Дай мне повод влюбиться!

      Кто властвует над удачей, тот всегда на высоте, но удача тоже имеет свои собственные планы и, похоже, её планы насчет меня не самые лучшие. Какого черта вообще творится в моей жизни? Концерты шли один за другим, публика ликовала, музыканты играли четко и страстно. Все было так хорошо. А сейчас, лежа в своей кровати, не в состоянии толком подняться на ноги, я мог лишь вспоминать об этих днях. Вот поэтому я и ненавижу осень. Она слишком проблемная, особенно в самом начале, когда из-за переменчивости в погоде, порой теряешься в догадках, как стоит утеплиться, чтоб не запариться. У меня крепкое здоровье, правда, взлеты и падения случаются и в подобном. И все же, как меня угораздило слечь именно в самый разгар моей славы? Ощущение некоторой разбитости и беспомощности. Мой оркестр дирижирует какой-то новичок-выскочка, отбирая потом добытую славу и овации, а главное моих музыкантов. -Мацуда-сан, вы не должны вставать, – спокойный голос у двери комнаты немного поумерил мой разгорающийся негодованием пыл, вернув на влажную постель. – Я приготовил для вас кашу. -Я не голоден, – ответил я, закрывая глаза, лишь бы не видеть того, кто тоже вмешался в мои жизненные планы. -Хотя бы немного вам нужно поесть, - продолжал он тем же спокойным голосом, подходя к кровати. - Вы ведь хотите скорей поправиться и вновь взять в руки дирижерскую палочку? – Весомость его слов и сильное желание вернуть бразды правления своим оркестром, вынудили меня подчиниться. – Я могу покормить вас. -К счастью, я в состоянии сам себя накормить. – Снова приподнявшись, не без его помощи устроился удобней и принял с его рук пиалу с горкой риса и овощами. – А ты разве не должен быть на репетиции? -Её отменили из-за каких-то там перестановок в графике, поэтому я пришел вас проведать.       Тот, кто находился рядом со мной, не так давно сделал радикальную попытку ворваться в мое личное пространство, и ему удалось это. Он ошеломил меня собой, и я был не в состоянии сопротивляться этому мимолетному увлечению. Молодой музыкант, подающий большие надежды, до сих пор продолжал напирать своими желаниями, но теперь его целью, похоже, стало мое хрупкое сердце. Его игра на скрипке завораживает, унося, то в блаженство плавными переливами нот, то повергая в легкий мандраж неистовым звучанием. Почти целый месяц прошел со дня, как мы перешли черту, как я поддался этому молодому искусителю, узнав, что значит чисто мужской секс. До сих пор не верится. После произошедшего я стараюсь держаться рядом с ним немного отстраненно, с холодком, хотя моя холодность буквально тает от спонтанных поцелуев. В прошлую пятницу, застигнутый врасплох на выходе из концертного зала, я чуть не выронил охапку цветов, почувствовав сладковатый вкус его губ. Не знаю по каким причинам, может, все дело в недостатке женского внимания или неудачах в отношениях, которые распадаются по всяким глупостям, ясно одно, я начинаю постепенно сдавать позиции, привыкать к его порывам и ожидать от него нападок. Это вгоняет в ступор и даже пугает. Мое отношение к нему не особо изменилось, его же влечение стало куда более вызывающе. Не давая проходу, он вьется рядом, улыбается и всячески норовит взять надо мной вверх. Тетрадь с планами на будущее стала походить больше на юношеский дневник с перечисленными переживаниями. Записи двух дней, еще до того, как я слег с простудой, заняли пятнадцать страниц и два часа моего и без того драгоценного времени. Мое спокойствие меня тоже подводит и в этом виноват он. Он всегда рядом, не важно в каком мы месте и какая вокруг атмосфера, его взор обращен на меня. С виду, он кажется заносчивым, но стоит узнать его лучше, как открываешь для себя совершенно другого человека. Он ошеломляет. -Мацуда-сан.       Такахаси так же как и все, обращается ко мне уважительно, при этом мягко и с улыбкой. Кончики его губ чуть изгибаются вверх, а полноту всего тепла и нежности передают его, словно бы тоже "улыбающиеся" глаза. -Теперь можете поспать, сон пойдет на пользу вашему организму, а я пока приберусь на кухне. -Да, – отдавая ему чистую тарелку. Несмотря на отсутствие аппетита, я не оставил ни крошки. Оставь я хоть что-то, уверен, его улыбка бы сразу спала с лица. – Если что, разбуди меня, много спать тоже вредно.       Перед выходом из комнаты он снова одарил меня улыбкой, оставив чуть приоткрытую дверь и легкий аромат своего парфюма во влажном воздухе моей спальни. Я живу один и отчасти рад, что он ко мне заходит, чтоб проведать. Обычно, когда я болел раньше, приходилось просить помощи у знакомых. Мобильный телефон всегда рядом, полностью заряжен и с деньгами. Я могу запросто воспользоваться им в случае необходимости, но раз здесь Такахаси, то необходимости в звонках или в ком-либо еще не возникает. В последние время мои отношения с женщинами напряженные или, правильней будет выразиться, совершенно никакие. Вряд ли какая-нибудь из моих близких дам согласилась бы придти, чтобы приготовить еды или подать лекарства. Такахаси мужчина, но заботы от него хватает, ко всему прочему он неплохо готовит, главное съедобно, не идет ни в какое сравнение с тем, что мне когда-то подавала Мая. Девушка из богатой семьи, привыкшая к обслуживанию на высшем уровне, самолично приготовила ужин, и этот ужин был испорчен ее же кулинарными изысками. Она молода и красива, но к плите ее подпускать себе дороже. Вкус еды был настолько ужасен, что я с первой ложки начал разговор о недавно открывшемся ресторане, чем мгновенно вызвал у нее интерес посетить его немедленно. Это меня спасло от несварения желудка или чего похуже. Как и было запланировано, наши отношения не продлились долго. Сейчас в моей личной жизни все обстоит иначе. Исписанная тетрадь лежит в верхнем ящике тумбочки, доставать ее не стал, но я точно знал, что происходящее сейчас выходит за рамки моих продуманных жизненных ходов. Вне зависимости от моих желаний, моя жизнь уже изменилась. Я уже не совсем понимаю, что вообще хочу. -Платок, – протянуто прохрипел я, шмыгая носом. Я всем телом чувствовал, как нарастет температура. Возможно, невысокая, но от нее проблем не меньше. Мало того, что вирус отрывается на моему здоровье, так еще и я сам вгоняю себя в депрессию неуемными мыслями. – Нужно выпить лекарство.       Я ненавижу осень, но еще больше, я ненавижу болеть осенью. Накатывает такая хандра, что состояние ухудшается в разы быстрее. Если до коробки с носовыми платками я дотянулся, то до таблеток, они лежали чуть дальше, пыжиться мне не захотелось. Смирившись с собственной ленью, я кое-как натянул на себя одеяло и укрылся им с головой, решив последовать совету Такахаси. Уснуть я не уснул, в голове крутились одни те же мысли, словно пластинка в неисправном проигрывателе. Та тихая лунная ночь накрепко засела в моих воспоминания. Ночь, когда я расслабленно наслаждался своим триумфом и приятным обществом, совершенно не подозревая, чем это может для меня обернуться. Наша роковая встреча, перевернувшая все с ног на голову, когда я позволил другому мужчине соблазнить себя. Такое сложно забыть, ведь он так часто мелькает перед моими глазами. Да что там мелькает, всячески напоминает мне об этом и прямыми намеками дает понять, что не прочь повторить.       