Лестница в небо

- Надоело. Пуля звякнула по жестянке за несколько секунд до падения. Шлепнувшись в отдалении, банка отскочила от кривого корешка и прилетела прямо в лоб лежащему под деревом сталкеру. - В яблочко! - его приятель расхохотался, откладывая пистолет в сторону, в то время, как матерящийся мужчина с досадой потер лоб ладонью. - Завались, снайпер хренов, - из-под капюшона недружелюбно сверкнула пара глаз, тут же сокращая ухмылку сидящего напротив человека до спокойной немного нахальной улыбки. - Угрюмый ты какой-то, Дежкин. Консервы тебе надоели или что? Ай, ладно. Вольник вновь опустил голову. Из-под капюшона донеслось лишь бормотание, похожее на «Не трать патроны попусту, дурак», а затем затихло и оно. Тихо потрескивал костер, в оставшихся банках догорало с шипением масло, ночные звери то и дело шуршали в отдалении, но не решались приближаться к пламени. Ненавистная, безлюдная, дикая Зона. Зона, жующая тебя изо дня в день. Зона, поливающая тебя кислотой и ломающая кости, полная выстрелов, ловушек и самых страшных кошмаров. Дежкина пробрала крупная дрожь. Водонепроницаемый японский плащ от пребывания на мокрой траве пропитался насквозь, зато скромный немецкий бронежилет еще сохранял под собой немного тепла. А вот ладони не чувствовали ничего. Мужчина зубами стянул с себя перчатки и дохнул на пальцы - огрубевшие, с несмываемыми темными ободками под ногтями. Сколько раз эти пальцы подбирали с земли мерцающий сгусток непонятной субстанции? Сколько километров прошагали тяжелые изношенные ботинки? Сколько часов коптила темная с едва заметной лысиной голова радиоактивное небо? И не сосчитать, даже если потратить на эти дело всю ночь. А закрыть глаза страшно - всё равно что окунуться в омут с мертвечиной. Не бывает в Зоне спокойного сна. Реальность ли вырвет цепкими когтями или воспоминания утащат так далеко, что воздух больше не проберется к легким - проснувшись в холодном поту, не сможешь решить, какая же из участей хуже, да и не слишком стремишься. Со стороны послышался вздох: всхрапнул и засопел Гэс, беспечный и везучий, как чертов леприкон, с такими же рыжими нечесаными космами под капюшоном и дыркой вместо переднего зуба. Дежкин перевернулся на бок и оглянулся на приятеля. В груди тоскливо заныло, и густые брови сами собой сползлись к переносице, прибавляя немолодому лицу пару лишних лет. "Пришел ведь, как и я, наверняка, за артефактами. Зачем еще люди сюда идут? Деньги. Романтику вышибает после первой встречи с мутантом, это мы на себе знаем. А зачем остался? Спит довольный, наверняка ничего не видит. Или же видит, как и все остальные? Почему он остался? Почему они остаются в этом месте, зная, что их будущее предрешено - сгинуть в очередной аномалии или быть растерзанным голодным зверем? Деньги. Они всегда говорят про деньги, мол, не на что патроны купить, какой уж там выбраться отсюда. Брехня. Знаем мы, сколько за Периметром за Мамины бусы выдают зеленых. Иллюзия выбора, говорят они, мол, все решено за них. Трусы... Они просто не хотят думать, не хотят понимать, что выбор есть всегда, что перед стеной не обязательно останавливаться - стоит лишь построить лестницу. Все мы самоубийцы тут, но почему никто не хочет вынуть голову из петли?.." Мужчина встрепенулся, тяжело дыша, протер чуть слезившиеся уголки глаз и как безумный начал капаться в карманах. Пальцы, одеревеневшие от ночного холода, слушались плохо, но в конце-концов в недрах потрепанного плаща была найдена монетка, чуть серебрящаяся в свете костра и звезд копейка восемьдесят седьмого года выпуска. "Орел - остаюсь, решка - ухожу... Что б тебя!" Металлический кругляшок выпал на землю из дрожащей ладони. Сталкер облизнулся, чувствуя, как лопается тонкая кожа на губах, и потянулся к винтовке. Тихая дрожь прошлась по воздуху - выстрел, а через несколько секунд еще один, совсем негромкий, но уверенный, будто бы производившему его существу было нечего терять и не от чего скрываться под покровом ночи. - Гэс, туша, вставай, - сапог пришелся прямо по бедру сопящего мужчины. - Кадавры, что б им пусто было. Оружие лежало в руке привычно, слегка царапая мозоль на указательном пальце - продолжение руки, неотделимое от сознания и от тела. Сталкеры быстро затушили костер, собрали немногочисленные вещи и двинулись вперед, неслышно ступая по упругой земле, все дальше и дальше от наступающей на пятки угрозы и тяжелых решений, которые рано или поздно нужно было принять.