Дело прошлого

В подвале было сумрачно, как и полагалось притону, облюбованному молодежью и доведенному до совершенства в своем упорядоченном беспорядке. На каменных стенах пестрели граффити в свете занятных ламп в виде торчащих из стен кулаков с вкрученным в середину светилом, дорогая кожаная мебель коричневого цвета, бильярдный стол, барная стойка с выпивкой и даже баскетбольная сетка. Таким был подвальный этаж одного из домов в Чхондам-доне. Ким Нам Джун оглядел компанию своих друзей и подруг. Его ровесники либо чуть старше или чуть младше, но такие же лоботрясы, как и он, мальчики из богатых семей, золотые бездельники, у которых не было лучше занятия, чем развлекать себя любимых. Родители Бо Гома были постоянно в разъездах и всецельное владение кредиткой с бесконечными нулями вызывало зуд в его маленьких и потных ладошках. Так и появилось это место. Их Точка. Здесь они выпивали, курили травку, трахали девчонок на вкусно пахнущей коже диванов,предавались всем возможным грехам и разврату, слушали музыку, делились впечатлениями. В общем, делали все, что полагается делать молодым сибаритам в их отдельно взятой ячейке общества. -Слышь, чо батя рассказывал матери!-Бо Гом отвлекся от косяка и откинув голову на спинку дивана передал его Нам Джуну. Тот затянулся и, выпустив через нос дым, принял такую же расслабленную позу, похотливо глядя на девушку, облокотившуюся на бильярдный стол, оттопырив аппетитную пятую точку. "Засадить бы ей щас!" -Что? -Это секрет,-он выразительно поглядел на друга.-В Корее проблемы с рождаемостью. Ну, ты знаешь, пропаганда трудоголизма в свое время и так далее, и тому подобное. Нам Джун покрутил в воздухе пальцем, намекая на ускорение развития мысли друга. -Короче, правительство собирается открыть легальный бордель для женщин. -А смысл? Их, что, нелегальных не хватает? -Это не просто бордель!-Бо Гом выпрямился и посмотрел на друга.-Там женщины смогут беременеть. -Женщины могли беременеть вот уже несколько миллионов лет,-Джун снова затянулся. -Да, нет же! В этом борделе будут только звездные мужчины. Актеры, певцы, деятели искусств. Короче, те, кто сможет обеспечить генофонд. Все, кто имеет природную красоту, смогут прийти и спокойно переспать с любой женщиной, которая обратится туда -Ага, чтоб она потом растрепала всему свету об этом. -Я тоже сначала так подумал, но отец матери там что-то рассказывал... там какая-то сложная система. Вроде того, что сама баба партнера видеть и знать не будет. -Да, в итоге мы все же пришли к тому, что это бордель для мужчин. Бред какой-то...Твой батя просто мамке твоей мозги пудрит. Возможно, что в рассказе Бо Гома и было какое-то логическое зерно, но Нам Джуну было лень вникать глубже. Красивые девчонки ему и так давали все, что он хотел. Одна вон уже полчаса как пытается взглядом ему в штаны залезть. Какое ему дело до остального человечества? -Хён! Хён! Иди сюда!- по лесенке вниз бегом бежал младший брат Бо Гома.-Нам Джун-хён, ты тоже! -Что надо?-старший брат даже не повернулся. -Там драка! -Ну, и что? Мне-то какая разница? Малец перевел взгляд на Нам Джуна. -Нам Джун-оппа!- звонкий голосок его младшей сестренки где-то на верху привлек внимание. Ей было категорически запрещено входить в это помещение, хотя егоза всеми силами старалась засунуть свой маленький носик. Нам Джун нехотя встал и, несмотря на то, что его покачивало от выкуренной травки, стал подниматься по лестнице. Джинни схватила его за руку замершей ладошкой сразу, как только он подошел и потянула вон из дома, едва дав возможность парню надеть на себя шапку и теплую парку. Солнечный свет и отблеск снега,в совокупности с наркотическим дымом ударил по глазами и Нам Джун приостановился. Малявка тянула его дальше и он молча пошел за ней. Любимой сестренке не принято было отказывать. Да, и ему отчего-то захотелось покинуть то прокуренное помещение. По дороге она взахлеб рассказывала страшную историю, в которой фигурировали, как он понял,школьные бандитки и его новая соседка, про которую мать прожужжала все уши и которую он еще ни разу не смог увидеть. -Джинни,-вяло отмазывался Нам Джун.