На двоих.

— Отойди от края — ловить не буду. — Хмуро буркнул Тоширо, невольно делая шаг вперед. Карин лишь передернула плечами; она не любила и не терпела, когда ей указывали, но слышать эти слова-предупреждения от него безумно приятно. На губах появляется улыбка. Так тепло ей не было уже давно. Раскинув руки в сторону, Куросаки делает еще маленький шаг навстречу пустоте. Где-то вдалеке кричат чайки, но звук волн, разбивающихся о скалы, заглушал жалобные стоны птиц. Карин прикрыла глаза, подставляя лицо теплому сентябрьскому ветру. Блаженство. С губ срывается возмущенный вздох, когда сильные руки насильно оттаскивают ее от края обрыва. — Нечего возмущаться. Ты мне живой нужна. — Руки властно и собственнически обнимают за талию, но все так же недовольно бурча. Девушка счастливо улыбнулась, сильнее прижимаясь к парню. Она уже испытывала это раньше — ностальгия. Сердце екнуло. Ведь нельзя быть настолько счастливой, правда? Когда только от одного его слова хочется впасть в безумство? От одного его взгляда, напрочь все забыть, даже собственное имя? Ведь нельзя от одного вздоха умереть и оказаться в раю? Тоширо искренне радуется, зарываясь носом в темные волосы, вдыхая родной запах морского воздуха. Тишина. И Она. Он знал — для полного счастья больше ничего не нужно. Руки сильнее прижимают ее к себе, и Тоширо чувствует, как она напрягается. Но не отстраняется. Понимает, что не одна она не может до конца поверить этому. Карин закусывает губу. Наслаждение. Этот вкус поистине чувствуется сейчас. Она резко разворачивается в его руках, поднимает свои темно-серые глаза и встречается со взглядом холодной бирюзы. Тонкие руки тянутся к плечам и пальчики зарываются в мягкие волосы цвета снега. Рука невольно тянется к лицу, и теплая ладонь парня нежно прикасается к холодной щеке девушки. Карин прикрывает глаза, начав тихо смеяться. Безмятежность. В этот миг все позади. И все впереди. У них есть выбор: сделать шаг назад или перестать думать и сделать шаг навстречу неизвестности. И каждый из них переступит через все и вся, но не отпустят. Слишком сильно. Слишком пугающе. Слишком хорошо. Карин опускает руки и делает шаг назад. Тоширо покорно идет за ней. Боится? Да. Он не хочет терять этого чувства легкости. И Ответственности. Ему еще никогда не поручали оберегать столь драгоценное сокровище. Нет. Она Дороже любого сокровища. Девушка запрокидывает голову, запоминания последние теплые осенние лучи солнца. Облако закрывает столь необходимый для жизни свет. На лицо падает тень. Карин резко раскрывает глаза. Страх. Куросаки разворачивается и в несколько шагов сокращает расстояние между ней и капитаном.  — Ты не передумал? Ее голос наполнен детской наивностью. И от одной мысли, что ее могут обидеть, Хитсугая передергивало. Она не выдержит предательства. И тем более предательство от него. Да он и не сможет этого сделать. Тоширо уже все решил. Руки тянутся к ней. Глаза устало закрываются. Он чувствует, как в этот раз она неуверенно его обнимает в ответ. И это раздражает, она неуверенна в нем. Слышит вздох облегчения, когда он сильнее прижимает ее к себе. — Ты чувствуешь это? — Тоширо нежно отстраняется, заглядывая в темно-серые глаза. Он хочет твердо знать, что поступил правильно. Ведь пути назад не будет. Или его уже нет? И Хитсугая понял, что и она уверена в нем так же, как и он в ней: глаза загорелись и огонек страха пропал. Они оба чувствуют одно и то же. И они чувствуют ее вместе — одну свободу на двоих.