Волнуюсь. Море

Резкая боль пронзила всё тело. Чудом вывернувшись, я со всей силы оттолкнул напавшего. Толчок пришёлся по что-то мягкое и мерзкое. На ум пришла рыбья требуха. Меня передёрнуло. В ответ — шипение, смешанное с пробирающим до костей смехом. Я обернулся и замер. Исчезли стены и пол номера. Я был на морском берегу. Солнце слепило глаза, волны лениво перекатывались. Воздух пропах зноем и солью. Перед моими ногами лежало существо. Гладкое лицо без носа. Чёрные провалы глаз. Вместо рта — круглая присоска. Руки — короткие, между пальцами — перепонки. Ног нет. Точнее, кажется, что они когда-то были, но потом срослись в одну уродливую конечность, приспособленную больше для плавания, чем для ходьбы по суше. Какой-то изуродованный плавник, нелепое нагромождение из плоти и чешуи. Кожа существа была голубовато-белой, плотной, покрытой какой-то маслянистой субстанцией. Глядя на существо, я понял, что испытываю какое-то странное чувство. То ли хочется всё бросить и бежать куда глаза глядят, то ли остаться и попытаться разобраться, что это передо мной. Неожиданно спину обожгло болью. Я вскрикнул и дёрнулся в сторону. Обернулся — никого. Только боковым зрением уловил, что за спину метнулась тень. Не понять чья. С трудом удалось загнать панику подальше — не до неё сейчас. Я снова развернулся — никого. В шум волн вплёлся издевательский смех. Я почувствовал, как по спине медленно течёт кровь. Поморщился. Сейчас не до самолечения, надо вычислить тварь, которая так легко порвала полотно реальности и перенесла меня с такой лёгкостью в другое место. Существо передо мной вдруг шевельнулось. По коже пробежал мороз. Я сглотнул. Воображение нарисовало оживающего мертвеца, который сейчас вцепится мне в глотку. Мотнув головой, отогнал ненужную фантазию и уставился на происходящее. Всего лишь миг — существо рухнуло в огромную яму, неведомым образом образовавшуюся под ним. Позабыв от изумления обо всём на свете, я сделал шаг вперёд, мысленно отметив, что почему-то песок не ссыпается в образовавшуюся дыру. Вокруг никого не было. Спина теперь только приглушённо ныла. Я подошёл ещё ближе и заглянул в яму. Шумно выдохнул, замерев на какое-то время и пытаясь осмыслить увиденное. Поначалу показалось, что там, внизу, лежит колесо от большой прялки. Только какое-то странное — кривое, изъеденное временем, покрытое паутиной. Хотя нет, не паутиной… Присмотревшись, я с ужасом и отвращением понял, что это высохшее человеческое тело, выгнутое каким-то немыслимым способом. Чтобы такое сотворить, конечности должны гнуться просто под немыслимыми углами! Я сглотнул. Какой нелюдь это сделал? Как? Определить, жив ли был человек, подвергшийся этой страшной пытке, или нет, когда с ним такое сотворили — невозможно. Вдруг у меня закружилась голова, а перед глазами вдруг заплясали чёрные точки. Усилием воли удержав соскальзывающее за грань сознание, я снова заглянул в яму. С трудом сумел разобрать, что в углу, в нескольких сантиметрах от колеса, скорчилось существо с хвостом, которое до этого лежало на песке. Некоторое время ничего не происходило. Потом донёсся глухой щелчок, и в мгновение ока существо превратилось в коричневатую пыль. Тело изуродованного усопшего вдруг дёрнулось. Медленно-медленно начало подниматься под немыслимым углом, приковывая всё моё внимания и гипнотизируя жуткой неумолимостью движения. Словно против всех законов природы. Замерло. Мне показалось, что сердце перестало биться. Всё же мозг отказывался верить увиденному. Оно медленно раскручивалось колесом. Против часовой стрелки. И что-то во всём этом было такое мерзкое и неестественное, что к горлу подкатила тошнота. Колени ослабли, и я бы рухнул, но неожиданно кто-то подхватил меня под руки. Сухие губы коснулись виска, опора исчезла из-под ног. Я слабо охнул, однако тут же почувствовал, как поток энергии вливается через чужие прикосновения. — Пошли, — вдруг прошептал на ухо знакомый голос. Да… я его уже неоднократно слышал. Он насмехался надо мной, когда его обладатель незваным гостем появился в моей квартире. Он приходил во сне. Он вытянул