-Я-то чем смогу помочь? -У нее уже все лицо в крови было, когда я убегала! Сестренка задыхалась. -Ты должен помочь! "Естественно, должен!"-подумалось парню, когда он увидел разбитое лицо девушки. Она силилась встать со скользкого снега, но видимо подвернула лодыжку. Да, и за ребра придерживалась недвусмысленно. Парень вздохнул. Джинни права, придется вмешаться. Каким бы разгильдяем он не считал сам себя, но пройти мимо такой жестокости он не смог. Все же мутузить вшестером одну было как минимум несправедливо. Пока одичавшие самки продолжали пинать девчонку, он поднял ее рюкзак и закинул его за спину и, подойдя вплотную к сваре, он навис над ними и спокойно спросил: -Чо делаем? Звук глубокого мужского голоса где-то над их головами испугал их и они отпрянули от полуживой девушки. -Ааа, -приподняв уголок губ, протянул Нам Джун.-Денег хотели. Ладно. Джинни, закрой уши. Девочка моментально послушалась. Он вынул портмоне и, достав оттуда пачку денег швырнул на снег. -Купите себе на них хорошие презервативы, чтобы такие же твари не наплодились. Эффект был достигнут-эти отмороженные стояли в ступоре. Парень наклонился и осторожно поднял девушку, прихватив ее слетевшую шапочку. Он шикнул Джинни и та припустила вперед, постоянно оглядываясь. Девушка изо всех сил старалась идти бодро, но стоило им зайти за угол, как вдруг она навалилась на него, едва устояв на ногах. На белый снег с ее лба капала кровь, алая-алая, словно улыбка гейши на белоснежном лице. Нам Джун осторожно прислонил ее голову к плечу и осмотрел девушку. Обычно он первым делом интересовался внешностью, но тут было не до хорошего: над бровью была рассечена кожа и из нее струей сочилась кровь, разбита губа и под левым глазом намечался огромный синяк. Плюс ко всему подвернутая лодыжка и ушибленные ребра. -Так, нам надо в больницу,-со вздохом сказал он, проклиная затуманенную дымом голову, которая все же на морозе медленно, но остывала.-Сама дойдешь? Девушка кивнула, но тут же, при первом шаге чуть не упала. -Ясно. Еще один глубокий вздох и Нам Джун подхватил ее на руки. -Джинни, поймай-ка нам такси,-сестренка убежала к дороге.-Знаешь, обычно я девушек ношу на руках только до постели. И он улыбнулся ей подбадривая, не в силах разглядеть черты лица своей ноши от подсыхающих на коже струек крови. Девушка через боль все же хохотнула. -Ну, ты и меня на койку понесешь. На больничную. Ой! В этот момент он решил перехватить ее покрепче и подбросил,совсем позабыв про ребра. Такси быстро домчало их в сеульский медицинский центр Самсунг, а врачи так же быстро оказали помощь. Джинни все это время крутилась рядом. Она притащила стул, усадила брата и побежала ему за кофе. После того, как доктор сказал, что опасности для жизни нет, Нам Джун расслабился. В свои 20 лет он не знал бы что делать с тяжело раненой девушкой. -Почему ты не хочешь заявить в полицию? Я бы выступил свидетелем,-он вытянул длинные ноги и сложил руки на груди, все еще стесняясь смотреть в разбитое, хоть и обработанное лицо девушки. -Ни к чему, думаю,-она пожала плечами.-После того, что ты им устроил они вряд ли подойдут ко мне еще раз. К тому же, я надеюсь, что они подумают, что ты не просто так помог мне. Девушка опустила взгляд и снова посмотрела на него, ожидая, что он на это скажет. -Хм, интересно девки пляшут!-он расплылся в улыбке, показывая чудесные ямочки на щеках, и потер бедра, обтянутые черной джинсой брюк.- А мне нравится ход твоих мыслей. И когда мы перейдем от стадии знакомства к стадии интимных отношений? Как, кстати, говоришь тебя зовут? -Я-Хан Со А, мне семнадцать !- девушка попыталась выглядеть взросло и уверенно, но ушибленные ребра не позволили ей этого, как и стремительно опухающий и наливающийся багровой синевой глаз. -Ну, что ж...-чуть прикрыв веки, томно протянул Нам Джун.