Бунт

Как только Лондон уехал по делам, Бальзак неспешно прошел к двери в свою комнату. Осторожно приоткрыв ее, Оноре заглянул внутрь. К своему счастью, он никого там не обнаружил и смог спокойно зайти. Как только Бальзак прикрыл за собой дверь и прошел к своему столу, он заметил красную розу на столе, под ножкой которой лежал белый листок бумаги с надписью: «Бальзаку». Виктим осторожно выудил записку из-под цветка и развернул ее. Половину текста Бальзаку даже не удалось разобрать. Только самая последняя строчка оказалась понятной: «… твои книги я убрал в шкаф». А ведь и правда, он пришел взять свою недочитанную книгу, которую сейчас на столе не видел. Отложив лист на место, Критик подошел к шкафу, что стоял напротив, и открыл его. - О, Бальзак. Я думал, вечность пройдет. – Улыбка Наполеона доставала до его ушей. - Бонапарт, что за цирк? – Бальзак, отойдя от него, скрестил руки на груди и, скептично посмотрев на него, хмыкнул. – Еще и вырядился, как индеец... Ну ты посмотри на себя! - А по мне так неплохо, – хмыкнул Наполеон, выходя из шкафа. Он был полностью голым и лишь какая-то тряпочка висела на его бедрах, прикрывая самое дорогое. - Тебя бы там все равно не приняли. Уж слишком белизной блещешь. Где моя книга? – устало поинтересовался Оноре, заглядывая в пустой шкаф. - Тебя все еще интересует какая-то там книга, когда перед тобой стою такой интересный и обалденный я, Баль? Я бы оскорбился, но, увы, я не в том положении. – Агрессор подошел вплотную к виктиму и прижал его к себе за талию. - Мой Император, будьте так добры... - прошипел Советник. – Отвалите от меня. – Бальзак уперся в его плечи и оттолкнул, да только агрессор был против. - Твой император хочет продолжения и он не отпустит своего Советника, пока не услышит того, чего бы ему захотелось, – усмехнулся Бонапарт, прижимая поближе к себе за талию Бальзака. – Ты же знаешь, чего я хочу. – Прошептал он у самого уха. - Надеюсь, что не знаю. Наполеон, ты же знаешь, что я тебе не отдамся, как бы ты этого не хотел. А свои грязные мысли оставь при себе. – Скептично протянул Бальзак, так же упираясь в его плечи. - Это мы еще посмотрим. – Наполеон пробрался руками под его футболку и стал поглаживать спину партнера. Наклонившись к его губам, он обдал их горячим дыханием, но целовать не стал. Знает же, что когда Бальзак не в настроении, то можно остаться покусанным. Виктим же отвернул лицо и недовольно выдохнул. - Наполеон Бонапарт! Немедленно прекращайте! – Рявкнул Оноре непривычным и даже для себя неприятным голосом. - Не собираюсь. – Глаза Политика загорелись. Его явно заводило то, что ему просто так не отдадутся и с жертвой можно немного поиграть. Он толкнул Бальзака на кровать и тут же навис сверху, вдавливая запястья виктима в кровать и лишая возможности сопротивляться. - Бонапарт, мать твою… - Прошипел Оноре и попытался высвободить свои руки. – Быстро слезь! - Еще посмотрим, как ты будешь просить об обратном. – Он усмехнулся и ловко выудил из-под подушки наручники. В то же мгновение виктим оказался прикован к кровати. - Бонапарт… - продолжал шипеть тот. – Это что еще такое? – Недовольство росло. Хмурый взгляд виктима сверлил Императора, что уже задрал его футболку и вовсю гладил торс. Горячие губы приникли к плечу, оставляя алый засос на нем. - Это я позаимствовал у Драйзера. Ох, ты бы видел, сколько у них там подобного! – Сверкнул глазами Политик, выпрямившись и осматривая всю картину. - Позаимствовал, гово… Ах! – Наполеон полез руками туда, куда не стоило. - А воровать не хорошо! – Наполеона огрели по голове книгой, и тот упал на постель рядом с Бальзаком. - Лондон, ты вовремя… Как никогда просто! – Облегченно выдохнул Оноре. Джек подошел к нему и, освободив от наручников, вздохнул. - Какая развратная картина. – Усмехнулся Джек. - Ты же не на нее посмотреть пришел, верно? – Приподнялся Бальзак и посмотрел на его потрепанный вид. - Тяжело дается сопротивление. Для этого я и пришел, Баль, надо срочно сматываться. И да, ловко ты придумал, стон под скрип двери замаскировать! - Знаешь, Лондон, что-то мне подсказывает, что он бы не остановился, если бы тебя заметил. – Советник посмотрел на тельце Наполеона. – И все же, Гамма - жестокая квадра. А вообще, я бы лучше и не придумал, Лондон. – Заключил Бальзак. - Есенин, вставай! Хватит спать уже, у меня срочное дело к тебе! – Влетел Гамлет в комнату, размахивая руками. - Ядерная война? Пожар? – Сонно пробормотал Есенин, усаживаясь на кровати. - Какое еще дело? – Из ниоткуда объявился Жуков и перегородил собой выход из комнаты. - Агрессоров не касается, - махнул рукой Гамлет и присел на край кровати. - Как это не касается? Это мой Есенин и мне не нравится, что вы: Гамлет, Бальзак и Джек, учите его плохому. Я его не отпускаю, ясно? - Жук, почему? Я сам принял такое решение. – Изумленно выдал Лирик. - Да нихрена! – Маршал стукнул кулаком о стену. – Значит, их ты слушаешь, а меня нет? - Жуков, я тоже человек! И такое слово, как доступность, оскорбляет меня! – Он поднялся, почти выкрикивая это. – Я не раб! И с таким обращением не смирюсь! – Он взял обалдевшего Гамлета за руку и вышел, отодвинув такого же агрессора с прохода. Бросив яростный взгляд на дуала, он затащил Гамлета на кухню и облегченно выдохнул. Там же уже были и остальные. - Что, у Жукова крышу сносит? – Скептично поинтересовался Бальзак. - Равно как и у нас. Ребят, как дела обстоят? - Джек тяжело выдохнул, положив локти на стол. - Как с цепи сорвались. – Вздохнул Гамлет. – Тяжело отказывать становится. - Наполеон буквально с цепи сорвался. Еще ее и притащил… От Джека. - Бальзак обречённо прикрыл глаза. - А как что, так сразу Джек! И вообще, я им тут спасение принес, а они..! – Обиженно возмутился Джек и швырнул пару буклетов на стол. - Что это? – Потянулся Есенин за пестрым листком бумаги. - Я недавно выиграл туда путевки. Это что-то вроде домика у озера, вода там чистая, рядом есть кинотеатр. Пляжи еще пустые, мало народу ездит. Можем свалить туда на две недели! - Джек просиял. - А агрессорам что сказать? – Задумчиво спросил Бальзак, откладывая рекламу. - А зачем им что-то говорить? – Удивился Гамлет. - Совсем молчать будет неправильно… - заметил Есенин. - Пару слов перед отъездом скажем и все. – Хмыкнул Джек и самодовольно улыбнулся. – Какой я молодец!