Республика Корея Г. Сеул
«И как я только мог согласиться на это?» Этот вопрос мучил меня весь довольно продолжительный перелёт из Мадрида в Сеул. Только подъезжая к международному аэропорту Барахас в Мадриде, я подумал о том, а что если моя сила вдруг выйдет из-под контроля, когда я уже буду на борту самолёта? Ведь тогда я просто-напросто убью несколько сотен ни в чём не повинных людей, включая себя и самое страшное Бэкхёна. Как бы то ни было, но за него я всё же переживаю больше всего на свете. Но что-либо менять уже было поздно, да и сам Бэкхён уверял, что всё будет в порядке, что ничего не случится, и не отпускал меня от себя буквально ни на шаг. Но его слова мало чем мне помогали, и весь перелёт я продолжал мучиться своими страшными предположениями. Да и разве могло быть иначе? Но всё же хорошо, что Бэкхён, видя моё напряжение, всячески старался мне помочь, отвлечь от моих страхов. Пусть и совсем чуть-чуть, но у Бэка это получалось, без него я бы наверняка сошёл бы с ума за эти тринадцать часов полёта, в течение которых я практически буквально считал секунды, оставшиеся до приземления самолёта в Инчхоне. - Ну и что я тебе говорил? Видишь, мы нормально долетели, - говорил мне Бэкхён, который, ступив на родную землю, мгновенно повеселел и светился от счастья. В отличие от меня. Нет, естественно и я рад, что впервые за несколько лет вернулся в Корею, что слышу родной язык, от которого я уже успел порядком отвыкнуть, но я всё продолжаю нервничать по поводу своей силы. Кажется, это напряжение не пропадёт, пока я не вернусь в леса недалеко от Мадрида, где нет людей и не нужно переживать о том, что можешь случайно кого-нибудь покалечить или даже убить. А тут я шарахаюсь буквально от каждого человека, будто боюсь, что от одного прикосновения ко мне он может сгореть дотла. Это всё и не даёт мне, подобно Бэкхёну, насладиться моментом возвращения на Родину. - Чанёль, - вдруг позвал меня Бэкхён, останавливаясь прямо посередине зала ожидания и практически невесомо касаясь своей ладонью моего лица, - пожалуйста, прекрати волноваться, расслабься и радуйся этому моменту, - будто прочитав мои мысли, сказал парень тихим голосом, который я прекрасно слышал, несмотря на гул множества голосов вокруг. - Неужели ты правда считаешь, что я способен это сделать? Расслабиться, радоваться приезду на Родину, а потом я нечаянно спалю весь этот аэропорт, - должно быть, мой голос сейчас звучал безумно измученным, потому что чувствовал я себя именно так: уставшим и замученным из-за своих же собственных страхов. - Да, Чанёль. Да, я действительно считаю, что ты способен сейчас забыть все свои страхи и выйти из здания аэропорта с широкой и счастливой улыбкой. Потому что это настоящий ты. Не тебе ли принадлежат слова: «Не важно на сколько всё плохо, не важно на сколько мне трудно, я всегда буду улыбаться словно идиот»? Куда делся настоящий Пак Чанёль? Чанёль, который никогда не унывает и всегда заряжает других энергией? – не сильно тряся меня за плечо, спрашивал Бэкхён. Его слова действительно заставили меня задуматься, вспомнить прежнего себя. Ведь я раньше был другим. Яркий, энергичный, всегда на позитиве. Даже во время Тёмной войны я старался подбадривать ребят, чтобы они не отчаивались и уверенно шли вперёд, хотя я и сам тогда не видел и не представлял, какое будущее ждёт нас впереди. А сейчас. Когда я в последний раз был действительно счастлив? И я сейчас говорю не о том, что мои силы выходят из-под контроля, что крайне опасно для окружающих. Прежний я не стал бы убегать в лес и прятаться там от людей, он ринулся бы узнавать, что же происходит. Я действительно изменился и отнюдь не в лучшую сторону. Моя жизнь потеряла блеск и стала тусклой и однообразной, а я просто погряз в рутине повседневных обязанностей, и именно это так меня изменило. Такая жизнь она ведь не по мне. - Понял, да? Поэтому теперь прекращай уже переживать, пойдём и начнём наши поиски! – терпеливо дав мне время всё осмыслить, произнёс Бэкхён, когда его внутреннее чутьё дало понять, что я всё понял. Бён