Шестнадцать

Она всегда была немного другой. По крайней мере, всегда так считала. Никто не замечал ее, все обходили стороной с самого детства. У девочки не было друзей, даже родственники старались общаться с ней как можно реже. Она не знала, почему все сторонятся ее, не понимала причину, по которой она стала совсем одинокой. Каждую ночь, когда она была еще совсем маленькой девочкой, она тихо плакала, укутавшись в свое теплое одеяльце. Ей опять снились кошмары, все тело горело, хотелось сейчас же прыгнуть в самую ледяную воду, но вместо этого, она еще сильнее куталась в теплое одеяло. Я уже говорила, что эта девочка особенная. Она не похожа на других детей. И два года назад она узнала, почему. Стоял теплый осенний вечер. Ее шестнадцатый день рождения. Листья, кружась, падали с деревьев, укрывая всю землю ярким покрывалом. Ничего не должно было волновать эту юную особу в эту пору, кроме мальчишек, уроков, вечеринок, прогулок с друзьями. Но она была другой. Девушка шла по дороге, усыпанной желтыми и оранжевыми листьями. Шла так быстро, как только могла. Ее руки горели, почти в буквальном смысле этого слова. Она хотела быстрее прийти домой. Паника одолевала молодую девушку, а до дома было еще очень далеко. А ведь она сама была виновата. Родители предупредили ее, во сколько она должна была вернуться. Но девушка опаздывала уже на полчаса. И теперь, чуть ли не бежала домой. Внезапно, она почувствовала сильное жжение на шее, где ее маленький кулончик, в виде четырехлистного клевера, соприкасался с кожей. Руки горели, она пыталась как-то растереть их друг о друга, но было только хуже, жжение на шее усиливалось. Девушка уже бежала к дому, а до него было еще далеко. На бегу, сорвав кулон, она откинула его на землю и побежала дальше. Но и двух метром пробежать не успела, как сильнейшая боль заставила юную особу согнуться пополам. Боль пронзала все ее тело, она рухнула на землю. Через пару минут, она, наконец, смогла прийти в себя. Открыв глаза, она быстро поднялась и попыталась снова побежать. Но сил на это не было. Боль пронзала ее живот, ее руки и ноги, спину, практически все тело болело. Она попыталась опереться на какой-то железный столб, но тут же отпрянула, почувствовав сильнейшее жжение. Девушка старалась идти быстрее, но до дома было еще достаточно далеко. Тогда, плюнув на это, она свернула на маленькую тропку, ведущую в заброшенный парк. Сев у пруда, она опустила руки в воду, надеясь так избавится от жара. Взгляд ее ухватился за странное отражение в воде. Юная особа присмотрелась и, вдруг, узнала себя. Но она совсем не была похожа на ту себя, которую знала. Теперь черты ее лица стали острее, острые, словно эльфийские, уши торчали из-под волос, кожа ее была ненатурально бледной, будто на нее вылили банку с самой белой краской. Но сквозь все это все еще проглядывалась та девушка, которой она была несколько минут назад. Все тот же цвет глаз и волос, та же одежда. Она испугалась, не зная, что делать дальше, девушка заплакала. Что она такое? Что случилось? Почему она так изменилась. Тысяча вопросов сейчас крутились в голове бедной девушки. Можно было ее понять. А что бы вы предприняли на ее месте? Правильно, вы не знаете. Вдруг, откуда ни возьмись, донесся приглушенный голос: — Почему маленькая фейри плачет? Всхлипывания прекратились, девушка подняла голову и увидела в воде коня. Это был белоснежный конь и длинной пышной гривой. Он был очень красив. Но почему-то разговаривал, что застигло ее врасплох. — Как вы меня назвали? — спросила девушка. — Почему вы разговариваете?! Вы же конь! Конь рассержено поглядел на юную особу. Ему определенно не понравилось такое обращение к своей персоне от какой-то мелкой фейри. Но потом, до этого