Жажда

      Как много может протянуть обыкновенный вампир без крови? Здесь нет определённых рамок, ведь для каждого этот период уникален. Кому-то достаточно всего пары дней, чтобы почувствовать первые признаки мучительной ломки и лишиться здравого рассудка. Для других же и две недели могут быть не помехой, когда кровосос будет чувствовать всего-лишь отвратительную слабость во всём организме. В этом плане вампиры были подобны людям, являясь такими же неповторимыми. Однако большинство из них испытывало жажду по крови всего через четверо суток. Молодые вампиры и вовсе теряли над собой контроль спустя день, что определённо приравнивалось к зависимости. У каждого была своя стойкость, но к старым кровопийцам, которые выживали без крови неделями, Микаэль отнести себя не мог.       С невероятной медлительностью шёл девятый день его заточения в подземной тюрьме Сангвинэма. Если бы мальчишка только знал о наказании, которое его ждёт, то он бы даже и не решился на подобный проступок. Юноша не мог контролировать себя, когда Цепеш завела разговор о его названном младшем брате. Полукровке было достаточно всего пары слов о намеченных экспериментах над его семьёй, как он с яростью набросился на королеву. Горя желанием защитить Юичиро как от рук людей, так и от лапищ вампиров, блондин сам угодил в немаленькие неприятности. Крул без труда повалила парня на пол, едва тот оставил на неё щеке длинный порез от острия меча. Подобная наглость должна была быть наказана, и именно по этой причине парнишка оказался здесь.       Темница была сырой и грязной, где то и дело изредка пробегала стайка облезлых крыс, чьи алые глаза ярко блестели в темноте. Постоянный полумрак уничтожали только крохотные настенные лампы, находившиеся в каждой камере над кроватями заключённых. Дни были наполнены тишиной и пустотой, омерзением и ужасом, но парня беспокоило совершенно другое. Жажда. Неделю назад, на второй день своего заключения, парень ощутил, что во рту пересохло, а тело требует свежей крови. Однако он понимал, что не получит её, ведь именно эта пытка и являлась наказанием за своё неподобающее поведение. Мальчишка искренне надеялся, что Цепеш не будет жестока в этот раз и навестит своего слугу всего через несколько дней. Пусть он и верил, но ожидание перевалило за неделю, а о спасительной пище не было ни весточки.       Счёт времени был утерян ещё на седьмой день, когда Хьякуя окончательно усомнился в своём спасении. Теперь парень неподвижно лежал на ветхой постели и встречал ночь девятого дня. Свернувшееся в клубок изнеможённое тело судорожно дрожало, а юный вампир хрипло вдыхал холодный воздух через рот. Мутные и безжизненные глаза уставились на грязную стену и не сводили с неё небесного взора, который так и переполняло безумие. Микаэль был уверен, что сходит с ума, медленно теряет над собой контроль и совсем скоро превратится в демона, лишённого своей воли. От этой мысли юноша лишь плотнее свернулся клубком и уткнулся лицом в колени, сильнее обхватывая себя за плечи. Он хотел пить. Неописуемо хотел пить. Жажда буквально раздирала его изнутри, изматывала и с наслаждением пытала. Было понятно, что дольше ему не продержаться. Десятый день с треском сломает его выдержку и потом вынудит сдаться.       Конец был неизбежен, отчего полукровка беззвучно всхлипнул и задрожал сильнее. Он совсем не боялся превращения в демона, нет. В его голове был только Ю-чан, который останется один без своего старшего брата в стане предателей. Отчаяние и первые слёзы были готовы заблестеть на щеках, но не успели. За спиной тихо заскрипела железная дверь, а мягкие шаги лёгким стуком прозвучали следом. Сердце пропустило удар, и мальчик затаил своё дыхание. Ослепительно и ярко засиял в душе свет надежды, отчего тело расслабилось всего на мгновение. Даже не прислушавшись к поступи визитёра, Микаэль сразу же подумал о королеве и начал праздновать столь желанную победу. Несмотря на свою слабость, он устало обернулся через плечо и рухнул всей спиной на кровать, заставив её заскрипеть. Однако то, что увидели глаза, мальчишку совершенно не обрадовали, и он агрессивно оскалился.       - Как проходит девятый день заточений, Мика-кун? – в той же язвительной и шуточной манере произнёс мужчина в белых одеяниях и с красным бантом на шее. Он плавно закрыл за собой тяжёлую дверь и кошачьей поступью вышел в центр узенькой комнаты. Картинно отбросив упавшие на плечо волосы, Ферид усмехнулся и с долей заботы сказал: - Пришёл навестить своего любимого слугу, ты же ведь не против?       