Просто история

Сакура, прихрамывая, металась по квартире, боясь включить свет, но не потому, что это был заброшенный район на окраине города и не потому, что по соседству обитали любители поживиться за чужой счет. Дело было в том, что, по документам, в этой квартире проживала старушка, которая благополучно была упокоена ещё пару месяцев назад и смыта в канализацию вязкой, дурно пахнущей жидкостью, в которую превратилось её тело после «купания» в растворе серной кислоты. Таких квартирок у Сакуры по всей Японии, да и по миру в целом было не много больше десятка, и все они когда-то принадлежали не менее благополучно упокоенным старичкам, которые перед смертью, изъявляя свою последнюю волю, переписывали имущество на «добропорядочную» девочку. Да, Сакура готовилась, все эти два года она готовилась к побегу, тщательно маскируя свои счета, постоянно меняя место жительства и имея несколько вот таких вот пристанищ, в которых можно было спрятаться на первых порах. В идеале её уже ждал двухэтажный белый домик на берегу моря с открытой, залитой теплым солнечным светом верандой, аккуратно подстриженным газоном и вьющимися вымощенными дорожками, а также внушительный счет в банке и небольшой бизнес, но, похоже, не судьба. В принципе она могла хоть сейчас получить все это, благо пути отступления были продуманы и подготовлены заранее, но… сама она уехать не могла, не могла бросить любимого человека. Сакура прикурила, сделала пару затяжек и бросила тлеющую сигарету на пол, где уже либо превратились в пепел, либо догорали ещё с десяток. Успокоиться никак не получалось: она хваталась то за одну мысль, то за другую, то выдергивала пистолет, целясь в темноту и прислушиваясь, то вообще застывала на месте, будто пытаясь слиться с мраком комнаты. В итоге Сакура просто села на пол и прислонилась к стене, чуть откинув голову. Только теперь она реально почувствовала, как ноет подвернутая нога и раздирает мышцы огнестрельная рана в боку. Она чувствовала, нет, она знала, что за ней придут, что Хозяин захочет избавиться от нее при первой же возможности, и была к этому готова, практически готова, но все же надеялась, что под шумок ей удастся освободить любимого и спрятаться, уехать из страны и больше никогда сюда не возвращаться, но Хозяин всегда вел свою собственную игру и даже то, что Сакура возомнила себя конем, который способен поставить королю хотя бы шах, никак не повлияло на её статус пешки в личных расстановках Хозяина. Изменяя своим правилам, Сакура обратилась за помощью к Зетцу, к одному из немногих членов организации, которых она знала и которых считала опасней себя. И хотя в этом мужчине, который столь искусно сочетал в себе маньячное безумие и гениальную стратегичность, она и не видела надежного союзника, но все же предыдущий опыт ей подсказал, что самостоятельно нужного результата добиться будет тяжело, а время поджимало. После провала с Дейдарой Сакура поняла, что бить нужно молниеносно и сразу по обеим целям, чтобы не оставить жертве ни шанса на выживание, и Зетцу ей в этом деле показался самым приемлемым помощником. И он действительно помог: шумиха во время пресс-конференции позволила вывести цель на открытое место, а ей оставалось лишь нажать на курок. И она нажала, без сомнения и сожаления, но… Сакура содрогнулась, обнимая себя руками. Вся правая половина её черного, облегающего, маскировочного костюма уже пропиталась кровью, девушка не видела этого, но отчетливо чуяла чуть солоноватый запах и чувствовала стягивающую липкость на коже. Впервые её вырвало от запаха крови, и она проблевалась прямо на пол, вцепившись ладонями в колени согнутых разведенных ног. Хотя, скорее всего, девушку стошнило не от запаха крови, а от той картинки, которую