Стенгазета

Пока Тесла хрипел, кашлял и пускал кровавые пузыри, а Заэль ползал вокруг него на коленях, вкалывал что-то из шприца и подзывал санитаров с носилками, Нноитора стоял в отдалении и пытался восстановить дыхание. Выносливостью своей он гордился по праву. Но даже самый выносливый из всех выносливых слегка подзапыхается, если ему придется пересечь в сонидо половину Уэко Мундо, волоча на хребте собственного фраксьена. Довольно тяжелого, кстати. Если Тесла выживет, надо будет сказать ему, чтоб сел на диету. Разожрался, блин!.. - Поднимаем, - скомандовал Заэль. - Нноитора, подержи ему голову. Нноитора подержал, и общими усилиями они погрузили пострадавшего на носилки. Когда санитары взялись за ручки, Тесла вдруг приоткрыл подернутые мутью глаза и схватил хозяина за запястье. - Господин Нноитора, - прохрипел он и оскалил окровавленные зубы в гримасе, под которой, видимо, подразумевал благодарную улыбку, - С-с... Спас-с... - Да чтоб ты сдох, поросло! - искренне ответил Нноитора, выдергивая руку. - Возись тут с тобой! Носилки вместе с медработниками скрылись во тьме коридора, ведущего к лазарету. Нноитора проводил их взглядом, после чего резко обернулся к безмолвствующему Ичимару Гину. - И нечего пыриться! - сказал он. - Я тут не при чем, ясно? Этот кретин сам виноват — полез на здоровенного гиллиана... - Разумеется, разумеется, - закивал Ичимару с готовностью. - Конечно, ты тут ни при чем, друг мой. Уверен, что если будет возбуждена проверка по факту наличия телесных повреждений, то Тесла скажет то же самое... Нноитора со свистом выдохнул сквозь зубы. Благодаря усилиям Теслы проклятый образ альфа-самца и тирана пристал к нему так крепко, что он уже не пытался разубедить окружающих. - Ай-ай-ай! - вдруг воскликнул Ичимару и всплеснул руками. - Ах, как неудачно-то вышло! Нноитора сделал вид, что не услышал. - Беда, беда, - продолжал Ичимару с выразительностью драматического актера. - Что же теперь делать, а? - Я, пожалуй, спать пойду, - сообщил Нноитора ненавязчиво. - Нет-нет, друг мой, ни о каком сне сейчас не может быть и речи. Ведь если ты сейчас пойдешь спать, и я сейчас пойду спать, и Тесла у себя в лазарете тоже отрубится, то кто же тогда заполнит колонку психолога для стенгазеты, а? Ичимару Гин твердо верил, что ни один рабочий коллектив не может плодотворно существовать без стенгазеты. Поэтому, обосновавшись в Уэко Мундо, он героически взял на себя обязанности главного редактора и твердой рукой вел свое детище через все жизненные препоны — то есть, иными словами, заставлял окружающих вовремя писать и сдавать материалы. У новой стенгазеты было все, что положено: красивое оформление и карикатуры на злобу дня (Нноитора Джируга), стихи (поэт-самородок Гриммджо Джагерджек), раздел «Занимательная механика, химия и биофизика» (Заэль Апполо Гранц), душещипательные истории с моралью (Тоусен Канаме, причем совершенно добровольно), новости (без постоянного автора; рубрику новостей обычно писал тот несчастный, кому случалось в неподходящий момент попасться Ичимару на глаза) и колонка юмора. Колонку юмора вел Улькиорра Шифер, и этот анекдотический факт полностью компенсировал ее, мягко говоря, невеселое содержание. Последним усовершенствованием стенгазеты стала колонка психолога. Суть этой рубрики заключалась в том, что любой арранкар мог под покровом ночи прокрасться в общий зал и опустить в специальный ящик анонимное письмо с изложением своих психологических проблем. Далее Ичимару просматривал эту корреспонденцию, истерически ржал, зачитывал избранные места владыке Айзену, после чего три наиболее выдающихся экземпляра передавал Тесле. Тесла же, опираясь на пусть несколько сумбурные, но зато поистине обширные психологические познания, давал к каждому из писем развернутый комментарий. - Как же нехорошо все получилось! - продолжал