***
Мы опять лежали среди смятых простыней и даже отдышались после очередных совместных подвигов. По комнате вперемешку были разбросаны вещи. Каждый думал о своем. Типичная ночная картина в спальне Снейпа в последнее время. — Послушай, — начал я, чувствуя, что опять веду себя не совсем честно, — я должен тебе кое-что сказать. — У тебя завелся новый любовник? — отрешенно поинтересовался он. Что, гиппогриф укуси его за задницу? — Снейп, какой, к книззлам, новый любовник?! Я человек, а не секс-машина. Я после тебя одного иногда еле ноги передвигаю. Он выглядел польщенным и довольным. Садист. — Возродился Волдеморт и ты хочешь попросить меня пошпионить за ним для аврората? — Что ты несешь? — впал в ступор я. — Пытаюсь понять, какой вселенский катаклизм спровоцировал присутствие в твоем голосе вины. Насколько я убедился, ты чрезмерной рефлексией не страдаешь. Я вздохнул, уставившись в потолок. Опять ехидничает. — Я, кажется, влюбился в тебя. Как шестнадцатилетний мальчишка. — У тебя все происходит не вовремя: в шестнадцать лет ты перебиваешь всех темных магов столетия, в двадцать пять влюбляешься. Удивил, тоже мне. Так где твоя страшная новость? А? Он точно расслышал, что я сказал? И точно понял? И не просит его избавить от сентиментальностей? Нет, погодите, что-то тут не так. — Это и есть страшная новость. — То, что ты в меня влюбился? — он повернулся ко мне и приподнялся на локте, с усмешкой на меня глядя. — Действительно, ничего страшнее в жизни не слышал. — Нет, подожди, давай разберемся. Мы же договорились, что у нас секс без обязательств. — Ну? — А раз я в тебя влюбился, тебя должно нервировать то, что я могу, например, захотеть тебя поцеловать на людях. Или романтические подарки тебе делать. Мерлин, я ведь даже не знаю, какие могут быть романтические подарки, кроме цветов и конфет, — вздохнул я. — Гм, Поттер, думаю, я выдержу даже цветы и конфеты, хотя лучше бы ты отказался от этой мысли. Но против поцелуев на людях я точно ничего не имею. Как и против твоих чувств. Это было бы несколько нелогично. Это было бы очень нелогично, по правде говоря. — Да? Ну тогда хорошо, — успокоился я. — Я думал, ты можешь начать фыркать и сердиться. — Поттер, нельзя быть настолько эмоционально необразованным в двадцать пять лет. Люди в подавляющем большинстве случаев не фыркают и не сердятся, когда выясняется, что их любовь взаимна. Вот и все, мои уши решили пострадать слуховыми галлюцинациями, в аврорате работать нельзя, а в Мунго сходить надо. — Поттер, — вздохнула причина моих галлюцинаций, — ты так до сих пор и не понял, что я с тобой не только трахаться люблю? — Э… — пробормотал я, чувствуя ушами, задницей и даже мозгом (верный признак правильного ощущения), что Мунго откладывается, хотя не совсем в это веря. В аврорате учат не верить в то, что звучит так... так... так хорошо. — Мерлин, Гарри Поттер несколько месяцев не вылезает из моей постели, удовлетворяясь мыслью о том, что нужен мне исключительно ради секса, — Снейп смеялся. — Вообще-то, я так и думал, — осведомил его я. — Я тебя люблю, аврор несчастный. — Нет, — категорически запротестовал я, закидывая ноги ему на талию и находя его губы, — аврор теперь очень-очень счастливый! За окном снова брезжил рассвет.Внешность обманчива
13 сентября 2015 г. в 20:06
Это был кошмар! Это было форменное безобразие. Это было феноменальное издевательство. Это было… Я громко фыркнул, уставившись на свое отражение в зеркале. Оттуда на меня с саркастической ухмылкой взирала собственная рожа, венчающая худенькое девчачье тельце. В нужных местах оно было, впрочем, совсем не худеньким, из-за чего моя взлохмаченная башка выглядела совсем сюрреалистически. Чего-то недоставало. Я внимательно посмотрел на открытую страницу анатомического атласа. Точно, у девчонок нет таких мощных плеч. Годриковы метлы, чтоб ими Салазара приголубило! А еще лучше — Муди. Я со вздохом снова взялся за волшебную палочку, направляя ее на свои плечи и произнося трансфигурирующее заклинание. Параллельно в голове происходила ревизия всех известных мне ругательств. У Аластора Муди было очень извращенное чувство юмора. Надо же было ему выбрать на роль девчонки не кого-нибудь, а именно начальника отдела по поимке темных магов, старшего аврора, всеми уважаемого и обожаемого героя магической Британии Гарри Поттера. Нет, так он надо мной еще не издевался. От избытка чувств я случайно придал своим только что удлиненным волосам вместо темно-русого роскошный изумрудный цвет.