меня из странного видения о туманной фигуре с прялкой. Он… Мне захотелось обернуться, однако ничего не вышло — не дали. — Ещё рано, — шепнули на ухо. И тут же легонько подтолкнули вперёд, заставляя шагнуть к краю ямы. Дыхание застыло в лёгких, я внутренне сжался и попытался воспротивиться. Однако изнутри почему-то поднялось странное ощущение, что бояться нечего. Колесо из человеческого тела крутилось всё быстрее. При этом оно поднималось из ямы, принимая вертикальное положение. И вдруг зависло на расстоянии вытянутой руки, не прекращая вращаться. Откуда-то донеслись удары в барабан и резкие звуки, напоминавшие игру на флейте из преисподней. Вокруг колеса потемнело пространство, словно небо, которое затягивали грозовые тучи. А потом яркий свет ударил по глазам, что пришлось зажмуриться. Меня резко подняли в воздух, словно я был ребёнком. — Смотри, — шепнули с какой-то едва определимой настойчивостью. Внутри стало горячо, словно я хлебнул коньяка и не рассчитал дозу. Раскрыл глаза и с изумлением уставился на происходящее. Песок, морские волны, небо — всё будто разрезали огромным ножом, и оно рваными лоскутами поползло вниз, стремясь к ободу колеса. Однако стоило им только прикоснуться к нему, тут же начинали наматываться гигантскими нитями, оставляя кругом непроглядную тьму. Я даже позабыл о том, что позади кто-то стоит. То, что видели глаза, было невероятным, странным… нереальным. Игры с пространством. Насмешка над реальностью. Нет, мне не раз говорили, что само пространство очень нестабильно и им можно управлять при помощи сознания. Однако сам инструмент управления куда сложнее, чем механика самого пространства. Поэтому и подвластны эти вещи только Следящим регионов и некоторым Городовым. И те, и другие имеют такие способности, что нам, простым смертным, и не снилось. Но тут никого из не было… Только колесо. Кто же его создал? Тьма затопила всё вокруг. Колесо засияло серебром, дробь барабанов стихла. Песня флейты превратилась в тихую и печальную мелодию. Разум отказывался верить увиденному. Куда меня занесло? Будто кто-то стёр окружавшие меня предметы влажной тряпкой, оставив непроглядную мглу. — Что происходит? — тихо спросил я, правда, не особо надеясь на какой-то ответ. — Прошлое, — пророкотал голос возле уха. — То, что когда-то было… Но… Зашелестел ветер. Зашумели морские волны. Только ни волн, ни простора, где можно было разгуляться ветру, — не было. У меня галлюцинации? Нет, вряд ли. Просто проклятые игры богов. Ну, или тех, кто выступает в их роли. Тьма замерцала белыми точками, будто кто-то рассыпал по чёрному полотну тысячи мелких драгоценных камушков. Я вздохнул — прохладный воздух полился в лёгкие. С запозданием я сообразил, что колесо исчезло из поля зрения. Даже не так… растворилось во тьме. Белые точки вдруг слились в огромную широкую полосу, по которой тут же пошли волны. Миг — полоса замерла, тронутая рельефом, превратившись в грубые ступени. — Идём, — прошелестел шёпот за спиной. И вдруг меня крепко взяли за руку и повели к ступеням. При этом от прикосновения разлилось какое-то приятное тепло, а внутри появился покой. Почему-то я был абсолютно спокоен. Теперь мой сопровождающий шагал справа. Периферийным зрением удавалось разглядеть слабо мерцающую фигуру, однако стоило только чуть повернуть голову в сторону, как тут же всё исчезало. — Прошлое никуда не уходит, — расслышал я слова. — Оно есть. Оно определяет наше будущее. Только люди считают, что то, что прошло, — исчезло и стёрлось в песках времени. Это не так. Странный разговор в странном месте. И тема странная. Мы медленно, шаг за шагом, спускались вниз. Прикосновения стали почти невесомыми, однако я всё равно их ощущал. — А где же оно? — вопрос как-то задался сам, язык оказался впереди мыслей. — Здес-с-сь, — пророкотало море, и я вздрогнул, понимая, что забыл, кто шагает рядом. Доброе ли, злое это существо, а опасаться стоит в любом случае. — Прошлое не уходит. Оно, как бессмертный феникс, что восстаёт из пепла, прячется в глубине веков. Чтобы однажды вновь явиться миру, приняв иное обличие. Что