создания, наконец, дошло, в чем тут было дело. — Я понял, — задумчиво проговорил тот. — Ты — девчонка-подкидыш. А я Келпи. Келпи вышел из воды и начал расхаживать по берегу пруда. Девушка с удивлением и страхом наблюдала за этим созданием и ничего не понимала из того, что он ей говорит. Какие-то фейри, какие-то подкидыши, какие-то Келпи. Чушь! — Ты — фейри, — вновь произнес он слово, которое она все еще не понимала. — Когда ты была маленькой, тебе подкинули в тот дом, где ты живешь, а другую забрали, понимаешь? Видимо, до сегодняшнего дня на тебе был ореол, и ты как-то его сняла. Интересно, интересно. Ты же понятия не имеешь о чем я говорю, да? Я вижу это по твоему выражению лица. Девушка лишь кивнула. — Я все тебе объясню, но за это ты выполнишь одну мою просьбу, хорошо? — улыбаясь, предложил Келпи. — Хорошо. — все еще со страхом проговорила девушка. Расхаживая взад и вперед, существо начало свой рассказ: — С давних времен в мире существовали фейри. Это такие существа, как ты, и как я, и еще много других. У нас есть два двора: Благой и Неблагой. Ты, как мне кажется, из Благого. Но ты была им не так нужна, поэтому тебя подкинули этим людишкам. А перед этим на тебя надели очень сильный ореол, который скрывал твою настоящую сущность. Вывод один: тебя просто выбросили, как ненужный хлам, и никто никогда не подозревал, что ореол каким-то образом спадет, иначе за тобой бы уже давно пришли. Вот так вот, девчонка-фейри. Конь усмехнулся, она давал ей время на то, чтобы осознать все это. Хотя, вряд ли даже целой жизни было достаточно для этого. Или, может, он хотел, чтобы она разозлилась, озлобилась на весь мир, хотел, чтобы она хотела умереть, ведь это именно то, что теперь хотел он. Келпи взглянул на фейри. Она смотрела на землю перед собой, не понимаю ничего. Да, она все услышала, но переварить все это было просто невозможно. Слезы скатывались с юного личика. Она повелась на поводу своих эмоций, она разозлилась, а ведь именно этого ждал этот корыстный Келпи. Она плакала. Она узнала, почему ее никто не любит. Девушка думала, что, вероятно, все в этом маленьком городке всегда знали, что она никогда не была ребенком своих родителей. Она всегда была здесь чужой, никому ненужной. Как была ненужной при Благом дворе, так и осталась ненужной сейчас. — Что я должна сделать? — сквозь слезы спросила девушка. Улыбка Келпи растянулась до ушей. Он ждал только этого момента. Давно уже у него не было посетителей, тем более таких, которые не отказывают, которых можно легко утащить за собой под воду. Он склонил свою голову и улыбнулся своей лживой доброй улыбкой. — Садись ко мне на спину, я прокачу тебя. — сказал он, будто не вкладывает в данное предложение никакого злого умысла. Поднявшись на трясущихся ногах, маленькая фейри подошла к коню. Проведя по его гриве, она смахнула слезу и залезла на его спину. Совсем не подозревая, что, на самом деле, задумало это существо, она положила голову на его длинную шею и сказала, что готова. Келпи зашагал вдоль берега, решив сделать пару ее последних кругов в этой жизни, прекрасно осознавая, что она действительно к этому готова. Он тихо запел какую-то колыбельную, желая, чтобы последние минуты ее жизни были спокойными. Это были последние мгновения жизни фейри-подкидыша. Ей только что исполнилось 16. Она только что узнала о том, что все, что она знала — ложь. Она узнала о том, что ее родители вовсе не были ее родителями. Она, наконец, поняла, почему была всегда одинокой, никем не любимой. 20:50. Тело какого-то непонятного существа женского пола обнаружили на поверхности пруда в заброшенном парке. Никто и никогда не вспоминал о девушке, пропавшей в свой шестнадцатый день рождения, кроме меня, того самого Келпи.