-Вполне половозрелый возраст. Глаза девушки ошеломленно расширились, явно выказывая потрясение, а скривившиеся и дрожащие губки, кстати, прелестного розового цвета, намекали, что где-то скоро прорвет: бурный поток либо слез обиды, либо ярости. -Ладно-ладно, не трону я тебя,-молодой человек улыбнулся уголком губ.-Вся контуженая ты меня мало интересуешь. Может быть ты не подозреваешь, но сейчас ты малопривлекательна. И что нам теперь с тобой делать?... Если честно, то во всем была виновата Джинни. Когда доктор сообщил, что больная может быть свободна и покинуть больницу, та у них на глазах чуть не залилась слезами. Оказалось, что она не хочет волновать родителей, показываясь им в таком виде. И тут же от этой мелюзги, этого ангела, которого Нам Джун уже готов был задушить своими руками, поступило предложение перекантоваться у них дома. -Не, ну, а что? Мама в Италии, папы вечно дома не бывает, свободных комнат у нас на легион гостей хватит и доброе дело опять же сделаем! Так его девятилетняя сопливая сестренка победила. В дверях их дома они встретили отца Нам Джуна. Тот торопливо остановился рядом с ними, кинул взгляд на поклонившуюся и чуть отвернувшуюся девушку, осуждающе посмотрел на парня, потрепал по щечке дочурку и всем сообщил, что он на неделю уезжает в Женеву. Дом, естественно, остается на Нам Джуне. -Смотри, не натвори тут делов!-папаня еще раз зыркнул в сторону девушки покинул дом, смутно ощущая беспокойство. Ведь его сын еще ни разу не приводил домой особей женского пола. Конечно, мужчина был современным человеком и понимал, что отпрыск его ведет взрослую жизнь уже года четыре, но все это происходило как-то в стороне, в тени повседневности, а тут раз, и домой привел. Хм!. -А это будет твоя комната!-Нам Джун торжественно распахнул дверь одной из гостевых спален, когда они поднялись на второй этаж. Заметив, что Со А мнется в коридоре, парень усмехнулся: -Да, не ссы ты! Моя комната в другом конце дома. К тому же инвалиды меня не интересуют. Парень почесал живот через толстовку и обернулся на сестру. -Мелкая, ты ее привела, тебе ее и нянчить! Развлекайтесь, девочки!-и он пошел к лестнице, помахивая им на прощание пятерней. Со А смотрела ему в след и не могла оторвать глаз. Собственно, она и верила-то с трудом, что стоит посреди его дома, что комната его всего лишь в десяти метрах от ее. Да, просто мысль, что они будут ночевать под одной крышей приводила девушку в такой щекочущий восторг, что она позабыла о своих ушибах. От приятных мыслей ее отвлекла Джинни, дергающая ее за рукав куртки. -Давай я помогу тебе раздеться,- и девочка принялась стягивать аккуратно верхнюю одежду. -...вот,-в дверях снова вырос Нам Джун.-Думаю, что это пригодится. Со А скривилась, так как двигать руками для нее было болезненно, но она обернулась и , увидев, что парень стоит со стопкой своей одежды чуть не заплакала от благодарности. -Кстати, твои предки ничего разве не спросят? Нам Джун сам почти поморщился, когда девушка наконец освободилась от куртки и принялась за тонкий свитерок. -Нет. Сейчас зимние каникулы и я отпросилась у них к подруге. Якобы вместе заниматься... Вроде поверили,- она расстегнула кофту и теперь Джинни стягивала ее с рук. -А носить ты что будешь? Ну, сегодня ладно... -Не могу же я вся в синяках прийти домой и начать собираться,-девушка глубоко вздохнула по одной только ей ведомой причине.-Придется мне и дальше пользоваться твоим гардеробом,-она бросила на него взгляд из-под ресниц.-Ты ведь не против? Одежда Джинни на меня не налезет... -Не против. Через недельку я даже могу быть не против, если мы будем пользоваться одной ванной. Со А залилась румянцем и отвернулась. Ответить на такие откровенные намеки ей было нечем. -Оппа, выйди. Дай ей, наконец переодеться, -Джинни начала выталкивать его из комнаты. Нам Джун покинул девичью спальню и встал за дверью. Обычно он не имел привычки подслушивать, но сейчас почему-то хотелось еще и подглядывать. Ах, эти тайные женские разговоры. Сестренка не подвела. -Почему они на тебя накинулись? -Твой брат угадал. Денег хотели. Раньше они ко мне не приставали, а тут... Может ничего и не было бы, не пошли я их к черту. Знаешь, не хотелось как-то отдавать свои кровные. Зато теперь вот расплачиваюсь. -Ох!