— Русалок через рыбий хвост в василисковы трубы!
— Эй, Гарри, хватит ругаться! — послышалось из-за соседней ширмы. — Не ты один страдаешь.
Я заржал. Кому было еще хуже, так это Рону. Если я хотя бы должен был изображать жену странного мага с сомнительной репутацией (как выразился Муди, собиравшийся исполнять роль оного мага, на что получил от меня замечание о необязательности таких мер, как превращение в другого человека, поскольку он и так странный маг с сомнительной репутацией), то Рону предстояло быть пассией Снейпа. Пассией, что характерно, мужского пола. Рон очень переживал.
— Ты хотя бы парнем остаешься, — буркнул я, превращая себя в девицу окончательно.
— Да ладно тебе, Поттер, — послышался из-за другой ширмы голос Муди. — Зато теперь ты на законном основании можешь приставать ко всем мужчинам.
— Ну вас к дракклам, — беззлобно отозвался я. — К кому я буду приставать? К Рону, к Снейпу или к вам?
Из-за ширмы Рона послышалось испуганное кряканье, из-за ширмы Муди — громкий гогот. Я еще раз скептически окинул взглядом итог своих трансфигурационных изощрений и вышел на свет божий. В тот же момент из-за ширмы Муди появился роскошный красавчик злобно-угрюмого вида в расцвете лет.
— О, сэр. Я, наверное, пересмотрю гипотезу о возможности приставания к вам, — я оглядел его целиком.
Что и говорить, результат трудов начальника аврората был хорош.
— Иди к мантикорам, Поттер. Ты меня в таком виде не устраиваешь.
— Сами захотели.
— Прекратите, — жалобно попросил Рон. — Я от ваших гейских шуточек чувствую себя еще хуже. Хотя, казалось бы, куда уж хуже, — хмуро пробормотал он, появляясь из-за своей ширмы.
Я заулыбался. Смазливого вида юный долговязый блондин в обтягивающих штанах и короткой футболке, видимо, как нельзя более соответствовал представлению Рона о геях. Даром что он работал с двумя геями совсем не смазливого вида.
— Отлично выглядишь, Гарри. Или Гарринелла? — поинтересовался он.
— Снейп будет в восторге, — парировал я, с преувеличенной заинтересованностью оглядывая его с головы до ног. Рон покраснел и отвернулся.
— Уизли, чего ты переполошился? Сколько Снейп работает с нами — никогда его поведение не выходило за рамки делового сотрудничества, хотя мужчин его любимого типажа вокруг всегда было хоть отбавляй.
Бедняга Рон мрачно стоял посреди комнаты: готовился к тяжелейшему моральному испытанию.
— Уизли, ты не в его вкусе, — проворчал Муди. — Что в этом виде, что в обычном. Пойдем.
Я обнаружил, что хочу спросить у начальства, какие мужчины во вкусе Снейпа. И что меня занимает этот вопрос не как абстрактное знание, а вполне предметно. «Меня что, интересует Снейп?» — слабо попытался одернуть себя я.
— Тебя что, интересует Снейп? — вторил голос Муди, который видел меня насквозь.
Я буркнул что-то неопределенное. Рон опасливо на меня покосился.
— Между прочим, ты как раз вполне мог бы его заинтересовать, — обронил Муди. — В обычном виде, разумеется.
А? Что? Я сглотнул. Поттер, ты совсем с ума сошел? Нельзя же рассматривать каждого гея как потенциального сексуального партнера! Справедливости ради, последние три года я именно так и поступал, причем иногда это приводило к очень даже удовлетворяющему меня результату. Репутация вполне располагала ко мне мужчин разного возраста и вероисповедания. То есть и светлых магов, и… Нет, темные маги предпочитали не связываться с начальником отдела по их ловле даже ради хорошего траха, а вот серые скользкие гады вполне связывались. Как раз типа Снейпа.