Парижский концерт при моем блестящем дирижировании, сила музыки Вагнера, овации зрителей, опьяняли не хуже хорошего алкоголя, распитого после в уютном баре. Резкий переход от спокойствия к панике, мое незначительное сопротивление, его страсть и обнаженное тело. Этого было более чем достаточно, чтобы полностью сбить меня с намеченного курса. До сих пор помнится хорошо сложенное тело с соблазнительными изгибами и запахом. Такахаси был, как никогда, близок и, как никогда, очарователен. Его рвущееся стоны, цепкие руки и поцелуи со вкусом французского вина сложно затмить чем-либо. Я не смог выкинуть из головы ни одной детали той ночи. -Ммм… – промычав отчего-то мягкого и, в тоже время, прохладного на лбу, я открыл глаза.       Яркий свет дня заставил меня перевернуться в другую сторону от окна, где я встретился взглядом с глазами цвета темно-молочного шоколада. -Простите, я не хотел вас будить, - вполголоса проговорил Такахаси, проведя рукой по моей влажной челке. - Я помогу вам сменить одежду, вы сильно вспотели.       Пара сантиметров между нами, мы почти касались друг друга лбами. Он всегда оказывается так близко и всегда тогда, когда я меньше всего защищен. Его прохладные руки спустились вниз, уже намереваясь стянуть с меня футболку. В этот момент я невольно напрягся и уперся в его плечо рукой. -Не приближайся ко мне. – Видимо мой голос звучал недостаточно громко, так как от него не последовало никакой реакции. - Подожди, - не оставляя попыток достучаться до него, но напрасно.       После сна, а может и из-за температуры, я плохо соображал. Его дыхание щекотало ухо, а руки тело, пока он раздевал меня. Я был настолько расслаблен, что на активное сопротивление не находилось сил. В общем, меня переодели, как маленького ребенка, и все же, мне удавалось удерживать его на определенном расстоянии. Казалось, что если он ещё немного приблизится, то я сам переступлю перечерченную мною же грань. Его лицо находилось в десяти сантиметрах от моего, отчего мой взгляд то и дело падал на его чуть приоткрытые губы. Поцеловал бы я его, если бы он не отдалился? -Сейчас я вынужден уйти, поэтому дальше вам придется самому о себе позаботиться. - Он вернулся в комнату минут пять, принеся с собой очередную порцию каши, но теперь уже с мясом. - Вот, ешьте, пока теплое. -Я же недавно ел. -Недавно было три часа назад, к тому же, врач говорил, что чем чаще вы будете питаться, тем быстрее окрепнет ваш организм, - сказал он, помогая мне усесться. - Вам нужно набираться сил, поэтому съешьте все, как и утром. Так же, я поставил напоминание на вашем мобильном телефоне. После, как все доедите, примите одну таблетку и еще одну уже в полночь, - подвинув маленький пузырек к краю тумбочки, - и уже к утру ваше состояние должно улучшиться.       Пока я соображал что к чему, он предусмотрительно принес бутылку воды и стакан, приоткрыл совсем немного окно, так, чтобы мне не дуло и при этом проветривалась комната. После этого, пожелав мне скорейшего выздоровления, он скрылся из виду. Я точно знал, что он ушел, услышав, как захлопнулась входная дверь. Может, мои слова прозвучали резко или, что хуже, они его задели. Он повел себя так, словно и не услышал их, но при этом тут же куда-то засобирался, оставив больного меня в гордом одиночестве. Я не имел в виду ничего плохого, прося его не приближаться. Неважно, насколько у него крепок иммунитет и какие меры предосторожности он принял, чтобы не заразиться, я все равно беспокоюсь о его здоровье. После его ухода, я с минуту смотрел на расписную пиалу с едой. Аппетита как не было, так и нет, но все же заставил себя через силу наполнить свой желудок приготовленным им деликатесом. Цены на мясо очень даже кусаются.       Чистая пиала стояла на тумбочке рядом с бутылкой воды. Лекарство я тоже принял, как и было указано. Из приоткрытого окна приятно веяло прохладой и свежим воздухом, впрочем, какой может быть свежий воздух в городской черте. Забравшись под одеяло, я лег на бок, и смотрел в окно, на серое и невзрачное небо, затянутое облаками. Что было дальше, я помню смутно, меня сморило в сон.       Я спал и бодрствовал с закрытыми глазами, ворочаясь с бока на бок, но мне ощутимо стало легче. Если бы не странный писк, раздававшийся у подушки, даже не подумал бы открывать глаза. Напоминание о приеме лекарств было очень кстати, к тому времени я совершенно забыл про таблетки. Тяжесть в теле немного спала, голова тоже прояснилась, что не скажешь о погоде за окном. Приглушенные постукивания дождя по окну и унылая серость, навевали тоскливое настроение. Осень – время, когда сменяешь солнцезащитные очки на зонтик и стараешься не промочить ноги в дорогих ботинках, вышагивая по разлившимся на дороге лужам. Ночное спокойствие нарушалось шорохом постельного белья и разгулявшимся на улице ветром, что раскачивал ветви рядом растущего дерева, которое так и норовило хлестануть по окну. -Шопен, – заспанно пробубнив про себя, я перевалился на другой бок и ещё раз вгляделся в экран мобильного телефона.       Ни одного сообщения, ни одного звонка, даже при бесчисленном множестве номеров в памяти телефона, обо мне никто не беспокоился. В некоторой степени это действовало на ослабленные простудой нервы. Я решил взбодриться, насладившись музыкой, раз уж не смог уснуть. Проведенный целый день в кровати и большую его часть во сне, сказались на ночи. Мои веки потяжелели лишь к утру и я уснул под нежное звучание фортепиано, когда за окном давно прекратился дождь и утихомирился ветер. Время перевалило за третий час и во мне проснулся аппетит, из-за которого нехотя пришлось выбраться из теплой постели. Признаться честно, я даже немного расстроился, что теперь нужно самому за собой ухаживать. С самого первого дня, как я почувствовал себя больным, Такахаси всячески помогал мне. Я много раз задавался вопросом, какие чувства он испытывает по отношению ко мне, и все мои ответы сводились к одному. Красивый статный мужчина с яркой и полной успехов жизнью. Такого как я, возжелает любая женщина, а если говорить про него, то уверен, желания не меньше. -Но почему он? – буквально рухнув на стул от слабости, устроившись в углу кухни.       