- внезапно резко выдохнула Джинни.-Вот это синячина! Нам Джун едва не отшатнулся от увиденного. Сквозь приоткрытую дверь было видно, как Со А стояла в комнате раздетая до белья. Все тело было покрыто синяками и один огромный кровоподтек заливал весь правый бок. Не зная, что за ней подглядывают, она неуклюже вертелась перед зеркалом на туалетном столике, пытаясь сосчитать все ушибы и ссадины. Правая лодыжка была распухшей. -Да, видок далек от совершенства,-протянула Джинни. -Да, он и так был не фонтан,-обронила Со А.- Никогда не считала себя привлекательной,-грустно добавила девушка. Если бы не эти ее слова, Нам Джун бы никогда не начал рассматривать ее с мужским любопытством. Ранее, вся избитая, она действительно не привлекала его внимания, а теперь, когда она сама заговорила при свою внешность, он будто посмотрел на нее другим зрением. Со А была на лицо обычной кореянкой. Темные глаза, темные брови, видно, что ухоженная кожа, губы, словно упавший лепесток вишни, тонкая шея. Она была крупновата, но это нисколько ее не портило. Довольно высокая, она не обладала хрупкостью, которую так любили в женском облике все корейцы, но было что-то невообразимо пленительное в ее изгибистом теле, начинающем расцветать женской красотой. Полнеющая грудь, что налитой мягкостью утяжеляла лифчик, четкая волна от талии к бедру, мягкий животик, чуть перетянутый хлопковыми трусиками, немного полные бедра, тонкие щиколотки. Нам Джун чуть не крякнул от неожиданности, когда на это избитое и покрытое синяками тело у него встал. Ах, как же замешали сразу узкие брюки, и какими неуместными вдруг показались мысли. Парень провел ладонью по лицу и предпочел удалиться. Не для него цвело это деревце. Терпения его хватило ровно на неделю.  Неделю эта девица ходила по его дому в его одежде, целую неделю он ощущал новый женский запах, неделю она то и дело сверкала то оголенной икрой в закатанных штанах, то округлостью груди, очерченной его же футболкой. Синяки и ссадины проходили, открывая лицо для взгляда. Теперь только легкая желтизна возле глаза, да небольшая ранка на брови напоминали о случившемся. А лопнуло его терпение, когда сегодня вечером он наткнулся на нее, разгуливающую по дому в халате, с полотенцем на голове. Рядом с этой «навязчивой идеей» восседала его сестренка, наряженная в такой же наряд с тем только отличием, что на ней была пижама под халатом. Но у Со А же из-под халата ничего не выглядывало! И воображение тут же нарисовало картину, как шелковая подкладка его же халата нежно трется о светлую кожу голой груди девушки. Нам Джун почувствовал себя каждой ниточкой этого проклятого халата.  Возбужденный он ушел к себе в комнату, лег на постель и уставился в книгу, механически переворачивая странички, совершенно не улавливая содержания. Книга выпала из его рук на лицо и пролежала там некоторое время, пока парень боролся сам с собой. Со А вроде как его гостья. Он должен оказывать ей уважение и всячески помогать, а он что? Он хочет впиться пальцами в эти восхитительные полные бедра и вогнать свой член так глубоко, чтобы она выгнулась в его руках! Чтобы ее груди подпрыгивали как мячики от его толчков, длинные ноги обхватили его, а пальчики впивались в плечи, оставляя царапины от ногтей. Он хотел кусать ее маленькие ушки, целовать розовые , или какого они там у нее цвета, соски! Он хотел ее! Всю неделю он, как сумасшедший трахал девчонок, которые, влекомые достатком и статусом, приходили к Бо Гому. Сначала он ничего не заметил, но потом... у одной сиськи маленькие, у другой жопы нет и бедра тощие, третья накрашена, как Пьеро в самом задрипанном цирке. Книжка была отброшена, а Нам Джун вышел из комнаты. Со А допивала чудесный чай из мяты и клюквы, который ей перед уходом заварила домработница. По телевизору шло какое-то музыкальное шоу, приходящая прислуга уже ушла по домам, Джинни тоже убежала к себе. Девочка считала своим долгом развлекать гостью и не отходила от нее ни на шаг. И сейчас