Нет, Поттер, твои гормональные перепады выходят за всякие рамки. Ему твоя репутация до лампочки, и он пошлет тебя в известном, хоть и в теоретически приятном направлении. Немедленно прекрати.
— Вы имена себе придумали? — поинтересовался Муди.
— Э-э…
— У-у…
Общеизвестный факт, что в аврорате работают самые умные и интеллигентные люди.
— Значит так, вы поняли, что Снейпу ни при каких условиях не должно стать известно, что мы на самом деле не те, за кого себя выдаем? Ему ни в коем случае нельзя знать про эти трансфигурационные чары и про их существование как таковое. А оборотное зелье…
— Аластор, мы поняли! — не выдержал я. Муди повторял эту речь в разных вариациях, наверное, в шестой раз. — Для Снейпа мы — невыразимцы Гьерра, Лук и Карк. Аластор Муди попросил нас подыграть Снейпу и помочь ему поймать преступника… — показательно монотонно начал бубнить я заученную историю.
— Ты-то все понял, Поттер, я не сомневаюсь, — прервал меня он. — Меня беспокоит Уизли.
— Я тоже понял, мистер Муди. Не такой уж я идиот все-таки.
Я усмехнулся. Рон до сих пор побаивался Муди и никак не мог заставить себя даже называть его по имени. Но тут выдал ему, ишь ты.
— Ты не идиот, Уизли, но слушать ты так и не научился. Почему аврорат отправил помогать Снейпу невыразимцев, а не авроров?
— Потому что преступнику известны лица людей, работающих в аврорате. А оборотное зелье не годится, поскольку преступник владеет чарами, которые нивелируют действие зелья.
— …и он воспользуется этими чарами, чтобы убедиться в отсутствии ловушки рядом со Снейпом, — подхватил я. Мне надоело сидеть на месте.
— Поттер, ты слишком нетерпелив, — заметил Муди.
Он был не прав. Я единственный мог выслушать десять раз подряд один и тот же план. И еще пять раз его повторить. И даже найти в этом некоторую пользу. Я подозревал, что именно поэтому дослужился до начальника своего отдела.
— Помните, среди нас нет начальника, мы — коллеги, — бубнил Муди.
Рон вздыхал. Я кивал.
— Мы — невыразимцы, люди без особых актерских данных, поэтому играть достоверно для Снейпа те роли, которые он нам предложит, не обязаны. Мы должны обмануть этими ролями только его спутника. Для Снейпа мы должны быть убедительными невыразимцами.
— Карк, вы невыносимы, — объявил я.
Муди посмотрел на меня с одобрением.
— Молодец, Гьерра.
Мы вошли в «Гоблинову нору» — сомнительное заведение в Лютном переулке. Муди не прикрыл его до сих пор только потому, что там регулярно устраивали встречи не менее сомнительные личности, которых было удобно оттуда выслеживать. Снейп сидел у дальнего столика с невозмутимым видом и пил неведомую фиолетовую дрянь. Рон посмотрел на него и плотнее закутался в темную мантию. Я сдержал улыбку.
— Северус Снейп? — раздался прохладный и такой незнакомый голос Муди, а ныне — красавца Карка.
Он кивнул.
— Карк, — представился шеф и сел за столик. А, ну да, мы ж невыразимцы, какие фамилии.
— Гьерра, — обворожительно улыбнулся я и принялся глазеть на Снейпа. А что, Гьерра могла думать, что он бисексуал, например, а мне хотелось рассмотреть его. В виде Поттера я бы на это не решился: ориентация Поттера известна всем. Боюсь представить, что бы подумал или сделал Снейп, посмотри на него Поттер таким взглядом, каким смотрела Гьерра. А тут вежливо кивнул и даже, кажется, усмехнулся краем губ. Сволочь. Знает ведь, что притягательно выглядит.
— Лук, — буркнул Рон, плюхаясь рядом со мной.
— Очень рад. Аластор объяснил вам мой план?
— Он сказал, что мы должны будем разыграть ваших приятелей и, — тут Карк очень натурально вздернул бровь, — молодого человека.
Я чуть не расхохотался, но вовремя спохватился. Муди беспардонно развлекался. Я решил, что тоже имею на это право, поэтому улыбнулся Снейпу еще раз. Один Рон сидел с угрюмым видом и, судя по всему, чувствовал себя соответственно виду.