Парень машинально приподнялся на дрожащих локтях и принялся сверлить своим взглядом столь ненавистную фигуру. Будь у него силы, он бы собственноручно вышвырнул его за дверь, но сейчас это было невозможно. Единственное, что оставалось сделать полукровке, это ещё ярче оскалиться и с угрозой процедить сквозь зубы:       - Убирайся отсюда.       Лорд Батори не удержал очередной колкой усмешки от столь предсказуемого ответа и, невинно пожав плечами, потянулся руками к банту. Тонкие пальцы плавно дёрнули его за длинные концы, избавляя тонкую шею от столь яркого украшения. Игнорировать предупреждение слуги аристократ не стал и только тяжело вздохнул, оставив развязанную ленту у себя на плечах.       - Вечно так же холоден и груб... Ну, вот за что ты так со мной, а? – жалобно произнеся свои слова, Ферид горько улыбнулся и сократил расстояние до постели своего оруженосца. Тот только слабо зарычал и отодвинулся ближе к стене, едва ли не впиваясь в неё спиной. Один только вид этого вампира раздражал юношу, отчего он не был намерен оставаться с ним наедине. Микаэль только собирался открыть рот и выдать очередное оскорбление, как его перебили: – Хочешь ты того или нет, но мою помощь ты примешь в любом случае. Вот поэтому будь хорошим мальчиком и не вздумай рыпаться.       Ещё большая ярость разгорелась в мальчишке, и он собирался накинуться на господина за такие слова, но остолбенел. Все звуки исчезли в его горле, когда тотальное непонимание забегало в васильковых глазах. Не сказав ничего боле, Ферид коснулся пальцами застёжек на своей накидке и принялся расстегивать их в незначительной спешке. Вскоре она с шорохом упала на подножие кровати вместе с жабо и кителем, когда аристократ приступил к маленьким пуговицам на угольной рубашке. Безотрывно Хьякуя наблюдал за своим наставником, чья грудь постепенно избавлялась от последней детали одежды на ней. Если бы не тотальный шок, Микаэль бы изрядно покраснел от вида обнажённой и стройной фигуры аристократа, который сразу же присел на край кровати. Полукровка машинально принял сидячее положение и уткнулся спиной в угол рядом с твёрдой подушкой, скаля свои клыки более яро. Желая наброситься на прародителя и искромсать его в клочья за подобную дурь, Хьякуя едва начал говорить, как тишину рассёк один единственный приказ:       - Кусай.       И всё вокруг затихло. Все эмоции вмиг исчезли с лица Микаэля, когда только это слово засело в светловолосой голове. Он не успел осмыслить его, когда взгляд сразу же пал на оголённые ключицы. Ферид намеренно провёл подушечками пальцев по своему плечу и коснулся собственной шеи, словно призывая юношу приступить к пиршеству. Как бы мальчишка ни противился, но всего через секунду он на четвереньках подполз к старшему вампиру и замер. В голове не было ни единой мысли, кроме одной: кровь. Под покровом тонкой кожи содрогались вены и артерии, наполненные алой жидкостью и таким сладким лакомством. От одного только их представления парень облизнул свои губы и задышал тяжелее. Сейчас его совершенно не волновало, что свою кровь предлагал столь ненавистный вампир без веской на то причины. В эту секунду Микаэль был сродни животного. Изголодавшего и измученного зверя, готового сорваться в любую секунду на свою наивную добычу.       - Кусай... - сладко прошептал Батори вновь и подался ближе, расположив своё правое плечо прямо напротив лица парнишки. Выждав паузу, он заглянул тому в глаза и так же мягко докончил: – Утоли свою жажду. Ну же, пей.       Микаэль только слабо проскулил и стиснул зубы, так бессмысленно продолжая бороться с жаждой, которая упорно брала над ним верх. Подобная сдержанность веселила, но в этот раз она была некстати. Желая сломать парня окончательно, Ферид без промедлений царапнул острыми ногтями своё плечо, отчего на тонких ссадинах заблестели первые капли свежей крови. Один только их запах мгновенно избавил юношу от рассудка, и сопротивляться дальше было бесполезно. Дрожащие пальцы разжали стиснутое в руках одеяло, когда юный вампир с бешенством и дикостью кинулся на своего наставника. Инстинкты затмили весь трезвый ум, и парень не отдавал себе отчёта, когда вцепился пальцами в широкие плечи и глубоко вонзил свои клыки в податливую плоть.       