Цикл «per aspera ad astra»

В воздухе висел запах крови, лекарств и приближающейся смерти. Женщина, лежащая на кровати, доживала свои последние минуты. По ее просьбе врачи прекратили попытки спасти ее и оставили наедине с новорожденным. Она что-то лихорадочно шептала своему крохотному сыну, лежащему рядом с ней, глядя на него с бесконечным обожанием и заботой и едва касаясь кончиками пальцев до печати на его животе. Казалось, с каждым произнесенным словом она становилась все бледнее, а черты ее лица все больше заострялись, превращая ее некогда приятно округлое лицо в обтянутый кожей череп, но ее это не волновало. Для нее было куда важнее закончить начатое дело - успеть договорить и не отнять все сильнее дрожащие пальцы от тельца ребенка до самого конца. С трудом вытолкнув изо рта последнее слово, женщина бессильно откинулась на подушку и затихла. Воздух вокруг нее неожиданно загудел от стремительно концентрирующейся энергии, а потом ударил голубоватым разрядом в младенца. Тот захныкал, и его плач как-то особенно жалобно зазвучал в тишине, которая воцарилась в палате. Через мгновение помещение стало стремительно заполняться песчинками, беспорядочно мечущимися в воздухе. Они залетали сквозь тонкие нити щелей от окон, собирались по одной с пола, выбирались из шкафа, падали вниз из вентиляционного отверстия и пробирались под дверью из коридора. Они казались живыми и обладающими каким-то подобием разума, потому как, едва попав в комнату, они начинали кружить над новорожденным, едва поглаживая его по медно-рыжим волосенкам. Внезапно дверь в палату распахнулась, и внутрь вбежал мужчина, который заметил странности, творящиеся с песком. Увиденное зрелище заставило его замереть в двух шагах от кровати. На ней лежала его жена с застывшей на губах последней улыбкой, а рядом ворочался и плакал младенец, над которым обеспокоенно вихрился песок.