— Мы должны будем предложить человеку, с которым вы встретитесь, посмотреть на деформа-спатиум, а потом помочь ему опробовать его за пределами этого заведения. Также, насколько я понял, мы должны будем участвовать в его аресте, — с особой осторожностью и тревогой добавил Муди.
Я мысленно аплодировал ему. Невыразимцы — народ тихий, драк не любит.
— Почти так, — кивнул Снейп. — Но арест произведут авроры, и нам вряд ли понадобится принимать участие в этом процессе, поскольку ни я, ни вы не являемся сотрудниками правоохранительных органов. Наше дело — заманить преступника в ловушку. Насколько я знаю, шестеро коллег мистера Муди уже на месте, недалеко от комнат Труверса.
«Ага, — мысленно кивнул я, — и еще двое тут».
— Хорошо, — отозвался Муди. — Что от нас требуется?
— Фолли Эйвен — так зовут человека, которого следует задержать, — знает, что у моих знакомых есть деформа-спатиум. Также он полагает, что мой молодой человек, по совместительству артефактор, с помощью этого устройства может трансформировать энергию пространства в энергию жизни.
— Какая чепуха, — брякнул я.
— Чепуха, — согласился Снейп, внимательно на меня глядя. — Эйвен — не слишком образованный колдун, а кроме того, он одержим идеей бессмертия, как и его бывший хозяин. Это уже начинает надоедать, но что есть, то есть. Поэтому он легко поверил в мою историю. Необходимо, чтобы вы продемонстрировали ему деформа-спатиум, после чего он, вероятно, пожелает увидеть преобразование энергии. С этой целью мы отправимся к Труверсам, где его беспрепятственно возьмут авроры.
— Хорошо. Деформа-спатиум у Гьерры. Насколько я понял, для демонстрации нужна женщина?
— Да, его владелицей является леди Декстер. Энильда Декстер, — сообщил Снейп, снова поворачиваясь ко мне. — Джером Декстер в темномагических артефактах разбирается не слишком хорошо, его специализация — зелья. Собственно, он мой бывший однокурсник, — Снейп посмотрел поочередно на Муди и на Рона.
— Лук с нами в качестве вашего молодого человека, — улыбнулся Муди. — Джеромом Декстером предстоит быть мне. Как зовут мою жену, напомните еще раз, пожалуйста.
— Энильда меня зовут, — отозвался я. — Не может запомнить имя собственной жены с первого раза, тоже мне, работник тайного министерского отдела.
Муди наградил меня таким взглядом, что я мгновенно понял: эту шутку он мне припомнит. Напугали фестрала дохлой вороной. Я ощущал настойчивое желание пофорсить перед Снейпом. Почему его молодому человеку отводится более скромная роль, чем жене Декстера? Я вполне мог бы сыграть его молодого человека. Более чем. С удовольствием.
Снейп тем временем перевел взгляд на Рона. У того был настолько недружелюбный вид, что я понял: с меня коробка шоколадных лягушек. Потому что Снейп не знал, как к нему обратиться!
— Мистер… Лук, Эйвену практически ничего не известно о моем молодом человеке, поэтому я думаю, что ваше имя не нуждается в изменениях на этот короткий период. И все же… вам лучше сесть рядом со мной. Возле леди Декстер вы выглядите… несколько неестественно.
«О моем молодом человеке». Я помрачнел. Значит, этот змей занят, просто умело прячет своего кавалера. А ты, Поттер, надеялся, что такой мужчина может быть свободен? Это всякие школьники считают его воплощением ужаса, а я с некоторых пор находил его воплощением ума и нечеловеческой смелости. В двадцать пять лет эти качества становятся значительно важнее язвительности и крючковатого носа.
— Не обращайте внимания на его угрюмый вид, Северус. Лук очень стеснителен, — сказал я. И удостоился сразу двух красноречивых взглядов: от Рона, который тоже обещал мне припомнить все хорошее, и от Снейпа, который… который смотрел на меня заинтересованно. Снейп, ты что, я же девушка! Но назвать его по имени и не получить в ответ гневный взгляд многого стоило. Я готов был растянуть эту игру настолько, насколько возможно, лишь бы продолжать с ним флиртовать и не получать в ответ типично снейповские реакции. Что, черт возьми, на меня нашло?
— Желательно продемонстрировать Эйвену визуально видимую сторону работы деформа-спатиума, — продолжал Снейп. — Насколько мне известно, некоторые манипуляции с пространством невидимы.