Короткий вскрик сразу же последовал следом, и аристократ машинально схватился за паренька, который так плотно прижался к его груди. Ферид и не мог представить, что будет настолько больно ощущать на себе столь дикую хватку собственного слуги. Его напор был ошеломляющим, так отчётливо показывающий, насколько парень изголодался за это время. Представляя себя благородным спасителем, мужчина улыбнулся и не удержал смешка. Вскоре его слуха коснулись первые стоны и полные наслаждения сладкие хрипы, когда Микаэль начал жадно поглощать кровь. Он не сдерживался, высасывал алую жидкость большими и жадными глотками, из-за чего седьмой прародитель ощутил первые отголоски слабости весьма скоро. В таком темпе всего через десяток минут у него самого не останется ни капли крови, а такой расклад старшего вампира совершенно не устраивал. Из-за своей щедрости он не желал умирать, поэтому позволил парню лишь чуток утолить свою жажду и перестать чувствовать её столь яро. Едва нужное время прошло, как Батори с силой сжал волосы парня на затылке и резко оттянул его назад, вынудив Хьякую вытащить свои клыки из свежих ранок.       - Так, не борзей мне тут, мальчишка, - строго и несколько грубо сказал аристократ на полученный со стороны юноши протяжный стон. Он только собирался разжать свою стальную хватку и отпустить паренька, как замер, ощутив своё ускорившееся сердцебиение.       Сейчас из-под золотых прядей длинной чёлки на него глядел мутный взор полуприкрытых небесных глаз, переполненных жаждой и желанием. Приоткрытые мокрые губы слабо блестели от бледного света лампы, когда по подбородку тонким ручейком стекала свежая кровь. Микаэль тяжело хватал воздух ртом и изредка издавал тихие и умоляющие стоны, когда тело так и просило продолжения трапезы. Жажда продолжала ощущаться так же яро, а выпитой крови было недостаточно истощённому организму. Юноша чувствовал, что сойдёт с ума, взорвётся, если вновь не испытает вкус своего лакомства во рту. Подчинить своё тело разуму было уже невозможно, отчего парень откинул все свои предрассудки и отдался инстинктам. Не обращая внимания на боль от стиснутых в кулаке волос, он сильнее сжал широкие плечи старшего вампира своими тонкими пальчиками и подался ближе. Голова была абсолютно пуста, и парнишка был словно сам не свой, когда развратно и протяжно простонал плачущим голосом:       - Кро-овь... Умоля-яю... Прошу...       Ферид шумно сглотнул и напрягся. Парень всем телом прижимался к его обнажённой груди, елозил и пытался вырвать свои волосы из цепкой хватки, чтобы вернуться к ранкам на шее. Он совсем позабыл о своей гордости и самоконтроле, когда инстинкты полностью завладели его измотанным и ослабшим телом. Микаэлю было наплевать на всё, хотелось отдаться этому безумному желанию и утолить свой голод насовсем, избавиться от этих страданий и не важно, какой ценой. Сейчас парень был готов пойти на совершенно любые требования своего господина, лишь бы только Ферид позволил ему вновь припасть к тонкой шее. Кровь седьмого прародителя была сладкой, но не приторной. Её вкус дурманил, обволакивал словно самый плотный туман и лишал жертву рассудка, не оставляя ничего, кроме жадного и необузданного желания. Таким же был и сам Лорд Батори, опутывающий юношей своей тугой паутиной, из которой не было шансов выбраться целым. Отдалённо Микаэль понимал это, но избавить своё тело от этого влечения он был уже не в силах.       Всего через мгновение аристократ ощутил, как вмиг пересохло в горле, а всё внимание алых глаз полностью переключилось на мальчишку. Действительно ли жажда может быть только от нехватки крови? Ферид давно ответил на этот вопрос, едва только он очутился в его голове четыре года назад. От одного лишь вида собственного слуги это чувство нарастало, заставляя господина безотрывно смотреть вслед стройной фигуре и косо ухмыляться от своих мыслей. Он хотел испить его крови. Определённо мечтал об этом, но это было всего-лишь крохотной частью другого огромного желания. Именно сейчас эта своеобразная жажда полностью затмила рассудок старшего вампира, когда столь развратный вид слуги всё быстрее избавлял Ферида от остатков самоконтроля. Он всегда желал его, и на этот раз сдержать самого себя оказалось просто невозможно.       