крепко схватил меня за руку, другой взял свою дорожную сумку и уверено направился к выходу из аэропорта. Выйдя на улицу, в лицо сразу ударил знакомый, родной запах. Знаете же такое чувство, когда после долго отсутствия приходишь в дом родителей и чувствуешь запах своего же дома, который мгновенно вызывает из глубин сознания воспоминания о твоём детстве? Вот я сейчас чувствую точно тоже самое. Что странно. Неужели корейский воздух чем-то отличается от испанского? Но, видимо, да, раз уж, выйдя на улицу, я мгновенно вспомнил множество прекрасных моментов, произошедших здесь, своё детство, юность, последние годы, проведённые в преобразившейся и с моей помощью стране. От этих воспоминаний на лице действительно появилась улыбка и, кажется, она впервые за долгое время настоящая и искренняя. Это, естественно, не ускользнуло от чуткого взгляда Бэкхёна, и он тихонько ухмыльнулся, будто хотел сказать: «А что я тебе говорил». Выйдя из аэропорта, мы сели на автобус, направляющийся в Сеул. И в течение всей этой поездки я не мог оторвать взгляда от окна, любуясь знакомыми пейзажами, по которым, к своему собственному удивлению, я успел очень соскучиться. Никогда не задумывался о том, скучаю ли я по Корее. Должно быть, из-за рутины я просто не находил для этого времени. Работа, занятия по дому, изучение испанского языка отнимали всё время. И почему я осознаю это только сейчас, когда смог вырваться из этой клетки? Да, именно так «клетка», по-другому это никак не назвать. И ведь что примечательно, я сам загнал себя в эту «клетку», в погоне за мечтой о счастливой жизни вместе с любимым. Мне кажется теперь, что я больше ни за что не вернусь в Мадрид, не вернусь в свою маленькую квартирку в простеньком доме в спальном районе города, не вернусь на свою работу в мелкой фирме по доставке одежды, где я был курьером. Не о такой жизни я мечтал, отнюдь не о такой. Теперь я это понимаю. Но к этой теме я ещё вернусь позже, а сейчас позволю себе просто понаслаждаться видами, мелькающими за окном автобуса. Мы уже практически доехали до Сеула и сейчас проезжали кажущийся пустынным район Кеянгу, но от этого он не казался мне менее родным. Особенно если вспомнить, что недалеко находится родной город Бэкхёна - Пучхон - так что мы часто бывали в этих местах, и сейчас на меня напали воспоминания обо всех этих прогулках. Кажется, что это было так давно, будто в какой-то другой жизни, хотя на самом деле прошло-то меньше трёх лет. Всё здесь наполнено счастливыми воспоминаниями, что не может не радовать. Как же всё-таки хорошо, что я согласился с предложением Бэкхёна и прилетел в Сеул. Радуясь, я даже практически забыл о своих переживаниях, и теперь они казались мне чересчур глупыми. Ведь и силы-то из-под контроля у меня выходят не так часто. За прошедшие полтора месяца это произошло только около семи раз, а сильно так и вовсе лишь дважды. Теперь-то я понимаю, что мои страхи были глупы. Практически через два часа мы доехали до Сеула. Высадив нас на автовокзале, автобус поехал обратно, а мы с Бэкхёном, как и договорились ещё в самолёте, сели в такси и поехали к тому дому, где три года назад жили Джунмён и Исин. Конечно, маловероятно, что ребята и сейчас живут там, но этот дом был нашей единственной зацепкой, по которой мы могли найти хранителей. Мы точно знали, что Джонин и Сехун уехали куда-то в Европу, потому что однажды мы пересеклись в Мадриде, и они рассказали, что путешествуют по Европе. Минсок и Хань всегда хотели перебраться в Китай, Ифань и Тао тоже не хотели оставаться в Сеуле. А насчёт остальных мы просто не были уверенны. Оставались только Мён и Син, которым очень нравился Сеул, поэтому мы и надеялись, что они ещё живут здесь. Но приехав на место, нас ждала неудача. Уже подходя к частному коттеджу, где жили парни, становилось понятно, что хозяева сменились. Некогда ухоженная лужайка с цветущими клумбами, за которыми всегда старательно ухаживали и Исин, и Джунмён, заросла травой. И из-за высокой яблони, растущей рядом с соседским домом, были видны детские качели. Но