Скитальцы

      Парень в чёрной спортивной куртке сидел на грязной кровати и рассматривал коробки и банки, небрежно раскиданные по серой простыне. Это последние припасы, оставшиеся после вылазки пару дней назад. Всё, что оказалось в полуразрушенном магазине недалеко от дома, в котором он сейчас находился. Это была не его квартира, но какая теперь разница? Цивилизации больше нет, как и людей. Их осталось двое. — Томас, я есть хочу, — в комнату вбежала пятилетняя девочка в джинсовой куртке и красно-белой полосатой шапке — единственном ярком мазке в этой угрюмой картине, которое нарисовало человечество.       Парень посмотрел на свою сестру. Теперь он жил ради неё и для неё. Но сколько им осталось ещё так скитаться, перебегая от одного здания к другому? Последнего человека они видели десять месяцев назад. Тогда, защищаясь от снежной пурги, брат с сестрой вбежали в пятиэтажный дом в центре Мюнхена и зашли в первую же квартиру, дверь которой была не заперта. Тогда парня охватил воистину дикий ужас: перед ним лежал мужчина, умирающий и покрытый чёрными язвами. Больной просил о помощи, но чем Томас мог помочь? — Я есть хочу, — упрямо повторила малышка.       Брат быстро сгрёб припасы в рюкзак, оставив банку консервированных бобов и пакет томатного соуса. — Пошли, — брат подал руку Юдит, закидывая сумку на одно плечо, и они начали спускаться на первый этаж здания.       Когда-то здесь располагалось уютное кафе, теперь же это был просто склад мусора. Единственная причина, по которой, Томас с сестрой не покинули это место, заключалась в мангале, на котором раньше жарили соски, прославившие это заведение. В отсутствии газа и электричества найденные угли и дрова были воистину самым шикарным подарком, который мог подарить случай двум скитальцам.       После неплотного обеда Томас и Юдит вышли на улицу, чтобы продолжить свой путь. Октябрь уверенно наступал на город, и промозглый ветер пытался пощупать каждую клеточку тела, проникая под одежду. Пожухлые листья огромными комьями собирались на улице, покрывали автомобили, которые медленно ржавели.       Парень надел шапку и поёжился. Надо искать супермаркет, вот только наличие там еды не гарантировалось. Мало того, что у большей части продуктов уже истёк срок годности с того момента, как начался хаос, так и в первые признаки наступающего конца люди мигом бросились в магазины, выгребая всё, что подворачивалось под руку.       Малышка весело бежала впереди, перескакивая через лужи. Брат не опасался за неё, никто не мог напасть на них. Вирус погубил всех, даже животных. Теперь уже не шмыгали бездомные коты вокруг мусорных баков, не грудились стаи голубей. Остались только они с Юдит, два счастливчика с иммунитетом. Вот только такое счастье оставило их единственным выжившими на весь город.       Томас пытался вспомнить, с чего всё началось. Вот в Антарктиде находят вирус, от которого нет защиты ни у одного живого существа на Земле, вот учёные изучают его, а вот уже и биотеррористы начинают играться с ДНК инфекционного агента. Но биологи и генетики ошибались, иммунитет всё-таки был — у менее чем 0,02% населения планеты. У животных статистика была более обнадёживающей, вот только последовавший вскоре голод уничтожил зверей быстрее, чем болезнь. Люди ели всех — своих домашних питомцев, бродячих псов, друг друга. Правительства многих стран начали радикально бороться с проблемой: выжигать опустевшие деревни, сбрасывать ядерные бомбы на города, строить лагеря, в которых болезнь передавалась ещё быстрее.       Когда родители Томаса и Юдит обнаружили, что их дети обладают защитой от вируса, то сразу же поняли, что их могут забрать власти и использовать, как подопытных, и строго настрого запретили выходить из дома. Парень вспомнил, как наблюдал последние часы отца, которого медленно съедала болезнь. Как мать в одно утро вышла на улицу и не вернулась. Только спустя три месяца парень позволил себе выглянуть во внешний мир, где его уже встречали пустота и тишина. — Томас, собачка! — вскрикнула Юдит.       