Через мгновение мужчина более грубо сжал светлые волосы на затылке и с дикостью вонзился в мокрые губы своего слуги. Пылко сминая их и прикусывая, Батори мимолётно вспомнил, что только кровь сумеет затуманить сознание парня. Не давая ему ни секунды придти в себя, он тут же пронзил клыками свою нижнюю губу и сильнее надавил полукровке на затылок. Сердце Микаэля замерло, и зрачки небесных глаз резко сжались, едва столь необходимый вкус проник ему в рот. Жажда вновь дала о себе знать, забрав в свои сети остатки сознания юноши, побудив того с силой вцепиться в плечи аристократа. Парень даже и не заметил, как подался ближе и спешно провёл языком по губам наставника, слизывая с глубоких ран ярко-алые капли. Увлечённый своим занятием юный вампир даже и не почувствовал, как руки господина легли на его талию, сразу же забравшись под бежевый китель и рубашку. Всё вокруг было как в непроглядном тумане, в котором каждое действие крутилось в лихом танце безумного головокружения. Эта спешка дурманила и создавала ощущение, будто происходящее вокруг - всего-навсего больная галлюцинация. Слепо верящий в это оруженосец позабыл обо всём и даже не заметил, как под спиной вскоре оказался прогнивший матрас, в который его вжали чужим весом.       Руки господина истошно дрожали, в спешке проникая под одеяния слуги и лаская исхудавшее и изнеможённое тело. Ферид жаждал разорвать на кителе ненавистные застёжки, разодрать в клочья эту чёртову рубашку, но пальцы не слушались, казались ватными. Однако это не остановило упёртого вампира, который продолжал судорожно дёргать узкие петельки, едва ли не вырывая маленькие пуговицы из них. Он был слишком одурманен этими поцелуями и руками, которые с силой тянули его на себя. Батори казалось, будто парень сам возжелал его, загорелся желанием отдаться ему именно сейчас, но на самом деле юношей двигала обычная жажда крови, но никак не плоти. Слугу манили эти ранки на губах, из которых приходилось высасывать кровь, плотнее прижимаясь к ним. Однако тело прекратило дремать, и вскоре незначительные признаки возбуждения пробудили его ото сна.       Сквозь глубокий поцелуй Микаэль томно простонал и сжал ноги в коленях, которые уже давно были разведены в стороны. Теперь он в полной мере ощущал жар от тела аристократа, когда взрослое тело прижималось к ныне обнажённой груди мальчишки. С силой стиснув широкие плечи господина, юноша почувствовал, как чужая ладонь ритмично ласкает его пах сквозь ткань брюк. От этих прикосновений плоть наполнялась столь чуждыми ощущениями, заставляя парнишку жалобно скулить от незнания. Юное тело наливалось свинцом, а в брюках становилось теснее с каждым мгновением, принося Микаэлю явный дискомфорт. Однако ему совсем не стало легче, когда аристократ расстегнул молнию на ширинке и тут же пустился пальцами под нижнее бельё. Едва чужие пальцы сжали член юноши в ладони, как Микаэль неосознанно оторвался от мокрых губ и издал протяжный полустон. Он плотно стиснул свои мутные глаза и чуть выгнулся в спине, вытягивая шею и закусывая свою нижнюю губу. Пусть вкус крови и был потерян, но парень совсем позабыл об этом лакомстве, когда тело пылало слишком яро, чтобы думать о чём-либо другом.       Голова была абсолютно пуста, а головокружение полностью затмило сознание Микаэля, не позволяя ему трезво мыслить в этой ситуации. Если бы он только осознал, что руки столь ненавистного вампира ласкают его в столь интимном месте, парень бы убил наставника на месте. Только это понимание по-прежнему не пришло, и полукровка полностью отдался желаниям своего тела, отказавшись от рассудка. Пока пальцы набирали темп, Ферид примкнул губами к открывшейся шее, одаривая её глубокими и жаркими поцелуями. Вены под покровом тонкой кожи ритмично сокращались, пока слуга обрывисто хватал воздух ртом, едва ли не задыхаясь. Эта чудесная шея так и манила, умоляла вонзить в неё свои клыки и испить крови, но Батори не поддался этому желанию. Малейшее неверное движение могло вернуть парню рассудок, что наградило бы аристократа мгновенной смертью, чего ему совершенно не хотелось. По этой причине оставалось довольствоваться меньшим, оставляя на пылающей коже длинные и влажные дорожки холодной слюны. Изредка Ферид чуть прикусывал тонкую шею передними зубами, что вырывало из горла парнишки более развратные и сладострастные стоны. Он усердно помечал каждый её кусочек красными следами, желая сделать их как можно ярче, чтобы знаки от этой близости долгое время напоминал о себе им обоим.       