ж, частично всё верно. Всё повторяется. Меняются люди, страны, окружающий мир. Но события идут по спирали. И в определённый момент история делает повтор того, что когда-то уже было. Ничего нового. Просто хорошо забытое старое. Я посмотрел вниз и замер. Там, на земле, стоял высокий курган. Чёрный, кажется, ещё свежий. Кто и когда его насыпал — неясно. На вершине кургана через короткие промежутки времени вспыхивали сероватые огоньки, вызывая какую-то гадливость, словно их свет был чем-то гнилым и нечистым. Вокруг кургана лежали плоские камни. Откуда-то донёсся мерный глухой звук, будто кто-то ударял рукой в маленький барабанчик. Звук приближался. Я, затаив дыхание, наблюдал за происходящим. Из-за кургана появилась невысокая фигура, завёрнутая в плащ. Через её плечо был перекинут кожаный ремень, к которому крепился продолговатый барабан, упиравшийся идущему в бедро. Глухие удары по-прежнему раздавались, но человек к барабану не прикасался. У меня по коже пробежал мороз. Чёрт бы побрал эту мистику и того, кто сюда меня приволок. Однако в то же время я прекрасно понимал, что именно здесь будет разгадка к делу, которым я занимаюсь. Поэтому и стоял статуей, не смея отвести глаз. Человек в плаще медленно двинулся вокруг кургана, словно совершая какой-то ритуал. Огоньки вспыхивали в одном ритме с ударами в барабан, словно отзываясь голос инструмента. Вдруг полилась песня. Женский голос. Красивый, печальный, низкий. И в то же время было в нём что-то страшное, монотонно неотвратимое. Как дьявольское заклинание, которое поёт прекрасная сирена. Огоньки замерцали ярче, богатым ожерельем обвили курган. Песня стала громче и увереннее, появились какие-то торжествующие нотки. И только меня охватило жуткое предчувствие, что сейчас может произойти что-то страшное. Кто бы ни была женщина в плаще, она — зло. И песня её — злая. И мерцание гнилых огней — только начало. Что-то обязательно случиться. Здесь и сейчас. Только пока ещё неясно что. Женщина вдруг присела и провела ладонью по земле. И там, где она касалась, вспыхивали красные точки, а вверх устремлялся сизый дым. Словно каждое касание рождало уголёк. Через несколько минут таких угольков стало очень много, что они слились в одно тускло мерцающее полотно размером где-то полтора метра на полтора. Откуда-то донесся смех. Страшный, нечеловеческий, заставивший сжаться. По кургану будто прошла какая-то волна. Смех повторился. Женщина сняла плащ и отбросила в сторону. Барабан неведомым образом завис в воздухе. Женщина была нага. Только длинные чёрные волосы спускались почти до талии. Изящная, красивая. Статуэтка, выточенная из слоновой кости и покрытая серебром. Узкая талия, пышные бёдра, обвитые слабо мерцающей во тьме цепочкой, длинные ноги. Она обернулась, и я увидел её лицо. Красивое, с немного резкими чертами. Широкий низкий лоб, прикрытые чёрными прядями волос, брови вразлёт, длинный нос, пухлые губы. Маленький подбородок. Глаза — тёмные, не разобрать какого цвета. Но смотрит надменно, с едва уловимой насмешкой. Высокая грудь прикрыта массивным украшением из крупных квадратов и ромбов. Кое-где на серебре мерцали каким-то тёмным светом чёрные камни. Почти так же, как глаза женщины. Дивное мастерство. «Такое могли создать древние скифы, — мелькнула мысль. — Хотя, может, и не скифы. Здесь жило множество народов, поди определи кто и что». — Кто это? — шепнул я, не отводя от неё взгляда. — Пряха, — донёсся шёпот волн. — Зурет. Дочь тёмного прорицателя. Мою шею вдруг обожгло чьё-то дыхание. По телу пробежала дрожь. Я сглотнул и на мгновение прикрыл глаза, старясь успокоить безумно забившееся сердце. Какая странная реакция. Словно за спиной стоит тот, кого стоит опасаться куда больше, чем женщину внизу. Зурет. Красивое имя. Но странное. Она вдруг подняла руки и начала двигаться. Отзываясь прекрасным белым телом на каждый удар барабана, на каждый всхлип флейты. Бёдра, талия, руки и ноги — все тело превратилось в сполох белого неистового пламени, пляшущего под порывами ветра. Музыка стала громче, налилась страстью и болью. Чёрные волосы рассыпались по