***
— Ну что, Юичиро-кун? Тот остановился, оборачиваясь и удивлённо глядя на подоспевшую к нему Шиноа. — Что? — переспросил Аманэ, вызывая недоумение на лице девушки. — Как оно вчера прошло? — конкретизировала та. А затем, махнув рукой в странном жесте, добавила: — Спор. Ты выполнил его? Юичиро как ледяной водой обдало, а ладонь невольно сжала плечо — приблизительно в том месте, где остался тёмный засос, как напоминание о вчерашнем вечере. Они же были там! Шиноа и Мицуба! А это значит, что они всё видели! От мысли об этом парень страшно смутился, не зная, что и отвечать. «А может, не видели?», — с надеждой подумал он и спросил: — Почему ты спрашиваешь? Вы ведь... вы ведь были там… — Ну… — начала тогда Шиноа, отчего вмиг умолкая. — Шиноа, ты чего? — поинтересовалась Мицуба, замечая, как карие глаза знакомой широко распахнулись, стоило ей заглянуть в комнату. Сангу надулась и, пытаясь оттолкнуть подругу, тихо сказала: — Дай я посмотрю! — Там ничего интересного! — быстро пролепетала наследница знатного рода, вмиг отпрянув от щёлки. И, захлопнув дверь, посмотрела в глаза подруги. — Слушай, давай пойдём. Они и без нас справятся. — Я понимаю, что морды они набьют себе сами, но… — Мицуба изогнула бровь, когда Шиноа, поднявшись, подняла и её, таща за собой по коридору. — А ты чего красная такая? А? Шиноа! Что с тобой? — Знаешь, — продолжила девушка, — мы быстро ушли. Услышали, как кто-то идёт, поэтому и слиняли. Возвращаться не стали, думали, что тебя уже хорошенько отколошматили и теперь прячешься, зализывая раны. А раны у тебя кажется… есть. — Да, — ответил Юичиро, закрывая рукой шею, на которую так внимательно смотрела подруга. — Отметелил он меня знатно. И оба растянулись в нелепых улыбках.Часть 1
25 сентября 2015 г. в 14:04
— А тебе очень идёт, Юичиро-кун.
Юичиро не любил споры. Просто они являлись неотъемлемой частью его жизни, и день без криков и ругани для него, считай, был прожит зря. Именно поэтому, выдайся хоть малейшая возможность, парень тотчас лез на рожон со своим мнением, хохоча в лицо и глядя на спорщика с неприкрытым высокомерием. Он знал, что окажется прав, и даже если то было далеко не так, всякий раз пытался доказать обратное.
Только вот жизнь его так и не научила тому, что спорить с таким человеком, как Шиноа Хиираги, себе дороже.
Спор-то, по сути, был наиглупейшим: просто, проходя в компании девушек мимо спортивного корпуса, ребята остановились напротив забора, лицезрев прекрасную, по их мнению, картину. Не каждый же день встретишь препирающихся Глен и Шинью! Нет, это, конечно, каждый день, стоит тем переметнуться одним лишь взглядом. Только вот решать то, кто прав, а кто нет, они никогда бы не решились методом отбивания мяча в бейсболе на школьном стадионе.
Юичиро самодовольно выдал то, что не сомневается в Глене. Ведь он его вырастил! Такой классный и сильный, мужчина непременно сможет отбить подачу лучше какого-то Хиираги. Шиноа же, тихо хохотнув, решила это опровергнуть: она не очень-то любила свою семью, но вот в братце Шинье никогда не сомневалась. То был честный спор, разбитый свидетелем в виде Мицубы. И тогда подростки, буквально прильнув к решётке всем телом, стали наблюдать.
Ичиносэ был умелым воином, хорошо справлялся с оружием и демоном, живущем в нём. Только вот подачу отбил нелепо, почти в самый последний момент, а мяч не пролетел дальше нескольким метров. Однако Юичиро не отчаивался, говоря тихое «Это ещё не конец». Концом для него стал выбитый руками белобрысого наследника Хиираги хоумран.