эти минуты были полны спокойствия и приятного одиночества. Это было время для себя. Время, когда Со А могла тихо, закрыв глаза просмаковать каждый взгляд, брошенный Нам Джуном в ее сторону, каждое прикосновение, которое ей случайно удавалось уловить. В эти моменты она остро чувствовала, что к коже прикасается его одежда, от которой идет его запах, словно он обнимает ее руками, прикасаясь в самых интимных местах. Девушка крепче обняла чашку, прикрыла глаза и стиснула колени. Истома охватила все тело. Движение в воздухе и прогибающийся диван... Наверное, Джинни... -Открой глаза. Его голос. Низкий, мужской... Нам Джун мягко вынул чашку у нее из рук и поставил на низкий столик. -Пойдем со мной,- он взял ее ладонь и потянул на себя. Девушка открыла глаза и, словно загипнотизированная пошла за ним. Они поднялись по лестнице и вошли в его комнату. Со А еще никогда не была в ней. Да, и сейчас ей было не до того. Потому что ее любимый прижал ее к закрытой двери своим высоким телом, руками припечатал ее руки к деревянной поверхности, проводя большими пальцами по запястьям, а губами выжигая узоры на шее, опаляя дыханием раковины ушей. Девушка зажмурилась. Надо бы сказать «нет», но что же останавливает?  То, что она скоро выйдет из этого дома и больше ничего ее не будет связывать ни с ним, ни с его обитателями. Она никогда не посмеет сама заговорить с таким шикарным парнем, как Ким Нам Джун, Рэпмонстр, как его называли, а будет ли он поворачивать голову в ее сторону даже после всего, так это еще бабка на двое сказала. Да, еще новая школа за границей, маячившая, по уверениям родителей в начале нового учебного года. Нам Джун чувствовал, как девушка в его руках замерла. Она явно внутри себя что-то решала, но все терпение, чтобы ждать ее решений он растерял за неделю.  Тяжело дыша, он зашептал ей в ухо: -Позволь мне... позволь, ради меня,-его ладонь гладила ее шею, кончиками пальцев, очерчивая ее стройность. Со А не прислушивалась к его словам. Краем сознания, пребывающем в стране фейерверков, она чувствовала, как ладонь его медленно раздвигает полы халата и ныряет в его глубину, сжимая пальцами чувствительный девичий сосок, никогда прежде не знавший мужской ласки. В то же самое время его губы приближались к ее рту. Нам Джун почувствовал вкус мятного чая на языке, когда, осторожно облизав и приласкав ее губы, он проник в ее уста. Она не оказала ему сопротивления, лишь доверчиво раскрыла губы и сомкнула у него на плечах объятия, привставая на носочках. Яснее ясного стало, что она сдается. Целая неделя мучений подходила к своему логическому завершению. Парень подхватил ее под мягкую попку и понес в сторону кровати. Девушка разорвала поцелуй и пропищала что-то про то, что она тяжелая, но Нам Джун лишь осторожно положил ее на постель, коленом раздвинул ее ноги и улегся сверху, опираясь на одну руку. Его рваное дыхание порождало на ее коже стаи мурашек. А Нам Джун не мог оторваться от нее, от ее лица, осыпая его поцелуями. Она не противилась ему, а он все сильнее прижимал к себе ее тело и жадно ловил ее рот губами. Ее руки сами по себе стали гладить его спину, стискивая футболку и пытаясь ее стащить. Когда у нее это не получилось, парень усмехнулся и оторвавшись на минуту, стянул с себя одежду, на мгновение дав полюбоваться своим длинным стройным телом, гладкой кожей и красивыми мускулами. Она снова протянула к нему руки и ободренный ее действиями Нам Джун стал быстро целовать ее шею, опускаясь к плечам и груди, которые полностью открыл ее сползший не без его усилий халат. Нежная, округлая грудь с торчащим соском оказалась прямо перед его губами. Парень поймал взгляд девушки и взял розовый сосок в рот. Он хотел увидеть ее реакцию, когда смоченный слюной язык впервые пройдет по этому чувствительному месту. Как же она восхитительно выгнулась в этот миг под ним, как задрожало ее тело, как запутались в его волосах ладони и как разошлись в разные стороны ее ноги. Со А понимала, что она сходит с ума. Огонь, что пожирал ее тело теперь мог погасить только Нам Джун. Казалось безумством, что он покинет ее сейчас. Оторвется от ее тела. Отнимет от нее свою прохладную кожу. Девушка со стоном прижалась к нему. Нам Джун проклинал свои брюки, что до сих пор оставались на нем. И вместе с тем, он был доволен, что все еще одет. Ведь будь он обнажен, он бы нетерпеливо вошел в нее, не сильно переживая о том, что она девственница и ее надо подготовить. А сейчас, хоть и с болью в паху, он имел такую возможность.  