плечам и спине, серебряные квадраты и ромбы тихонько позвякивали, вплетая в мелодию какой-то чарующий нездешний аккомпанемент. Забыв, как дышать, я смотрел на неё. Красиво. Богиня. И плевать, что ничего доброго от неё не исходит. Но был миг. И хотелось любоваться её танцем бесконечно. — Зурет, Зурет, Зурет… Имя пришло из ниоткуда. Его произнесли тягучим хриплым голосом, от которого у меня внутри все похолодело. В какой-то момент мне показалось, что курган потемнел, хотя вроде уже было больше некуда. Огоньки погасли. Зурет рухнула на землю, распростёршись ниц, словно благоговея перед явлением какого-то божества. — Я слушаю тебя, дочь, — раздался голос: хриплый, нечеловеческий, со странными интонациями, от которых сердце болезненно сжималось от ужаса. Она вскинула голову, медленно встала на колени, склонилась в уважительном поклоне. Так, что чёрные волосы коснулись земли. Прошло какое-то время. Я вдруг почувствовал, что кто-то положил руку мне на плечо. Удалось только глубоко вдохнуть свежий ночной воздух. Но тело словно онемело: ни двинуться, ни шевельнуться. Зурет заговорила. Но не словами — жестами. Быстро, отчаянно, с какой-то невероятной просьбой. Музыка стихла. Мне показалось, что я слышу, как быстро-быстро бьётся сердце девушки. Повисло молчание. Казалось, что тот, кто жил в кургане, задумался. Зурет застыла изваянием из слоновой кости. — Зачем? — донеслось не пойми откуда. Вновь быстрое-быстрое сплетание и расплетание гибких длинных пальцев. Словно она пыталась втолковать что-то безумно важное и необходимое. Что нужно просто до безумия. Настойчиво-настойчиво. — Проклятая… — выдохнули мне на ухо и вдруг обняли со спины. Я замер. Провёл языком по вмиг пересохшим губам. Это что ещё за новость? Попытался обернуться, но не дали. — Смотри, — снова выдохнули на ухо. — Запоминай. Мне захотелось огрызнуться. Смотрю уж, смотрю. Куда я денусь. Но только всё закончиться — будет что спросить. Кто-то лапает меня уж больно нахально. И… с ощутимым трудом удалось загнать чувство, что мне это приятно. Это испугало. Куда сильнее, чем гнилые огни, странный курган и немая пряха по имени Зурет, взывавшая к неведомым силам. Послышался тяжёлый вздох. Подул ледяной ветер, пробравший до костей. Я съёжился — ведь было неведомым образом тепло только спине. Точнее, оно было понятно каким. Сзади стоял тот, кого я просто не вижу. Но кто не хочет меня выпускать. Это одновременно и бесило, и странно успокаивало, так как чувствовалась какая-то уверенность, что мне ничего не грозит. Пока, во всяком случае. — Сложно-о-о… — прошелестел ответ. — Смерти хочеш-ш-шь… Зурет уверенно кивнула. В чёрных глазах полыхнуло пламя. Да такое, что спалить заживо можно — лучше не приближаться. Снова тишина. Я с трудом различил, что где-то шумит море. Ага, значит, мы где-то на побережье. Вон, даже чувствуется знакомый запах. Соль, трава, песок. Только… ощущение, что я включился именно сейчас. До этого был в каком-то месте вне пространства и времени. Ступени под ногами вдруг растаяли. Я едва удержался от вскрика, кинуло в жар от испуга. Но ступни остались неподвижны. Тьма поддерживала, словно ничего и не менялось. — Не упадёшь. — Сухие губы коснулись моего виска. В голосе прозвучала немного издёвка, немного насмешка, немного… странная нежность. С трудом успокоившись, я вновь посмотрел на Зурет. Она сжимала маленькие кулачки и смотрела на курган. Вдруг вновь вспыхнули огни. Засияли так, что стало больно глазам. Миг — погасли. Откуда-то издалека раздался дикий вой. Будто ревело выброшенное на берег морское чудовище. Я передёрнул плечами. Когда уже закончится это видение? Втайне появилась надежда, что это всего лишь сон. В крайнем случае — бред. Тогда Грабар сумеет что-то выудить наружу и растолковать. Не сейчас — так попозже. Ведь кто бы там со мной не хотел встретиться — ему придётся подождать. Неизвестно, когда я вернусь. Если… вернусь. — Придёт… — Курган дрогнул, словно от подземного толчка. — Жди. Зурет вновь распростёрлась перед ним, словно немо благодаря за оказанную милость. Я готов был кусать локти, отчаянно понимая, что