Взгляд карих глаз

Вика лежала на мягкой постели в своей квартире и безуспешно пыталась уснуть, но сознание молодой женщины, будто дразня ее, специально крутило перед глазами воспоминания из прошлого, что осталось за ее плечами, с каждым разом все сильнее обжигая и без того израненное сердце. Пот большими каплями катился с ее лба по лицу, падая под тонкую ткань ночной сорочки, дыхание было резким, прерывистым, но женщина не спешила идти за снотворным, не спешила прекращать ночной кошмар, с каким-то трепетом вспоминая теплые карие глаза, что смотрят прямо в душу, и улыбку, что преследует ее уже не один месяц. Ей было безумно больно вспоминать о нем, о тех днях, проведенных в объятиях с ним, о его предательстве, о его чарующем, легком запахе кофе, что всегда преследовал его, где бы он ни был, но дневные волнения, связанные со здоровьем ребенка, которому похоже было суждено остаться без отца, лишали ее последних душевных сил, чтобы она могла бороться со спутанными мыслями. На мгновение вся эта куча, своеобразный комок воспоминаний исчез, но тут же появился вновь, снова вцепляясь в уставшую от всего этого женщину длинными когтями, уничтожая последние преграды к хрупкой, разбитой на части душе, что была порвана одним человеком, одними руками, ставшими для нее не счастьем, а проклятьем. Вика тихо простонала и перевернулась на другой бок, кидая тревожный взгляд на часы, которые показывали уже три часа ночи, что означало могло лишь одно. Она снова поздно уснет, опоздает на работу и получит очередной выговор от Вити, который лишь хмурился, наблюдая за состоянием женщины и не раз предлагал той отдохнуть, но не получал никогда ответа. Лаврова зажмурилась, стараясь прогнать ненужные мысли о поваре прочь, и прислушалась к гробовой тишине, которая наверное впервые жутко ее раздражала. Хотя она и не хотела себе и кому-либо признаваться, но ей ужасно не хватало его веселых, порой пошловатых шуток, заставляющих на ее щеках появляться легкий румянец, мягких, но требовательных поцелуев и просто романтических прогулок по городу, под тысячами ярких звезд, когда он держит ее за руку, что-то бубня, а она улыбается, как последняя дура. В прочем она ею и была, причем влюбленной по уши, как обычная школьница. Неожиданно повисшую ночную тишину, прерываемую тихим тиканьем часов, прервал недолгий, тихий звонок, который, как и взгляд женщины, выражал какую-то тревогу, беспокойство, в его тихом писке можно было услышать едва заметную грусть, тоску, от которой кожа женщины невольно покрылась мурашками, а в голове мелькнула мысль о возможных ворах. Другого объяснения столь позднему визиту к ней она найти не могла. Ни Витя, ни ее сестра, ни Костя с Настей, проявлявшие в последнее время к ней заботу, не приходили так поздно и уж тем более не заставляли ее так волноваться, перед приездами всегда звоня ей, и это настораживало. Вика, еще несколько секунд поразмышляв, протерла сонные глаза рукой, ловко спрыгнула с кровати, но тут же об этом пожалела, почувствовав резкий приступ усталости, разлившийся по всему телу. Сопротивляясь сонливости, пришедшей так поздно и не вовремя, женщина одернула сорочку, едва ли достававшую до ягодиц, и направилась в коридор, все же надеясь, что кто-то просто ошибся. Мысли о Максиме мгновенно отскочили на второй план, и она была крайне удивлена увидеть его, хмурого и побитого, за дверью, сидящим на полу. На лице у Лаврова была настоящая цветовая гамма: из носа медленно текла алая струйка крови, маравшая безупречно белую кожу, где-то в области виска расплылся огромный темно-лиловый синяк, а на щеке красовались несколько тонких царапин и шрамов, при виде которых сердце Вики ухнуло куда-то вниз, а боль, преследовавшая ее несколько месяцев отступила, сменившись волнением. С опаской глядя на парня, развалившегося на полу, как хозяин на дорогом ковре, она не сразу заметила резкий запах алкоголя, от которого к горлу подступила тошнота, а перед глазами резко потемнело. Женщина дернулась, а в следующее мгновение полетела вниз в темноту, перед этим услышав громкий возглас и почувствовав руки, прижимающие ее к чему-то теплому. Тьма мгновенно окружила ее, и женщина потеряла сознание, уже не слышав криков взволнованного Макса, что был сильно напуган ее обмороком.