Небольшая тарелка медленно крутилась внутри микроволновки, таймер отсчитывал время. Чуть больше минуты и горячий суп-пюре, приготовленный Такахаси, своим мясным запахом раздразнил мой изголодавшийся желудок, что протяжно издал урчащий звук. Немного позже дал о себе знать и электрический чайник. Тот тихо пискнул и выключился, как только вскипела вода. Черный чай с ложечкой ликера исчез в два захода и показался изысканным лакомством. Мои вкусовые рецепторы тоже постепенно восстанавливались, что не могло не радовать. Взглянув еще раз на содержимое собственного холодильника, где не осталось свободной полки, не сдержался от смеха. Такахаси явно постарался от души в стремлении восполнить все мои утраченные за эти дни силы. Теперь и мне придется постараться, чтоб его труды не стали отходами. Не просто прикосновения, неожиданные порывы с поцелуями, но и сама музыка дает понять его намеки. Будь это обычным восхищением, делал бы он подобное? Признания в любви я не слышал и мне, казалось, что это к лучшему. Даже на такие знаки внимания не знаю, как реагировать, а признайся он, так вообще загружусь по полной программе. Усилия, потраченные на мытье посуды, вернули меня в остывшую постель. От чрезмерного лежания я становлюсь до неприятного ленивым. -Ах, черт. - С тяжелым вздохом разнеслось по комнате вместе с прохладой из приоткрытого окна, когда я уткнулся носом в подушку.       В квартире тихо и пусто. С улицы слышались редкие звуки проезжающих машин. Ветра почти не было, и облака, казалось, намертво встали в невзрачной массе. Музыка из телефона немного разбавляла эту серость осеннего дня и все же, мне все равно чего-то не хватало или кого-то. Обычный я не придал бы этому значения, меня всегда вполне устраивала подобная обстановка. Я люблю внимание, и в тоже время, люблю побыть один, но почему-то сейчас мне особенно остро хотелось, чтоб кто-то был рядом. Моё ожидание, что кто-то придет и навестит меня, длилось два дня. За это время я полностью окреп, перебравшись в гостиную на диван. Телевизор, музыкальный центр, любимая классика и полки с книгами. Я чувствовал себя в раю и ощущение тягостного одиночества таяло с каждым произведением Генделя.       Под вечер воскресенья, запахивая халат после быстрого, но благодатного душа, чуть не схватил инфаркт, услышав знакомый голос. Специально выделенный запасной ключ обернулся против меня. Такахаси сам выпросил его, чтобы лишний раз меня не беспокоить, да я и сам понимал, что с температурой вставать с кровати к каждому его приходу будет проблематично. Эти дни я ждал и его, но вместо этого, он лишь раза два справился о моем самочувствии в коротких сообщениях, не более того. Возможно ли, что те слова его все же задели? -Мацуда-сан. – Стук в дверь пронесся по моим слуховым рецепторам и я застыл, как вскопанный с поясом в руках. Сердце забилось быстрее обычного, я разволновался, и занервничал одновременно. Мое желание увидеть его оказалось намного сильнее, чем я мог бы предположить. – Вы там? -Я сейчас выйду, – глубокий вздох перед ответом позволил мне не выдать своих эмоций. -Можете не спешить, я все равно на секунду заскочил, узнать о вашем самочувствии и ещё...       Вероятность того, что он сейчас так же неожиданно сбежит, вынудила собраться с мыслями и выйти из своего укрытия. Моя импульсивность перебила его на полуслове, к тому же, я чуть ли не снес его дверью. -А-а, извини, – воскликнув наравне с ним, даже не подумав, что он может стоять так близко. – Ты как? Задел?       Всматриваясь в его испуганное лицо, в миллиметре от которого я распахнул дверь ванной, снова словил себя на мысли, что этот парень каким-то невероятным образом влияет на меня, ставя все с ног на голову. -Нет, я в порядке, - рассмеялся он, - но было близко.       Его расплывшаяся на лице улыбка, отозвалась облегчением где-то глубоко внутри, и я ответил ему тем же. Я не знаю, что бы со мной было, если бы действительно задел его и покалечил. К счастью ничего страшного не случилось. Мы стояли в узком коридорном проходе в полном молчании с минуты две, пока один из нас не решился нарушить неловкую паузу. -Как ваше самочувствие? - спросил Такахаси, и его взгляд медленно проскользил вниз на мою грудь, что виднелась из небрежно запаханного халата. - Вчера вы написали, что были у врача. -Не считая того, что мое тело ослаблено, я уже выздоровел. - Я так же оглядел его от макушки каштановой головы до светлых носков и обратно. - Скоро вновь смогу взяться за работу.       Его слегка вьющиеся волосы торчали в разные стороны, эдакий творческий беспорядок, оно и понятно, ветер снова наводит шороху на спокойных улочках нашего города. Поверх тонкого синего свитера легкая куртка, цвета переспелого граната, внизу светло-голубые джинсы с черными ботинками, что остались у порога. Его стиль вполне обычный, но практичный и, как всегда, яркий. –Это хорошо. - Отвести взгляд от моей груди, ему явно было сложно, он даже зажмурился, опустив голову ниже. Две маленькие сережки в ухе чуть качнулись от этого незначительного движения, заставив меня улыбнуться. Я не понимал, чем так притягательна моя плоская грудь, но наблюдать за его действиями было забавно. - Я тут, - продолжил он, смотря теперь куда-то в сторону, - принес для вас билеты. В понедельник вечером состоится первый концерт нашего оркестра под руководством нового дирижера. Если у вас возникнет желание и ваше самочувствие позволит, приходите.       Он вытащил билеты из внутреннего кармана своей легкой куртки и протянул их мне, снова заострив внимание на моей груди всего на пару секунд. -Почему два? - Я был приятно удивлен и мне действительно было интересно, особенно взглянув на новичка дирижера. -Вы ведь всегда ходите на концерты с женщинами.       Его выдал собственный голос, все же неприятно говорить подобное человеку, который хоть немного, да нравится, даже если он и не признается в этом. Он всегда прямолинеен и искренен, и именно эти качества я ценю в нем больше всего, а его игра на скрипке меня и вовсе очаровывает. Но, вероятно, признаться в любви для него намного сложнее, чем отдаться физически. -Спасибо, и за билеты, и что пришел. – Добавлять что-либо ещё было бы излишним, поэтому я сменил тему. – Я как раз подумывал перекусить, не хочешь со мной? Твоих кулинарных изысков уже не осталось, так что на сегодня паста. -Простите, я не могу, - ответил он и отступил на шаг, взглянув на входную дверь.       Все говорило о том, что он торопится уйти, к тому же, он и ранее говорил, что заскочил всего лишь на секунду. И снова на меня не смотрит. Причиной этому является мой внешний вид или я ошибаюсь? Стою перед ним в одном халате, под котором даже трусов нет. Он, конечно, об этом не знает, но я-то знаю, оттого и сам чувствую себя неловко. Я хотел поинтересоваться "почему?", как меня опередили. -Я пойду, у меня еще много дел, да и меня ждут внизу. -Ждут? - переспросил я.       Невзирая на мой идеальный слух, мне подумалось, я ослышался. -Да, - подтвердил он, одарив меня беглым взглядом из-под челки, и во мне закралось любопытство, но мне опять не дали шанса вставить слово. - До свидания, Мацуда-сан.       Услышав это, я уже было потянулся к его руке, чтоб задержать, но отдернул себя. Он обулся довольно быстро и в такой же спешке покинул мою квартиру, напоследок попрощавшись со мной жестом. -Что же это? - Я остался стоять на месте, находясь в ступоре от возникшего желания провести с ним еще немного времени. - Почему? Мне одному скучно?       