Пока нет названия

Шли дни. Май часто поглядывал на горизонт, думая о доме. Варгус иногда куда-то уезжал, но куда – не говорил. А уезжал он, бывало, на несколько дней. Маю, конечно, было страшно оставаться одному, но вскоре он привык. Ночью, чтобы меньше бояться, он укладывался спать рядом с Биллом, прижимался к нему и спокойно засыпал, чувствуя рядом с собой живое дыхание друга. А Билл был совсем не против. Работы было много, но Маю нравилось. Он подружился с овцой, которую, как он позже узнал, звали просто Эна. Варгус разрешал ему гулять неподалеку. Со временем Май привык. Варгус стал учить его сражаться. Сначала просто на палках, но потом отыскался старый ржавый меч. Май занялся им и вскоре почти убрал ржавчину и починил рукоять. С Варгусом всегда было весело что-либо делать, будь то работа или тренировка. Он часто смеялся и кидался разными смешными словечками. Май иногда даже на земле от смеха устоять не мог и падал, хватаясь за живот. Бывало, что Май подолгу сидел на крыльце и думал, смотрел по сторонам, размышлял. Иногда представлял, как он идет через замершие долины, через хвойные леса, держа на спине острый меч или хороший тисовый лук. Сидел поздним вечером возле теплого костра, побеждал страшных чудовищ, готовых проглотить его в одно мгновение. А иногда он просто мечтал о Белой Стране. Все думал, какая же она. Так ли рассказывал отец? Май вспомнил вдруг, как как-то давным-давно, отец рассказал ему о чудесных существах, живущих далеко за горами. Он говорил, что живет на свете много разных тварей и многие путешественники рассказывали, как они видели единорогов и эльфов, а некоторые даже и драконов! Май сразу подумал о Варгусе. Он ведь тоже путешественник, много где бывал. – Ты видел когда-нибудь драконов? – спросил как-то Май. Варгус в ответ потрепал мальчика по голове. – Драконов? Нет, не видел, Май. Их мало кто видел. Некоторые говорят, что они существуют, другие же говорят, что нет. Кто его знает. Однажды Варгус взял Мая на охоту, доверив ему настоящий лук. – Научу тебя. – ответил Варгус, увидев растерянный взгляд мальчика. – главное, тихо ступай. Сперва конечно же, ничего не получалось. Но потом, Май сумел сам добыть куропатку, прятавшуюся в зарослях папоротника. – Эх, молодец, парень! – обрадовался тогда Варгус. Маю начинало нравиться такое житье. Но он все равно не переставал думать о семье. Однажды за ужином, Май не вытерпел и спросил Варгуса: – Сколько еще будет длиться война? Варгус прекратил есть, застигнутый врасплох таким вопросом. Сказать ему? Чего скрывать… раньше поймет – быстрее привыкнет. Дядя опустил руки на стол и вздохнул: – Эх, Май… война короткой не бывает. Я боюсь, что ты не скоро еще вернешься домой. После таких слов, Май долго не мог уснуть. Он не плакал. Просто пытался смириться и успокоиться. Он тихо лежал в своей постели, без особого выражения лица смотрел по сторонам и думал. Начал вспоминать отца, Агну, Марту. Маму… – Значит не скоро… – прошептал Май и, повернувшись на другой бок, уснул. Дни, недели, месяцы… года… время шло. На вопросы Мая: « закончилась ли война?» Варгус всегда грустно вздыхал и мотал головой. На сердце снова камнем лежала печаль. Май ходил подавленный и грустный и все чаще посматривал на горизонт, вспоминая родимый дом. Шел пятый год. С деревьев тогда облетали сухие листья, но в округе были лишь сосны, так что чудесного листопада из окна было не видать. Трава пожелтела, дни стали яркими от ослепительного солнца. В небе быстро плыли рваные облака, гонимые сильным ветром. Май вырос, стал выше и крепче. А лицом красивее. Теперь он был хорошим охотником. Редко он возвращался домой без добычи. Руки стали сильнее, не выпускали меч при ударе. Варгус гордился им, радовался и был доволен. – Скоро меня завалишь! Убьешь старого дядю Варгуса. Что папе скажешь тогда? – смеялся он, а Май в ответ улыбался и бил тогда еще сильнее. Маю нравилось начало осени. Он любил ярко голубое небо, свежий переменный ветер, темный синие тени от деревьев, студеный запах облетавших листьев. Благодать. Настроение становилось лучше, печаль понемногу забывалась. Но все же, не бывает