— Абсолютно, — подтвердил Муди. — Более того, ощутить происходящее могут только волшебники с сильным магическим полем.
— Поэтому, — кивнул Снейп, — лучше будет, если вы, Гьерра, покажете что-то простое, но эффектное.
— Хорошо, — пожал плечами я. С деформа-спатиумом я развлекался почти всю неделю — с тех пор, как Муди задумал этот издевательский план по поимке Фолли Эйвена. Интересная игрушка, но совершенно бесполезная — такой вердикт я вынес в итоге.
— Также у гипотетических Декстеров и моего гипотетического молодого человека есть условия… — тут Снейп замолчал, метнув взгляд на вход в «Гоблинову нору». — Они здесь. Быстро выбросьте из головы все мысли о нашем плане. Чары, которые использует Эйвен для проверки на оборотное зелье, могут вскрыть ментальный обман.
Это была неожиданная новость. Я быстро окинул взглядом своих напарников. У Муди с этим проблем не будет, а вот Рон… Срочно требовалось его отвлечь, заговорить о чем-то, что не касалось бы нашего плана. А у меня, как назло, в голове крутилась только фраза о гипотетическом молодом человеке Снейпа. Значит, у него все-таки никого нет и про «моего молодого человека» он сказал просто так? Да и Муди никогда ничего такого не болтал, а уж Муди все знает. Твою мать, Снейп, не мог бы ты говорить о своей личной жизни понятнее? Я решил, что сейчас как раз то время, когда интересующий меня вопрос можно задать сразу и на законных основаниях.
— Неужели у такого мужчины, как вы, действительно никого нет?
Главной цели я достиг: Рон тут же отвлекся от своих мыслей, неверяще уставившись на меня. Муди хмыкнул. Чего еще от него ожидать. А Снейп… Снейп почти улыбался. Исключительно мне. То есть Гьерре. Но мне и этого хватало.
— Моя репутация и внешность не слишком способствуют романтическим связям.
— Вы так думаете? — я поднял брови. — Мне даже жаль, что я не мужчина.
Развязная у меня Гьерра получилась. А что делать? Какой хозяин, такая и Гьерра. Муди пнул меня коленом под столом. Я невозмутимо на него посмотрел. Что такое? Роль я свою играю? Играю. А что я делаю параллельно, не его собачье дело. Бедняга Рон сдерживался изо всех сил.
— Северус? Добрый вечер, — к столу подошел высокий, крепко сбитый атлет, а за ним следовало нечто долговязое, напоминавшее смесь бомжа и директора банка «Гринготтс» во всей его великолепной гоблинской форме.
— Фолли, — Снейп пожал ему руку, изучающе глядя на его спутника.
О спутнике речи не было. По всей видимости, для Снейпа его появление тоже было сюрпризом.
— Это мой друг, Джексли Мер. Он хорошо разбирается в спатиумах.
Если это была правда, то мы сильно рискуем. Например, если этот Мер спросит у Рона, каким образом тот будет преобразовывать энергию, могут возникнуть осложнения. Рон не дурак, но складно сочинить ответ специалисту вряд ли сможет. А если Мер сразу сообразит, что идея о преобразовании энергии — полная чушь, то наш план можно считать проваленным. Я с тревогой взглянул на Муди. Он пожал плечами, но в его глазах светился знакомый хищный блеск. Упускать добычу начальство явно не собиралось. Я вздохнул. Не исключено, что «Гоблинова нора» ознаменуется очередной эпохальной битвой темных и светлых магов. Лучше бы здесь случилась просто пьяная драка.
Эйвен и Мер сели за наш столик. Снейп представил нас и тоже опустился на свое место. Совершенно естественно и бесстрастно. Я сейчас в него влюблюсь. «Гипотетического молодого человека...» Стоп. Человек человеком, а что он там про условия говорил? Он же хотел предупредить нас о чем-то перед тем, как явилась эта парочка и начала сканировать нашу компанию на оборотное зелье и прочие обманки. Внезапно меня осенило: конечно же, Эйвену не за красивые глазки пообещали туманную возможность бессмертия. Секрет должен был стоить — и дорого стоить. Вопрос только в том, договорились ли они о каких-то цифрах. Я вперился взглядом в Эйвена.
— Итак, мистер Эйвен, что у вас за предложение? — конечно, это была самодеятельность, но следовало выяснить, плел ли ему Снейп о деньгах раньше. И если плел, верифицировать это.