Эти два дня я наслаждался музыкой, перебирая партитуры и мысленно проигрывая каждую часть выбранного произведения, и до его прихода я не ощущал ничего подобного. Будь это кто-то другой, было бы так же? Еще кое-что не давало мне покоя. Кто ждет его внизу? Я не мог подсмотреть, так как мои окна выходят на другую сторону от главного входа, а допытывать подробности каких-то там дел у меня просто нет права. Нас даже друзьями не назовешь. Если бы я начал свои расспросы, то у него возникли бы неправильные суждения о моем любопытстве. Увиделись, поговорили пару минут и на этом все. Этого для меня должно быть достаточно.       Билеты лежали на комоде близ музыкального центра, я же остаток дня размышлял над тем, кто составит мне компанию на вечер концертного дня. Долгожданный выход в свет и столь приятный, что я с нетерпением ждал этого события. Мне уже как-то доводилось слышать свой оркестр со стороны. Я сидел в зале среди других пришедших на концерт зрителей и одновременно испытывал противоречивые чувства. Я наслаждался звучанием своих музыкантов, а так же ревновал их к приглашенному дирижеру. Он был хорош, а я молод и горяч, но сейчас все совершенно иначе. Я обрел известность и опыт, я трудолюбив и дотошен до мелочей. Я всегда добиваюсь нужного мне результата. Мой оркестр - моя гордость, и я желаю, чтоб эта гордость крепла с каждым звучанием, совершенствуя мастерство, даже если и без моей помощи. Надеюсь, начинающий дирижер имеет хоть немного таланта, а музыканты не били баклуши в мое отсутствие, иначе я им устрою, если провалят выступление.       Следующий день начался с того, что я хорошенько позавтракал, включил великолепного Никколо Паганини, после достал костюм из шкафа и привел его в наилучший вид, отпарив рубашку и подобрав галстук. Я испытывал какое-то нетерпение и немного волновался, словно, мне самому предстояло впервые выйти на большую сцену. Я уже определился в чем пойти и с кем, смущала лишь погода, которая с самого утра не предвещала ничего хорошего. По прогнозу обещали дождь, оставалось надеяться, что он окажется ошибочным и все эти кучно собравшиеся облака не выдавят из себя ни капли, к сожалению, в половину четвертого именно это и произошло. Дождь продолжал ритмично постукивал по окну, и к тому моменту, как я покинул квартиру, прихватив с собой зонт, он только усилился. В такси я мог бы оставить свои напрасные волнения, если бы не пришлось выслушивать нытье еще одного не менее гениального дирижера. Я планировал провести этот вечер в приятной и расслабляющей атмосфере, но как тут расслабиться. Не знаю, к счастью это или наоборот, но Чиаки пребывал в Японии, в совершенно свободном графике. Он единственный, кто сразу согласился составить мне компанию. -Зачем ты притащил ее с собой? – взглянув на девушку рядом с ним, первое впечатление от которой осталось довольно запоминающееся. -И не думал тащить, сама напросилась, – тяжело выдал тот, смирившись с захваченной в цепкие объятья рукой. – Мне пришлось в сто потов доставать ещё один билет, лишь бы она угомонилась.       Невзирая на мокрую осеннюю погоду, на шумную парочку рядом и долгую дорогу, я рад был выбраться из дома. Мы вовремя прибыли на место и, немного осмотревшись, направились в зал. Чиаки хоть и достал еще один билет, но вдвое дороже и далеко от тех мест, которые отдал мне Такахаси. К нашему счастью, мы обошлись без очередных любовных перебранок. Неугомонная парочка мирно заняла соседние со мной кресла, обменявшись билетом с женщиной, что была вовсе не против сесть ближе к сцене. Музыканты в последний раз настраивали, как себя, так и инструменты к выступлению, пока на сцену не вышел молодой дирижер. Его жгуче-черный вихор, торчащий у самого лба подрагивал от любого сделанного им движения.       Зал почти полон, невзирая на то, что оркестр ведет новичок, а не я, чье имя хорошо известно многим любителям классики. Не стану врать, я был и горд, и во мне закрадывалась крупинка ревности. Поклон зрителям, еще один оркестру и дирижер отдал первую команду "приготовиться", со вторым взмахом дирижерской палочки, зал окутало легкой мелодичностью скрипок. Саксофон плавно сменял тональность и ко второй части эмоции выплескивались через край. "Рапсодия" Дебюсси была исполнена прекрасно, волнующими переливами наполняя воздух. Жан-Филлип Рамо звучал не хуже, не считая пары мест, где я бы взял на тон выше и чуть быстрее. Не я один наслаждался музыкой, мысленно раскладывая её по нотам и анализируя каждую часть. Сидевший рядом Чиаки так же вслушивался в каждый звук, последовав примеру своей спутницы, закрыв глаза. Теперь я ничуть не сомневаюсь в правильном выборе, пригласив на концерт Чиаки с таким неожиданным дополнением. Ведь только истинный ценитель музыки сможет понять насколько она прекрасна. Тем не менее, рядом с ними я невольно вспоминал о Париже и эти воспоминания будоражили мое сознание снова и снова, пока овации не выдернули меня из мыслей. Концерт подошел к своему триумфальному окончанию. -Вполне неплохо для новичка, да? – произнес Чиаки, улыбнувшись. - Конкуренция на подходе. -До нас ему еще расти и расти, – вновь переведя взгляд на сцену, все же немного завидуя положению новичка, что не спешил уходить со сцены.       Долгие овации, поклоны и я, наконец-то, смог лично познакомиться с молодым дирижером, студентом предпоследнего курса, которому дали возможность проявиться себя перед большой аудиторией. Скромности у него в избыток, так хвалился, так хвалился, что меня начало передергивать от злости. Я припомнил себя в том же возрасте, о своей личной катастрофе, а потому не стал сдерживаться, указав ему на все явные недочеты его дирижирования. У него есть неплохой задаток, вот только, если слишком много думать о себе, то в конечном итоге сам же и поплатишься за это. Больше чем уверен, если бы не мастерство моего оркестра, он бы сейчас походил на меня в прошлом. Отыграться по полной не довелось, к нам присоединился Чиаки, что тоже с ним особо не церемонился. Он в разы строже меня по отношению к своей и чужой работе. Мы оба стараемся выложиться на все сто, только так можно получить полное удовлетворение от звучания оркестра и от себя лично. Учиться на собственных ошибках и подмечать чужие, чтоб не сесть в ту же лужу, наверное, это то золотое правило, которое я усвоил еще со студенческой поры. Дирижер, как проводник, между слушателями и музыкантами, любая ошибка может привести к краху не только одного концерта, но и всей карьеры.       