Тем временем рука без промедлений набирала скорость, лаская орган юноши от самого основания и до истекающей набухшей головки. Потребовалась пара минут, чтобы пальцы мужчины начали ощущать под собой вязкие капли, стекающие вниз по твёрдому члену. Для Микаэля это наслаждение было совершенно неизученным, поэтому каждое движение господина казалось непонятным и странным. Однако это незнание ничуть не помешало парнишке с головой окунуться в эту страстную и грязную похоть. Его совершенно не волновало, что из-за своих же стонов пробудил от ночного сна многих заключённых, которые с интересом прильнули к стенам в ожидании продолжения. Узнай парень это, он бы сгорел не только от стыда, но и от отвращение к самому себе в считанные секунды. Он никогда бы и не поверил, что окажется в столь безвыходной ситуации, из которой ему самовольно не захочется выбираться. Чужая рука приносила слишком много удовольствия, и избавляться от неё у мальчишки не было никакого желания.       Пусть стоны любимого слуги и удовлетворяли жажду господина, но этого было совсем недостаточно. В паху невыносимо ныло и пылало, давая Фериду понять, что стерпеть свою страсть просто невозможно в этот раз. Теперь-то ему пришлось поддаться своим желаниями, которые терзали его все четыре года и не позволяли дремать ночами. Вечно стальная выдержка со звоном треснула, и мужчина отпустил сжатые в кулаке светлые пряди. Сильнее прижимая Микаэля к кровати, он с большей пылкостью примкнул губами к влажной шее и потянулся рукой к собственным брюкам. Пуговица наотрез отказывалась покидать петельку, когда пальцы истошно дрожали и как специально затрудняли процесс. Пришлось изрядно повозиться, но это не помешало достичь аристократу своей цели, и он наспех стянул со своих бёдер всю лишнюю одежду. Приспустив брюки с бельём до колен, Батори пришлось прекратить целовать юношу и отстраниться. Ягодицы Хьякуи по-прежнему скрывала военная форма, поэтому мужчина желал поскорей избавиться от неё и войти в столь желанное тело.       Хрипло вдыхая воздух ртом, Микаэль в непонимании простонал, когда вместо тёплой руки ощутил сырой и холодный воздух темницы. В голове шумело, и он ничего не смог понять, когда разлепил свои небесные глаза и попытался осмотреться. Помещение было покрыто туманом, а высокая фигура казалась безликой и мутной, что заставило юношу невольно насторожиться. Он тяжело дышал и безотрывно изучал расплывчатый силуэт, чьи руки легли на гладкие бёдра и начали стягивать с них военные брюки. Мальчишка совершенно не противился, только тихо простонал, когда неосознанно упёрся ногами в постель и приподнял над ней своё ватное тело, чтобы помочь мужчине с его занятием. Едва плоть оказалась свободной от одежды, как парень шумно рухнул на кровать, отчего она заскрипела под его весом. Ощутив обнажённой кожей ягодиц ветхий матрас под собой, Хьякуя невольно напрягся и сильнее впился передними зубами в искусанную губу. Нижняя часть тела оказалась полностью нагой, когда старший вампир не поленился избавить юношу ото всей одежды, кроме рубашки и кителя на плечах. Прошедший по обнаженному телу холод слегка прояснил рассудок юнца, и он в удивлении раскрыл свои голубые глаза, когда пересохшие губы почти беззвучно пролепетали:       - Ф... Ферид?..       Затуманенный рассудок только начал осознавать суть происходящего, а у фигуры стали прорисовываться до боли знакомые черты, но было слишком поздно. Юноша бы обязательно успел зацепиться за эту нить понимания, но прижавшееся к нему обнажённое тело аристократа вмиг выбросило все посторонние мысли из головы. Сжав тонкими пальцами простыню, парнишка шумно втянул воздух через нос и прикрыл свои глаза, чувствуя, как сердце набирает свой ритм. Он не имел даже малейшего понятия, что Батори собирается делать дальше, поэтому мальчишке не оставалось ничего, кроме как смиренно ждать. Мысли путались в голове, и Микаэль совершенно не мог понять – находится он во сне или же видит обычную галлюцинацию из-за жажды. В любом случае, думать об этом он не мог, когда по телу волной прошлась дрожь, а тело инстинктивно напряглось.       Юноша ощутил, как его бёдра приподняли, а меж ягодиц оказалось нечто твёрдое и горячее, отчего первые признаки паники прокрались в его сознание. Слуга попытался сильнее упереться ногами в постель и отстраниться от инородного предмета, но ему не позволили этого сделать. Господин только шире раздвинул ноги Микаэля и закинул их себе на талию, выбирая наиболее удобное положение как для себя, так и для своего партнёра. После он наклонился к юношескому лицу и сильнее придавил тело полукровки к кровати, властным поцелуем впиваясь в искусанные губы. Череда действий неслась со скоростью молнии, и парнишка даже не успел осознать происходящего, когда первые отголоски боли ощутило пылающее тело. Хьякуя машинально впился пальцами в широкие плечи и попытался оттолкнуть мужчину от себя, но попытка оказалась абсолютно тщетной. Пусть аристократ и сдерживал себя, но ввёл истекающую головку в мальчишку разом, что заставило того неосознанно сжать зубы и прокусить Фериду губу. Мышцы мгновенно напряглись, а юноша зажмурил глаза от пронзившей тело яркой боли. Его бы вопль обязательно распространился по всей комнате, если бы не горячий поцелуй, которым Батори так безуспешно пытался отвлечь Микаэля от дискомфорта внутри.       