Под радостный лепет Шиноа, громкий смех Мицубы и крики Глена «Какого чёрта вы тут делаете, шпана?!», подростки быстро слиняли с места очередного поставленного спора. А за ним, по выстроившимся невесть кем правилам, следовало так называемое наказание. Только если в других случаях это было «Ты просчитался и теперь должен», то со стороны младшей Хиираги это было как раз-таки наказание, во всей своей красе.
Просто в очередной раз девушка показала, настолько извращёнными могут быть её изысканные желания.
И теперь, переступая с ноги на ногу, отчего низкий каблук то и дело тихо стучал по укрытому ковром полу, Юичиро разглаживал ладонями пышную, почти доходящую до колен и кажущуюся ему чрезмерно короткой юбку. Корсет сжимал рёбра, дышать было несколько неудобно, а платформа заставляла голову кружиться. Оголённые плечи, глупые перчатки, доходящие до самых локтей, чулки с подвязкой, то и дело сползающих вниз, отчего приходилось их поправлять. Сказать то, что парень был готов провалиться сквозь землю — ничего не сказать.
Зато стоящие напротив него девушки были весьма и весьма довольны.
Мицуба и Шиноа, улыбаясь широко и радостно, то и дело переглядывались, рассуждая о том, что «именно такой фасон ему идёт больше всего» или «вот не зря я оставила этот глупый подарок у себя!». Поправляя съезжающий корсет, убирая руки их друга от юбки, они мелко хохотали, пытаясь скрыть истерику за серьёзными выражениями лиц и просто не смущать Юи ещё сильнее. Хотя, кажется, такой расклад вещей нравился обеим девушкам, что там говорить.
— Очень смешно, — огрызнулся лунный демон на слова подруги и вновь попытался натянуть юбку ниже.
Шиноа, сощурившись, ударила того по рукам, отчего Аманэ, ойкнув, перевёл на неё недовольный прищур.
— Всё отлично, Юичиро-кун, — сказала ему Хиираги, поддевая верх корсета двумя пальцами и чуть приподнимая его, чтобы тот сел правильно. Ну, или относительно правильно. — Ты справляешься «на отлично». Хотя бы с первой частью нашего уговора. Не забыл о втором?
— Слушай, почему не хватит одного этого? — несколько тише поинтересовался подросток, пытаясь за недовольством и мольбой скрыть поступившее смущение. — За что два пункта-то?
— Помнишь прошлый раз? Ну, на той неделе, а? Ну вот! — Шиноа вскинула руками. — Ты мне ещё за тот раз должен.
— Но ведь я же выкрадывал очки Шихо!
— Это было за позапрошлый.
Она мило улыбнулась и, положив ладошки на плечи друга, посмотрела на того снизу-вверх.
— Ты готов?
— Нет.
— Отлично! Пошли!
Сангу, наблюдая за всем со стороны, тихо посмеялась себе в кулак. Нет, ей, конечно, не очень сильно нравилась эта затея, — в отличие от командующей их группы, Мицуба была более мягкосердечна и ни за что бы не заставила своего друга, а тем более Юичиро, пойти на подобное, — но сегодня, кажется, в ней проснулась тёмная сторона. Или она просто не могла простить парня за то, что он назвал её стряпню «несъедобной». Мицуба была более мягкосердечна, но не менее мстительна.
Их «награда» за спор с каждым разом становилась всё более дикой. От нелепых «скажи это», всё перешло в «сделай это». И каждый считал обязательным придумать более извращённый образ так называемой расплаты за своё высокомерие. К примеру, в этот раз для Юичиро она стала надеть платье его подруги. К великому сожалению, то было лишь первым пунктом так называемой расплаты. Вторым являлось прийти в комнату недавно переселившегося в Киото вампира, предстать перед ним в подобном виде и… попытаться заигрывать.
— Построй ему глазки, — пояснила Шиноа, похлопав длинными ресничками. — Скажи что-нибудь приятное, приобними «по-дружески». В общем, делай то, что делает Мицуба, только в культурных выражениях и без рукоприкладства.
В тот момент даже крики раскрасневшейся Сангу не радовали сердце юного солдата.