она видела сквозь окошко прицела и которая до сих пор стояла у неё перед глазами – красивый блондин, воплощение чистоты и невинности, второй человек в её жизни, к которому она прикипела сердцем, безвольной куклой свисал на руках её первой уцелевшей жертвы, истекая кровью. Сакура не знала, убила она Наруто или нет, но хотелось верить, что нет, что её и так уже проклятая душа в тот миг остаточно не утратила все свои остатки человечности, лишив жизни столь светлого человека. Хотя, подумать об этом она смогла только сейчас, ведь уже через минуту после выстрела ей пришлось спасать свою жизнь. Их было четверо, но, даже видев их всего пару секунд в сполохах выстрелов и тусклом освещении чердака, Сакура могла описать наемников до мельчайших деталей – профессионализм даже в экстренной ситуации работал, как часы. Она их не знала, точнее ей удалось узнать только одного – Паук, человек, прозванный так за то, что сперва обездвиживал свою цель, простреливая ей конечности, и только потом добивал, обязательно смотря смертнику в глаза, наслаждаясь отчаяньем и страхом своей жертвы. Может, нет, наверняка, они тоже работали на Таро и получили приказ ликвидировать её, но ведь Сакура была готова, да и годы тренировок вкупе с опытом позволили девушке скрыться, отделавшись лишь простреленной на вылет бочиной, да подвернутой ногой. Но это было только вступление. Да, охота на нее только началась, и её будут нагонять, как затравленного зверя, пока между её остекленевших глаз не будет красоваться маленькая дырочка. Ей бы бежать, но она не могла. Не могла бросить любимого человека, который точно ещё жив и, корчась от ежедневных пыток, дожидается её помощи в подвале. И она придет, обязана прийти, а он будет ждать, ждать и молчать, чтобы сохранить себе жизнь. Сакура встала, морщась от боли, и подошла к окну. Нужно было обработать рану, но сейчас её волновало совершенно другое. Ей опять была нужна помощь, но она не знала к кому обратиться. К родителям, для которых она официально умерла много лет назад, или к друзьям, которых у неё отродясь не было. За все эти годы Сакура привыкла к одиночеству, привыкла все решать сама и за все отвечать сама – этому принципу её научил Хозяин. Да, когда-то она была совершенно другой – глупой и наивной девочкой, которая считала, что весь мир лежит у её ног, но как же больно она споткнулась о собственные идеалы, в 16 лет столкнувшись с грязью реальной жизни. Она бросила все – школу, дом, родителей – и, окрыленная мечтами о легкой и беззаботной жизни, вернулась в Токио, думая, что её здесь ждут с распростертыми объятиями. И сперва все действительно шло, как по накатанной горке: на скопленные деньги она сняла квартиру, её приняли в презентабельное модельное агентство и сулили блистательную карьеру, но у этой, столь легко ей доставшейся золотой медали, оказалась и другая сторона – грязная и быстро скидывающая с небес на землю. Он был первым мужчиной в её жизни: старше на 20 лет, опытный, красивый, богатый, который хоть и не обещал звезды с неба, но всегда был добр и ласков. И Сакура считала себя самой счастливой девушкой в мире, пока её «любимый» на одной из закрытых вечеринок не пустил её по кругу своих пьяных и обкуренных приятелей. Насиловали её долго, с упоением, во все дыры и во всех позах, а потом просто выбросили на мусорку подыхать, но она выжила. Точнее, ей помогли выжить, помог человек, которому она вот уже 7 лет служила, как верная собачонка, исполняя приказы. Он её выходил, обучил, дал в руки оружие и приказал убить, убить тех, кто лишил её прежней жизни. И она убила, всех до единого, а потом первым делом отрезала свои длинные, некогда роскошные волосы и перекрасила их в розовый цвет, престав быть Харуно Сакурой – милой девочкой с большими амбициями, и превратившись в Цветочек – безжалостного наемного убийцу. В последующие 5 лет для Сакуры существовал всего лишь один мужчина – её Хозяин, которого она никогда не видела в лицо, но всегда будто чувствовала его присутствие рядом, а потом появился Он и Сакура влюбилась. Нет, не с первого взгляда и не после первого секса, просто постепенно её сердце оттаяло и потянулось к кому-то, точнее, к тому, кто вновь увидел в ней человека. Сакура мотнула головой, прогоняя сейчас абсолютно неуместные воспоминания, и пошла в ванную – рану все-таки нужно было обработать. Включив свет и сняв водолазку, девушка намочила полотенце и принялась вытирать кровь. Хорошо было бы вымыться полностью, но у Сакуры естественно не возникало желания мыться в ванной, в которой она самолично растворила тело сердобольной старушки. Аккуратно смыв кровь, и кое-как обработав рану, Сакура вновь вернулась в комнату, уже зная, к кому обратиться за советом. Конечно, они с Ино не были подругами, точнее были, но давно, ещё в начальной школе, когда семья Харуно была ещё богатой и влиятельной, ещё до банкротства фирмы отца, к работе которой он в силу своего характера относился халатно и безалаберно, за что поплатилась вся семья. Школьных подруг жизнь свела несколько месяцев назад в США. Сакура, уже закончив с очередным заказом, возвращалась в Японию, и надо же было такому случится, что тем же рейсом домой летела и Ино. Яманако узнала её не сразу, все-таки 15 лет прошло, а вот Сакура долго думала, выдавать себя или нет, но блондинка так сетовала своей соседке на несправедливую жизнь, что Харуно просто не могла упустить такой шанс подзаработать денег. Для Ино, впавшей в состояние крайнего отчаянья, школьная подруга была, как находка, ведь Сакура в её глазах предстала аферисткой, которая то соблазняет мужей, которых застают за изменой жены и потом получают солидные откупные при разводе, то совратительницей ненужных наследников, которые, опозорив свое имя, больше не имеют права получить завещанное, то сводницей, которая помогает падким до хорошей жизни девушкам узакониться в отношениях с состоятельными любовниками и все это лишь за скромную плату. Наемница не могла сказать, что питала к школьной подруге какие-то дружественные или вообще чувства, но позвонить решила именно ей, как человеку, который, ничего не зная о ситуации, сможет дать воистину бескорыстный совет. Ино сидела в кафетерии фитнес-центра и медленно потягивала через трубочку апельсиновый сок. Два раза после работы и один раз в выходной, то есть трижды в неделю, блондинка регулярно посещала это заведение, стараясь поддерживать форму, но почему-то сегодня у неё совершенно не было настроения выполнять дотошные упражнения, да и тренер непривычно задерживался. Ино знала причину своего плохого настроения, но поделать с этой причиной ничего не могла. Примерно два месяца назад она со скрипом переосмыслила свои ценности и, пересилив свое стремление к беззаботной и беспечной жизни, начала потихоньку вливаться в семейный бизнес. Иноичи Яманако был безгранично рад столь своевременному остепенению блудной дочери и всячески поддерживал её в начинаниях. Вскоре Ино уже полностью вошла в курс дела, понимая, что цветочные премудрости ей даются с необычайной легкостью, а работа приносит удовольствие и отвлекает от гнетущих мыслей. Но пару дней назад отец «обрадовал» её уведомлением, что на должность её помощницы принята Хьюго Хината, что впоследствии и омрачило жизнь блондинке. Хината вела себя скромно, ненавязчиво умно и ответственно, чем сразу же заслужила всемирную любовь сотрудников их компании. Но Ино не верила в эту целомудренность, она насквозь видела фальшь и гниль брюнетки, потому