Эйвен, явно собиравшийся обратиться к Муди как к главе нашей семьи, перевел взгляд на меня. И, видимо, переоценил обстановку.
— Леди Декстер, до меня дошли слухи, что у вас есть некий артефакт, который мне интересен…
Э нет, мы так до ночи будем ходить вокруг да около.
— Ближе к делу.
— Три тысячи галлеонов.
Три тысячи? Не верю, что Снейп настолько не ориентируется в ценах темномагического рынка. Да что там, эта пронырливая крючконосая ехидна не могла не знать, что спатиумы стоят куда больше. Следовательно, конкретную сумму они с Эйвеном не обсуждали, а этот пройдоха сейчас пытается обвести вокруг пальца невинную женщину. Не выйдет, красавчик, уж я в стоимости запрещенных товаров разбираюсь.
— Пять.
— Но, леди Декстер… — конечно, знаем мы этот заискивающе-жалобный голосок. Не на ту нарвался, да, хороший мой?
— Дорогая… — послышался предупреждающий голос Муди.
Ах черт, я ж еще и Гьерра, которая ничего не знает про темномагический рынок и вообще не должна с такой уверенностью набрасываться на темных магов. Ну извините, я уже взял курс, как я теперь останавливаться должен? Не могу же я сбавить обороты и сказать: «Прости, Джеромчик, веди переговоры сам, я просто так настоящую цену назвала, случайно».
— Помолчи, Джером, — я повернулся к Эйвену. — Пять тысяч, на меньшее я не согласна.
Тот понял, что имеет дело не с невинной овечкой. Ничего, зато доверять больше будет. Невинных овечек среди владелиц деформа-спатиумов особо не найдешь.
— Не могу отказать вам, леди Декстер. Будет, как вы скажете. Пять тысяч, — сдался он. — Артефакт у вас с собой?
— С собой, разумеется, — кивнул я и достал вещицу.
Джексли Мер оживился:
— Разрешите посмотреть?
Я медленно перевел на него взгляд и молча уставился ему в глаза. Этот прием я спер у Снейпа еще в бытность новичком. Сначала усердно тренировался думать о крови, кладбищах и Волдеморте, чтобы взгляд был помрачнее, потом однажды случайно съехал с Волдеморта на мысли об одном хорошем мальчике, побывавшем у меня в постели, а когда опомнился, жертва допроса сидела передо мной порядком напуганная. С тех пор я думаю о чем попало, когда пялюсь на жертв. В основном о мальчиках. Ну, или о мужчинах. Этот раз не был исключением: справа от меня сидел великолепнейший, хоть и слегка мрачноватый экземпляр.
Через десять секунд Мер начал активно моргать и пытаться отвести взгляд. Я медленно протянул ему деформа-спатиум. Мер осторожно взял его и принялся изучать. Гоблин его возьми, он знал, что с ним делать. Вопрос заключался в том, что делать с этим нам?
— Все в порядке, — наконец изрек он, стараясь не смотреть на меня. — Но мне не совсем ясно, как будет работать предложенная схема.
— Я могу вам показать, — подал голос Рон. — Но здесь не совсем подходящее место для демонстрации.
Заранее подготовленные реплики Рон выдает блестяще, этого у него не отнять.
— Но вы можете обрисовать мне принцип в общем?
А вот с импровизацией у него плохо. Этого я и боялся. Судя по шевелению слева, Муди целиком разделял мои опасения. «Империус бы», — мелькнула мысль. Да кто ж его наложит так, чтобы Эйвен не заметил? Наши с Муди поползновения будут разгаданы сразу, Рон мог бы, но он же не догадается. Придется… Хотя стоп. У нас же Снейп в темноте сидит. И наверняка тоже лихорадочно соображает, что предпринять, потому что трое невыразимцев вряд ли, по его мнению, спасут ситуацию.
— У кого-нибудь есть пергамент? — спросил я. — Я могу нарисовать схему, насколько я ее понимаю, а я ее понимаю, смею думать, неплохо. Мистеру Луку лучше удаются наглядные демонстрации, чем абстрактные объяснения. Непонятные вещи он вам растолкует, я полагаю.
Все лица повернулись ко мне. Рон, идиот, наложи Империус, ты один вне пределов видимости! Черта с два. Эйвен протянул мне пергамент. Кажется, мое выступление на тему «условий» оказалось не таким уж бесполезным: он явно воспринимал меня всерьез. Вот и хорошо. Я сделал вид, что тянусь к свету, и подобрался к снейповскому бокалу с фиолетовым пойлом.