Чем дальше продвигался аристократ, тем быстрее парень осознавал, что мимолётное наслаждение полностью заменяется растущей агонией. Ему казалось, будто горячее железо рассекает всё изнутри, разрывает на части и оставляет кругом глубокие кровоточащие раны. Хотелось кричать громко и истошно, колотить этого ненавистного вампира и позвать хоть кого-нибудь на помощь. Паника росла с огромной скоростью, и полукровка бы обязательно поддался ей окончательно, если бы мужчина не остановился. На пушистых ресницах васильковых глаз уже блестели свежие слёзы, а юноша мелко дрожал, судорожно сжимая сильные плечи. Он был готов заплакать, но головы коснулась чужая рука, и мальчишка вздрогнул. Так и не размыкая своих глаз, он чувствовал, как тёплая ладонь бережно поглаживает светлые волосы, несколько дрожит, но продолжает свои заботливые движения. Приковав всё своё внимание к этим касаниям, Микаэль коротко всхлипнул и тихо вздохнул, ощущая, как чужие губы горячо целуют его наравне с этими ласками. Этих многочисленных прикосновений было достаточно, чтобы отвлечь Хьякую от нарастающей боли хоть на немного, дав ему шанс расслабить свои мышцы и отпустить позывы паники весьма скоро.       Ферид понимал, что поторопился, причинив боль как себе, так и юному слуге. Тугое кольцо мышц с диким напором сомкнулось вокруг члена мужчины, сдавливая его сильнее, едва тот совершал малейшее движение. Пусть страсть и желание распирало его изнутри, но он нашёл в себе остаток выдержки, чтобы дать парню привыкнуть к чувствам от своего первого сношения. Меньше всего аристократ хотел истощить его своей жаждой, поэтому предпочёл потерпеть ещё немного, чтобы потом сполна удовлетворить все свои желания. Он значительно углубил поцелуй и вжал юношу затылком в подушку, когда провёл свободной ладонью вдоль осиной талии. Пальцы пробежались по покрытой мурашками коже и достигли округлого бедра, которое принялись пылко, но мягко оглаживать. Без особой грубости язык господина проник сквозь сжатые губы в рот паренька и сплёлся со спрятанным в глубине языком. Лаская его со всех сторон и вынуждать отвечать на свои движения, Фериду удавалось сполна отвлекать юношу от дискомфорта. Мышцы медленно расслаблялись и прекращали сдавливать набухший член старшего вампира внутри. Это придало мужчине достаточно уверенности, чтобы приступить к дальнейшим действиям и перестать сдерживать свою нестерпимую жажду столь долгое время.       Переместив и вторую ладонь на другую ягодицу, Батори приподнял бёдра паренька чуть выше и заполнил юное тело до конца. На этот раз мышцы не сомкнулись столь яро, что говорило о том, что Микаэль начал свыкаться со столь чуждыми ощущениями. Едва аристократ начал плавно двигаться внутри, как полукровка сильнее сдавил пальцами плечи и томно простонал сквозь поцелуй. Ему по-прежнему было больно, а тело сводило судорогой, но отголоски слабого и невесомого наслаждения начали возвращаться. Своим телом господин продолжал тереться об истекающий орган юноши, напоминая о той сладкой эйфории, которая блуждала вдалеке сознания мальчишки. И чем быстрее становился ритм бёдер старшего вампира, тем сильнее Хьякуя ощущал это божественное чувство. Продолжая вытягивать из губ аристократа крохотные капли крови, он неосознанно прижался к нему плотней и уверенней обвился ногами вокруг талии своего господина. Зациклив своё внимание на этих движениях, юноша забывал о боли, а вскоре и вовсе не заметил, как она принялась отступать. Тело было полностью одурманено и пьяно всей этой сладостью, которая разом набросилась на непорочного мальчишку. Всё вокруг него было безлико, и только удовольствие наполняло окружавшую юнца пустоту.       