Часть 7. Глава 7.
Магические светильники, сверкающие хрустальными абажурами, вычурная лепнина, покрытая позолотой, огромные зеркала, натёртый до зеркального блеска скользкий паркет, музыка, смех, в уютных нишах парочки, приглушенные разговоры, звон бокалов с шампанским… Леди Арида Принц словно бабочка порхала по великолепному бальному залу Малфой-Менора. О, как же она была счастлива! Наконец эта тягомотина с трауром закончилась и можно дальше наслаждаться жизнью и пользоваться деньгами покойного мужа на всю катушку, теми, что ей остались доступными как Регенту. Но этого мало, безбожно мало для леди, привыкшей жить на широкую ногу, а значит надо присматривать себе следующего кандидата в мужья, а сыну невесту. И было ей невдомек, что два этих года «траура» — она сама себя убедила в этом, ведь именно под этим предлогом её не приглашали на званые вечера — были негласной опалой высшего света. И продолжался бы её «траур» еще долго, не потребуйся Северусу Принц-Менор. Нельзя сказать, что всё это время леди провела взаперти в Меноре, утирая слезы по почившему мужу платочком. Она выходила в Свет и даже посещала различные мероприятия: фуршеты, приемы, балы, праздники. Но всё это было не то. Негласное разделение магического общества, против которого так ратовал ее дядюшка, и её раздражало до бескрайности. И она всеми силами стремилась попасть именно в верхушку этого общества — высший круг, который ей и обеспечивал Октавиус. А после его смерти под предлогом «траура» ей стали отказывать в приглашениях и остался ей только так называемый полусвет. На этих приемах в основном «тусили» чиновники Министерства, зажиточные предприниматели и торговцы. А вот представители именно аристократии, если и появлялись на таких мероприятиях, то это были крайне редкие исключения, обусловленные деловой необходимостью. Живя с Октавиусом и проведя много времени в совершенно другом окружении, леди очень четко чувствовала эту разницу и понимала своим насквозь меркантильным умом, что ловить среди нынешнего окружения ей нечего. Таких богатств, что имеют древние семьи, тут днем с «Люмос Солем» не сыщешь. Она была крайне недовольна, что высшее аристократическое общество отказало ей в её праве посещать их мероприятия. И вот — приглашение на раут у Малфоев. Наконец! Ну и что, что придется остаться на ночь, кстати, это даже, наоборот, очень хорошо. И плевать, что придется участвовать в ритуалах. Раз уж им так хочется, то и она поучаствует. Ради наживы и возможности захомутать очередного богатого мужа можно и потерпеть маленькие прихоти высшего света. Терпела же она все эти заморочки Октавиуса. А придет время, и дядюшка искоренит всю эту замшелую муть, мешающую жить в своё удовольствие. И Крэйну надо на мозги покапать, пусть ищет себе богатую невесту с хорошей родословной. Хватит уже на мамочку надеяться, тем более что… Вот это одно обстоятельство и огорчало леди: Крэйн почему-то не смог одеть регалии Главы рода Принц. Ни кольцо, ни цепь. И сейфы рода закрылись. Почти закрылись. Она как Регент Рода имела к ним доступ, но ограниченный, а Крэйн вообще имел доступ только к счетам ПринС, что не кружили голову своими заоблачными суммами, и единственному сейфу, выделенному ему лордом Принцем ещё при жизни последнего, тоже не слишком шикарного содержания. Почему не смог? Столько сил было приложено к достижению этого, а не получилось. Аристократические заморочки Мордредовы! Мысль о Крейне как о лорде Принц возникла у Ариды не сразу, ведь он был Принс. Но после переезда обратно в Англию, а потом и повторного замужества, Арида смекнула, что у лорда-то наследника и нет, кроме тощей дочки в возрасте семи лет, больше похожей на паука. А Крэйн был признан наследником Принсев. Принсы — младшая ветвь Принцев, так почему бы вместо этой доверчивой дурынды на месте наследника не быть её сыну? Сказано — сделано. Арида приступила к выполнению плана по внедрению Крэйна на вакантное место наследника. Ради легитимности сначала она постаралась свести дуру-девку-падчерицу с сыном. Не получилось. Какое-то мантикорой покусанное наследие, смысла которого она не понимала, поломало ей все планы. Что за наследие? Откуда оно вдруг взялось? Этого Арида не понимала, будучи родом из семьи магов чистокровных людей без капли примеси магической составляющей. Опять аристократы со своими заморочками замшелыми. Пришлось устранять досадную помеху. Устранила. Вроде всё шло хорошо. Ну, если не считать пары скандалов с мужем из-за отродья сучки. Но это так… мелочи жизни. Ведь согласно загадочному Кодексу рода Принц — Арида опять пропустила мимо ушей объяснения мужа, что это за заумь и очередной выкивок аристократический, но главное уяснила — согласно этому выверту, Кодексу, мелкий выблядок все равно наследовать Роду не может. Но так же поняла, что Октавиус не оставит внука ни с чем, что значило, что им достанется меньше. А для неё даже пара тысяч галлеонов была заоблачной суммой, которую грех отдавать на сторону, тем более маггловскому выродку. К магглам Арида относилась свысока и презрительно. Так её воспитало окружение, ее семья. Род Принстон был ещё слишком молод, плюс несколько ритуалов по отречению некоторых его членов. Такое положение вещей просто вынуждало старших в семье воспитывать молодое поколение в презрении и отвергании маггловского мира, чтобы не дай Мерлин, кто-нибудь из молодых, да не понимающих тонкостей становления рода, не разбавил волшебную кровь браком с магглом. А с течением нескольких поколений это презрение уже впитывалось с молоком матери. Как бы дядюшка Альбус не покровительствовал магглорожденным магам, Арида-то прекрасно видела его истинное отношение к этим выскочкам. Пренебрежение и презрение. Альбус так и не смог простить магглам болезни своей сестры и того, что за справедливую месть — отца упекли в Азкабан. Точнее, Альбус не мог простить даже не болезни сестры — плевать он на Ариану