— Смотрите, мистер Мер, — повернулся я к внесшему помехи в наш план специалисту и тщательно задел локтем бокал. Тот опрокинулся, вылив содержимое на стол и частично на Снейпа.
— Ох, прости, пожалуйста, Се-еверус, — протянул я как можно более плотоядно. Если он после этого не посмотрит на меня…
Разумеется, он поднял на меня ошеломленный взгляд. Это было слишком даже для Гьерры.
— Империус, — проговорил я одними губами, тщательно артикулируя и глядя прямо Снейпу в глаза. Ошеломление в них мигом сменилось пониманием.
— Ничего страшного, — буркнул он, достал палочку и произнес осушающее.
А вот для Эйвена с Мером пришлось заканчивать сцену и еще плотоядно ухмыляться. Бедные мои Гьерра и леди Декстер, кем считают их все эти люди! Я снова повернулся к Меру и улыбнулся:
— Я вечно доставляю Северусу неприятности.
Это была чистая правда. Во всех отношениях и во всех моих ипостасях.
— Так вот… Мистер Эйвен, вам тоже будет любопытно посмотреть, я думаю, — переключил я внимание наших собеседников на пергамент. — Вот у нас верхний акселератор деформа-спатиума… — я принялся изображать самую заковыристую деталь артефакта.
Почувствовалось легкое дуновение ветерка.
— Вы знаете, леди Декстер, — заявил Мер, — я думаю, это не так уж необходимо. Я хотел бы только посмотреть, как преобразование энергии происходит в действительности.
— Какой вы непостоянный, мистер Мер, — кокетливо сказал я и нарисовал огромную закорючку, пытаясь отвлечь Эйвена от неожиданно странного поведения его друга. Не знаю, насколько его отвлекла закорючка. Боюсь, что могла и отвлечь.
Мы вчетвером тянули время как могли. Где мои чертовы коллеги, василиск их дери через задницу?! Мер, по-прежнему находящийся под Империусом, с легкой руки Снейпа время от времени издавал восхищенные реплики, стоя в сторонке у стены одного из кабинетов заведения Труверсов, куда волшебники приходили готовиться ко всяким магическим поединкам, репетировать магические фокусы и заниматься еще незнамо чем. Я, в свою очередь, развлекался отвлечением Эйвена и уже успел продемонстрировать ему один из вариантов сжатия пространства, делая вид, что готовлю деформа-спатиум к преобразованию энергии. Разумеется, жертвой моего пространственного эксперимента был Снейп, кто же еще. Не беднягу ж Рона мучить. И над Муди я уже достаточно поиздевался для одной операции. А вот Снейп вызывал во мне самые что ни на есть извращенные желания. Нет, не сексуальные. Хотя их тоже. Самым обидным было то, что Снейп, судя по всему, ничего не имел против повышенного внимания Гьерры. Эта слизеринская сволочь действительно была бисексуальной. Не из спортивного же интереса он подыгрывал этой дамочке.
— …артефактум маджератум хримтум вергилий, — вещал я, держа бедный деформа-спатиум на вытянутой руке, лихорадочно выдумывая очередной набор звуков и не особенно понимая, как туда попал Вергилий.
Эйвен с интересом смотрел на эти бесчинства. Рон стоял напротив меня, монотонно бубнил что-то, подозрительно похожее на тибетскую мантру, и незаметно наколдовывал вокруг спатиума дым. Очевидно, он наконец понял, что Снейп не собирается его насиловать и даже брать за руку не намерен, и развеселился. Муди всеми силами играл почтенного Джерома Декстера, следил за обстановкой и пытался не заржать. Снейп стоял рядом со мной — довольно близко. Я даже слышал его слабое хмыканье.
Внезапно один за другим раздались шесть хлопков, и я краем глаза заметил родные аврорские мантии.
— Спецподразделение отряда быстрого реагирования Британского аврората, всем бросить волшебные палочки!
Быстрого реагирования… Это был самый медлительный отряд во всем Британском аврорате, чтоб их флоббер-черви погрызли.
— Снейп, уводите своих людей! Фолли Эйвен, вы…
Слово «арестованы» потонуло в рыке арестанта.
— Так это ты, гад!.. — на Снейпа нацелилась палочка, но я уже успел выхватить свою.