Обычно я сдержан, но сейчас мне пришлось остывать коридоре, чтоб немного привести мысли в порядок, да и там слишком шумно. Я успел поругать и самих музыкантов, их игра слышалась не так блистательно, как им думалось. В итоге мое недолгое пребывание в гримерной свелось к тому, что я оказался за ее пределами. Стоя спиной к стене, я ослабил галстук и сделал глубокий вздох. Только сейчас до меня дошло, что все это время, пока ругал других, я искал глазами того, кто привлекал мое внимание на протяжении всего концерта. Никак не думал, что он появится передо мной, когда я в таком малость возбужденном состоянии. Такахаси вышел из-за угла с бутылкой воды и тоже в легком волнении, чуть не уронив ее на пол. Уверен, он ждал моего прихода, но не знал точно, приду ли я. Эмоции ярко выделялись на его лице и голос тоже выдал удивление. -Мацуда-сан, – произнес он мое имя, остановившись на полпути к гримерной. – Значит, вы все же пришли?! Выглядите просто шикарно. -Да, спасибо, – улыбнувшись ему в ответ. Комплимент сразил меня наповал, я слегка смутился и мысленно поздравил себя с успехом. Я добивался этого шикарного вида, желая показать себя во всей красе. - Я рад был выбраться из дома за столько дней. Вы неплохо выступили, по крайней мере, первую часть зал точно оценил, а во второй сфальшивили. -Пожалуй, - рассмеялся он и подошел ближе.       Его исполнение было безупречным. Талант можно распознать сразу, а он действительно очень талантлив. -Вас никто не заменит, – выдал Такахаси, вогнав меня теперь уже в краску, он же спокойно продолжил, будто не замечая этого: – Без вас атмосфера совсем другая, слишком расслабленная что ли.       Это он намекает, что я тиран ещё тот, раз при мне всем так напряжно? Да, может, я чересчур требователен и суров, когда дело касается музыки, но так и должно быть, иначе ничего путного не выйдет, если давать им поблажки. Лучшим не стать если не относиться к своему делу серьезно и сачковать, работая над собой без полной отдачи. Неужели, все так считают, как он? -Мацуда-сан, – вернуло меня с небес на землю, – вы пришли один? -Нет, не один, – поспешил успокоить его, видя, как он активно начал посматривать по сторонам, видимо в поисках моей спутницы. – Чиаки где-то там, – указав на дверь, за которой раздавались голоса, – наверное, предался ностальгии по былым временам или рассказывает про свои достиже.. -Чиаки? – перебил меня Такахаси, неожиданно встрепенувшись. -Да, – от неожиданности, растерянно подтвердил я. – На днях он вернулся из Парижа, прихватив с собой свою извращенку. – Назвать её иначе язык не поворачивается. – Я предложил ему составить мне компанию на сегодня и он принял мое предложение. -Я давно с ним не виделся, надеюсь, удастся поговорить хоть немного.       Тон его голоса и улыбка изменились, что окончательно сбило меня с толку. Что за реакция? С чего вдруг столько радости? Чиаки интересен ему куда больше меня или я преувеличиваю? Только я подумал перевести разговор в другое русло, как дверь позади нас распахивается и в коридор буквально вываливается тот, кого не хотелось бы видеть. Появление Чиаки, кряхтящего от сдавливающих шею женских рук, нарушило нашу идиллию. Нас прервали на не самой подходящей ноте. Теперь все внимание досталось ругающейся парочке на полу. Меньше всего хотелось лицезреть именно такую картину. С чего вообще я подумал, что они, вроде как, счастливы. -Извращенка, она везде и всюду извращенка, – вырвалось из меня само собой, когда чашу терпения переполнило. – Очень редкий вымирающий вид, отличительная черта неподобающее поведение в общественных местах.       Я предполагал, что она как-то ответит, но чтоб вот настолько откровенно. Я опешил. Ну да, первое знакомство вышло не самое нормальное, но зачем же об этом говорить во весь голос. Впрочем, не я виноват, что предстал перед ней со спущенными штанами, она вообще была голой. Попытки закрыть ей рот больше походило на драку, она ловко уворачивалась от моих рук в то время, как я пытался словить ее. Ей вообще, как мне показалось, доставляло удовольствие выставлять меня полным идиотом перед всеми. Слово за слово и мы накрепко вцепились друг в друга, не замечая никого и ничего вокруг. Длились наши притязания сравнительно недолго. Смех рядом дошел до наших ушей, прошел по нервным окончания и нас обоюдно передернуло, мы в момент забыли о чем вообще спорили. Причиной этому послужила столь непринужденная и легкая беседа двух расслабившихся мужчин чуть в стороне от нас. Что Чиаки, что Такахаси, оба выглядели чересчур уж счастливыми. Из-за их такого отношения друг к другу, я ещё раз вернулся к своим недавним мыслям. Все же Такахаси им интересуется куда больше, чем мной, и это явно демонстрирует. Или он таким образом пытается добиться моей ревности? Что ж, могу сказать, у него неплохо получается и я от этого не в восторге. Это колкое чувство расползается по всему телу от одного взгляда на них. Почему он так с ним любезен? Что это за резкая перемена в настроении и проявление любви? А совсем недавно одаривал своими улыбками меня. Я уже решительно подумывал о возвращении домой, как дверь гримерной снова распахнулась и вся веселая атмосфера оттуда переместилась в коридор.       Предложение сходить всем вместе отметить успешно отыгранный концерт и повеселиться, прозвучало довольно заманчиво. Правда, такая компания не совсем подходила такому, как я. Я бы предпочел пригубить рюмку другу чего покрепче в более спокойной обстановке, без шума и суеты, но не успел отказаться, как меня застигли врасплох. -Мацуда-сан, вы ведь идете с нами? - прозвучало чуть ли не у самого уха, а после на мое плечо опустилась рука Такахаси. - Я бы хотел чтоб вы пошли.       Ну, и как после всего я должен ответить? Мне хотелось из принципа сказать "нет", но я же не ребенок, чтоб устраивать капризы. От одной мысли, что он и дальше продолжит любезничать с Чиаки и при этом, ещё выпив, расхрабрится, становилось не по себе. У него талант не только к игре на скрипке, соблазнять и влюблять в себя всех без разбору он тоже мастер. Столько хитринки и симпатии в этой миловидной мордашке, что так через край и плещется. Я все еще сомневался в решении. С чего вдруг он, ни с того ни с сего, вновь проявил заинтересованность в моей персоне? Эта вечеринка лишь повод хорошенько набраться. Пытается повторить парижскую выходку? -Я немного устал, но если.. – Выставить играючи свою холодность по отношению и к самой идее, и к нему, помешал главный зачинщик предложенного веселья, не дав договорить. -Почему ты не идешь? – Минэ-кун всегда выделялся своим взрывным характером, да и громким голосом тоже. – Ну же, Чиаки! Мы ведь так давно нормально не общались и тем более не выпивали. -Прости, прости, в другой раз точно.       Он никогда не отказался бы выпить в хорошей компании, если только не какие-то важные дела или приближающийся концерт. Все дело в этой извращенке? Стоявшая с ним девушка, а точнее прилипшая к нему, довольно улыбалась, да и сам Чиаки не особо-то выглядел расстроенным. Он выбрал её сам, потому что устал сопротивляться или потому что уже влюбился? До сих пор не понимаю, что он в ней нашел.       