хотел с Астрономической башни — а именно того, что из-за утраты главы семейства, который оказался в Азкабане, на Альбуса, как старшего в роду, свалились остальные члены семейства: больная сестра, беспомощная мать и младший брат. Свалились, связав его по рукам и ногам, камнем повиснув на шее. И вместо путешествий по миру, о которых он мечтал с самого детства, вместо исследовательской работы с Геллертом, он был вынужден содержать семью и заботиться об Ариане. Арида невольно хмыкала каждый раз, когда разговор случайно касался трагических событий в семье дяди. Покаянное раскаяние Альбуса её нисколько не вводило в заблуждение. Скорее она бы поверила в то, что это была спланированная акция по устранению главной помехи для планов Альбуса. И уж кто-кто, а Арида точно не сомневалась, чьё проклятие поразило Ариану. И понимала, что сложись в её судьбе такая ситуация — она и сама бы заавадила такую сестру, чтобы не мешалась. Дядюшка был искусным манипулятором. При всей его ненависти к магглам и магглорожденным магам, он прекрасно понимал выгоды от того, что он их поддержит. Результат был налицо: великого Светлого волшебника боготворило большинство магов — магов, выходцев из неродовитых семей и магглорожденных, которых он продвигал по карьерной лестнице. За много-много лет преподавания на посту сначала учителя Трансфигурации, а потом и директора магической школы, Альбус вырастил себе надежную армию, с помощью которой и добивался своих целей. Арида это прекрасно видела и понимала, и часто в разговорах со своим дядюшкой они даже иронизировали над наивной доверчивостью этого быдла. Преданного быдла. Она устроила пару показательных скандалов Октавиусу — авось поменяет решение, и не достанется ни Мордредового кната этому паучьему выкидышу. Опять не прошло. А потом смерть мужа, радостное предвкушение — и опять облом. Крэйн не имеет права ни на Род, ни на деньги рода. Сволочи аристократы со своими заморочками. Одна радость — и этому страшненькому паучонку ничего не достанется. Ещё одной нечаянной радостью Ариды было сообщение об установлении опекунства над выродком Эйлин. Огорчительно, конечно, что этот пащенок всё ещё жив, но его ученический сейф пришелся весьма кстати для леди. Как чистокровная дочь рода Принстон Арида понимала, что род Принц пришел к своему логическому концу, раз уж её сын не смог доказать свое право на регалии. Но Ариде-то от этого ни жарко, ни холодно. Пусть даже Октавиус и признал ублюдка своей дочери, но кроме ученического сейфа он ему ничего не выделил, а завещание даже гоблины не смогли вскрыть в связи «с невозможностью и отсутствием указанных в завещании лиц». Но теперь и это не имело никакого значения. Октавиус мёртв. Род Принц наследника не имеет, потому что Эйлиновский выкидыш по Кодексу рода наследовать не может. Завещание не вскрыто и вскрыто не будет. Сейфы опечатаются, как только она снова выйдет замуж, или последует за Грань. Крэйну останутся только сейфы ПринСев и открытый Октавиусом на его имя счет. В этом смысле смерть мужа женщину очень огорчила. Был бы он жив — она не испытывала бы всех этих проблем. С другой стороны — чем раньше, тем лучше. Раз уж не выгорело с подстановкой сына на место Главы рода, есть шанс у ещё не старой леди. Страшно подумать, что было бы, случись смерть Октавиуса много позже, когда она уже и вовсе не имела бы шанса на новое замужество. Снова надо брать всё в свои руки и искать выгодную партию. А там и дядюшке чем помочь. Арида не просто так имела доверительные отношения с Альбусом. Они общались на взаимовыгодных условиях. Она ему информацию, чем живет и дышит высший свет, он ей помощь и поддержку в её личных планах на возвышение Крэйна как Главы Рода Принц. Жаль — не сработало. Но кто мешает им провернуть это ещё раз? Только уже с новым мужем? Придется, конечно, вспомнить то кошмарное время, когда она ходила беременная и рожала, и снова родить уже новому мужу, потому как, больше такого фарта как с Крэйном, который юридически Принс и Принц, не представится. А там… При этом Арида воспринимала магию только как инструмент для достижения своих целей, совершенно не заботясь о последствиях, и абсолютно не принимала её в расчет. На чём и погорела с аферой с родом Принц. Она просто не понимала, что для того, чтобы быть наследником рода, мало быть юридически узаконенным сыном. Она, конечно, понимала, что такое магический контракт, брак, любое другое обязательство. Понимала, что за нарушение этих обязательств по ней ударит откат. Но вот принципа действия Родовой магии она не понимала совершенно, не смотря на принятую Память. Поэтому она считала, что магического усыновления её мужьями Крэйна вполне должно быть достаточно, чтобы признать его наследником рода. Но этого не случилось. И она не понимала — почему? И дядюшка Альбус не смог ей этого объяснить, так как он тоже был совершенно уверен в успехе их действий. После истории с отказом регалий признать Крэйна владельцем, дорожки Ариды и Альбуса разбежались. Они практически не общались, продолжая жить каждый своей жизнью. Хотя Альбус периодически за эти два года, прошедших со смерти Октавиуса, и наведывался в замок, чтобы порыться в библиотеке или хранилище с артефактами. Ариде было всё равно, а Альбус страшно злился, когда не мог вынести из библиотеки понравившуюся ему книгу. Стоило только выйти за порог Менора, как книга возвращалась назад. И невдомек было старику, что и в хранилище, и библиотека, которые были ему доступны из-за разрешения Регента — это только первые залы, которые и рассчитаны на посещение их посторонними людьми и магами. То есть там содержатся книги и артефакты «общего» пользования. А всё самое ценное упрятано куда как глубже, и вход туда имеет только Глава рода или с его разрешения. Вот Арида сейчас и порхала по бальному залу Малфой-Менора, ослепительно улыбаясь и нежно воркуя аки голубка. Чтобы поймать в сети новую