что и сама совсем недавно была такой же. Девушка сразу поняла, что у Хинаты есть свои цели, а работа в её фирме – всего лишь промежуточное звено к чему-то более подобающему для выскочки из клана Хьюго. Но, как бы там ни было, Яманако приходилось мириться с присутствием подле себя дальновидной брюнетки, которая, впрочем, и не пыталась перейти грани дозволенного, что означало, что терпеть её молодой руководительнице придется не долго. Телефонный звонок отвлек Ино от бессмысленного болтания трубочкой в пустом стакане. Номер был не знаком, и девушка сперва не хотела брать трубку, но интерес все же взял свое - Да, - лениво протянула блондинка, отодвигая стакан - У меня к тебе всего один вопрос, на который я прошу дать честный ответ, - женский голос в трубке был приглушен, будто специально говорили шепотом - Знаешь ли, Сакура, честность вообще-то не мой конек, - Ино сразу же узнала свою «подругу» по голосу и явно была не рада её слышать - И все-таки, - настояла Харуно - Ладно, задавай, - блондинка согласилась исключительно из-за обязательства: ей помогли, а значит, нужно ответить тем же, чтобы не быть в долгу - Хозяин или его враг? - Враг, - не задумываясь, ответила Яманако - Почему? - Это второй вопрос, Харуно, - ладно, ей помогли не единожды, да и вопрос казался блондинке не сложным. – Потому что врагу всегда есть что предложить - Спасибо - Надеюсь, это был наш последний разговор? – больше с «подругой» Ино не хотелось пересекаться по двум причинам. Первая – розоволосая напоминала ей о прошлом, которого Яманако теперь стыдилась, а вторая – банальный страх, беспричинный, но животный, страх перед более сильным хищником - Можешь больше не озираться по сторонам Ино вздрогнула и бросила телефон на столик. Девушка была уверена, что больше никогда не увидит Сакуру и даже не услышит о ней, но страх не отпускал её. Она думала, что все это время ей только чудилось, что за ней постоянно кто-то наблюдает, но, как оказалось, она была права. Значит, и вправду стоило бы ей хоть с кем-то поделиться своими догадками по поводу Харуно или только заикнуться о встрече с ней, её уже, наверняка, не было бы в живых. Но, если Сакура отпустила её, значит и ей стоит уничтожить все записи их разговоров, которые доказывали, что Харуно Сакура не умерла от передозировки 7 лет назад - Вечер добрый, Ино-тян Блондинка подняла голову и, удивившись, отклонилась назад, разглядывая. Это определенно был её тренер по фитнесу, только вот выглядел он очень непривычно - Ли-кун? – для убедительности спросила девушка - Ну, да, – парень улыбнулся и провел ладонью по коротко остриженным волосам даже без намека на неудачное мелирование. – А что, я так изменился? - Да, нет, в общем-то, - Ино, конечно же, капитально соврала. Без своей нелепой прически её тренер, Рок Ли, превратился из объекта для заспинных насмешек в привлекательного парня, не то чтобы красавца, но внушительная статура, добрый взгляд и открытая улыбка делали его весьма симпатичным - Вы сменили имидж? – Яманако скользнула взглядом по телу парня, в кои-то веки замечая его крепость и эффектно выступающие из-под футболки мышцы - Скорее вернулся к старому, - Ли, будто подстрекая воображение девушки, «поиграл» мышцами рук и груди. – Я проиграл спор моему тренеру и должен был целый год подражать его внешнему виду, но вчера срок моих мучений истек, и я вновь стал похож на человека - Да, такая прическа вам больше к лицу, - Ино подумала, что коль сам тренер понимает всю глупость своего прежнего внешнего вида, то можно без обид высказать и свое мнение - Это точно, - Ли хохотнул. – Пойдемте в зал, Ино-тян - Ох, Ли-кун, мне сегодня та-а-ак лень заниматься, - протянула блондинка, кокетливо хлопая ресничками - Знаете, мне что-то