По длинному коридору они двигались совсем бесшумно — буквально на носочках. Стараясь не привлекать к себе внимание, прячась от лишних глаз, ребята смогли дойти до нужной комнаты. Юичиро бывал тут часто: просто проведать, как брат себя чувствует, не нужно ли ему чего-нибудь или поговорить. Но сейчас парень надеялся, что того нет в комнате и «плата» перенесётся на другое время. Если вообще не забудется.
Шиноа, заметив заминку Юичиро, подтолкнула того в спину одними пальчиками, кивая в сторону двери, мол, чего стоишь! И Аманэ, скрыв смущение за тёмными прядями, собрался с силами и дёрнул за ручку. Дверь с тихим скрипом поддалась, пуская гостя в свои покои. И всё же, не ушёл.
Микаэль, расположившись на заправленной кровати в сидячем положении, облокотился спиной о стену и со скучающим видом перелистывал страницы. Взгляд алых, налитых кровью глаз был несколько отстранённым, словно юноша пребывал далеко не здесь, в мире собственных мыслей, возникающих из-за прочитанного текста. Хотя, кажется, книга была ему несколько неинтересна, а нередкие вздохи, вырывающиеся из груди, то лишь подтверждали. И Юичиро в один момент показалось, — нет, он просто понадеялся, — что тот его не заметит, погружённый в чтение. Однако, стоило двери издать характерный звук, а низкому каблуку ступить на голую деревянную поверхность, алый взор буквально впился в незваного гостя. И от этого Аманэ стало лишь ещё более неловко.
Вампир не удивился — он замер в изумлении, широко распахнув глаза и, кажется, даже приоткрыв рот от представшей пред ним картиной. Не был бы Юи так смущён, то непременно засмеялся над братом, говоря, как тот глупо выглядит! Только вот в данный момент именно юный солдат выглядел глупо и смеяться над Шиндо было бы верхом человеческого идиотизма.
Заслышав позади тихие слова подбадривания от спрятавшихся зрителей, Юичиро крепко стиснул челюсть и сжал ладони в кулаки. Просто игра ведь, так? Такая шутка! Потом, после криков и возможного удара в лицо, он постарается объяснить об этом Микаэлю. И тогда они посмеются вместе, громко и весело. Они всегда смеются над подобными глупостями!
Данная мысль придала ему уверенности, и тогда парень уже более резко шагнул вперёд. Один шаг, за ним другой. Уже было не так страшно.
Не было страшно до тех пор, пока Юичиро не остановился напротив вампира, глядя тому в лицо внимательным, несколько испуганным взглядом, мутным от пелены накатившего смущения. А руки так чешутся натянуть подол платья ниже. Лишь бы скрыть оголённые коленки да не чувствовать непривычного холодка. Не июль месяц на дворе как-никак!
— Юи?.. — тихо, почти неслышно спросил поражённый Мика, найдя в себе силы выдать из себя хотя бы это.
Делать как Мицуба? А как она делала? Впрочем, кого это сейчас вообще волновало!
Приподняв одну ногу, Юичиро упёрся коленом в край кровати. Та противно скрипнула под его весом, стоило подростку влезть на неё полностью. Приковав внимание к чужим глазам, парень придвигался к вампиру всё ближе и ближе, заставляя того вжаться в стену.
Руки, облачённые в перчатки, легли на плечи, чуть сминая белую ткань рубашки. Колени упёрлись по разные стороны от сидящего тела, а лицо нависло над чужим, гипнотизируя, заставляя замереть, не двигаться. Оковы смущения и стыда не давали и слова проронить — он даже не понимал, как смог принять такое положение, оседлав ноги Микаэля. А тот всё сидел, всё смотрел, ничего не предпринимал.
«Просто оттолкни меня», — мысленно взывал Юичиро, надеясь, что данные слова можно прочитать по одному только взгляду.
— Ты… — тихо начал Аманэ, пытаясь не подавиться собственной слюной, которой во рту стало излишне много. Он нервничал, то было неоспоримо. Но не знал, из-за чего именно.