рыбку, придется изрядно постараться. Она уже не девочка, хотя её возраст для магов сущая малость. Они и в более пожилом возрасте заводят семьи. А уж холостых лордов, не имеющих наследника, достаточно, пусть они и старики совсем. Как бы ни было в магическом мире, особенно в аристократических кругах, мало ведьм, но конкуренция была будь здоров. Даже сейчас, кружа в вальсе с лордом Кримором, Арида оценивающими взглядами рассматривала «конкуренток». Молоденьких ведьмочек было раз-два и обчелся. Ведьмы постарше… Так же, как и Арида, вдовы, ищущие мужа, выглядели на отлично. «Шелка Афродиты», дорогущую мазь молодости, окрашивающие зелья и зелья для роста волос они могли себе позволить, а потому выглядели достойно. Никому из них не дашь больше сорока, хотя тем далеко за шестьдесят. Впрочем, и возрастные лорды не гнушались этими изобретениями, позволяя себе разве что пару седых висков для солидности. Особенно её привлекал вдовый лорд Абрахас Малфой. Не беда, что у лорда есть наследник. Разве это проблема, когда она может родить ещё одного? От этого избавиться она придумает как. А Малфой один из самых богатых и влиятельных в магическом мире семейств. Поговаривали, что он следующий претендент на Главенство в Совете Лордов после герцога Норфолка, да и сейчас исполняет обязанности его заместителя. А ещё он особо приближен к некоему Риддлу, который стремительно набирает вес среди аристократии и уверенными шагами продвигается к креслу Министра Магии. На газетные сплетни Арида всегда мало обращала внимания, прекрасно понимая, что там пишут под заказ. Под заказ дядюшки Альбуса. Зачем дядюшке потребовалось чернить имя этого мага, Арида в подробности не вдавалась, но судя по тому, что дядюшка прибег к таким методам, на этого Риддла тоже стоит обратить свое внимание. Особенно, если учесть бродящие слухи о том, что тот является наследником Слизеринов. Пусть она не может ничего сказать о благосостоянии этого мага, но уже то, что он крутится в высших аристократических кругах, говорит о многом, а быть женой наследника одного из Основателей не менее престижно, чем быть женой Главы Совета Лордов, тем более что у Риддла и вовсе наследников не имелось, а сам он был не женат. Да и дядюшку взять на крючок поставляемой информации, если она станет с ним общаться, тем паче замуж выйдет, будет только на пользу. Альбус снова будет ей обязан, хм… Неплохая мысль. Вот и приглашение остаться в Меноре на ночь, а потом и принять участие в ритуале благодарения стихиям она приняла не задумываясь. Хотя и не понимала, зачем нужно устраивать все эти шаманские песни и пляски вокруг костров — дикость древняя! Поздно ночью гостевых комнатах Ариды состоялся её разговор с великовозрастным Крэйном. Такие разговоры уже не раз возникали у матери и сына после фиаско с регалиями рода Принц. Они в очередной раз ругались. — Сын, ты уже достаточно взрослый, чтобы пробивать дорогу самому! Тебе уже даже не тридцать лет! И даже не сорок! Сколько можно сидеть на шее матери? Пора взяться за ум и охомутать какую-нибудь аристократическую девицу побогаче, а то и единственную наследницу! С зельями проблем не станет. Дядюшка такие шедевры готовит, что ни один родовой артефакт не реагирует! Ты и сам это прекрасно знаешь! Так что бери себя в руки и вперед! Мы снова вышли в Свет! Если уж тебе мальчики нравятся… Арида скривилась, словно лимон разжевала. — Пусть по твоему. И с этим помогу, только тогда это должен быть наследник рода и твоим младшим мужем! Организуем. Только как ты собираешься удерживать состояние в своих руках, если в ваших противоестественных отношениях наследника быть не может. Опять отдать всё на сторону? Побочной ветви? Пойми ты, дурачок, у тебя магических сил на наследника в мужской паре не хватит! Ни мужа обрюхатить, ни тем более самому выносить! Какие такие сквибки? Ты серьезно думаешь, что кто-то на это согласиться за просто так? Ты где деньги на этот обряд брать собираешься? Хватит ломать комедию! Ищи девку! Заделай наследника! А потом кого хочешь в любовники заводи! На том разговор и закончился. Крэйн выскочил из комнат матери и унесся в выделенные ему. Он был зол. Зол на справедливые слова матери. Столько лет вращаясь в высших кругах, он уже давно заметил, что там однополые пары были не редкостью, и сам поддался своим страстям. Потому до сих пор и женат не был. Всё ждал, когда отчим в ящик сыграет, а он примет наследство Принцев под свою руку. Тогда и говорить о браке можно было бы. Но не случилось. Все их махинации с матерью не принесли и ломаного кната. А теперь…***
Абрахас довольно скалился, сидя в кресле у рабочего стола в своем кабинете. Заблаговременно поставленная прослушка и следящий хрустальный шар, помогли ему быть свидетелем этого разговора, а заодно и нескольким особо приближенным аристократам, которых Малфой пригласил в свой кабинет после окончания бальной части приема для «промочить горло хорошим французским коньяком». Он был уверен: к утру этот «подслушанный» разговор станет достоянием всех приглашенных. Ариде, как и её сыночку — конец. Слухи распространяются быстро. Уже через день о них будет знать не только «Высший свет», но и полусвет. Репутация парочки будет втоптана в грязь… Даже не в грязь, а в нечто гораздо хуже — не отмоются охотники за состояниями, не гнушающиеся ничем на своем пути. Это понимали все присутствующие при «разговоре». А у многих даже промелькнула мысль: «А так ли естественна смерть лорда Октавиуса Принца?». Маг был, конечно, в возрасте, но не настолько, чтобы так скоропостижно скончаться, как это случилось два года назад. Ведь лорд Принц сгорел в магической лихорадке буквально за пару недель! И хоть в Мунго не обнаружили ничего противоестественного — нервно-магическое истощение на почве неправильно проведенного ритуала, был их вердикт — но они сами своими ушами только что слышали, что у Ариды и её сына есть доступ к неким зельям, которые