тоже сегодня не охота, – брюнет призадумался. – А давайте я угощу вас ужином? - А давайте, - согласилась Ино и улыбнулась, ведь кто его знает, может, все-таки после скольких неурядиц белая полоса пришла и в её личную жизнь. Саске метался по коридору из стороны в сторону, периодически бросая нервный взгляд на закрытую дверь. Была бы его воля, он уже давно бы ворвался в эту чертову комнату и не мучил бы себя догадками, но бдительный Итачи сидел в этом же коридоре прямо на полу, как сторожевой пес, и близко не подпускал брата к заветной двери. Если бы сейчас кто-то из посторонних взглянул на Учиху младшего, то несказанно бы удивился, не признав в растрепанном брюнете, одетого в строгие брюки и чуть великоватую для него футболку брата, холодного и циничного главного директора корпорации «Мангёку». Президент корпорации, то бишь Учиха Итачи, выглядел не лучше: небрежно брошенный рядом на пол пиджак, полу расстегнутая рубашка, растянутый узел галстука, который тряпкой свисал набекрень и выбившиеся из аккуратного хвоста волосы. Общим у братьев было и выражение лица – обеспокоенность и тревога – только Саске показывал свои эмоции непривычно ярко, а Итачи просто застыл с удрученной маской на лице, задумавшись - Отото, сядь и не мельтеши, - наконец-то не выдержал маятниковых метаний брата Учиха старший. – Твои переживания только усугубляют ситуацию - Нет, аники, я не переживаю, - Саске на секунду остановился и принялся расхаживать дальше. – Я чертовски зол, и если я остановлюсь, то кто-нибудь пострадает - Никто из нашей семьи больше не пострадает, - твердо, четко, с расстановкой процедил сквозь зубы Итачи, сжав кулаки и гневно сверкнув глазами - Не вини себя, - Саске сел напротив, вытянув одну ногу, а вторую согнув в колене и свесив с неё руку. – Целью ведь был я, а Наруто… - Учиха младший вздохнул, - Наруто дурак - Ты много чего не знаешь, отото, - Итачи откинул голову и оперся о стену, смотря поверх головы брата, - но сейчас не время все объяснять, может, потом, - брюнет медленно сполз взглядом по стене и посмотрел в глаза брату, понимая его состояние и приободряя. – Конан-тян хороший врач, она быстро поставит Наруто на ноги Саске успел только кивнуть, когда со стороны лестницы донеслись торопливые шаги и вскоре к Учихам подошли Дейдара и Сасори - Ну, как? – поинтересовался Итачи - Справились, - Тсукури вздохнул и присел рядом с брюнетом. – Сказали, что Наруто стало плохо от вспышек, он упал и расшиб голову - Какая бредятина, - фыркнул Саске - Вот пошел бы сам к этим пираньям и придумал бы на ходу что-то получше! – возмутился блондин столь пренебрежительному тону - Успокойтесь! – прикрикнул на парней Учиха старший и тут же понизил голос. – Расшумелись тут Пару минут парни просидели в полной тишине, было даже слышно их синхронное дыхание, как по взмаху дирижерной палочки – нервный вдох и ещё более нервный выдох. Ожидание напрягало всех, а особенно Сасори, который мысленно был сейчас совершенно в других местах - Долго, - первым не выдержал затянувшейся тишины Саске и, будто услышав его внутренние молитвы, дверь отворилась и из комнаты вышла девушка лет 25. Синеволосая лекарша скептическим прищуром оценила вмиг подорвавшихся парней, и устало тряхнула головой, будто сбрасывая напряжение - Как Наруто? – задыхаясь от нетерпения, спросил Саске - Будем считать, что парнишке повезло, - уклонилась от прямого ответа синеволосая - Его подстрелили! В чем тут везение?! - Молодой человек, - Конан осуждающим взглядом посмотрела на брюнета, - целились в сердце и, между прочим, целились в сердце именно вам, и этого блондинчика спасло только то, что он ниже вас, и поэтому пуля попала в плечо. Пару сантиметров ниже, и вы бы имели сейчас на руках уже