Эта непозволительная близость, эта откровенная поза, подрагивающие губы, удивление в глазах дорогого человека. Юичиро пробивала мелкая дрожь, но то далеко не от холода. Никогда он не был так близок к Микаэлю, никогда не смотрел на него вот так, касаясь прядями чёлки его бледного лица, очерчивая взглядом длинные светлые ресницы, тонкие острые клыки. То было словно запретом, табу, которое парень нарушил из-за простой шутки. И от этого становилось не по себе.
«Ударь, отбрось в сторону», — мельтешили в голове мысли, не способные быть озвученными.
— Мика, ты… — вновь попытался подросток, но каждое слово застревало в глотке, оставаясь там, заставляя скалить от досады зубы. Он не мог. Что-то мешало ему.
Ему хотелось сбежать, но руки, обвившие талию, не позволили это сделать. Отстраниться, когда длинные пальцы перебирали по ткани корсета — почти невесомо для самого парня, но щекоча бока. Закричать, стоило вампиру выпрямиться в спине, приближаясь к лицу лунного демона, еле касаясь его кончика носа своим и опаляя холодным дыханием. Дыханием мертвеца, уже давно неживого, но всё ещё способного двигаться, мыслить, чувствовать, говорить.
«Останови это», — немо молил он, утопая в накрывшем их потоке безрассудства.
А после — тепло чужих губ на собственных, почти невесомое касание, заставляющее сердце забиться в разы быстрее. Пальцы сжали ткань рубашки, руки задрожали, и захотелось просто отпрянуть, но он не мог. Не смог остановить эту игру, которая всплыла между ними — неправильная, немыслимая, она должна была залечь на самом дне души и не подавать признаков жизни.
Острые клыки поддевали кожу, горячий язык проходил по мелким ранкам, треснувшим корочкам, кровоточащим, оставляющим металлический привкус. И, не заметив сопротивления, Микаэль усилил напор, проникая в рот Юичиро, прижимаясь к тому плотнее. Аманэ издал тихий стон, невольно обвивая руками шею названного брата, отдаваясь мокрому, жаркому, неумелому, но напористому поцелую с головой. Такому долгожданному, казалось, несбыточному, но ставшему явью.
— Там кажется… дверь хлопнула, — прервав поцелуй, тихо сказал Юичиро, тотчас краснея от собственного голоса: хрипловатого, севшего, почти шепчущего.
— Она не… — Микаэль кинул на неё короткий взгляд и, удостоверившись, что та плотно закрыта, перебрал пальцами по талии, чуть опуская ладонь вниз. — Она закрыта, не беспокойся.
— Не закрыта. Я её не закрыл.
Шиндо, уже готовый завлечь парня в новый поцелуй, недовольно сощурился. И, громко цокнув языком, поддался вперёд, намекая на то, что хочет встать. Юичиро ничего не оставалось, как перекинуть ногу обратно и, осев на кровать, растерянным взглядом проследить за идущим к двери юношей. Тихо щёлкнул замок, после чего алый взор вновь устремился на лунного демона.
Вампир, подойдя к кровати медленной, почти плывущей походкой, с тихим скрипом влез на ту, приближаясь к Аманэ и нависая над ним. Парень, невесть чего испугавшись, буквально сжался под прожигающим взглядом, но стоило Микаэлю поцеловать его, как тот расслабился. Обвил руками шею, позволил брату устроиться между его ног и, откинувшись на подушку, просто отдался в плен чужих рук.
Кожа в местах касания губ горела жарким пламенем. Мика оставлял ряд багровеющих точек, проводя по мелким засосам языком, нередко поддевая кожу зубами, отчего Юи, вздрагивая всем телом, невольно выгибался, сжимая рубашку до побеления костяшек. А когда горячий язык прошёлся по впадине на предплечье, по мелким, еле заметным шрамам, — напоминанию о первом укусе, — тот и вовсе выдохнул сквозь сжатую челюсть. Эти чувства изъедали его изнутри, подначивая сопротивляться, но в то же время оставаться неподвижным, полностью отдаваясь в руки дорогого человека. Того, за кого он мог отдать жизнь. Того, кто его спас; кого спас он. Того, кого он всем сердцем любил, но не мог в этом признаться даже себе.