Не дающий сопротивления организм паренька дал Фериду знак, что сдерживаться боле бессмысленно. До алых царапин впиваясь в гладкие бёдра, мужчина мгновенно ускорил свой ритм, побудив полукровку оторваться от губ и простонать во всю силу своего горла. Смешанные чувства вновь заполнили его тело, но наслаждение было ярче, поэтому юнец лишь неосознанно двинул бёдрами навстречу, словно желая прочувствовать это удовольствие сполна. Теперь толчки были намного глубже и грубей, благодаря чему аристократ весьма скоро наткнулся на заветную точку в девственном теле слуги. Едва она была найдена, как мужчина плотней прижался к Микаэлю и значительно усилил свой напор, желая буквально взорвать полукровку от этих ощущений изнутри. Ждать долго не пришлось, и в следующее же мгновение парнишка издал хриплый крик и широко раскрыл свои стеклянные глаза, ощутив, как тело пронзило приятной негой. Ухоженные ногти с дикостью вонзились в кожу на плечах и сжали её с большей силой. Теперь каждый новый толчок доставлял ещё больше необъятного наслаждения, от которого зашумело в голове, и юноша был вынужден вновь плотно сомкнуть свои глаза. Сердце буквально вырывалось из груди, а из-за рваных полукриков Хьякуя совершенно не мог дышать, лишь изредка хватая объёмный глоток воздуха, а после выдыхая его вместе с развратным стоном.       Время замерло, и вокруг себя он не различал абсолютно ничего. Слуха касалось лишь хриплое пыхтение около уха, которое изредка переливалось такими блаженными и короткими полустонами. Вдалеке раздавался противный скрип ветхой кровати, а резкие соприкосновения тел выдавали влажные шлепки наравне с шумных дыханием обоих вампиров. Чуждое чувство полностью заполнило голову Микаэля, а трущаяся о живот господина плоть была готова взорваться в любой момент. Полукровке хотелось кричать, метаться по постели и умолять кого угодно о прекращении этой слишком сладкой пытки, которая сводила его с ума. Мышцы были на пределе, а сил двигать собственными бёдрами в такт безумного ритма аристократа было уже невмоготу. Пальцы с бешенством сжимали смятые плечи, а парнишка чувствовал, что если это не прекратится, то сознание насовсем покинет его из-за усталости. Голос начинал хрипеть из-за множества сладострастных криков, а на тело накатывали первые признаки усталости, когда поставленная цель была достигнута.       Спина самовольно изогнулась ровной дугой, когда юноша ощутил внутри себя горячую жидкость, спешно наполнявшую его дрожащее тело. Из последних сил сжав ноги на боках господина, мальчишка издал последний измученный стон, когда кончил следом за Феридом. Его пальцы мгновенно разжались, и он бессильно упал на кровать, оказавшись сразу же прижатым старшим вампиром. Сердце так и продолжало тарахтеть, когда Микаэль резво глотал воздух ртом, так безуспешно пытаясь восстановить своё дыхание. По каждой мышце гуляла приятная слабость, отравлявшая каждую клетку полукровки своим чудесным ядом. Он не мог сказать, что когда-либо его тело чувствовало такое наслаждение раньше. Всё было как в слишком хорошем сне, где эти наслаждения позволили ему отвлечься от своего одиночества и пустоты хоть на мгновение. В голове приятно шумело, а головокружение уже не казалось столь невыносимым – оно только расслабляло. Пусть инородное тело и пульсировало внутри, мальчишка не обращал на это своего внимания, полностью увлечённый изучением столь непонятных ему ощущений, которые приносили такое умиротворение.       От чувства сладкой эйфории Ферид отошёл первым, что его несказанно радовало. Осознав, что всё же добился исполнения одного из своих сокровенных желаний, аристократ скорее ужаснулся, чем обрадовался. Он прекрасно понимал, что не останется в живых, когда Микаэль придёт в себя и поймёт, что с ним сотворили за эту четверть часа. Именно поэтому Батори решил, что стоит как можно скорее ретироваться, сделав вид, что юноша сам совратил некого заключённого и получил от него сполна. Невзирая на усталость, мужчина напрягся и приподнялся на руках над телом юнца. Аккуратно и медленно покинув его обмякшее тело, старший вампир ненароком вырвал из парнишки слабый стон, после которого тот плотней зажмурил свои глаза. Мальчишка словно пытался пробудиться ото сна, и Ферид очень надеялся, что это пробуждение затянется на долгий промежуток времени. Небрежно стряхнув со своего лба намокшие от пота серебристые пряди, господин достиг края кровати и неуверенно ступил ватными ногами на пол. Находясь как будто в прострации, он машинально потянулся рукой к своей одежде и начал с трудом натягивать на своё разгорячённое тело угольную рубашку. Пальцы не слушались приказов, поэтому застегнуть удалось лишь часть маленьких пуговиц, оставив остальные расстёгнутыми ближе к воротнику. Возиться с бантом и кителем не было никакого желания, поэтому мужчина только взял эту одежду в руку и шагнул к двери, как услышал некое копошение.       