не обнаруживаются даже родовыми амулетами, что уж говорить о тех поделках, которые тоннами продаются в любом магическом магазине. Знать бы еще кто этот «дядюшка-искусник»! Абрахас был очень доволен. Теперь даже если его зять, лорд Принц, Северус, и не предпримет больше никаких действий, то светская жизнь леди и её сына все равно закончена. Но Абрахас не сомневался, что это только начало. Слишком уж Северус был упрям и непоколебим в некоторых вопросах. Взять только то, сколько времени понадобилось Люциусу уговорить его на посещение банка и проверку крови, которая показала столько интересного. Так что лорд Малфой был уверен, что Северус завтра предпримет и кое-какие шаги по возмездию. Не может такого быть, чтобы не предпринял. Ведь Абрахас со слов и сына и зятьев был прекрасно осведомлен о махинациях «леди» Принц. Утро в Малфой-Меноре началось поздно, ближе к обеду. Бал затянулся далеко за полночь, потом гости ходили-бродили по «гостям». Посещали друг друга в приватной обстановке. Так что к завтраку уже все были оповещены «о намерениях» неких личностей по захвату своих состояний. На леди Принц и мистера Принца косились за столом как на неведомых зверюшек, а на прогулке по саду, перед ритуалом, вежливо избегали общения. А потом кто-то заметил при ответе Ариде на какой-то незначительный вопрос о погоде-природе, что не может произнести имени «леди». Язык не поворачивался назвать эту даму леди Принц, а вот мисс Принстон выходило практически без запинок. Маги мгновенно почуяли неладное. Такое может случиться только в одном случае — ле… мисс Принстон выжжена из рода Принц полным ритуалом, раз её даже миссис ПринС назвать не получается. А потом был ритуал благодарения стихии. И тут уже сама Арида ощутила надвигающуюся грозу. Её подношение не сгорело в огне вместе со всеми подарками, а только слегка обуглилось и выпорхнуло за пределы костра, чего ранее, когда она была вынуждена участвовать в подобных ритуалах с мужем, не случалось. По толпе, окружающей ритуальный костер, прошелся недобрый ропот. А ещё через мгновение… Абрахас расчистил от снега в саду Малфой-Менора довольно большую поляну идеально круглого абриса. Специальная полянка для таких вот ритуальных праздников. Здесь же и Йоль, и Литу, и Самайн, и Бельтайн празднуют. Когда чисто в семейном кругу, который стал на удивление мал: он да сын, а когда и с приглашенными гостями. Вот как сегодня. Но поляна была достаточно большая, чтобы всем хватило места и не пришлось тесниться в два-три ряда. Уже прогуливаясь по саду и отлавливая перешептывания гостей, Малфой про себя усмехался, при этом делая «морду кирпичом», как высказался однажды его зятёк Харри. Попросту говоря Малфой-фэйс, невозмутимая, самая невозмутимая маска! Да! Северус выжег эту мерзавку из родов Принц и Принс! Абрахас нисколько не сомневался, что это далось Северусу легко, особенно если учитывать, что принадлежала та роду только по замужеству. И вот — самый ответственный миг в ритуале: гости жертвуют подарки. Это может быть всё, что угодно, но приветствуются те, что сделаны своими руками, хотя и против покупных магия не возражает. Однако негласно считалось верхом невежества, а то и оскорблением преподносить магии то, что ты не делал сам. Пусть это даже будет неумело связанная из пучка соломы кукла. И то это примется более благосклонно, нежели кукла, купленная в самом лучшем магазине. Конечно, есть нюансы. Если ты вознамерился дарить, скажем, зелье, сам при этом являясь мастером зельеварения, то и зелье должно быть высшего качества, а не сваренное впопыхах и тяп-ляп. За такое пренебрежение Магия и наказать может, но при этом благосклонно отнестись к вареву сомнительного качества от новичка. Главное — в подарок должна быть вложена «душа», а какая может быть «душа» у покупного презента? Нет, конечно, Мастер, сделавший этот предмет, вложил свою «душу» в изделие, но и не он преподносит этот предмет в дар Магии при ритуале. Бывали и такие случаи, что магия, приняв такой, отправляла свое благословение по адресу изготовителя, а не проводящего ритуал. «А тут — искусно вышитый платок, при том, что всем рядом стоящим заведомо известно, что ле… кхе-кхе… мисс При… кхе-кхе… мисс Ранс? Опа! Вот это сюрпризец! Ариду турнули и из отчего рода!» Абрахас круглыми глазами следил за плавным полетом обгорелого материала. Дар — не принят! Явное недовольство магии, а спустя мгновение и магический вихрь, целенаправленно ударивший прямо в пышную грудь молодящейся «леди». Арида прямо на глазах стала усыхать, скукоживаться. Кожа пожелтела и сморщилась, покрывшись глубокими складками. Глаза подернулись мутной пленкой, волосы потеряли свой насыщенный блеск и резко поредели. Гордость «леди» — её грудь — опала двумя висячими тряпочками, на открытых участках рук стремительно затемнели старческие пигментные пятна, а суставы ранее изящных пальчиков распухли, словно у много лет проработавшей прачки. И всё это безобразие было обряжено в великолепный воздушный наряд, который осел мешком на скукожившейся карге. Подскочивший к матери Крэйн тоже не избежал изменений. На нём отречение не так уж сильно сказалось, но существенно. Он стал выглядеть на свой возраст, а не молодым мужчиной тридцати лет от роду. И самое страшное. На обнажённых запястьях (по обряду положено быть в туниках без рукавов, хотя и зима на дворе, но они же маги?) зловещим красно-фиолетовым с мерзким зеленым проблеском наливались Кандалы Предателей Крови, что все окружающие чистокровные маги видели не напрягаясь, а вот сама «леди» была не в курсе таких украшений. Вокруг пары Ранс, матери с сыном, практически мгновенно образовалась зона отчуждения. Никто из присутствующих не желал соприкасаться с заразой, так явно себя проявившей на ритуале благодарения. Абрахас, мгновенно оценивший ситуацию, переглянулся с Главами родов, приглашенных на праздник. Пора закругляться. У Северуса всё получилось. Теперь