В итоге, компания празднующих немного сократилась, по дороге к месту некоторые поменяли свои планы, отделившись от общей массы, но и с оставшимися любителями повеселиться, небольшой ресторанчик семьи Минэ-куна заполнился под завязку. Умно придумано, учитывая хорошую прибыль, которая пойдет в его собственный же карман. Готовит он не хуже своего отца, так что многие с радостью предались трапезе. В углу, у самого входа сушились зонты, дождь и не собирался успокаиваться. Шумно, весело, один сплошной галдеж, да куча еды и выпивки. Меня хватило всего на час, а часа хватило, чтоб мои ясные мысли начали утопать в опьяненным пивом разуме. Я человек, как говорят «золотая середина», в меру веселый, в меру серьезный. Сейчас моя «середина» пошатнулась, хотя выпил я не так много, но мое внимание было приковано к единственному человеку. Такахаси же был поглощен темой разговора и совершенно не замечал меня, и это задевало. Сам пригласил и сам же оставил в одиночестве. Я смотрел на него и ждал подходящего момента, а тот и вовсе развернулся к другому столу. И снова эта странная переменчивость в отношении. Стоило мне подняться со своего места, как он сразу отдал все свое внимание мне. -Мацуда-сан, вы ведь не уходите?       Не знаю, чего именно он добивается, но чувство такое, что уже попал в его ловушку. Я подался к нему навстречу, как и он ранее, положив на его плечо руку. -Как насчет того, чтоб продолжить веселье в «тет-а-тет»? – соскочило с моих губ в пол голоса, чтоб другие не услышали, благо сидевший рядом с ним парень отошел покурить. – Хочется немного тишины.       Взгляд напротив пронзал глубиной цвета и выразительностью, его эмоции легко читались. Он был удивлен и взволнован, и лишь кивнул мне, допивая в спешке свое пиво. Я тоже был взволнован, немного пьян и все же отчетливо понимал, что наше уединение, возможно, обернется чем-то большим, чем обычное приятное общение. Уходили мы по отдельности, то ли чтоб никого не обидеть, то ли чтоб никто ничего не заподозрил, впрочем, об этом я даже не задумывался.       Пойманное такси мчало нас по направлению к моему дому. Желание ещё немного послушать классику могло осуществиться. Она помогала мне расслабиться и снять напряжение, а сейчас я особенно был напряжен. Чтобы проветрить голову, я попросил водителя немного опустить стекло. Прохладный осенний воздух щекотал верхнюю часть моего лба, чуть раздувая челку. Париж не давал мне покоя. Все повторяется и с моей подачи. Мне снова захотелось выпить и, вспоминая о запасах алкоголя в своей квартире, заодно искал тему для разговора. Повисшее между нами молчание давило неприятным напряжением. Как только таксист вырулил в знакомый переулок, мы переглянулись, чем смутили друг друга. Воспоминания о его обнаженном теле всплыли в сознании. Я был в растерянности, не зная, сопротивляться ли собственным желаниям или наоборот, дать им волю. Машина остановилась у типичного многоквартирного дома. Пара минут пешком по лестнице, мне нужно было пройтись, поворот ключа и нас встретила темнота моей скромной квартиры. Для кого-то она покажется далекой от скромности. -Мацуда-сан, – зажато произнес Такахаси, стоя позади меня.       Было заметно, что он колеблется, хотя я не понимал почему. Тогда его ждал кто-то и он сбежал к нему в спешке, к кому-то, кого я не знаю. От мысли о любовнике меня всколыхнуло от раздражения. Почему именно сейчас я начинаю себя накручивать? -Заходи, – резко притянув его к себе за руку, тем самым ошеломив его еще больше. – Ты же не собираешься сбежать, как тогда? -Я вовсе не сбе.. – заглушив его голос поцелуем, я властно обхватил его за талию и прижимал к себе, чем ошарашил.       Захлопнувшаяся входная дверь, отрезала пути к отступлению и ему, и мне. Ещё в ресторане я задавался вопросом, о чем же я думал на самом деле, когда соглашался присутствовать на чужом празднике. Не я вел концерт, не я взмахивал палочкой, заставляя слушателей замирать, а музыкантов неотрывно следовать за мной. Что именно я ждал получить от него? Его мягкие волосы на кончиках были колючими и касались моего лба. Под нашими ногами валялся мой зонт и его сумка. Закрытые глаза, прерывистое дыхание и цепкие руки. Все повторяется. Столько же страсти, как и в тот раз, с той лишь разницей, что начало положил я сам. Он отвечал мне, хватаясь за плечи, сжимая ткань плаща, и плотнее прижимаясь к моему телу, как если бы, был уверен, что мимолетное влечение испарится, как только наши губы разомкнуться. Я же принял нелегкое для меня решение, полностью отдаться этому странному чувству. Оно затрагивало каждую клеточку во мне, будоража жаром и заставляя мое сердце волнительно ускорять темп. Не отрываясь от мягких губ, я упирался рукой в дверной косяк и все больше нависал над его худощавым, но стройным телом. Телом парня. Долгий, глубокий, со сладковатым привкусом поцелуй, лишил возможности нормально мыслить. В голову не приходило ни одной идеи, которая бы разрешила наше неудобное положение. -Мацуда-сан, - через поцелуй промычал он и вырвался. - Я не могу.       Резко сиганув вниз, на корточки, Такахаси закрыл лицо руками. -Что? – теперь я смотрел на него ошарашенно, а после моя смелость начала таять. -Я не могу так.       Я впал в легкий ступор, ведь был уверен, что он подхватит инициативу в свои руки, как это бывало обычно. -Ты.. - Пока я мысленно набирался смелости для очередного шага, он молчаливо сидел у моих ног, утопая пальцами в темно-каштановых волосах. Потребовалось минуты две, прежде чем я смог выдавить из себя единственный интересующий меня вопрос: – Ты не хочешь меня? -Хочу, – ответив мне прямо, отчего я и вовсе перестал понимать происходящее. -Тогда в чем причина? – облокотившись на стену впереди себя руками, я навис над его сгорбленном телом. - Почему ты не можешь? Что ты не можешь? Я уже ничего не понимаю. Объясни мне. -Вы ведь не гей, Мацуда-сан, – начал он, не поднимая головы, да даже если бы и поднял, было слишком темно, чтоб что-то разглядеть. – После Парижа, вы продолжили общаться со мной, словно между нами ничего не произошло. В вас ничего не изменилось. Я думал, вы станете меня презирать и жалеть о случившемся, но, наверное, вы просто решили не придавать этому значения и забыть обо всем. Я много раз слышал от друзей, что с натуралами лучше не связываться, и ведь это действительно так. Сколько бы я не целовал вас, вы никогда не реагировали так, как мне хотелось. Я уже решил сдаться, вернуть вам ключ и поставить на этом "точку". Но вы..       Я слушал его, не перебивая и не прикасаясь к нему. Такахаси, всегда уверенный в себе парень, сейчас весь съежился. Не было никаких признаний, но в какой-то степени, я понимал, даже если он не говорит о любви, я все равно должен дать ответ на его чувства. Он так многое для меня сделал, когда я болел, так заботился обо мне. Спальня совсем рядом, прямо по коридору, всего пять-шесть шагов. Нормально ли давать ответ таким образом? Не могу подобрать слова, со мной впервые творится подобное. Он решился сдаться? Именно сейчас, когда я осмелился поддаться собственным желаниям? -Такахаси, – произнеся его имя, я снял ботинки и переступив порожек, потянулся к нему.       