все всегда так хорошо. Однажды Билл заболел и словно увял. А может, от старости уже, ноги не держат. Свалился в углу дома и лежал там долго. – Помрет. – уныло бормотал Варгус, проходя мимо него. – помрет, старик. Помер. Утром, Варгус хотел было принести ему воды. Подошел, а тот не дышит. Дядя сел рядом, опустив голову. Долго он так сидел возле пса, что-то бормотал, Май даже заметил, как он плакал. – Друг мой любимый. – шептал про себя Варгус, гладя мертвого Билла по голове. – зачем бросил? С того дня Варгус перестал так часто смеяться. Хотя веселья у него все-равно до конца не отнимешь. Маю тоже было жалко пса . Сразу было видно по нему – хороший друг, добрый и верный. Он всегда встречал Мая, когда тот приходил с охоты. Бедный Варгус. Маю тогда было уже пятнадцать. Теперь Май не так много думал о дне его отправления домой. Варгус все время говорил, что не скоро. Дни летели быстро. Все шло своим чередом. Маю иногда казалось, что в такой глуши никогда не произойдет ничего необычного. Только было как-то, что зимней ночью забрел к ним черный медведь. Долго скребся в дверь и тихонько рычал. Варгус не сразу услыхал, а когда услыхал, то сильно перепугался. – Эна же снаружи! Ну, я тебе щас, шатун! – схватил меч и выбежал во двор. Медведь оказался не большой и тощий, даже меньше Варгуса. Увидев большого противника, медведь попятился и повернул к лесу. А дядя сразу бросился к сараю. Все на месте, вроде заперто. Он отворил дверь и увидел Энни, которая жалась в углу. Видно тоже почуяла медведя. – Спокойно, малышка. - начал он успокаивать овцу. – все хорошо. А медведь перепугался и быстро убежал в лес, искать себе другое место, где можно было хоть чем-нибудь поживиться. Варгус вернулся, отряхнул с сапог снег. – Спи, Май. – сказал он, увидев проснувшегося мальчика. Май хотел бы тоже когда-нибудь завалить медведя. Только большого. Он вернулся в кровать и заглянул в окно. Снаружи шел снег. Мягкие большие снежинки плавно спускались с темного неба. Вокруг чернел сосновый лес. – Не скоро еще … снова сказал Май. Так и прошло еще четыре года. Заканчивалось лето, начинали желтеть листья. Но солнце по-прежнему было горячим и сильно пекло голову. Май совсем повзрослел, выучился мечом владеть, стал сильным. А у Варгуса на рыжей бороде можно было увидеть белые Однажды, Варгус опять уехал. Вернулся он через два дня, но только какой-то сам не свой. Май не решился спросить, что случилось. – Иди-ка сюда. – позвал как-то утром дядя. Май подбежал и Варгус положил руки ему на плечи и улыбнулся – Я отпускаю тебя. – сказал он. – возвращайся домой. Май не поверил своим ушам: – Что? Ты это правда? – изумленно спросил он. – домой? Варгус как-то грустно улыбнулся и вздохнул: – Да, домой. Только ты один езжай. Я не могу. У Мая глаза засветились, как он был рад! – Да ты приезжай к нам, дядя! Не далеко же живем! Спасибо! – парень кинулся собирать вещи и седлать Пыльногрива. – не буду ждать, сейчас поеду! Пришел наконец-то долгожданный час! От радости Май растерялся. – Скоро отца увижу, Марту, Агну… выросла наверно. Красивая. – улыбнулся он. – Да ты не торопись. – глухо сказал Варгус. – еще забудешь чего-нибудь. Меч свой возьми. – Возьму. – кинул через плечо Май. Но Вдруг Май остановился, подумал: « Что случилось то с ним? Неужели не расскажет?» – Дядя. – позвал Май. – Чего? – Что случилось с тобой? Ты не спал ночью. Что произошло? По лицу дяди скользнула добрая улыбка, и он махнул рукой. – Да, оставь меня старика с моими проблемами, парень. Ты молод еще, зачем тебе голову забивать всякой ерундой. Ты лучше иди, собирайся. Коня напои. Май ничего не ответил, лишь сомнительно пожал плечами и продолжил укладывать вещи в походный мешок. Затем он приготовил Пыльногрива, вывел его из стойла и взвалил ему на спину вещи. Сам пошел приготовить еды в дорогу. Все было готово к полудню. Варгус на всякий случай дал Маю карту, хотя был почти уверен, что тот без труда найдет дорогу домой … – Лучше вечером ехать. – сказал дядя. – сейчас твой Пыльногрив устанет быстро, под таким солнцем. Май покачал головой. – Нет, дядя, ты прости, но я сейчас поеду. Сил больше