ведь надежда всегда умирает последней. Поэтому мы с Бэкхёном всё-таки подошли к входной двери и позвонили в звонок. Через несколько мгновений дверь открылась, и на пороге стояла женщина лет сорока пяти в простом домашнем платье, а с её шеи свисали очки на позолоченной цепочке, и в волосах уже была лёгкая седина. Увидев её, все наши последние надежды мгновенно разрушились – никого из знакомых или родственников Мёна или Сина эта тётушка не напоминала. Но Бэкхён всё же спросил не знает ли она Ким Джунмёна или Чжан Исина. Удивившись, тётушка отрицательно покачала головой. А мы просто извинились и ушли, понимая, что наша единственная зацепка потерянна. - И что теперь будем делать? – задал вполне логичный в нашей ситуации вопрос Бэкхён, когда мы пришли в парк через дорогу от дома этой тётушки и устало сели на низкую деревянную скамейку. - Если бы я знал, - ответил я, покусывая губы и смотря на парк. Это, кстати, тот самый парк, в котором три года назад мы впервые встретились с последователями, и где после всегда собирались, направляясь в Долину хранителей. И через дорогу был тот дом Джунмёна, где мы все вместе жили, и который сожгли последователи. Просто Мён говорил, что очень любит это место, вот и купил свой дом вновь в этом же районе. И куда только он мог отсюда уехать? - Слушай, а ведь это так забавно, - отвлекаясь от своих мыслей, вдруг произнёс я, продолжая глядеть на парк. – Ведь именно в этом месте для нас началась Тёмная война. Именно здесь в последний раз мы видели хранителей. И вот мы снова в этом парке. - Да, ты прав, - задумчивым голосом отозвался Бэкхён. – С этим местом связанно множество воспоминаний и плохих и хороших. - Хороших больше, - с улыбкой подметил я. - Узнаю Чанёля, - ответил Бэк, и я почувствовал, как он осторожно взял меня за руку. Переведя на парня взгляд, я увидел его лёгкую улыбку и отчего-то вспомнил то время, когда мы оба боялись открыть свои чувства, опасаясь, что они окажутся не взаимными. А потом Чондэ поговорил с Бэкхёном и так вышло, что их разговор услышал я. Наверняка, Чондэ подстроил это специально, но я не виню его за это, ведь благодаря ему я стал таким счастливым. И сейчас я вновь вспомнил то забытое счастье, и вновь поблагодарил судьбу за то, что в моей жизни появился Бэкхён. Я притянул парня к себе, крепко обнимая, целуя в макушку и слыша его тихое хихиканье. По-девичьи, конечно, но Бэкхёну можно. И так обнимая Бэкхёна, я продолжил смотреть на парк. Сейчас на улице стоит ещё ранняя весна, но воздух не смотря на это уже был теплым. Большинство первых цветов, наподобие сакуры или сирени, ещё не зацвели, но на клубах уже высадили цветы, которые будут радовать глаз всё лето. Красные, жёлтые, фиолетовые – различные цвета были на клумбах, можно было даже подумать, что это какой-нибудь художник абстракционист разбрызгал краску на свой огромный холст. По небу плыли редкие белые и пушистые облачка, которые даже не думали закрывать солнце, старательно освещающее и согревающее землю. Но жарко отнюдь не было, потому что мы, во-первых, сидели в тени раскидистого дуба, а, во-вторых, дул лёгкий, прохладный ветерок. В общем, погода была самой что ни есть комфортной. И не хотелось ничего делать или куда-либо идти, хотя нам, по сути, и не куда идти. - О, Чанёль, я понял! – внезапно воскликнул Бэкхён, выбираясь из моих объятий, садясь на скамейке нормально и с горящими глазами глядя на меня. Я же в ответ посмотрел вопросительно, что это он понял. – Поехали к родителям Джунмёна, они-то, как мне кажется, никуда не переехали и наверняка знают, где их сын сейчас. - А ведь точно, - поняв мысль Бэка, произнёс я, недоумевая, как сам не смог до этого додуматься. – Поехали. - Поехали, - тут же вскочил со скамейки Бэкхён, который, по-видимому, был готов сейчас абсолютно на всё. Заряжаясь от него позитивом, я тоже поднялся на ноги, и, взяв свои сумки в руки, мы направились к выходу из парка.***