осталось только выставить из своего дома эту парочку, не привлекая внимания. Или, наоборот, постараться как можно сильнее унизить? Остальные его поймут и поддержат. — Ритуал завершен! — зычно произнес лорд Малфой. — Прошу гостей в дом для прощального ужина и пора расходиться. Всё же у многих из вас так же есть дела и обязанности. Гости насмешливо осмотрели стенающую Ранс, которая с ужасом рассматривала свои старческие руки, потом на брезгливо, правда, заметно это было только очень хорошо знавшим Абрахаса, морщащегося хозяина дома и понимающе покивали. Малфою предстоит ещё не один ритуал для очищения магии дома от пребывания в его стенах этой пары. Зачем лорд Малфой их пригласил, ни у кого вопросов не возникало. Все уже сделали свои выводы из сплетен, кружащих вокруг. И этот «не специально» подслушанный разговор и намеки лорда на то, что в скором времени объявится истинный лорд Принц, сделали своё дело. Как бы прозрачно не намекал Абрахас, но маги прекрасно сумели уловить суть, что приглашение бывшей «леди» была выслано специально, чтобы многие смогли убедиться и увидеть своими глазами, что она из себя представляет. Но никто из них не ожидал, что все будет настолько кардинально. А уж видимое и прочувствованное ими проявление отречения «леди» от рода Принц подсказало им и то, что Малфой и об этом знал. Видимо, теперь уже настоящий лорд Принц заручился поддержкой лорда Малфой для того, чтобы иметь возможность попасть в Принц-Менор и «взять» власть над родом в свои руки, проведя ритуал над родовым алтарем. По другому бы он просто не смог отсечь Ариду и Крэйна от Рода Принц. Не делать же это в присутствии самих отсекаемых, не дураки же они это ему позволять. В свете же «подслушанного» разговора между Аридой и её сыном было понятно, что та бы сильно сопротивлялась хозяину попасть в собственный дом, даже если тот признанный наследник. А она бы сопротивлялась. Очень сопротивлялась. Особенно, если учитывать, что она знала или подозревала, чем это для неё может закончиться. В общем, маги пусть и не знали всей подоплеки происходящего, но выводы ими были сделаны. У каждого в разной степени верные, в силу их умственных и аналитических способностей. После ужина гости стали расходится по своим домам. В том числе и не присутствующие на ужине мисс Ранс с сыном. Они закрылись в «своей» комнате и пережидали до тех пор, пока последний гость покинет Малфой-Менор, для того, чтобы и самим его покинуть без лишних глаз и ушей. Между собой они не разговаривали о том, что произошло, так как не понимали, а спросить было не у кого. После ритуала маги от них отшатнулись как от прокаженных и только презрительно фыркали вслед, когда они уходили в свои покои. Гордость не позволяла унизиться и обратиться за разъяснениями произошедшего. Они не поняли ничего из произошедшего, кроме одного — им прилетел магический откат. За что? Вот это-то и оставалось для Рансов загадкой, и в комнате Ариды они пытались вспомнить все свои «прегрешения», за которые и могли его получить. Ни Арида, ни Крэйн так и не вспомнили, что в семье Принц есть ещё один ребенок. Точнее, не ребенок, а юноша, очень обиженный на них юноша, но они уже давно списали его со всех «счетов». Ведь «КОДЕКС»! Врезавшийся в память постулат о том, что полукровка не сможет стать наследником, а потом и Главой, не позволял и мысли такой допустить, что виновником их незавидного положения может оказаться Северус Снейп. Разрыва связей с семьей они тоже не ощутили. С Принцами, потому что Принцами были только по названию, с Принстонами, потому что Арида уже давно покинула этот род и в последствии жила только своими силами, которые «прикипели» к Принсам, а потом и Принцам. Крэйн же никогда и не был привязан какими-либо узами к роду своей матери. Думая над тем, что же произошло, Арида сквозь зубы материлась на неповоротливых гостей лорда Малфоя, которые всё никак не хотели покинуть особняк, чтобы дать и им спокойно отбыть. Слезы прилюдного унижения не прекращали катиться из глаз ведьмы, и она грозилась всем им отомстить, но сначала надо было покинуть Малфой-Менор и пообщаться с человеком, который поможет разобраться с возникшей ситуацией. Он должен! Но сначала надо вернуться домой. Наконец гости покинули Менор, и старая карга с сыном, скорчив оскорбленную мину, прошествовала к камину в сопровождении конюха лорда Малфоя, под насмешливым и презрительным взглядом самого лорда Малфоя. Ни один из домовиков лорда не захотел приближаться к прокаженным, пришлось лорду звать конюшего-сквиба. При всей относительно безграмотности мисс в волшебном этикете*, даже она понимала, что это первостатейное оскорбление. Особенно, когда оказалось, что далеко не все гости покинули хозяев и продолжали «прощаться» на пороге камина. — Принц-Менор! — четко прокаркала старуха, бросив горстку летучего пороха в камин. И… И — ничего! Огонь не позеленел ни на йоту. — Принц-Менор!!! — следующая горсть пороха — ничего. — Боюсь, мисс, вам отказано в доступе к Менору, — ехидно прокомментировал это явление Абрахас. — Прошу на выход, — он махнул рукой в сторону дверей и удовлетворенно улыбнулся, когда мисс затравленно переглянулась со своим сыном. Всё так же в сопровождении конюха эти двое и покинули Малфой-менор как обычные попрошайки — ножками. А когда они проходили ворота внешней ограды, то створки с таким грохотом и поспешностью захлопнулись, что чуть не наподдали им под зад. Крэйн обозленно обернулся, но вместо великолепных кованых ворот узрел только бескрайнюю пустошь — ни ворот, ни парка, ни Малфой-Менора. Только несколько одиноких дубов, возле одного из которых они сейчас и стояли. Раздражённо рыкнув в пустоту, он подхватил свою резко постаревшую матушку под локоток и привычно попытался аппарировать по нужным координатам в Принц-Менор, отбросив из внимания слова этого аристократа проклятого о недоступности Менора, мол, всё это специально