Вся шея и плечи покрылись тёмными пятнами, которые завтра придётся прятать. Но сейчас его это не волновало. Юичиро, запрокидывая голову, старался не смотреть на брата, ведь всякий раз, кидая на него короткий взгляд, он невольно сглатывал и смущался пуще прежнего. Его взгляд, его губы, расплывшиеся в слабой улыбке. Всё в нём горело пламенем желания, не скрытой похоти, и от этого становилось лишь ещё жарче, словно парень окунался в саму преисподнюю.
Поддев передними зубами шнурок на корсете, Микаэль, отпрянув, медленно развязал тот, освобождая грудную клетку от стягивающих оков. Аманэ глубоко вздохнул, чувствуя, как рёбра его болезненно потянуло, а затем и вовсе вскрикнул, тотчас прикрывая рот рукой, когда Шиндо несильно прикусил набухший сосок, чуть оттягивая, проводя вокруг него языком.
Коснувшись губами кожи груди в лёгком поцелуе, как бы тем самым извиняясь, Микаэль чуть припустился, целуя твёрдый, напрягшийся живот. Рука его скользнула ниже, проходя самыми кончиками ногтей по бокам, щекоча, отчего парень невольно попытался отпрянуть от прикосновений, и, преодолев препятствие в виде складок на юбке, коротко очертил контуры бёдер, резко цепляясь в них пальцами. Юичиро от неожиданности подавился воздухом, пряча рот за ладонью, дабы из него не вырвалось никаких непристойных звуков. И это вызывало лишь ещё более широкую улыбку со стороны Мика.
Руки приподнялись чуть выше, опаляя собой разгорячённую кожу. Резинка нижнего белья, приподнятая, с тихим хлопком ударила по бедру, и тело, лежащее на кровати, вновь пробила дрожь. Юи, почувствовав холод, обхвативший его снизу, с некой долей паники глянул на названного брата, расширяя в удивлении яркие глаза.
— Ты… Ты чего делаешь? — давясь собственными словами, спросил Аманэ.
— Делаю тебе приятно, — довольно просто пояснил Микаэль.
— Н… Не на!.. гнх!
Когда губы сомкнулись на возбуждённой плоти, Юичиро выгнулся всем телом, хрустя позвонками до боли в позвоночнике. Вцепившись пальцами в светлые кудрявые пряди, юный солдат оскалил зубы, расходясь в протяжном стоне, разнесённым по всей комнате. Но, прикусив язык, он попытался сдерживаться, унимая бурю от того, что творил Мика: заглатывая его член до самой глотки, проводя по нему языком и чуть посасывая головку. И, открыв глаз и невольно глянув вниз, парень жутко обрадовался рюшкам на юбке, мешающим ему увидеть эту картину. Такого бы он, наверное, точно не выдержал.
Однако и без этого его хватило не на долго: всего пару движений со стороны вампира, и Юичиро с глухим стоном кончил ему в рот. И, поняв, насколько ужасно он поступил, резко приподнялся на локтях, паникуя, пытаясь придумать слова извинений и просто провалиться сквозь землю, но, заметив томный взгляд и язык, медленно облизывающий влажные губы, парень, кажется, возбудился по новой.
Приподнявшись, Микаэль прижал к себе тело Юичиро плотнее, приподнимая его ногу, заставляя обвить ею талию. Туфля с тихим грохотом опала на пол, а перчатка с одной из рук была аккуратно стянута. Шиндо, взяв руку названного брата в свою, коротко поцеловал кончики пальцев, заставляя того замереть от смущения и завораживающей его сердце картины. А затем, мягко улыбнувшись, юноша завёл ту над головой, оттягивая, приближаясь тем самым к лицу лунного демона и тихо говоря:
— Ты доверяешь мне?
Юичиро поначалу и не понял, о чём тот говорит, но затем, отведя растерянный взгляд в сторону, закусил губу и мелко кивнул — это единственное, что он мог сделать на данный момент. Но и этого было достаточно.