Цепочка поцелуев прошла по пухлому животику и остановилась на поросшем легким пушком возвышении. Один взгляд на ее мечущуюся по кровати голову сказал ему, что она почти готова. И Нам Джун, подложив ладони ей под ягодицы, тронул языком ее клитор. Он едва успел ладонью прижать ее к кровати, потому что Со А чуть не подскочила с нее. -Нет! -Успокойся. Я хочу этого,-парень подул на ее плоть и заметил, как девушка сжала покрывало.-Ты пахнешь мятным чаем... И Нам Джун снова прижался к ней языком, гладя створки ее половых губ, резко проводя по клитору и проникая глубоко внутрь. Ее бедра в его руках заходили ходуном, стон вырвался из закушенных губ. Нам Джун чувствовал, что вот она черта, когда боль мгновенно перейдет в удовольствие. Не отрывая от нее своих губ, одной рукой лаская сосок, он другой стал стаскивать брюки. Благо, они были свободные и легко соскользнули вниз. -Посмотри на меня,-он привстал над ней. Глаза Со А расширились при взгляде на длинную плоть. -Ты же знаешь, что будет немного больно? Да?! Скажи,да! -Да,-простонала девушка, пальцами притягивая его ближе. Голодный зверь где-то внутри нее раскрывал свою пасть. Нам Джун снова просунул ладони под ее бедра и положил на свои ее ноги. Так она вся была открыта ему. Прикосновение головки его члена к ее скользкой плоти едва не скрутило , но он застонав уперся лицом ей в груди и втянул в рот сосок. Отпустил его. -Как ты хочешь? Медленно или быстро? Хотя не уверен, что в первый раз смогу медленно. Я так хочу тебя, что едва держусь. -Сделай уже что-нибудь. Мне так плохо. Мне так хорошо, -голова ее отнималась от постели, глаза безумно смотрели на него. -Потерпи маленько. С этими словами он вошел в нее, остро ощущая, как скользкая плоть смыкается вокруг него, сжимая тугим кольцом. Как прорывается тонкая плева. Как по мошонке стекает тут же холоднея горячая струйка крови. И как, на секунду замершая девушка, кусая губы тут же подается к нему всем телом, насаживая себя на него. Его руки легли на ее талию поверх бедренных косточек, впиваясь пальцами в мягкую плоть и стал равномерно покачивать на себя, постепенно переходя с размеренного на бешеный темп. Нам Джун чувствовал, как с него ручьями сбегает пот, что мышцы на ногах ноют от неудобного положения, но остановиться уже не мог. Девушка сжимала его пальцами мускулы его тела, напрягавшиеся при каждом движении. Он яростно вонзался в ее тело, уже позабыв о благородстве, он рычал, словно волк, придавливая ее бедрами к постели. Он подхватил ее и перевернул на себя, оказавшись на спине и подбрасывая ее своими бедрами. Со А с помощью его рук взлетала, издавая тонкие крики от удовольствия. Нам Джун понимал, что девушка в его руках вот-вот кончит, ей нужно только немного помочь. Пальцы его нырнули туда, где кончался он и начиналась она и тронули вспухший клитор, надавливая на него, буквально сминая, как тревожную красную кнопку. Тут же пальцы на его груди сжались, короткие ноготки проскребли по коже, оставляя тонкие бороздки, а девушка крупно задрожала и упала на него, всхлипывая. Нам Джун снова перевернул ее на спину. Движения его стали резкими и быстрыми. Он тяжело дышал открытым ртом, взлетал вверх и вниз, задыхаясь от звериной страсти. Тело его скрутил мощный оргазм и Нам Джун сотрясаясь упал на девушку, едва успев выставить локти, чтоб не раздавить своим длинным телом. Со А проснулась глубокой ночью. Она сразу же ощутила спящее тело Нам Джуна рядом с собой, еще даже не открыв глаза. Повернув голову, девушка рассмотрела его гладкое плечо и широкую спину. Он спал отвернувшись и подложив одну руку