меж тем Ичимару с надрывом. - О злокозненный рок! Мы должны были написать эту колонку еще позавчера, но как раз позавчера ты уволок его на задание, а теперь он и подавно ничего не напишет... А сдача номера сегодня... Кто же, кто заполнит эту несчастную колонку? - Да мне похрен, - честно ответил Нноитора. - Все равно рубрика тупая. - Что это за антикомандный настрой, а? - спросил Ичимару строго. - Как следует понимать это твое «похрен», когда честь всей редакции висит на волоске? На Грунте, чтоб ты знал, ответственный главред, которому не удалось вовремя выпустить номер газеты, незамедлительно делает себе сеппуку подручными средствами... - Не возражаю, - вставил Нноитора. - … Короче, друг мой, раз написать эту колонку должен был твой фраксьен, то теперь ты просто обязан лечь грудью на амбразуру. Так уж принято между вассалом и сюзереном. Долг чести! - и Ичимару извлек из рукава какие-то листочки. Нноитора предчувствовал, что к этому идет, и возражения у него тоже были наготове. - Сам пиши! - огрызнулся он, отодвигаясь от листочков. - Ну о чем ты говоришь, а? - всплеснул руками Ичимару. - Ты же понимаешь, разумеется, что я, как главный редактор, не имею права писать что-либо в колонке психолога! Нноитора этого не понимал, но опыт общения с Ичимару подсказывал ему, что если выразить это непонимание вслух, ему тут же представят с десяток сомнительных аргументов. Но сдавать позиции он не собирался. - Я уже нарисовал все картинки, - сказал он твердо. - Больше пальцем к этой гребанной газете не притронусь! Собеседник его не перестал улыбаться, но температура его улыбки понизилась настолько, что Нноитора непроизвольно поежился. - Видишь ли, дорогой мой друг, - промолвил Ичимару напевно, - я мог бы, конечно, довести этот вопрос до сведения владыки Айзена, пусть он решает, кому писать колонку психолога, кому не писать... Но мне кажется, мы и без владыки сможем разобраться, а? Несколько мгновений они меряли друг друга взглядами. - Я владыки не боюсь, - сказал наконец Нноитора и взял протянутые письма. Спустя десять минут он сидел за столом, вооруженный карандашом, бумагой и чашкой с кофе. «И давай побыстрей, - попросил Ичимару напоследок. - Ведь нужно будет еще отнести это нашей дорогой Неллиэль, чтобы она переписала красивым почерком.» Нноитора поскреб карандашом в затылке, отхлебнул из чашки и развернул первое письмо. «Дорогой психолог! (прочел он) Хочу поделиться своей проблемой. Я гениальный, красивый, тонкий, изящный, остроумный, интеллигентный — в общем, можно сказать, близок к совершенству настолько, насколько к нему вообще можно приблизиться. Но почему-то окружающие меня тупые уроды этого не видят и категорически не хотят меня любить. Что мне делать?» С минуту Нноитора сидел в глубокой задумчивости, осмысливая проблему своего корреспондента. Затем отпил кофе и заглянул в колонку психолога за прошлую неделю, каковую колонку Ичимару оставил ему для примера. «Дорогой друг! (писал Тесла неизвестному арранкару, жаловавшемуся на привычку грызть ногти) Совершенно очевидно, что ваша проблема связана с тем, что вы остановились в стадии орального задержания... Проекционный перенос... Общая тревожность... Показан нарративный подход...» Нноитора в раздражении смял листок, исписанный аккуратным крупным почерком. Он был не в состоянии выдавить из себя хоть строчку подобного текста. В замешательстве он полистал книгу Гиппенрейтер «Общаться с ребенком. Как?», которая давно уже поддерживала его в сложных жизненных ситуациях — но и там не нашел ничего подходящего. Напротив, там все было написано очень простыми словами. «Да какого хрена? - спросил себя Нноитора. - Какая вообще разница, что я напишу? Подумают-то все равно на Теслу!» Эта мысль была подобна лучу солнца, который прорвался сквозь тучи и озарил сумрачный разум Пятого