Я не совсем понимал, как стоит поступить и с чего мне стоит начать. Ориентируясь в полумраке, я крепко схватил его за руку и заставил подняться с пола. -Мацуда-сан? – он не вырывался, но я все равно не ослаблял хватку. -Недавно ты игриво флиртовал с Чиаки, чтоб проверить меня, а теперь говоришь, что хочешь поставить точку. -Я не флиртовал! – громко выдал он, показав-таки свое лицо. -Тогда что? Ты весь вечер не замечал меня. -Мне действительно нравится Чиаки, он интересен и потрясающе талантлив, – Такахаси говорил медленно, но я все равно уловил напряжение в его голосе, – но это и рядом не стояло с тем, что я испытываю к вам. -А что ты испытываешь?       Его прямота и открытость сейчас могла сыграть важную роль, я тоже находился в напряжении и надеялся на определенность. Я всегда думал, что не способен никем увлечься так же сильно, как музыкой. С его появлением грань моих увлечений начала расплываться и четкие границы моей жизни перестали существовать. Меня увлекало к нему и это пугало, и сейчас страх все ещё сидит где-то внутри меня. Он явно пытался что-то сказать, но лишь шевелил губами и растерянно бегал глазами. Я загоняю его в угол, как когда-то и он меня, застав врасплох своим обнаженным телом. Каким-то образом, я перевел весь наш разговор в иное русло, вспомнив, что мне хотелось ранее. -Ладно, – отпуская его руку, сам скрыл глаза за длинной челкой и развернулся к нему спиной, – мы вроде выпить хотели. -Мацу.., - он хотел меня окликнуть, но снова стих.       Что-то мне подсказывало, что "точку" еще рано ставить. Спешно направившись в сторону кухни, где находился мой запас выпивки, я уперся рукой о холодильник и поник головой, из меня вышел протяжный выдох с тяжестью. Плыть по течению было намного проще, никаких проблем. Я всегда выстраивал планы на определенное время вперед и следовал им, и никогда не жалел о том, что что-то упустил. Не хотелось больше ничего выяснять, я слишком окунулся в свои эмоции, потому как эта ситуация лишала меня всякой уверенности. Я боялся сорваться, и тем самым испортить хорошо начавшийся вечер. Сейчас я надеялся изменить атмосферу, вернуть то хорошее настроение, которое позволило бы нам насладиться и выпивкой, и музыкой, и обществом друг друга. -Помнится, друг приносил бутылочку игристого «PALAIS DE VERSAILLES BRUT». Расхваливал его за вкус и аромат, и, если мне не изменяет память, то я его еще не открывал. - Разговаривая почти сам с собой, так же и прислушивался. Он не должен уйти, но если уйдет, я не последую за ним. И снова я оставляю выбор за ним. – Для хорошего вечера нужна хорошая выпивка.       Вытащив нужную бутылку из шкафчика, я тут же откупорил ее и оценил расхваленный аромат. -Действительно хороший купаж. - Возможно, он меня и не слушал, но я не находил больше способа, как развеять повисшее напряжение. - Наверное, нам стоит заказать пиццу или что-нибудь еще для закуски. В моем холодильнике практически ничего не осталось.       Я поставил на стол бокалы и облокотился на него, не в силах унять тревожность в груди. Если бы я сейчас вел оркестр, то отыграл бы для соло скрипки двадцать четвертый каприс Паганини, и под настроение подходит и Такахаси бы оживился. В квартире стояла такая тишина, что даже сквозь плотно закрытые окна слышался шум улицы и барабанная дробь дождя. Взглянув на бокалы перед моим носом, я только успел взять бутылку, как заметил появившегося из темноты молодого скрипача. Яркой свет кухонной лампы осветил его полностью. Он разутый и без куртки стоял прямо передо мной весь красный до самых ушей. От его вида моя тревожность сменилась на приятное волнение. -Думаю, мне тоже стоит раздеться.       Сказанное снова заставило его опуститься к полу, да и мне от собственных слов стало неловко. Совсем недавно я думал о том, как нам переместиться в спальню ближе к кровати. Моя голова еще плохо соображала, но я быстро перевел стрелки на него, вручив ему бутылку вина, а сам на ходу снял плащ. На вешалке рядом весела его куртка и сумка, ботинки ровно стояли у порога. Только я вздохнул с облегчением, и меня опять застали меня врасплох в гостиной, где было не чуть светлее того темного угла за моей спиной. -Мацуда-сан, - он смотрел на меня, но было сложно разглядеть какой именно у него взгляд, - то, что вы сказали, все это..       Он снова смолк и мне хотелось его остановить, чтоб он не заставлял себя что-либо говорить, если этого не хочет, только не успел и звука издать, как замер от продолжения. -Нет, не так. - Похоже, он еще не до конца определился с нужными словами, к тому же боролся с волнением. - Вы мне нравитесь и даже больше. - Он сделал короткую паузу, вдохнул и буквально выдохнул признание: - Люблю вас.       Я таки вынудил его признаться, и теперь чувствую себя не в своей тарелке. Не знаю, правильно ли или нет, поступать так. Мы оба колебались. У каждого свои причины. И все же, как бы сердце бешено не стучало, он все же сказал это. Я должен ответить. У меня никогда не выходило так же открыто выражать свои чувства, а сейчас и вовсе вышло как-то по-идиотски. -Да, - стало моим ответом и, как ни странно, он принял его, подойдя ко мне и уткнувшись в мою грудь лицом. - Такахаси, - произнес я, прежде чем пуститься во все тяжкие.       Я и впрямь изменился, раз решил свернуть с пути своего идеально распланированного будущего. Как бы там ни было, этот парень увлекает меня не только игрой на скрипке. Любое внимание от него, слова, улыбки и взгляды задевают меня. Я сам не заметил, как поддался его очарованию, к тому же, мне льстило, как он говорит обо мне, как смотрит на меня. Тонкая полоска света тянулась по полу от самой кухни, где на столике осталась бутылка того самого игристого вина. Ероша его волосы, я коснулся губами его уха слева, потом щеки и нацелился уже на его губы, но чужая рука уперлась мне в плечо. -Мацуда-сан, - чуть отдалившись от меня, он одарил меня пронзительным взглядом, который даже в полумраке был соблазнителен, - вы точно хотите этого? -Да, так что не отталкивай меня, иначе я струшу. - Мой ответ явно возымел эффект, Такахаси спустил руку с моего плеча на грудь и сам притянул меня к себе за галстук, накрывая мои губы поцелуем. -Я не позволю вам сбежать, и не жалуйтесь потом.       Вместо слов, я подался к нему навстречу за очередным поцелуем. Да на что тут можно жаловаться? Я не собираюсь ни жаловаться, не жалеть о чем-либо, не в моих правилась позволять себе подобное. Сожаления не приносят ничего хорошего, лишь однажды я позволил себе пожалеть и себя и о том, что выпросил занять место Чиаки и выступить с основным оркестром нашей академии. Полное фиаско, которое заставило пересмотреть мои собственные взгляды на многие вещи. И сейчас мне придется сделать это снова.       