нет ждать. – сказал он и крепко обнял Варгуса. – Спасибо тебе. – Хорошо… ты теперь дорогу знаешь, приезжай сам ко мне. – вздохнул дядя и похлопал Мая по спине. Май вскочил на Пыльногрива и, попрощавшись последний раз, поскакал прямиком домой. Варгус смотрел ему вслед. На глазах проступили слезы. Май скакал быстро, сердцем чуя, что скачет верным путем. В лицо дул свежий ветер, из травы вверх взлетали птицы, пугаясь лошадиных копыт. К вечеру, Май уже увидел впереди знакомый лес. Тропинка сквозь него была еле заметно и сильно заросла, так что Маю пришлось убавить скорость. Чтобы не потерять ее из виду. Солнце клонилось к западу, и , выйдя из леса, Май почему-то почувствовал тревогу. Откуда она взялась? А может, не тревога вовсе, а простое волнение, предвкушение скорой встречи? Но нет… то была тревога. Май постарался отогнать эти мысли. Он едет домой! Скоро увидит родной дом вдалеке на холме, а там уже и отца! Вот он выехал, наконец, на дорогу, а отсюда уже и рукой подать до дома. – Скорее, Пыльногрив, дружок, еще немножко! Но как-то тихо было вокруг. Тревожно. Что-то было не так. Вот-вот должен был показаться холм и домики, где жил Май, Агна и другие жители деревни. Но вот на небе показались темные тучи. Вместе с ними пришли страх и горе. На холме не было знакомого старого дома. Других домов тоже не было. Глаза у Мая выпучились от ужаса. Он увидел черную сухую траву. Она была повсюду. Вместо дома, из земли торчали обгоревшие деревянные обломки, везде валялись остатки досок, черные и обуглившиеся. Где-то еще шел еле заметный дымок, дышать было трудно от сухого едкого пепла. Сухого поломанного забора не было. Май слез с коня. Даже не слез, почти упал, так ему было страшно. Медленными шагами он приблизился к тому, что осталось от дома, и не мог поверить своим глазам. Не было здесь больше ничего. Ничего, что хоть немного напоминало бы жилище. Все тело тряслось от страха и ужаса, ноги сами собой ослабли и обмякли. Он упал на колени и стал смотреть туда, где раньше была дверь. За ней было пусто. Такие же серые от пепла деревяшки. Больше ничего. Май ничего не понимал. – Отец – трясущимся голосом позвал Май. Откуда ему здесь взяться. Все сгорело дотла. « Что если они все ушли? Кто-то неосторожный поджег, спаслись они!» Май бросился вдруг что-то искать среди обломков, мечась из стороны в сторону, раскидывая угли и пепел. Нет. Ничего нет. – Агна! – прошептал Май и побежал к дому своей подруги. С глаз ручьями лились слезы, руки были грязными от сажи. Легкие рвались от волнения и от сильного бега. Небо уже полностью заволокло серыми тучами. Все сгорело. Все. Не было ни одной живой души, ни одного целого домика, повсюду лишь пепел и зола. Здесь царила мертвая тишина. Вдруг, из-за сгоревшего дерева выскочило какое-то существо и побежало в сторону леса. – Стой! – крикнул Май и побежал за ним. Это была собака. Серая, обтрепанная собака с подпаленной шерстью. « Неужто Марта?!» подумал Май, и сердце у него замерло. Собака, завидев человека, остановилась и прижалась к земле, дрожа всем телом. Май подбежал к ней. Собака испуганно скулила и смотрела на него мутными глазами. Треугольные уши торчали вверх. Это была Марта. Май узнал ее, как только посмотрел, хоть она и очень изменилась. – Марта. – нежно произнес Май и поднял над землей голову собаки. Та перестала дрожать и начала лизать Маю руки. Затем, подползла поближе и уткнулась мордой ему в грудь – Узнала, красавица! – сквозь слезы проговорил Май и обнял драгоценную собаку. – Марточка моя! Май сидел на черной земле, обнявшись с собакой и плакал. – Где наши то все? Где, Марта? – спросил он. Собака посмотрела на него и поняла. Но почему-то сразу поджала уши и заскулила. Затем медленно отползла в сторону и начала копать. Май непонимающе смотрел на нее, а когда она закончила, то подошел посмотреть. Но как только он заглянул в яму, которую выкопала Марта, из его горла вырвался душераздирающий крик, он упал на землю и зарыдал. В яме лежал скелет человека. Грязные обгоревшие кости, на которых уже не осталось плоти. Марта подошла к рыдавшему другу и улеглась рядом с ним, положила