Такие далекие и близкие звезды

Эй, Хару, ты помнишь… Ты помнишь те звезды на небе Франции? Они тогда казались мне далекими-далекими, а еще — совсем противоречиво — настолько близкими, словно до них можно было бы рукой дотянуться. Хах, будь это так, я бы точно достал тебе звезду с неба! Да что там звезду, я бы положил луну к твоим ногам. Правда, зачем она тебе? Ведь ты… С первого взгляда на тебе я сразу понял, что ты сияешь ярче луны и всех звезд во Вселенной. А ты вряд ли обратила бы на меня внимание, да? Это и не удивительно даже: где я, а где… ты? Пропасти между нами хватило бы на то, чтобы построить там целые города, и сколько бы я ни бежал к тебе, не сдвигаюсь на шаг! Сколько бы не тянулся, надеясь прикоснуться, я все равно остаюсь бесконечно далек от тебя. И ты — так далека, что от этого в груди становится пусто. Ты далека, а я снова и снова пытаюсь дотянуться до тебя, стать равным, держать тебя за руку. Глупо думать, что обыкновенный неудачник, как я, может стать ровней тебе, нашей принцессе. Красивая, богатая, умная, решительная, уверенная в себе женщина, для которой я — лишь пыль под ногами да дополнительный повод для беспокойства… Мы с тобой абсолютные противоположности. Однако я все время смотрю только на тебя. Да, со дня нашей первой встречи. Да. Я готов… Я… Знаешь, Хару, я благодарен судьбе и всем богам за то, что они позволили нам встретиться. И этому мелкому балбесу я тоже благодарен, пусть иногда его поступки даже у меня взывают недоумение. — Эй, чего кислый такой в последнее время? — Кислый… Шутить пытаешься? — А вдруг ты и сам уже бродить начал? — Я не дрожжи. — Ну, это да. Хотя с тебя сталось бы ими быть. Ха-ха! Мы — противоположности. Мы… Нас никогда не будет, верно? Но я до сих пор смотрю только на тебя, а ты все так же проходишь мимо, ругаешься, тянешься за своим любимым кнутом. Все ведь нормально, да? Потому что иногда ты все-таки останавливаешься, садишься рядом со мной на землю, не боясь запачкать юбку, и остаешься — ненадолго. — Хару, может… … Может, еще немного поиграем во влюбленных? Я все еще помню тепло твоей ладони. — Что, Каору? Спасибо за то, что теперь мы называем друг друга по именам. И за то, что теперь ты знаешь о моем существовании и время от времени делишь свои вечера со мной. — Да нет, неважно. — Странный ты сегодня какой-то, Каору. Серьезный очень, даже слишком. — Разве это плохо? — Всего лишь немного непривычно. Но мне… нравится. Мы сближаемся медленно. Наверное, даже слишком медленно, но… Еще год назад я и подумать не мог, что мы однажды станем настолько близки друг другу. Как сейчас. Или — как завтра. — Вот как? Спасибо. — За такое не благодарят, дурак! — Хех, тогда я рад был просто услышать от тебя это. — Так уже лучше. Спасибо. — Хасегава-сан… Хару, звезды сегодня сияют так же ярко, да? Совсем как тогда, во Франции, когда казалось, что в целом мире больше нет никого, кроме нас двоих — и неба, полного звезд. — Сегодня они вроде бы стали немного ярче. — Хару, ты… — Так что кончай уже киснуть и пошли к остальным. — К остальным? — Наши все сегодня снова в баре собираются. Ты же приедешь? — А когда я отказывался от выпивки за чужой счет? Спасибо за то, что с каждым проведенным вместе днем мы с тобой становимся чуть-чуть ближе, Ха-ру.