Остановившись в шаге от постели, Батори перевёл взгляд на силуэт в потёмках, от чьего вида не удержал язвительной усмешки. Микаэль на дрожащих руках сумел приподняться, таким растерянным видом изучая своё испачканное тело. Весь живот был полностью измазан вязкой белой жидкостью, но совсем не это смутило юного вампира. Он резко стиснул свои колени вместе и изрядно покраснел, когда ощутил, как неторопливо и медленно нечто покидает его тело и стекает по внутренней стороне бёдер. Сознание уже успело проясниться, и со стремительной скоростью картины произошедших событий выстраивались в логическую цепочку. Ранее безликая фигура вампира наконец-таки обрела лицо, и Микаэль сразу же повернул голову в сторону прозвучавшего смешка. Ему не понадобилось и секунды, чтобы понять все те махинации, которые с ним сотворил этот отвратительный ублюдок. Юное лицо сразу же исказилось гримасой ненависти, а юноша нахмурился и обнажил свои клыки. Задерживаться дольше было опасно, поэтому господин неторопливо попятился назад к двери, невинно улыбаясь и нервно хихикая.       - Не подумай обо мне плохо, Мика-кун, - ласково залепетал мужчина, так искренне надеясь, что до двери осталось всего ничего. – Это была своеобразная плата за мою кровь, которую ты... испил в немалых количествах! Неужели ты думал, что пить кровь седьмого прародителя можно забесплатно? Конечно же, нет! Что за глупости-то такие...       Бархатный голос аристократа становился всё тише и тише по мере того, как рычание юноши принимало более угрожающий характер. В небесных глазах разыгрался настоящий шторм, и Микаэль был готов в любую секунду обрушить этот шквал на своего господина, который так подло воспользовался сложившейся ситуацией. Если бы не нарастающий дискомфорт в пояснице, он бы обязательно набросился на него в первую же секунду. Однако сейчас мальчишке приходилось покорно ждать момента, когда мимолётная боль приутихнет и отпустит его настрадавшееся тело. Хьякуя уже в мельчайших деталях представил, как заставит Ферида ответить за свой поступок, но его план вмиг разлетелся вдребезги. На тонких губах старшего вампира заиграла победная улыбка, а он сам склонился в наигранном прощальном поклоне. Пальцы его руки уже лежали на дверной ручке, и аристократ был готов скрыться в следующее мгновение, чувствуя столь чудесный вкус победы. Он дёрнул ручку вниз и толкнул дверь, но вместо этого сам врезался в это твёрдое препятствие.       Дверь не открывалась.       Глаз мужчины нервно задёргался, когда он с большей паникой принялся биться о стальную дверь, так безуспешно пытаясь вырваться. Острые ногти со скрежетом царапали её поверхность, когда пальцы соскальзывали с дверной ручки и оставляли на металле незаметные царапинки. Ферид не мог поверить, что оказался таким идиотом и забыл о самом главном, спускаясь в королевскую темницу. С недавнего времени все замки были оснащены автоматическим замком и тут же закрывались позади визитёра, едва тот заходил внутрь. Только если у стражников были ключи от каждого помещения, то Батори не мог похвастаться такой удачей в виде тяжёлой связки ключей. Понимая, что влип в огромные неприятности, мужчина медленно развернулся к юноше лицом и вжался спиной в проклятущую дверь. Нервно сглотнув, он с замиранием сердца рассматривал ликующие и переполненные ненавистью васильковые глаза, которые безотрывно глядели на него из полумрака. В этой ситуации аристократу не оставалось ничего другого, кроме как невинно поднять руки в примирительном жесте и дрожащим голосом пролепетать:       - Я тут перекантуюсь у тебя до следующей проверки стражи, идёт? Всего пару часиков, ладно? Посижу в самом дальнем уголке, а потом уйду, будто бы меня тут совсем не было... Ты же ведь с-согласен?..       Последнее слово дрогнуло более отчётливо, и Ферид прикусил себе губу, когда силуэт на кровати пришёл в движение. Мужчина сровнялся с цветом своих серебристых волос и мелко задрожал от страха, когда его судьба уже была предрешена. Пальцы его рук вмиг разжались, и одежда с шелестом упала на пол, тут же оказавшись под ногами паникёра. В тишине захрустели костяшки пальцев юноши, а следом прозвучало нервное хихиканье вместе с истошными воплями о помощи и скрежетом заострённых ногтей по двери.       Свой визит к любимому слуге седьмой прародитель обещал запомнить надолго...