Придерживающая ногу в районе колена рука скользнула вниз, проводя тонкую линию ногтями по смуглой коже. Короткий поцелуй в висок, а после пальцы, смоченные вытекающей из головки члена спермой, надавили на узкое колечко мышц, проникая в сжавшееся тело до двух фаланг. И Юичиро, зажмурившись, с силой сжал веки, цепляясь за белую, промокшую от пота ткань, сдирая её вниз, оставляя оголённой рукой царапины на бледной вампирской коже. А Мика только и мог, что целовать названного брата в плечо, пытаясь успокоить, стараясь отвлечь и сделать так, чтобы тот не замечал явного дискомфорта.
Аманэ жмурился от мелкой, почти незаметной боли, когда стенки разводили в стороны. Когда пальцы входили слишком глубоко, нередко задевая нутро ногтями, что сопровождалось шипением сквозь сжатые зубы и тихим шепотом извинений. И стоило юноше прекратить, как Юичиро вздохнул более спокойно, часто и глубже. Ровно до тех пор, пока Микаэль, ухватившись рукой за ногу названного брата и приподнимая тем самым его тело, не вошёл в него одним резким рывком, правда, почти тут же замирая, заслышав громкий вскрик, вырвавшийся из глотки юного солдата.
Обвив Мика руками, Аманэ уткнулся носом между предплечьем и шеей, чувствуя, как к глазам подступили слёзы. Член вампира намного превышал размеры пальцев, и поэтому боль, разрастающаяся по всему телу, не давала поначалу покоя — она заполняла собой всё тело, обдавая жаром, заставляя думать парня о том, чтобы отстраниться. Но он знал, на что согласился; знал, что значил тот его кивок. Поэтому, стерпев, попытался расслабиться, давая волю действий Микаэлю. И тот, заметив это, растянулся в улыбке, одаривая брата очередным поцелуем в область виска.
Одна рука сжимала ногу, вторая придерживала талию, чтобы тело не повалилось на кровать. Чёрные волосы раскидались по белой подушке, прилипая к мокрому лбу, затмевая собой взор, а из груди вырывались частые, хриплые полустоны. Дыша тяжело и прерывисто, Юичиро, раскрасневшийся, наверное, до самых кончиков ушей, извивался под навалившими на него чувствами: болью, наслаждением, эйфорией.
Не видя перед собой ничего кроме алых глаз любимого, он сам тянулся за поцелуями, сам, раздвигая колени шире, двигался навстречу, утопая в чувствах, утопая в ласках и буквально тая под руками. Не важно, сколько времени! Не важно, что их могут услышать! Ничто не было в тот момент важнее находящегося рядом.
Оргазм яркой вспышкой встал перед глазами, на мгновение, кажется, и ослепляя, и оглушая. Юичиро чувствовал боль от каждого синяка и ссадины, оттого, что чужие руки с силой сжимали его бёдра — непременно останутся синяки. А затем всё вдруг пропало, и он, опадая на кровать, наконец, расслабился.
Тяжелое дыхание сковывало грудную клетку, голова кружилась, а в ушах стоял звон. Весь мир, кажется, слился в одну единственную картину, и стало наплевать на всё — настолько он устал, настолько он не чувствовал себя. И лишь стоило чужим рукам обвить его талию, прижимая к себе, а шею опалить холодным дыханием, как Аманэ повернул голову набок, тотчас встречаясь со взором вампира: счастливым, сияющим. Несколько детским, но таким же тёплым, как и всегда.
Шутка, переросшая в нечто большее. Шанс, из-за которого те, кто не мог принять собственных чувств, наконец открылись друг другу. И от этого на душе становилось легко, а губы сами расплывались в глупой улыбке. Лунный демон был счастлив. Счастлив был и его, вроде как, главный враг — вампир.
Только Юичиро знает, какой Микаэль на самом деле. Только ему принадлежит его улыбка. Только он слышал тихое «Люблю» в свой адрес. И от этого в сердце разгоралось страшное пламя, способное обжечь каждого, кроме своего хозяина и дорогого ему человека.