А Снейп просто обнял меня за талию, и нас увлекла аппарационная воронка.
Темный, свежий, тихий переулок с мягким светом волшебных фонарей. Ни единой живой души.
— Где это мы? — огляделся я.
— Конец Косой аллеи, — пожал плечами Снейп.
Его рука продолжала лежать на моей талии, и у меня не было сил сбросить ее оттуда, несмотря на то, что талия была все-таки не совсем моя. Я поднял на него взгляд. Он усмехнулся, привлек меня ближе и поцеловал. Это было ужасно неправильно — то, что Снейп целовал меня в виде женщины, которой не существует, то, что Снейп меня целовал вообще, и то, что мне это невообразимо нравилось. Это было ужасно нечестно по отношению к нему. Это было глупо, это был результат моих игр, который уже нельзя было назвать игрой. И все-таки я ему отвечал. Наплевав на все перечисленное, обнял его плечи и с удовольствием отвечал, потому что целовался он прекрасно, потому что он мне, черт возьми, нравился.
— Не хочешь зайти ко мне выпить?
Однако. Это был достойный ответ развратнице Гьерре.
— Послушай… — я отодвинулся от него. — Я… не могу.
«Ужасно хочу, Снейп, знал бы ты, как я хочу».
— Почему? — поднятая бровь.
Интересно, он всех девушек так напрямик соблазняет? Ладно бы хоть мальчиков, но с девушками вроде следует как-то иначе себя вести.
— Я… я… — почему там девушки не могут пойти потрахаться с мужчиной? — Я замужем.
— Хм, — саркастически отозвался Снейп.
Действительно, отличный ответ для девушки, которая соблазняла мужчину весь вечер.
— Я не та, за кого себя выдаю, — признался я. К черту Муди с его конспирацией, какая разница, как он преобразовал одну девицу в другую?
— Ну и что?
И то верно. Если хочется трахнуть тело, какая разница, кто в нем. Самое печальное, что мне это было очень знакомо.
— Мерлин… Я вообще мужчина.
— Ты так говоришь, как будто это твой недостаток, Поттер.
Я уставился на него, не в силах вымолвить ни слова. Как, сфинкс меня дери?! В голове чередой мелькали догадки, но ни одна из них не выглядела мало-мальски правдоподобной. То есть он весь вечер смотрел на Гьерру и знал, что перед ним Поттер? И все эти его заигрывания…
— Ты точно не хочешь выпить? — поинтересовался он, усмехаясь.
Ох. Муди, иди к дьяволу.
— Хочу.
— Вот и мне кажется, что… хочешь, — сказал он, приближаясь ко мне и заканчивая фразу у моего уха почти шепотом. У меня мурашки по телу побежали. А он снова обхватил меня за талию и аппарировал.
Как выяснилось спустя мгновение, прямо в спальню. Очевидно, в собственную. Вот как нужно соблазнять мужчин, учись, Поттер. А то встречи, флирт, вино всякое… Когда можно просто взять и аппарировать понравившегося персонажа к себе в спальню. Куча времени экономится. Я усмехнулся и потянулся к нему губами.
— Нет, Поттер, — отошел он и ткнул в мою сторону пальцем. — Сначала убери с себя это.
— Что? — опешил я. — Одежду?
— Девицу! Одежду с тебя я как-нибудь сам уберу.
Точно, я же все еще девчонка. Я достал палочку и прекратил это безобразие.
— Другое дело. Ненавижу девиц, — прочувствованно объявил он, с вожделением оглядывая меня. Ну да, я возбужден, а ты чего-то другого ждал?
— Ты же целовал ее.
— Я тебя целовал, идиот, — хрипло проговорил он, сгребая меня в охапку.
Кажется, моя хваленая инициативность сегодня не пригодится. Вот и чудесно.
Только ближе к рассвету я вспомнил о самом интересном, хотя за прошедшие несколько часов оно существенно опустилось вниз в рейтинге «самого интересного».
— Снейп, — позвал я.
— Поттер, — застонал он в подушку на своем конце кровати, — в твоем возрасте гормонам пора бы хоть немного утихнуть, они в курсе?
— Ты им просто очень понравился, — объяснил я. — Но я, вообще-то, просто спросить хотел. Ты меня как узнал-то?
— Поттер, когда меняешь внешность, не забывай делать что-нибудь с глазами. Линзы хотя бы используй. Хотя твоим глазам не поможет.