Здесь было болото…

      «Вашу же мать…» — прошипела Анабель. Да, видок не из наилучших. Селестия же не сказала ни слова, хотя удивление было и на ее лице, и не слабое.       Это был явно большой город, очень-очень большой. Интересную весть сохраню напоследок) Так вот, здесь дома (или лучше их назвать монолитными черными колоннами, верно непригодными для жизни обычных, не темных, сущностей) были мелкими, метров 8-10 ввысь… А вот отсюда, глядя по направлению к центру, можно было подметить «купола» небоскребов. Теперь видно, что один или два упираются прямо в грозовые тучи, разряды часто попадают в них, но не разрушают. Зрелище великолепное все же, это не старый, а сейчас отстраиваемый, Кантерлот.  — Как шарманку не крути, а это вот все лучше, чем у вас в столице… было… — сначала запнулась, а затем засмеялась Анабель. Ничего смешного к слову, но принцесса не решилась противопоставить реплику.  — Обидно за такие слова, но в общем-то ты права, — спустя какое-то время выпустила пару Селестия, явно не так, как хотела союзница. Кстати, странно, что они вообще слышали друг друга, ведь шум и гам стоял большой.       Дело в том, что всякой живности здесь было хоть хлебай белым мечом. Спутники стояли в разъеме, наблюдая за вспышками, а ниже их взоров крутилась черная жизнь: некоторые шли, некоторые бежали. А некие и по небу перелетали на огромных черных крыльях. Необъятное количество отблесков от начищенных или не очень зубов, способных разодрать жертву. Насчет самого типажа живности, то что здесь только не водилось: и темных пони отбавляй хоть, и псы, и даже выше сущности, похожие на Анабель (Уже не зная откуда, Селестия знала, что это темные души людей — существ мира выше, они сильнее и выносливее почти любого из населения Эквестрии: если пойдет атака, стране не удержаться). Были и крылатые аналоги, пока только шагающие по…, а кстати, что это? Эмульсия, которая медленно захватывает конечности, но от которой легко избавляться, если более-менее быстро переставлять ноги (копыта). Или что-то в этом роде. И все это абсолютно черное, вперемешку, освещающееся лишь мгновениями молниевых вспышек.       А что самое занятное? Дорога не вела прямо к центру, и переходов на «центральную» не было видно ни справа, ни слева. Да и вообще, что тут было видно?! Пути тянулись дальше и дальше по кругу, и где-то там, слева, был виден переходик поближе к центру. Для путников это означало лишь одно — то, о чем они подумали сразу — то, о чем можно было только жалеть — лабиринт.       Ага, а вот и темная пыль развеялась понемногу. Контуры толпы стали видны более четко, и им стали видны наши герои… Толпа остановилась и уставилась на них… Глаза, жаждущие крови, мести, душ, прожигали невидимые красные дырки в Анабель и Селестии. Сама Анабель уже сжимала в руке связку-цепь, готовясь выпустить жадную белоогненную змею погулять и размяться…  — Нет, Анабель… Не нужно… — Потеряв перед такими взорами концентрацию и любое желание войти, принцесса собралась с силами и, подняв копыто, положила на дрожащую руку духа, — мы сюда не за этим пришли… — и просто пошла вперед. В этот момент Белль очень удивилась: для нее первые лица не являются вот такими героями… В общем, она пошла за ней…       За пару шагов серьезно настроенная принцесса оказалась у заслона из всякого темного добра. Повернув голову направо, налево, посмотрела злым взором на них. Это был взор принцессы, защищающей свою страну любой ценой, готовой пожертвовать даже собой. Но не столь низкой ценой: все начали понимать, что им дорого обойдется бойня с этим аликорном, и тем более, с подошедшим позади духом, уже готовым отослать в межмирье кучу нечисти (не будем забывать, что Ад был запечатан после выброса…)       Начали расступаться… Это было как во сне для Селестии: ей давали пройти те, кто с удовольствием бы полакомился ею. Сделав серьезное, даже злое лицо, она в среднем темпе направилась влево, открывая собой проход для себя же и Анабель. Со стороны было так шедеврально наблюдать, что даже превышающие принцессу ростом раза в 2-3 тоже пропускали ее, боясь. Во свете духа и молний были видны их злые брутальные лица, но все же покорные супротив похода двух «белых».       Ситуация явно накалялась, и монстры позволяли все больше и больше по сравнению с первыми секундами испытания. Теперь к принцессе тянулись крохотные и не очень ручонки, копытца, лапы, а сверху опускались силуэты крылатых чудищ с горящими глазами и даже черепами, будто они готовились напасть. «Но нельзя было уже отступать, нельзя… нельзя давать слабину… нельзя… соберись, Тия, ты сможешь!»