холодный труп. И вы ещё спрашиваете, в чем тут везение? - Конан-тян, - Итачи сперва пригрозил брату взглядом, а потом обратился к девушке, - не сердись на Саске. Он и, правда, очень волнуется за Наруто, как и все мы, хотя, судя по твоему лицу, уже не стоит - И все-то ты подмечаешь, Итачи-кун, - девушка сперва фыркнула, а потом улыбнулась. – Мои умения врача и жажда парня к жизни скоро вернут его в нормальное состояние. Я ввела ему обезболивающее пополам со снотворным, мальчику нужно отдохнуть Все, казалось бы, облегченно вздохнули, даже Сасори, хотя на то у него были и другие причины - Саске… - донеслось тихое из-за двери - А, может, и не снотворное, - в ответ на вопросительные взгляды флегматично пожала плечами Конан Саске первым, на цыпочках, прокрался в комнату, а за ним ненавязчиво потянулись и все остальные. Некогда гостевая комната теперь больше напоминала больничную палату: вокруг кровати, на которой лежал перебинтованный и бледный блондин, возвышались попискивающие приборы, в воздухе тяжелой пеленой повис характерный лекарственный запах, а на комоде громоздилась обширная кучка баночек, колбочек и упаковок - Саске, - снова позвал Узумаки, ещё не совсем осознанно моргая и чуть приподнимая правую руку, к которой была прикреплена капельница - Лисенок, не двигайся, - Саске присел рядом с кроватью и взял блондина за руку - Почему… – Наруто обвел глазами комнату, - почему мне так плохо? - Потому что ты потерял сознание, упал и расшиб голову, - с мягкой улыбкой пояснил Учиха - Тогда почему болит плечо? – поинтересовался блондин - Потому что ты прикрыл Саске собой от пули, - не стал скрывать правду Итачи - Аники! – рявкнул Саске - Вспомнил… - Наруто устало прикрыл глаза, – луч, как в боевиках, - Наруто чуть улыбнулся. – Я теперь герой - Герой, герой, - поспешно согласился Учиха младший, – а всем героям нужен отдых - Только ты не уходи, - сонно пробормотал блондин, - чтобы я не… не волновался - Я побуду здесь, аники, - Саске так и не отпустил руку Наруто, хотя тот уже безмятежно спал - Конечно, отото, - Итачи понимающе кивнул - Поскольку пациент жив и погрузился в здоровый сон, я, пожалуй, пойду, - Конан взяла в руки небольшой чемоданчик, на белом боку которого гордо красовался жирный красный крест. – Наведаюсь к вам завтра, но, если что, звоните - Спасибо, Конан-тян, - Итачи поклонился в знак благодарности и, когда девушка ушла, жестом показал Дейдаре и Сасори следовать за ним. Когда троица спустилась в гостиную, Сасори посмотрел на телефон, который негромко пискнул, сообщая о входящем SMS, и вздохнул, но не облегченно, а, скорее всего, напряженно - Итачи, - Акасуне наконец-то представилась возможность открыто высказать свои опасения другу, - Карин уже в относительной безопасности, но Нейджи, - красноволосый сделал паузу и ожидающе посмотрел на Учиху. – Ты ведь понимаешь, что он меня проверял? - Естественно, - Итачи кивнул, сохраняя уверенное выражение лица. – Я и сам тебя проверял - Я так и понял, - Акасуна коротко кивнул, не спуская глаз с брюнета и инстинктивно проверяя на месте ли пистолет, - но я не оправдал твое доверие - Нет, - это слово из уст Учихи прозвучало не резко, не твердо, но и не давая возможности возразить, - ты просто ошибся, точнее, тебя, наверняка, подтолкнули к этой ошибке - Да, в толпе журналистов я заметил четверых, но это был лишь обманный маневр. Ты должен был жить и видеть, но я поздно это понял - О чем это вы? – вмешался в разговор Тсукури, который все это время лишь следил за беседой - Котенок, не обращай внимания, - Итачи бережно приобнял блондина. – Все уже обошлось, а детали мы утрясем с Сасори сами - Вот только не надо говорить со мной, как с ребёнком, - Дейдара отстранился, скрестил руки на