Забыв про вино, про музыку, про любые разговоры, мы в долгом и глубоком поцелуе добрались до дивана. Он открылся мне полностью, стянув с меня галстук, что вместе с пиджаком легли на журнальный столик. Такаси был нетерпелив, но сдержан, что не скажешь обо мне. Меня накрыло от его прерывистого дыхание сквозь наши поцелуи. Упираясь коленом о диван, а рукой о спинку, глубже проникал языком в его рот, свободной рукой поддерживая за спину. Я сам удивлялся своей напористости, аккуратно высвободив заправленную рубашку и задрав ее, чтоб коснуться его теплой кожи. Мягкая и приятная на ощупь, сразу чувствуется ухоженная. Такахаси может быть самоуверенным, немного наглым и даже капризным, но чем ближе к нему человек, тем яснее понимаешь, насколько он многогранен в своих эмоциях. Наш первый раз повторялся в точности до наоборот. Теперь я властвовал над ним, с любопытством изучая худое тело, что не особо вышло тогда. Смугловатый оттенок кожи манил так же и приятным ароматом цитрусов, вероятно, гель для душа, от которого я снова готов потерять голову. Я пытался быть нежным, но меня накрывало желаниями. Он заводит меня куда сильнее, чем в прошлый раз. Слишком сложно устоять перед таким соблазном. -Ах, нет. - Дернувшись от моей руки на поясе, когда я намеревался расстегнуть пуговицу на его джинсах. - Подождите, Мацуда-сан. -Ты же не можешь больше терпеть, правда?       Его чувствительность от губ распространилась по всему телу, где бы я не касался, он то замирал, то вздрагивал, и до моих ушей доносились его стоны. Он цеплялся за меня, непрерывно повторяя мое имя и выгибая спину от моих прикосновений. Поцелуи ложились на шею, выступающий кадык давал полноту осознания, что передо мной мужчина, более хрупкий, чем я, но мужчина. И этот мужчина умело перехватил инициативу, усадив меня на диван и спустившись перед мной на колени. Ему каким-то образом всегда удается застать меня врасплох своими выходками. Вот и сейчас, не в силах отвести взгляда, я испытывал на себе его соблазнительные техники доведения до оргазма. Полумрак гостиной хотелось осветить хоть чем-то, но до выключателя далеко, а момент очень не подходящий для перерыва. Ремень тихо позвякивал, когда он задевал его рукой, а мягкие волосы заставляли мой живот вздрагивать от каждого щекочущего движения. Его язык так искусно и ловко заводил меня, что готов был кончить только от него. Мои мысли поглотило удовольствие, я не мог ни о чем больше думать. Дрожь проходила по позвоночнику и распространяясь по всему телу, обволакивая жаром. -Така.. - Стиснув зубы от очередного прилива дрожи, утонул пальцами в темно-каштановых волосах. - А-а.       Понимая, что уже на грани, попытался остановить его и потерпел еще одно фиаско в своей жизни, кончив прямо на его свитер. Такахаси на это лишь рассмеялся и одним рывком снял его с себя, бросив рядом. -Вам было хорошо, Мацуда-сан? -И ты еще спрашиваешь! - Расслабленно взглянув на него, притянул к себе за руку и обнял за талию. - Я не смог сдержаться. -Вам и не нужно, - в ответ сказал он и встал коленом на диван. - Я тоже не собираюсь сдерживаться.       Он был смущен и серьезен, и я подался порыву вновь властвовать над этим телом, обеими руками проскользнув под его рубашку, коснувшись груди. -А! - воскликнул он, да так, будто я делаю что-то недозволенное. Я даже в удивлении резко убрал свои руки. -Прости, я сделал что-то не так или слишком резко?       Встреча взглядами ответила на все мои вопросы разом. Если чудным образом в комнате появился бы свет, лицо Такахаси горело бы ярче. Сказанные им слова окончательно смели мой здравый смысл. Такой чувствительный, растерянный и полностью под моей властью. Открытость эмоций в полумраке делало его ещё более притягательным. Я и не предполагал, что могу так сильно возбуждать кого-либо. -Что мне сделать? - спросил я, целуя его живот и лаская руками его спину. -Что хотите, - полушепотом проговорил он, полностью опустившись на мои колени, - Мацуда-сан. -Разденься.       Что бы я не попросил, он всегда выполнял мои пожелания беспрекословно, особенно сейчас, находясь в таком возбужденном состоянии. Мне оставалось лишь наблюдать за ним. Как он расстегнул рубашку, как снял её и положил на тот же столик рядом. Как расправился с джинсами, стараясь выглядеть уверенно в одних трусах. Худое тело пробивало дрожью вовсе не от холода. Я поднялся с дивана и подошел к нему, прикоснувшись в худым плечам, спустившись рукой к его полосатым брифам, они были мокрые. -А-а, - сжался он, ухватившись за меня. - Я больше не выдержу, Мацуда-сан.       Нервно сглотнув, я поднял его подбородок и впился губами в губы, чувствуя, как по пальцам течет его сперма. Он мычал и толкал меня в грудь, пока судорожно не втянул воздух и не смолк, уткнувшись носом в мою шею. -Теперь мы квиты, - проговорил я, довольный собой. -Если мы продолжим в том же духе, заляпаем всю гостиную, - ответил он мне тихо и, за не именем поблизости салфеток, облизал мою руку.       Я боюсь признаваться самому себе, но я чертовски возбуждаюсь от его грязных штучек. Слишком сексуально для моего тонкой душевной натуры. Схватив его той же рукой, которую он и облизывал, за запястье, направился в сторону спальни, не в сил больше терпеть. -А, подожди, - задержавшись между двух комнат, взглянул на него в смущении, - презервативы в ванной. -Я захватил. - Мой взгляд упал на его левую руку, где просматривался четкий квадратик и не один. Только сейчас до меня дошло, почему он так тянулся к своим джинсам в то время, как я тянул его в кровать. - Я надеялся, что этим все и закончится, поэтому прихватил парочку из сумки.       И вот с ними он хотел поставить "точку"?! Интересно, он всунул презервативы в джинсы еще до того, как мы зашли в квартиру или пока сидел в темном углу порога? Вот что значит, все схвачено. Такахаси мастерски умеет устраивать сюрпризы, но я уверен, его признание было искренним. Какое еще таланты сокрыты в его худом теле? Находясь передо мной в столь соблазнительном виде, он обжигал своим открытым, полным истомы взглядом карих глаз, до глубины будоража мою романтическую душу. Я не стал ничего больше говорить и, наклонившись, поцеловал его ухо. -Мацуда-сан, - улыбнулся он и котом вытянулся передо мной, обхватывая мою шею руками, - давайте продолжим.       Мы оба желали одно и тоже, но словно растягивали удовольствие, неспешно утопая в объятьях и поцелуях. Вечер незаметно превратился в ночь, а сквозь рассеявшиеся невзрачные облака показалось небо. Дождь наконец-то прекратился, и в наступившей тишине, я наслаждался не только его телом, но и голосом. Мне не хотелось выпускать его из своих рук, опасаясь, что наутро проснусь в одиночестве. В тот раз, в Париже, пока я мирно досыпал после раннего пробуждения, он по-тихому ушел, не оставив записки. Теперь, нам не нужно искать слов, чтобы оправдать произошедшее. Мы без остатка отдавались удовольствию и его высказанные ранее чувства передавались мне через прикосновения. Он действительно меня любит. Наутро, после такой бурной ночи я смог убедиться в этом еще раз, когда в постель мне принесли горячую кружку кофе и одарили смущенной, но счастливой улыбкой. Чиаки был прав. Сопротивление бесполезно. Меня полностью пленило его очарование, впрочем, об этом я пока умолчу.