проделано, чтобы унизить их ещё больше. И опять у них ничего не получилось. Силу словно огромным насосом выкачало из ядра, воронка перемещения начала формироваться, но тут же оборвалась. У него не хватало сил на двойную аппарацию. Впрочем, через пару минут выяснилось, что им и на одиночную аппарацию не хватает сил. Как… Как у каких-то низкопробных магглорожденных! За воротами Малфой-Менора хозяин и несколько «задержавшихся» гостей с удовольствием наблюдали за попытками пары аппарировать, злорадно посмеиваясь. — Я рад сообщить вам, господа, что законный лорд Принц взял управление родом в свои руки, — объявил Малфой, оглядывая своих гостей. — Эта «леди» ещё ответит перед ним за причиненный вред роду и ещё некоторые проступки, о которых я говорить не в праве, связан обетом. — Абрахас, друг мой, — улыбнулся Том Риддл, — так ты все же в сговоре с новым лордом и приглашение этой «леди» было специально, чтобы освободить Принц-Менор и дать ему возможность… — Вот именно, Том, вот именно. Гости удовлетворенно переглянулись и кивнули друг другу. — А ты нам не подскажешь, кто сей достойный юноша? — поинтересовался Норфолк, внимательно наблюдая, как кричат друг на друга мать с сыном, не в силах решить, что же им теперь делать. — Когда он будет представлен обществу? — А с чего вы взяли, что это юноша? — сделал удивленное лицо Абрахас. — С того, что только сейчас он принял бразды правления, из чего я могу сделать вывод, что парню совсем недавно исполнилось семнадцать, мой дорогой друг, — ухмыльнулся Норфолк. — Вы правы. Это, действительно, юноша. Но я, к сожалению, не в праве назвать вам его имя, связан обетом, господа. — Что же он? Не собирается представляться Совету? — удивился Норфолк. — Насколько я понял его намерения, да, он пока не собирается афишировать свое появление. Дело в том, что эти люди, — Малфой брезгливо махнул рукой на ругающихся Ариду и Крэйна, — не единственные, кто очень хотел его смерти. Теперь ему нужно подумать, как устранить угрозу и найти зачинщика… Норфолк полминуты сверлили взглядом Малфоя. — Что же он не обратился в Совет? — спросил он. — Мы бы обязательно вмешались… Малфой скептически посмотрел на Норфолка и понимающе переглянулся с Томом. Он прекрасно знал, что обратись Северус в совет, особенно как Северус Снейп, Норфолк вряд ли бы его выслушал — какой-то полукровка просит защиты. Знал он про заносчивость и снобизм Норфолка в этом вопросе. Проходили… вместе с Томом. Когда Том обнаружил, что является наследником Слизерина, он неоднократно писал в Совет Лордов, но Норфолк игнорировал его письма — не веря, что какой-то полукровка может оказаться наследником великого рода. Тогда они писали от имени Томаса Мракс. Достучаться до Норфолка не помогла даже известная в магическом мире фамилия Мракс. Как ответил Норфолк отцу Абрахаса, полукровка — он и есть полукровка, чего с ним возиться? Так что и сейчас он был уверен, что обратись Северус к Норфолку, получил бы такой же ответ, как и они с Томом. Время прошло, Том вырос и вернулся в Англию. Но теперь его здесь уже знают как Риддла, и Норфолк не провел связи между письмами сироты и этим харизматичным и сильным магом. Но Том не забыл. Он всё запомнил, просто сейчас у него были гораздо более кровные враги, нежели сноб, не пожелавший его выслушать. Однако придет время, и этот сноб ответит за своё пренебрежение своими прямыми обязанностями. — Как видите, он пока прекрасно справляется и сам, — ответил Абрахас Главе Совета. — И с моей небольшой помощью, надеюсь, будет справляться и дальше. Так что извините, но лорду Принц еще обучение заканчивать, а учится он не в Англии, — умышленно отправил по ложному следу магов Малфой, — с делами разбираться. А дальше посмотрим… Наконец ругань прекратилась. Крэйн взмахнул палочкой, и перед магами появился трехэтажный магический автобус — гениальная придумка одного магглорожденного мага — «Ночной Рыцарь». Абрахас знал историю Эрни — водителя. И автобус этот стал колесить по магической Англии не без его помощи. Эрни учился с ними, но на Рэйвенкло. Был обычным магглорожденным, даже сила его была посредственной. Но именно он как-то заметил, что у многих волшебников, особенно из числа магглорожденных, да и у других, не хватает сил на освоение аппарации. Он же раскритиковал основные магические способы передвижения магов, помимо аппарации. Камины есть не везде, да ещё и эта опасность попасть не туда, порт-ключи — удовольствие дорогое, а про метлы и вовсе говорить нечего: неудобно, ветрено, а зимой и весной с осенью так ещё и мокро, и холодно, не говоря уже о том, что и среди волшебников возникает аэрофобия и банальная боязнь высоты. Вот он и выдвинул идею об организации автотранспортной сети для тех волшебников, кто по тем или иным причинам не мог пользоваться другими магическими способами передвижения. Малфой тогда мгновенно учуял выгоду от такого вложения. Он уговорил отца, и на их деньги был куплен маггловский автобус. Затем его долго переоборудовали и зачаровывали они вместе с Эрни, в основном Эрни, и вот — по магической Англии, Шотландии и Ирландии колесит «Ночной Рыцарь». И к удивлению самого Малфоя — желающих воспользоваться его услугами было столько, что все вложения оправдались буквально в первые три года работы Эрни. Тем самым полностью погасив финансовый долг перед семейством Малфой, со всеми, довольно высокими, процентами. Теперь, согласно магическому контракту, Эрни являлся единоличным владельцем транспортной сети «Ночной Рыцарь» и копил деньги на покупку ещё одного автобуса для расширения «Дневной Рыцарь». Абрахас и сейчас предложил свою помощь, Эрни обещал подумать. Переругавшись с матерью по поводу невозможности аппарации и других способов перемещения, а так же повозмущавшись действиями лорда Малфоя, буквально выставившего их вон, не дав даже возможности воспользоваться камином, чтобы перенестись хотя бы в «Дырявый Котёл», Крэйн