груди и обижено надул губки. – Я, между прочим, в курсе, чем якобы должен был заниматься в нашей фирме Акасуна, даже прикрыл за ним хвосты пару раз - Сасори? – Итачи метнул недовольный взгляд в сторону красноволосого - Он меня пытал, - попытался оправдаться Акасуна - Врет, - Дейдара гордо тряхнул хвостом волос. – Я просто припер его к стенке неопровержимыми доказательствами, что он уж больно подозрительно сует нос не в свое дело - Ладно, это оставим на потом, когда останемся вдвоем, в спальне, - Итачи решил отложить разговор с блондином «по душам» на более благоприятные времена, а Тсукури от этих слов громко сглотнул, понимая, что заигрался в шпионов - Пока я не свяжусь с нужным человеком, - на этот раз Учиха обратился к красноволосому, - у тебя будет пару часов, потом ты понадобишься мне здесь Сасори в знак благодарности кивнул и уже практически вышел из комнаты, когда все-таки решил задать интересующий его вопрос - А если бы я выбрал другую сторону? - Я бы тебя пристрелил, - без промедления и тени сомнения ответил Итачи. – Лично - Вот поэтому мы и стали друзьями, - Акасуна хмыкнул и поспешно покинул дом Уже едя в машине, Сасори отправил Нейджи SMS с просьбой, чтобы тот оставался в квартире, не отвечал на звонки и не открывал никому дверь, пока он не приедет к нему. Звонить любимому он не стал специально, потому что сейчас у него не было времени на разговоры и выяснения отношений. Сасори знал, что если он хочет спасти жизнь дорогим людям, ему нужно действовать, причем быстро и хладнокровно. Неумолимость скоротечности жизни наиболее остро ощущается в пустом длинном коридоре со стенами, окрашенными в цвет стали, по которому гулко разносится тиканье настенных часов. Секундная стрелка бежит практически бесшумно, делая ровный круг и начиная тот же путь снова и снова, с каждым новым оборотом продвигая минутную ещё на один шаг вперед. Скорее всего, это и есть то самое колесо жизни, которое катится по наклонной в бездну неизвестности и, сталкиваясь с законом подлости, подпрыгивает на ухабах и кочках, внося в размеренность своего падения щепотку непредвиденности. Шикамару устало потер лоб и отошел от внутреннего окна палаты интенсивной терапии на шаг. Везло ли ему по жизни? Скорее да, чем нет, по крайней мере, он считал свою встречу с Темари везеньем, а то, что столь самодостаточная и целеустремленная девушка обратила на него внимание, вообще чуть ли не манной небесной. Он помнил её бойкой, озорной девчушкой с четырьмя забавными хвостиками на голове, в руках которой все буквально горело. Другие дети никогда не задирали её и не цеплялись к блондинке, наоборот, она была главным заводилой во всех шалостях и пакостях, на которые способны столь любознательные детишки. Её редко можно было застать играющей в куклы или составляющей икебану, практически не реально было увидеть без синяков и ссадин, так же, как и не возможно было отказать себе в удовольствии подразнить блондинку и получить от неё в отместку за это парочку тумаков. Такой помнил её Шикамару – веселой, беззаботной, озорной – но в свои, тогда ещё 9, он не понимал, почему украдкой поглядывает на чуть рословатую для своего возраста девчушку и, вспоминая о ней, улыбается. А потом Темари пропала, просто перестала приходить к нему в гости, а разговоры о семье Собаку приравнялись к табу. Тогда Шикамару было 16, и он уже понимал, почему ему хочется прикасаться к девушке, почему хочется попробовать её губы на вкус и узнать насколько красиво тело блондинки, скрытое одеждой. Их встреча была неожиданной для них обоих. Три года назад Киба потащил его знакомиться к соседям в общежитии и в той маленькой, но уютной комнатке 3Х4 он увидел её снова. Гаара оказался их соседом – совпадение ли? Возможно, но