Ещё через полчаса, выйдя из станции метро, мы оказались уже в другом районе города, где жили и, надеюсь, всё ещё живут родители Джунмёна. А ещё здесь находится университет, в котором Мён учился, его каменную башню видно даже от станции метро. До сих пор прекрасно помню, как мы отмечали окончание Джунмёном университета. Но об этом как-нибудь в другой раз. Быстро и без особого труда сориентировавшись, мы пошли в направлении дома родителей Мёна. Этот адрес мы тоже хорошо помним, ведь часто приходили в гости к другу, ещё когда были детьми. Минут через пять мы дошли до нужного дома, который внешне остался всё таким же как и три назад - белый с тёмно-коричневой деревянной крышей и такой же дверью. Аккуратный дворик, цветущие клумбы под окном, горшки с комнатными растениями на веранде, чёрный Nissan господина Кима у ворот. Значит, родители никуда, в отличие от своего сына, не переехали. С уверенностью мы открыли калитку и прошли во двор у коттеджа. Видимо, услышав, что пришли гости, из-за угла дома вышла мама Джунмёна – невысокая женщина с ещё чёрными, как воронье крыло, волосами, собранными сейчас в высокий тугой хвост. Она была одета в рабочую одежду и на руках были длинные резиновые перчатки оранжевого цвета слегка покрытыми влажной землёй, видимо, она занималась цветами, которые очень любила разводить. Увидев нас, она буквально просияла, без труда узнав нас, на лице появилась широкая улыбка, и глаза ярко заблестели, а в их уголках появились маленькие морщинки, выдающие её возраст. Сказать, что госпожа Ким была рада нас видеть, значит, не сказать ничего. Она была по-настоящему счастлива. И это не удивительно, ведь за годы дружбы друг с другом мы все сроднились, и мама Джунмёна, можно сказать, была и для нас родной. После радостных объятий, она засыпала нас расспросами, на которые мы даже не сразу сообразили, что нужно отвечать. Практически сразу она позвала нас в дом выпить чаю, а когда узнала, что мы только прилетели, сказала, что ещё и накормит нас обедом. Отказываться мы не стали, тем более что и не были против провести какое-то время в компании госпожи Ким. И только после сытного обеда, которым она нас накормила, хоть мы и сказали, что это необязательно, уже за чаем Бэкхён спросил у госпожи Ким, где Джунмён. Она, вздыхая, ответила, что около года назад её сын переехал в Ульсан, поближе к морю, и теперь навещает её только по праздникам, да на выходных иногда. Я попросил у неё номер телефона её сына, чтобы хотя бы так с ним связаться. Она же без колебаний дала номер, поражаясь, как мы могли перестать общаться, ведь когда-то были не разлей вода. Мы и сами этому поражались, но такова она жизнь, порой ты растаешь с тем, с кем думал, что проведёшь всю жизнь. Ещё немного просидев у госпожи Ким, мы ушли, хотя она и настаивала на том, чтобы мы остались на ночлег. Но мы всё же отказались, Бэкхён отчего-то посчитал, что нам нужно поскорее разыскать Джунмёна. И как только мы ушли из дома гостеприимной госпожи Ким, я набрал номер Джунмёна, который она мне дала, и терпеливо стал ждать, пока на другом конце поднимут трубку. - Алло, - раздался искажённый голос, кажущийся грубым и незнакомым, я даже сначала подумал, что ошибся и это не Мён. - Алло. Это Джунмён? – с сомнением спросил я, хмурясь. - Да. Чанёль? Это ты? – раздалось в трубке, и я наконец услышал в голосе знакомые ноты. - Да-да, это я, - практически прокричал я, понимая, что говорю с другом, которого не видел и не слышал на протяжении долгих лет. – Где ты сейчас? Мы с Бэкхёном ищем тебя. Мы сейчас в Сеуле и побывали у твоей мамы, она и сказала нам твой номер. - Ты ещё и с Бэкхёном? Я сейчас в Пекине. Ребята, прилетайте поскорее, мы ждём вас, - голос Джунмёна тоже стал более взволнованным. – Прилетайте. Я отправлю тебе наш точный адрес по SMS. Прилетайте, пожалуйста. - Хорошо-хорошо, постараемся добраться до завтра, - отвечал я, поражаясь тому, что нас ждут. И кто «они»? Что-то мне подсказывает, что под этим местоимением скрывается не только Джунмён и Исин. - Отлично. Ждём вас. До скорого, - проговорил он по-прежнему взволнованным голосом. - Да, до скорого, - ответил я, вешая трубку и чувствуя, что широко и счастливо улыбаюсь.