пока никак не узнаю, что именно она попросила. Кто бы ни был в кургане — добра от него ждать не стоило. Это подтверждали слова моего невидимого собеседника, рёв издалека и происходящее в реальном мире. — Иди, — приказал голос. — Ты увидишь его, когда пройдёт три ночи. Зурет медленно поднялась. Нарисовала в воздухе какой-то знак. Потом поклонилась в пояс. Даже при таком освещении было заметно, что её спина поблёскивает от бисеринок пота, а ноги подрагивают. Видимо, содеянное стоило немалых усилий. Она устало провела ладонью по лицу, отбросила назад чёрные пряди. А потом улыбнулась. Меня передёрнуло от отвращения. Мерзкая улыбка дьявола на лице красавицы. Неправильно. Такого не должно быть. Зурет взяла свой плащ и барабан. Накинула тёмную ткань на плечи. Какое-то время стояла недвижимо, словно статуя. А потом начала медленно оборачиваться. Наши глаза встретились. — Не смотри, — прошипели мне на ухо. Мне стало нехорошо, по телу словно прошёл удар тока. И тут раздался стук в дверь. «Какая к чёрту дверь?» — пронеслась шальная мысль. И тут же дошло, что нет ни тьмы, ни кургана, ни немой пряхи. Всего лишь бежевый коврик в моём номере. Коврик с дыркой, кстати. Стук повторился. Я с трудом приподнялся. К горлу подступила дурнота, не сразу получилось даже на колени встать. Что за дьявольщина? С этими скачками в потусторонние миры я превращаюсь в изнеженную барышню, падающие в обмороки на каждом углу. Будь Грабар рядом, он бы не преминул заметить, что моим бесчувственным телом обязательно могут воспользоваться заинтересованные лица, поэтому лучше находиться в сознании. А то мало ли. А личностей последнее время, кажется, не так уж и мало. Поэтому есть резон укреплять нервную систему и взять пару уроков у Читающего Сны. Или не пару. Как пойдёт. Оперевшись рукой о кровать, я встал. Не так бодро и резво, как бы мне хотелось, но всё же. Преодолев расстояние до двери, щелкнул замком. Уставившись в пустоту, я понял, что ловлю неслабые глюки. Хотя… возможно, просто не дождались. Но кого могло принести? Я даже вышел в коридор. И тут же увидел Дину, бравшую из общего холодильника молоко и яйца. Кажется, кто-то собрался сотворить омлет. Дина обернулась, её пухлые губы чуть тронула улыбка: — Добрый день. — Добрый, — кивнул я. Немного поколебался, стоит ли задавать вопрос был ли здесь кто-то. — Я вам мешаю? — уточнила она, видимо, расценив мой взгляд по-своему, и указала на холодильник. — Нет-нет, — отрицательно покачал я головой. — Мои продукты до холодильника не доходят. Шутка получилась очень сомнительной, но Дина хихикнула. В её глазах так и было написано: «Красивый, но слишком странный. А жаль». Впрочем, мне всё это могло и показаться. После происходившего-то! — Тут неплохое кафе, в соседнем доме отдыха, — неожиданно произнесла она, захлопывая дверцу. — Но нам лень идти. Танька ворчит, что так все деньги на одну еду профукаем. — Еда — это святое, — хмыкнул я. Нет, а что? Кто со мной не согласиться, может идти и голодать. И завидовать. Дина осторожно перехватила пакет с яйцами за ручку. — Вы не очень выглядите, — тихо произнесла она. — Всё в порядке? Хм, заметно. Плохо. Так ещё и с помощью могут прибежать. — Перегрелся на солнце, — буркнул я и тут же перевёл тему: — Отсюда случайно никто не выходил? Дина захлопала ресницами. Кажется, такой поворот несколько озадачил её. — Н-н-нет, — произнесла она. — Я не видела. А вы кого-то ждёте? «Всё-то ты хочешь знать,» — мелькнула мысль. Однако вслух, разумеется, я этого говорить не стал. Хамить симпатичным девочкам — невежливо. — Да так, — туманно ответил и направился к выходу. — Немного. — Ясно, — отозвалась Дина и подошла к двери своего номера. — Бывает. Ну, я побежала. — Приятного аппетита, — хмыкнула я, быстро выглянув не улицу. Нет, никого. — Спасибо. Я постоял пару минут, тупо глядя во двор. Потом вздохнул и вернулся к своей двери. Так и параноиком можно стать. Я переступил порог и замер, увидев, что на моей кровати кто-то сидит. — А ты не слишком-то гостеприимен, — неожиданно весело произнес он низким глубоким голосом. — Ну, не стой — заходи.