под щеку. Она осторожно, чтобы не разбудить, поднялась с постели. Накинув халат, девушка тихо подошла к его стороне кровати и, нагнувшись, легонько поцеловала его в губы. В своей комнате она забралась под одеяло и натянула его по самый нос. Девушка ни капли не жалела о произошедшем. Напротив, она была очень благодарна. Ким Нам Джун был парнем ее мечты. Как только они переехали по соседству, стоило ей увидеть его лишь раз и она словно сошла с ума. Высокий, красивый, популярный, мужественный, смелый, немного отчаянный парень. Как ей принесли на хвосте местные сороки, он страшно любил женские тела. Впрочем, по слухам от тех же сорок, женские тела его тоже любили. Но Со А даже не могла себе позволить ревновать, глядя на него издалека. Подойти и познакомиться с ним? Не смешите ее! Рядом с ним всегда были симпатичные девчонки. Стройные, как тростинки с маленькой аккуратной грудью, узенькими талиями, обладающие уверенностью в себе. Не то что она. Крупная. Словно племенная корова. Именно по этому все, что было отдано ею этой ночью, было отдано с удовольствием, а все, что подарено ей, было принято с благодарностью. И плевать, что она лишь одна из сотни других, плевать, что между ног саднило, а бедра были покрыты засохшей кровью и спермой, ведь по телу разлилось блаженство, и не только от полученного первого в жизни оргазма, но и от сознания того, что случился он с тем, кого она полюбила всем сердцем. И пускай жизнь ее снова войдет в то же русло. Пускай она не будет встречаться с ним, как девушка. Все же частичку его любви, хоть и физической, она сохранит в душе, спрячет ее от всех и никому на свете о ней не скажет. Она не будет ходить за ним. Она не будет просить его любви, ведь она знает, что этому никогда не бывать. Со А закрыла глаза и снова погрузилась в сон, полный несбыточных грез и мечтаний. Нам Джун просыпался тяжело. Он буквально выкарабкивался из вязкого сна. Стоило ему открыть глаза и сфокусировать взгляд, как его прошиб холодный пот. На полу возле его кровати лежало голубое полотенце, которое, как он отчетливо помнил, вчера вечером было на голове у Со А. Следом нахлынули воспоминания, как он вел ее к себе в комнату, как целовал и обнимал,ласкал, как сумасшедший и озабоченный самец. Парень сел на постели и посмотрел на себя: член его с утра не выглядел таким решительным и бравым солдатом, как вчера. Он был покрыт бурыми пятнами. Нам Джун прикрылся простыней и побледнел еще больше. Его кровать тоже не была похожа на кровать. Скорее на жертвенный алтарь, на котором всю ночь приносили человеческие жертвы. Рэпмонстр любил женщин. И постарше, и помоложе. Он любил разнообразный секс. Но сегодня ночью было нарушено его золотое правило-никаких девственниц. Черт возьми! Он даже не был пьян! Он просто был похотливым лосем! Нам Джун пожал плечами и пошел умываться. Если бы у него была деревянная кровать и он ставил бы на ней зарубки, помечая сколько женщин у него было, то зарубка в ее честь была бы особенной. В глубине души парень понимал, что таких девственниц у него, возможно, никогда уже и не будет. Ибо хлопотное это дело-девственницы. -Мама, ты не поверишь, пошла я ночью водички попить и кааак шлепнусь с лестницы!- тем же вечером Со А лихорадочно сочиняла историю возникновения своих синяков. -Боже мой, дорогая! Ты уверенна, что не надо позвонить врачу?-мать погладила дочь по плечу. -Нет, мам. Я была в больнице. Просто не хотела, чтобы ты расстраивалась. Со мной все в полном порядке. А лицо скоро заживет. Вот увидишь!- Со А склонила голову на материнское плечо.-Я так по тебе соскучилась мама... -Что такое? Что-то случилось, моя хорошая?-Со А явно чувствовала в голосе матери беспокойство. -Нет, мама, все хорошо,-она тихонько заплакала. -Ну, что же ты, милая?... Мать принялась целовать ее в макушку. Затем повернула ее лицо к себе и поцеловала в лоб: -Доченька, если ты захочешь рассказать, я всегда готова тебя выслушать. Тебя кто-то обидел? -Нет. Но мое сердце болит, мама,- Со А вытерла слезы ладонью. И почему, пока никто не видит, ты можешь даже улыбаться и жить нормально, но лишь появляется кто-то, кто способен тебя утешить, то слезы сдержать невозможно! -Дочка, сердце-глупый орган! Ты у меня еще такая молодая. Все пройдет. -Может и не пройдет,-девушка вздохнула, но тем не менее улыбнулась.