Брата как током шибануло, он моментально подскочил к девочке, схватил её на руки и побежал к ближайшему автомобилю. Бродячее животное, худое с выпирающими рёбрами, лаем оглушило пустынную улицу и начало бежать в сторону людей. Похоже, пёс недолго думал, чем утолить голод.       Томас дёргал за дверцу автомобиля, но та была заперта. Парень побежал к другой машине, и тут ему сопутствовала удача. Собака на полной скорости, которую ещё могла себе позволить, врезалась в дверь, которую захлопнули прямо перед её носом. Зверь начал неистово набрасываться на автомобиль, в котором сидело два перепуганных человека. Юдит прильнула к брату и крепко обняла его. В свои пять лет она уже прекрасно изучила правила этого нового мира — любое живое существо, кроме Томаса, представляет угрозу.       Парень понимал, что долго они тут сидеть не смогут, а, значит, надо было устранить опасность. — Юдит, ложись на пол лицом вниз и закрой уши.       Малышке не надо было повторять дважды. Она сползла с колен брата и уместилась между сиденьями автомобиля. Томас достал из внутреннего кармана куртки пистолет, который он нашёл у мёртвого полицейского пару месяцев назад. Тот запах разлагающего тела ещё не скоро забудется. И с тех пор парню ещё ни разу не доводилось стрелять.       Томас взвёл курок, и, приоткрыв окно, направил оружие прямо в голову собаке, которая уже пыталась засунуть свою морду в образовавшуюся щель. Выстрел, словно раскат грома, ударил по барабанным перепонкам. Отдача повалила парня на сиденье.       Выбравшись из машины, брат с сестрой смотрели на труп, у которого вместо головы было месиво. Юдит потянула Томаса за руку, чтобы побыстрее убраться отсюда.       Через пару часов они вышли на широкое шоссе. Томас сразу понял, что это за дорога, и куда она ведёт. Если пройти ещё примерно километра три, то можно дойти до окраины Мюнхена прямо до Фрёттманингской пустоши. Там стояло строение, от которого дух парня перехватывало, когда он наблюдал его по телевизору. Но за всё это время он ни разу там не был. Но всё бывает впервые. Например, сегодня Томас стрелял, чего прежде не делал. Почему бы и не прогуляться к Альянц-Арене?       Сумерки начали медленно спускаться на стадион, от которого остался один скелет, словно мёртвый кит, выброшенный на берег, и которого уже изрядно поклевали чайки. Трибуны, лишённые сидений, огромное табло, зияющее пустотой в огромной металлической раме — даже всё это не могло заглушить величие стадиона. А ведь когда-то Томас мечтал сидеть здесь и наблюдать игру своей любимой команды. Теперь он может лишь вспоминать те былые времена, в которых он был ещё ребёнком.       Юдит бегала по чёрной земле, на которой уже давно не росла трава. Брат вышел на середину поля и начал медленно крутиться, охватывая взглядом трибуны. Интересно, что испытывали футболисты, когда тут раздавался шум семидесятитысячной толпы. Малышка подбежала к парню, и он взял её на руки, чтобы вместе насладиться видом.       Начался дождь, так резко и неожиданно, что скитальцы даже не пошевелились, чтобы спрятаться от него. Но теперь уже было поздно, одежда моментально промокла.       Еле слышный стрекот начал нарастать, и из-за высоких стен стадиона вылетело что-то белое, почти незаметное в предвечерних сумерках. Беспилотный дрон завис над полем и начал медленно чертить круги вокруг людей. Томас открыл рот от удивления. Значит где-то есть выжившие. Глаза парня начали заполняться слезами от счастья, он так устал, что они с сестрой одни в этом мире. — Теперь всё будет хорошо? — спросила девочка.       Этот вопрос будто вывел парня из раздумий. Он ещё сильнее обнял Юдит. Так ли это? Вдруг над ними будут ставить опыты. А может им просто помогут.       Два человека стояли посреди стадиона, а белая механическая птица всё ближе приближалась к ним.