голову ему на спину и тихонько заскулила. – Марта… за что мне это?! Ну, за что, Марта?! Солнце уже давно село, но звезд не было видно из-за облаков. Май заснул в беспамятстве прямо там, где лежал. Мысли в голове спутались. А Марта спокойно лежала возле него, закрыв глаза. Май проснулся где-то около полуночи. Глаза были красными и опухли от слез. Он приподнялся и сел. Марта облизала ему лицо, а он погладил ее по голове. – Как мы теперь с тобой… хорошо, что хоть ты осталась. Не увидят больше мои глаза того, чего так желали увидеть. Не увижу больше ее чудесных волос и прекрасных больших глаз. Никогда я больше не обниму своего отца. Можно ли придумать что-то еще, более ужасное для меня… Марта прижалась к хозяину, пытаясь утешить его, лизала его ладони и лицо. Вдруг, Маю словно холодным снежком кинули в лицо. – Ну как?! Как я мог забыть!? – он стрелой сорвался с места. – за мной, Марта! Скорее! Май побежал к тому месту, где оставил Пыльногрива. Май совсем забыл про него. Теперь конь, наверное, ушел искать свежую траву. Дороги почти не было видно из-за сгущающейся темноты. Стало совсем холодно, с севера задул промозглый холодный ветер. Май бежал так, когда еще никогда не бегал. А Марта бежала за ним, превозмогая всю свою боль, быстро, как только могла, но, не смотря на это, все равно отставала. Добежав до своего сгоревшего дома, Май свистнул. Вскоре он услышал приближающийся стук капыт. – Пыльногрив! Конь подбежал к хозяину и потерся головой об его лоб. Май сразу сдернул с его спины свой походный мешок и стал рыться в нем. На самом дне он нашел небольшую кожаную сумку, а в ней… деревянную коробочку. Взяв ее в свои руки, он тотчас снова разрыдался и прижал ее к груди. Это была та самая коробочка, которую Агна когда-то давным-давно вручила ему на этом самом месте. Он почему-то забыл про нее, сунул в свою сумку и забыл. А сейчас, посмотрел на нее вновь, и сердце у него разорвалось. « Это тебе, чтобы тебе было не грустно», вот что она сказала, когда вручала ее Маю. Коробочка была украшена красивым, но немного неловким узором, хотя в темноте его было почти не видно. Наверно, Агна делала его сама. Май дрожащими руками снял крышку. Внутри он нашел ветхий, потемневший от времени лист бумаги и, вырезанный из дерева, маленький дубовый листочек. На бумаге было что-то написано, но было слишком темно, и Май ничего не видел. Тогда он вытащил из сумки небольшой факел и зажег его. « Дорогой Май. Очень жалко, что ты уезжаешь. Мы все будем очень скучать по тебе, надеемся, что ты скоро вернешься. Я вырезала для тебя дубовый лист. Если тебе однажды станет грустно, то посмотри на этот листочек и еще раз прочитай мое письмо. Марта тоже будет скучать. Возвращайся поскорее. Мы тебя любим. Агна.» – вот, что он прочитал. Тут подоспела Марта. Май снова сел на землю, не выпуская драгоценное сокровище из рук. Последнее, что осталось от Агны. Больше ее нет. И он никогда больше ее не увидит. Маю вдруг стало совсем безразлично, что происходит вокруг. Он забыл про острый холодный ветер и просто сидел, закрыв глаза. Ветер морозил его мокрое от слез лицо, но Маю было все равно. Марта снова легла рядом с ним, разделяя ужасное горе. Так они и просидели до самого утра. – Поедем обратно. – сказал Май, слабо улыбнувшись Марте. Он снова взвалил мешок на Пыльногрива. Который, к слову, не сдвинулся с места всю ночь, тоже пытаясь как-нибудь утешить хозяина. Марта так исхудала, что Пыльногрив даже не почувствовал, что ему на спину кто-то сел. Следом за собакой на коня вскочил Май. Он старался не смотреть больше сторону бывшего дома и просто, повернувшись, уехал прочь. Небо совсем нахмурилось, где-то вдали послышались раскаты грома. Заморосил мелкий дождь и Май натянул на голову капюшон, а Марту прикрыл плащом. Собака сладко уснула, почувствовав наконец-то рядом с собой тепло человеческого тела. Пыльногрив спокойно шагал вперед, иногда встряхивая головой, чтобы сбросить с себя капли дождя. Май как то отречено смотрел вперед, уйдя в свои мысли. Он шел, не разбирая дороги и хорошо, что опомнился, и вовремя повернул Пыльногрива в сторону, снова в дубовый лес.