Шикамару скорее верил в законы логики и физики и то, что их жизненные пути вновь пересеклись, было явно не проделками судьбы, хотя, впрочем, может, и она постаралась. Шикамару выдохнул, но не облегченно. Расслабиться, зная, что твоя любимая и твой не рожденный ребенок были в шаге от смерти, не получалось. Все мышцы будто застыли в том положении, в котором он на напряженных руках вносил Темари в больницу. Даже сейчас, когда уже основная угроза миновала, и две жизни были спасены нечеловеческими стараниями врачей, Шикамару чувствовал дрожь в ногах и спазмы страха, скручивающие внутренности. Пожалуй, хладнокровие в этой ситуации ему помогло сохранить только то, что он чувствовал на себе ответственность за будущее своей семьи, и знал, что, кроме как от него, помощи семья Собаку ни от кого больше не примет, разве что… Телефон пискнул, уведомляя о входящем сообщении. Шикамару взглянул на дисплей и на секунду прикрыл глаза. Не вовремя, конечно же, но он знал, что рано или поздно ему придется выйти из тени и, похоже, именно сейчас ситуация усложнилась настолько, что медлить не стоило. Шикамару ещё раз взглянул на все ещё спящую Темари и мысленно поцеловал её, попросив не беспокоиться за него и дождаться. Брюнет взглянул на часы – три часа ночи – и сплюнул – бесовское время*, время, когда приоткрываются все занавесы. Родителей Нары дальше приемной не пустили, поэтому, когда вышел Шикамару, Ёшино поднялась, потирая сонные глаза, а Шикаку так и остался стоять, опираясь о стену - Сынок, - женщина осторожно сделала шаг вперед, - поедем домой, а? - Вам нужно было уже давно уехать, - брюнет прошел мимо матери и встал боком напротив отца. – За ней присмотрит Куренай-сан, пока я буду занят, - Шикаку кивнул, даже не подняв взгляд на сына - В каком смысле занят? – удивилась поведению сына Ёшино: то он защищает свою девушку, то бросает в самый ответственный момент. – И вообще, у неё есть брат, вот пусть он за ней и присматривает - Он будет занят, - брюнет засунул руки в карманы штанов и неспешной походкой пошел к лифту - И как это понимать? – женщина уставилась в спину уходящему сыну. – Шикаку, а ты почему молчишь? Наш сын явно во что-то ввязался, а ты лишь созерцаешь, - Ёшино осуждающе посмотрела на мужа и, не увидев поддержки, прикрикнула. – Хочешь, чтобы твой сын сел за решетку?! Чтобы опорочил свое имя?! Не наигрался ещё в снисходительность?! - Ёшино, - Шикаку поднял тяжелый взгляд на жену, - если ничего не знаешь, просто молчи Женщина подавилась воздухом, но замолчала. На сердце стало тревожно, а душа скрутилась в клубок шипящих змей, гложущих её изнутри. Она всегда считала себя осведомленной и владеющей ситуацией, но сейчас, по взгляду мужа, поняла, что ей просто позволяли так себя чувствовать, и на самом деле она совершенно ничего не знает ни о своем муже, ни о сыне. Что ж, похоже, она была скверной женой и плохой матерью, может, хоть бабушка из неё получится лучшая. Шикамару вышел из больницы и без промедлений сел в ожидающую его возле входа машину. Покосившись на отсвечивающие светло-зеленым часы на панели, Нара недовольно хмыкнул – времени у них действительно в обрез - Уверен? – сухо поинтересовался водитель, не спеша заводить мотор, будто давая брюнету шанс отступить. – Тебе не обязательно в это ввязываться - Я уже ввязался, - Шикамару прикрыл глаза и откинулся на спинку сидения, - ещё тогда, 2 года назад, когда поверил и согласился помочь - Тогда едем. Нас уже ждут, - мотор тихонько буркнул, и машина тронулась с места, с легкостью рассекая темноту пустынных улиц и оставляя после себя чуть видимый след впервые узнавших дорогу шин. * Три часа ночи – время обратное трем часам дня, когда умер Христос, пик разгула демонических сил