаем, — дав оценить студентам результат, проговорила преподаватель. — Второй вопрос. Магические потоки ядра. Спустя минуту результат ответов был практически тем же. Четыре зелёных, три белых, в оставшихся опять деление, но с чуть другой пропорцией. — Третий вопрос. Вектора магических потоков. Тот же результат, что и в предыдущем. — И последний вопрос. Диагностирование. Спустя минуту студенты любовались на полученный результат, который почти в точности повторял первые три. — Все посмотрели? — усмехнулась мадам Помфри. — Еще вопросы по поводу правомерного разделения одной группы на две отдельные будут? Как видите… — Но почему? — снова воскликнула упрямая гриффиндорка, опять перебив учителя. — Я достаточно много знаю о диагностировании… — Мисс Фин, — чуть прикрикнула медиведьма. — Минус двадцать баллов с Гриффиндора! За ту же ошибку, что и раньше! Лили в отчаянии спрятала свое лицо в ладошках. По вине заучки Фин её факультет на одном только занятии потерял уже тридцать пять баллов! — Так вот, — продолжила медиведьма, — мисс Фин, вы не смогли ответить ни на один из поставленных мною вопросов. Что касается последнего вопроса по диагностике. Мы здесь говорим о магических способах диагностики, а не маггловских! Все эти вопросы — это тема как минимум одной лекции, а то и двух! На каждый из озвученных вопросов. Я не могу позволить, чтобы более просвещённые студенты были вынуждены просиживать на моих уроках мантии, выслушивая то, что они и без того знают! Первая группа, — сразу же приступила к дележке мадам Помфри, — Поттер, Малфой, Малфой-Поттер, Снейп, Блэк, Коннели и Эванс. Вторая группа, — с нажимом проговорила профессор, не давая мисс Фин выговорится, но уже набравшей в грудь воздуху. — Фин, Тачберри, Бъёрн, Паркер. — Но… — стоило только ведьме замолчать, как снова начала выступать Фин. — Каро, замолчи уже! — не выдержала Лили. — Тебе мало потерянных баллов? — Но с какого перепугу тебя, Эванс, запихнули в группу продвинутых?! — все-таки высказала своё возмущение распределением Фин. — Может потому, что у меня хоть по четверти зелени имеется в приёмниках против твоих белых? — Но у Паркера… — Тихо! Минус ещё десять баллов с Гриффиндора, мисс Фин. Отработка у мистера Филча на месяц! И последнее предупреждение: если не прекратите высказывать свои сомнения в компетентности преподавателя, МОЕЙ компетентности, вылетите с курса Общей Колдомедицины как пробка из бутылки шампанского. Нашли моду с преподавателями спорить, а всё директор с его попустительством, — проворчала Помфри и покачала головой. — И ладно бы по делу, а тут… По лицу мисс Фин потекли слезы, профессор глубоко вздохнула и продолжила вводную лекцию, прерванную внезапным опросом. — Итак. Как вы уже поняли, эти четыре вопроса — основа всей колдомедицины. Без знания этих основ в эту отрасль не стоит даже казать носа, — голос преподавательницы все еще был полон гнева. — Со второй группой мы начнем обучение с разбора именно этих основ. Первая пойдет по изучению материала дальше. Что касается организации курса. У нас выделено время только на один урок в неделю, а это только около шестидесяти** занятий на ВЕСЬ курс, то есть за два года. Как вы понимаете, этого безумно мало. Поэтому основную часть материала, теоретическую, вам придется осваивать самостоятельно. Колдомедик снова повернулась к доске и взмахнула палочкой. Части опросного артефакта, как с доски, так и с парт студентов, споро перелетели и сложились в своих шкатулках. Невидимая тряпка стерла таблицу, а всё тот же невидимый мел нарисовал новую уже с двумя колонками, которые были озаглавлены: первая группа, соответственно, вторая группа. — На доске дополнительная и вся учебная литература, которая вам понадобится. Ах да, кое-что находится в Запретной Секции, — Помфри снова неодобрительно поджала губы, поминая директора тихим словом. Она снова махнула палочкой, и на столы к студентам перелетели пергаменты с разрешением эту самую Запретную Секцию посещать. — Поскольку большую часть времени мы потратили на выяснение совершенно не относящиеся к предмету вопросы, то лекции сегодня не будет. Домашнее задание: к следующему уроку выучить половину костей скелета! Можете идти. И как по заказу бухнул колокол, ознаменовывая окончание первого урока. Студенты стали торопливо складывать непонадобившиеся пергаменты, учебники, перья, чернильницы. Каро Фин, проходя мимо парты замешкавшейся Лили, зло бросила: — И тут пролезла, подстилка! Северус увидел, как побелели и вздулись от ярости крылья тонкого аристократического носа Харри и успел перехватить его руку, показав глазами на мадам Помфри. — Мисс Фин! Отработка с мистером Филчем продлевается до конца этого семестра! И вымойте рот с мылом! Харри прищурился, усмехнулся, и тут же изо рта Фин полетели мыльные пузыри, а она стала отплевываться от горчащего вкуса. Бросив ещё один злой взгляд на Лили, та вылетела из класса. — Вот тебе и благородные гриффиндорцы, — процедил Регулус. — Мистер Поттер? — Да, мэм? — Минус один балл за применение заклинания мыльного рта к ученице. — Вам виднее, мэм, — улыбнулся Харри и вышел из класса, сопровождаемый остальными. Проходя через внутренний дворик школы, направляясь на следующую пару по Гербологии, все обратили внимание на балловые часы. Гриффиндор был в глубоком минусе. — Мам, что это вообще было, там на уроке? Лили пожала плечами. — Каро ещё ни разу за все время обучение не теряла столько баллов, да вообще ни одного! А уж про отработки и говорить нечего. Её действительно можно назвать одной из самых успевающих ведьм в школе. Может, она и не лучшая ученица, но прочно держится в пятерке лидеров. Или уже можно сказать «держалась»? — задала она риторический вопрос. — Ладно, мальчики, мне пора на УЗМС! ______________________________________ *Не знаю, как в Англии, а полномасштабно выдавать «удостоверение шофера» в России, тогда СССР, органы внутренних дел стали выдавать как раз в 1936 году. (Вики). **Я не стала копаться и скрупулёзно подсчитывать количество занятий. Расчет происходил примерно такой. 10 месяцев обучение по четыре недели в месяц. Получается 4 занятия в месяц — 40 в год минус, что там уходит на праздники, каникулы и июньский месяц, когда идет сессия, а не учеба. В среднем 30 в год. 60 за два.