вдруг вспомнил о ещё одном способе передвижения волшебников, который уже несколько лет успешно действовал в Англии. Раньше они бы побрезговали вызывать «Ночной Рыцарь», вот ещё, с чернью в одной кубышке бултыхаться, а теперь им ничего другого и не оставалось. Крэйн взмахнул палочкой. Автобус появился незамедлительно. Это громадное переоборудованное маггловское средство резко затормозило прямо рядом с парочкой волшебников, тем самым заставив их отшатнуться и чуть не повалиться на землю. Предупредительный кондуктор открыл дверь. — Волшебный транспорт «Ночной Рыцарь» для волшебников и ведьм, попавших в трудную ситуацию, приглашает вас на борт. Вас приветствует кондуктор Джилли Смит и водитель, а так же владелец автотранспортной сети «Ночной Рыцарь» Эрни Кварк. Остановки следуют в порядке очереди подбора пассажиров. Стоимость проезда семь сиклей. За восемь — предоставляется кружка шоколада. Куда следуем? — Принц-Менор, — процедил сквозь зубы Крэйн, даже не смотря на энергичного, но простовато одетого парня. — Куда? — удивился кондуктор. — В Принц-Менор, недоумок! — взвизгнула Арида. — Хм… А где этот ваш м-менор находится? Город, страна, название местности? Деревня хоть какая поблизости есть? Крэйн с Аридой недоуменно переглянулись. Как-то они не обращали внимания на те места, что окружали пространственную складку с Менором, и теперь были в затруднении, потому что даже не знали, в какой части Англии он находится. Единственный ориентир — море, так и побережье Англии не в один десяток километров. Оценив их недоумение, Джилли легонько стукнул по стеклу, отделяющему водительскую кабинку от салона. — Трогай, Эрн! Пока наши пассажиры решат, куда же им надо, мы в Абердин успеем заскочить. И тут Арида решилась. — В Хогвартс. Нам нужно в Хогвартс. — Тогда уж Хогсмид, миссис, — хмыкнул Джилли. — В Хогвартс мы не заедем, сами пешочком доберетесь, а пока нам в Абердин, потом в Троллий уголок, в Лондон, в «Дырявый Котёл», в Годрикову Лощину, а потом уж будет Хогсмид, тут ещё есть желающие там выйти. Оплату, пожалуйста? Сплюнув от злости, Крэйн стал рыться в своих карманах в поисках завалявшихся там монеток и едва наскреб нужную сумму. У Ариды в ридикюле даже кната не имелось. — А может в «Гринготтс»? — спросил он мать, едва кондуктор, протянув им билеты, их покинул. — Заодно и денег снимем со счета. Арида покачала трясущейся как в припадке головой. — Успеем и в «Гринготтс», сначала нужно понять, что происходит, и добраться до Принц-Менора. Дядюшка знает координаты аппарации, он нас и проводит.***
Альбус Дамблдор сидел в своем кабинете в Хогвартсе и жевал свои любимые лимонные дольки. Какая-то мысль всё не давала ему пока, но он никак не мог ухватить её за хвост. Мысль касалась этих студентов по обмену, но она постоянно соскальзывала на другие мысли. Мысли о происходящих с Альбусом постоянных недоразумениях. Сколько директор не бился, но так и не смог выявить источник всех своих бед. Началось всё с того, что он две недели орал ослом и никакие диагностические чары и проверки на зелья не давали результата. Потом он то и дело стал спотыкаться на ровном месте — проверки на сглаз и порчу ничего не дали. Следом Фоукс стал беспричинно сгорать в пламени перерождения, как только Альбусу требовалось срочно куда-то попасть, особенно в пределах Хогвартса. Аппарировать в школе не мог даже директор, но вот Фоукс его в этом изрядно выручал, казалось, для него не существует никаких преград и запретов. Но тут он стал просто сгорать, как только они пытались куда-либо переместиться, а ждать, пока возродившийся птенец вырастет настолько, чтобы применять такие чары, приходилось аж по два месяца. Директор вынужден был передвигаться по школе на своих двоих, а тут и новая напасть — перед директором стали захлопываться двери, как только он хотел войти в какое-либо помещение, неизменно ставя директора в неловкое положение перед учениками. Особенно часто это происходило с дверями Большого Зала. И даже в своем собственном кабинете директору не было покоя. Как только он пытался сесть на кресло у рабочего стола, ему в пятую точку неизменно впивалась особая магическая колючка, заставляя того подпрыгивать до потолка. Колючка выбрасывалась, сжигалась, но стоило только директору попробовать умостить свой зад в кресле, как она тут как тут. Или не колючка, а маггловский клей, что намертво пришпиливал директора к креслу и не только в Большом Зале, но и, в опять же, в собственном кабинете. Перья, тоже часто прилипающие к рукам, душ из дёгтя, который он схлопотал во время инспекции теплиц и на который не действовали никакие очищающие чары. Все это градом сыпалось на директора Школы Чародейства и Волшебства Альбуса Дамблдора. И никакие чары, заклинания, проверки и диагностики не могли подсказать, что же происходит. Директор, презрительно относившийся к недоумкам, наполнявшим его учебное заведение, и даже мысли не допускал, что это мог сотворить кто-то из этих мелких дебилов, но всё же проверил всех — и ничего. Что же происходит? Уже зимние каникулы, и все ученики, абсолютно все ученики, что случалось довольно редко, покинули школу. Учителя, воспользовавшись случаем, разбежались по своим делам и отдохнуть. Альбус куковал в школе один-одинешенек, а неприятности продолжали его преследовать на каждом шагу. А ещё Том Риддл. Несмотря на все статейки в «Ежедневном Пророке», несмотря на показательные рейды «Пожирателей Смерти», организованные Альбусом, Риддл уверенно набирал вес в обществе магов и шел к креслу Министра Магии и, кажется, догадался, кто организует все эти рейды, которые выдавались «Ежедневным Пророком» за карательные рейды «Вальпургиевых Рыцарей», которых всё чаще и чаще в прессе стали называть «Пожирателями Смерти». Альбус хмыкнул в бороду — ещё бы не догадался. Всё же Том был не дурак. Потом досадливо цыкнул языком. Гребаный «Закон о мести». Альбусу удалось замять его