Эспады. На душе у него сразу стало легко и приятно, а с глаза словно спала пелена. Он послюнявил карандаш и начал писать: «Дорогой друг! Ты думаешь, наверное, что проблема у тебя из-за анального переноса и общего недержания, но на самом деле все гораздо проще. Тебя никто не любит, Заэль, потому что ты изрядная сука!» Чувствуя, как возвращается привычная радость жизни, он развернул следующее письмо. «Дорогой психолог! (было написано там) Дело в том, что мне нравится одна девушка, но я не знаю, как ей это показать. Я делаю разные намеки, но, кажется, до нее не доходит. Вообще она странная, я совсем ее не понимаю. Похоже, она думает только о каком-то мусоре с Грунта и не замечает моих чувств. Не знаю, что делать.» Нноитора изумленно хохотнул. Ему и в голову не приходило, сколько скрытых плюсов есть в заполнении колонки психолога. «Дорогой чувак! (написал он вдохновенно) Видишь ли, девушки любят настоящих мужиков, а не всякую эмо-размазню. Тут нужны не намеки, а реальные мужские поступки. Подари ей цветы, тресни по башке и тащи в свою комнату. И все будет пучком!» Он подкрепил творческие силы глотком кофе и развернул последнее письмо. «Дорогой психолог! (гласило письмо) У меня возникла проблема с коллегой. Он постоянно оскорбляет меня, подвергает сомнению мои профессиональные качества и нарывается на драку. Я легко могу его победить, но это его не останавливает. Думаю, это происходит от зависти. А мне бы хотелось выстроить нормальные отношения. Как это сделать?» Нноитора задумчиво побарабанил карандашом по пустой глазнице. Интересно, кто это пишет? Точно не эспадовец, я бы знал... Наверное, кто-то из нумеросов. В любом случае, чувствуется, что мужик хороший, и излагает четко, и проблема у него нормальная, без соплей... Надо помочь. «Приятель! (написал он) С такими козлами выстроить хорошие отношения невозможно. Он нападает на тебя, потому что чувствует в тебе жертву. Выход тут есть только один: напади на него первым, отделай его как следует, навешай качественных люлей — пусть поймет, кто тут жертва на самом деле. Удачи!» - Это прекрасно! - воскликнул Ичимару, когда Нноитора принес свои труды ему на рецензию. - Друг мой, это восхитительно! Это то самое дыхание жизни, которого так не хватало нашей колонке! Положительная мотивация! Правда, - он на секунду помрачнел, - Заэлю твой ответ вряд ли подарит положительную мотивацию... Но зато всем остальным, кто его прочтет — несомненно! С утра пораньше Нноитора планировал зайти в общий зал и полюбоваться на готовую стенгазету, но проспал — слишком привык к тому, что Тесла приносит ему кофе в постель — так что пришлось идти сразу на завтрак. В столовой к нему подошел Заэль. Он был мрачен. - Хотел уточнить, - сказал он холодно. - Это ведь Тесла ведет колонку психолога? - Он, - сказал Нноитора. - А что? - Ничего, - так же холодно ответил Заэль. - Просто раньше я не знал, на ком испытать новый холлоуцид. А теперь знаю. На выходе из столовой Нноитора столкнулся с Улькиоррой. - Мусор, - произнес тот, - где твой фраксьен? - В лазарете, - ответил Нноитора. - Можешь сказать мне все, что хотел сказать ему. Рискни здоровьем. Секунду Улькиорра смотрел на него. Лицо его было непроницаемо. - Я хотел сказать «спасибо», - молвил он наконец. И улыбнулся. Пока Нноитора моргал и протирал единственный глаз, Улькиорра ретировался. Уходя, он насвистывал. «Фигасе!» - подумал Нноитора. Ему определенно понравилось оказывать коллегам психологическую помощь. Хорошо бы Теслу не выпустили из лазарета до следующего номера... - Эй, Нноитора! - раздалось сзади. - Чего тебе, женщина? - спросил он, оборачиваясь. Нелл выглядела взволнованно. - Послушай, - произнесла она, - я... Поверь, в душе мне так же больно, как сейчас будет тебе. Но если это единственный способ доказать тебе, что я не жертва... Защищайся, сволочь!