-Что там с учебой заграницей? -А ты готова?... -Да, я готова. Почему бы и нет. Может быть сердце там вылечится. Или найдет другой повод по-болеть. И девушка крепче обняла любимую мамочку. Джинни услышала рев отца аж в своей спальне. Он только двадцать минут назад приехал из поездки, но уже орал, как бешеный бык. Понять по призывам было не сложно, по чьему именно поводу происходили все эти стенания в отцовском кабинете. На лестнице раздались шаги и в глубине ударилась дверь. Скорее всего, это отец вошел в комнату Нам Джуна. Но тот не появлялся дома с со вчерашнего утра. Джинни созвонилась с Хен У, младшим братом Бо Гома и достоверно знала, что ее братец точно обитает в их совместном притоне. Такое и раньше бывало, но никогда это не вызывало такой припадочной истерики у их отца. -Где он?-двери ее комнаты распахнулись и в проеме предстал разгневанный отец. -Не знаю! -Не знаешь или не скажешь?-его рука на ручке двери сжалась. -Пап, я правда не знаю. -Я тебе не верю, но я найду его сам! Двери захлопнулись! Джинни потянулась к телефону. Двери вновь распахнулись -И не звони ему! В этот раз он получит у меня то, на что давно напрашивается! И девочка снова осталась в комнате одна. -Милый, ты был такой страстный этой ночью. Я чуть не умерла,-женское тело с легким стоном потянулось рядом с ним. Нам Джун сжал ее грудь и прошелся по соску языком, другой рукой подхватывая ее бедро и разводя шире ноги. Скользкий вход в ее тело был разработан им за всю ночь так, что уже не смыкался, а проклятый член все никак не мог насытиться. Это при том, что собственно ночь начиналась с другой девчонки. Рэпмонстр медленно вошел в нее и плавно задвигался, наблюдая, как мечется по постели его партнерша, кусает губы и комкает простыни. Внезапный стук в дверь словно вынул его из приятного состояния. -Хен! -приглушенный голос был взволнован. -Что?-Нам Джун продолжал двигаться, наращивая темп. Девушка под ним уже стонала в голос. -Малая твоя звонила. Говорит, что твой папаша едет сюда. Выходи скорее. Боже, какое там выходи, когда у него все внутренности от кайфа выворачиваются. Нам Джун оперся двумя руками по сторонам от девичьей головы и перенес всю ударную силу на свои бедра, проникая еще глубже в женское лоно, чувствуя, как ее соки вытекают, как девушка кончает, сжимая его внутри мышцами. Парень зарычал и в несколько сильных пружинистых толчков достиг собственного оргазма. Когда приехал отец, Бо Гом на низком журнальном столике как раз золотой кредитной картой ровнял дорожку кокаина. Рядом лежала приготовленная в лучших традициях бестселлеров стодолларовая купюра. Нам Джун с сомнением смотрел на все это. Они, конечно, покуривали травку и иногда баловались таблетками, но тут Бо Гом решил взяться серьезно за свою погибель. В чем-чем, а в этом Нам Джун был ему не товарищ. Но общая картина, представшая перед лицом его отца была прозрачна, как самое чистое стекло. Его сын сидел перед столом, на котором была уже выровненная дорожка белого порошка. Да, и общая атмосфера разнузданности и разврата не скрашивала облик этого притона золотой молодежи. Нам Джун видел, как лицо его отца покраснело, руки, сжатые в кулаки затряслись. Еле сдерживая себя он процедил: -Шагом марш за мной, щенок! Причиной всех родительских зверств, стал доклад прислуги о том, что в его карманах частенько попадались пакетики с травой и таблетками, а в его комнате была обнаружена окровавленная простыня. На следующее утро Нам Джун, пол ночи слушавший о том, какое он бесполезное ничтожество и от части с этим согласившийся, ехал в монастырь каких-то монахов под названием Тигриный Лог, направленный железной отцовской рукой. Решение не подлежало амнистии и Рэпмонстр приготовился как-то, но отмотать там свой срок, пока смерть не освободит его.