оглашение в Визенгамоте, но Глава Аврората, аристократ Мордредов — Турпин — оказался в курсе и теперь всеми силами противостоит Альбусу в том, чтобы отправлять авроров в бой с «Вальпургиевыми Рыцарями», а при разбирательстве остальных нападений очень тщательно все расследует и не позволяет официально обвинять организацию Тома в беспределе, упорно настаивая на том, что в этих нападениях виноват кто-то другой. — Мистер Дамблдор, вы сами вляпались в Месть, поэтому не имеете никакого права требовать от Аврората выделить вам охрану из бойцов. И это я ещё не начал расследования по поводу этого инцидента! — высказался тогда Турпин. — В Месть невинные овечки не вляпываются, мистер Дамблдор. А значит за вами есть грешок и ой какой большой! Как только я разберусь с происходящими нападениями, я обязательно примусь и за вашу душу, мистер Дамблдор, Глава Визенгамота. Я вообще не понимаю, почему Вы всё ещё занимаете этот пост! После такого вы должны были вылететь из кресла со свистом ветра! Дамблдор этот разговор запомнил и теперь делал всё, чтобы Турпину было не до времени разбираться ещё и с причинами мести Главе Визенгамота, натравливая и натравливая своих «ПСов» на всех, кого ни попадя, а заодно и очерняя репутацию Риддла, которая упорно очерняться не хотела, и убирая неугодных Главе Визенгамота чистокровных магов, которые вольно или невольно вставляли ему палки в колеса. Турпин — был следующим на очереди. Пора от него избавляться и дать возможность Грюму встать во главе Аврората. Но этот ушлый аврор оказался крепким орешком. Уже несколько раз операции Альбуса и по показательным выступлениям якобы приспешников Темного Лорда, и по охоте на Турпина были сорваны «Вальпургиевыми Рыцарями». Альбус подозревал, что и сам Турпин встал под знамена Риддла, а то с чего бы им так защищать этого прощелыгу? Магическое общество хоть и роптало, но пока упорно не хотело признавать, что в Англии завелся новый Тёмный Лорд. Альбус начал подозревать, что среди его людей, выполнявших самые грязные поручения, завелся предатель. «Орден Феникса», куда он понабрал малолетних выскочек, чтобы прикрыться ими от «Вальпургиевых Рыцарей» под предлогом всеобщего блага, он даже не рассматривал, как источник утечки. Среди фениксовцев был только один из его «второго-первого» отряда — Грюм. Орден практически ничем не занимался, кроме того, что переливал из пустого в порожнее, да служил источником финансирования для «левых» операций самого Альбуса. Они иногда вступали в сражения с Рыцарями, когда те выслеживали Грюма, но никогда не участвовали в рейдах «Пожирателей Смерти». Но как бы он не проверял всех своих «сподвижников», так не находил и намека на предательство. Этой ночью была предпринята еще одна попытка «Пожирателей Смерти» ликвидировать Главу Аврората — провальная. Поэтому Альбус был не в духе уже с самого утра, когда получил отчет от «ПСа». А после доставленного домовиками обеда настроение директора школы и вовсе упало ниже Хогвартских подземелий — он почувствовал натяжение магии отката. Отката по нему, Альбусу Дамблдору, но защита, с потом, кровью и многочисленными жертвами специального ритуала, сработала и в этот раз. Откат ушел в сторону по перенаправленным потокам. Альбуса не волновало, кто пострадает в этот раз от его действий. А вот то, что теперь ему снова нужно искать магических младенцев, но не «представленных магии»**, для кровавой жертвы и проведения ритуала защиты, его бесило. Один ритуал, три жертвы — один перенаправленный откат. И теперь защита на нуле. — Неужели этот выродок Турпин постарался? — спросил сам себя директор и со злостью швырнул вазочку с конфетами в дубовую дверь кабинета. — Мордредов выродок, как некстати. Каникулы уже на исходе, а на ритуал нужно не менее трех дней! Чары Хогвартса тревожно загудели, подсказывая директору, что около ворот находятся незваные гости. Альбус выматерился и пристально всмотрелся в «приёмное» зеркало, которое показывало всех тех, кто не получал разрешения на проход на территорию школы. Кроме самого директора, учителей и школьников, которые ещё числились учениками школы, свободным доступом на территорию обладали Попечители, а вот все остальные были вынуждены стоять у ворот, пока на них не обратят внимания. Для этой цели у директора в кабинете было настроено «приёмное» зеркало, которое отображало желающих пообщаться с директором. — А это кто ещё такие? — сам себе пробормотал старик, не узнавая посетителей, так сильно их изменила магия. — Не до вас мне сейчас, пшли вон! Альбус махнул рукой и посетителей отшвырнуло магической волной от замка в пространственную воронку. __________________________________ *Столько лет вращаясь в высшем свете, нельзя быть абсолютной невежей в этих вопросах, но вот некоторые тонкости и нюансы от неё ускользнули, или она не придала им значения, так же как и знаниям из своих снов — приняв их как бред и благополучно забыв напрочь. **Представленные магии. Как правило, это все дети, рожденные в магических семьях. Магия их видит ещё в утробе. Не представленные магии магические младенцы — это дети магглов, будущие магглорожденные. До их первого стихийного выброса их магия «не видит», а потому не защищает, как надо. Если такого младенца маг убьет заклинанием — магия вдарит откатом, но в ритуале убийство жертвы делается руками жертвоприносящего, а не магией. А в этом случае, как я уже говорила, магия убийства не видит (что было описано ранее). Но вот жертвенное убийство в ритуале обычного ребенка волшебника магия увидит, даже, если убьют его простым ножом, потому что это магический ритуал, а ребенок с самой утробы под защитой магии, а вот магглорожденные волшебники прокатывают, их магия не видит, пока они стихийкой баловаться не начинают. На этом Альбусов ритуал с жертвами по скидыванию с себя магических откатов за нарушение законов магии и построен. Где он его вычитал, будет объясняться позже.