Красота - понятие относительное

- Покажи мне себя. Настоящего. - Ты знаешь, что этого не стоит делать. По крайней мере, не здесь и не сейчас. - А где тогда? И когда? Мы на этой шлаковой базе, за нами постоянно следят. Даже уезжая отсюда, мы все равно под наблюдением. Моему терпению приходит конец! Никакого личного пространства! Никакой личной жизни! - Айронхайд, успокойся. Я согласен с тобой. Но в настоящее время у нас нет выбора, и мы должны смириться со многими неудобствами пребывания на этой планете. - Не понимаю, чего ты боишься, Оптимус? Что твои дорогие людишки вдруг увидят другого Оптимуса Прайма? Увидят, что их любимый красавчик выглядит на самом деле совершенно по-другому, и разочаруются? - Дело в том, Айронхайд, что представ в таком виде перед людьми, мы обманули их. Мы создали иллюзию согласно человеческим понятиям эстетики, и не стоит разрушать эту иллюзию сейчас. А с чего ты взял, старый друг, что люди считают меня красивым? - Насчет всех людей не знаю, но многие женские особи - да. Рэтчет говорит, что у них уровень феромонов заметно повышается в твоем присутствии. - Ты меня удивил. Но не думаю, что такая реакция вызвана именно мной. Я уверен, что этому можно найти другое объяснение. - Не скромничай, Прайм. Ты и на Кибертроне был первым красавцем. Вечно все головы сворачивали, когда ты мимо проходил. Да, какой же на самом деле ты был красивый… Эх, было время... Я так соскучился по тому тебе… Пожалуйста… Покажи мне себя… - Нет, Айронхайд. Не думаю, что мы можем позволить себе это сейчас. - Мне уже все равно, если кто-то из людей увидит! Мы имеем полное право выглядеть так, как выглядим на самом деле! В конце концов, мы не с этой планеты и даже не из этой системы! И поэтому не обязаны иметь такой внешний вид, какой нравится им, с точки зрения их эстетики, чтоб она проржавела! Эти неразвитые людишки должны это понимать! Не случится у них инфаркт от нашего вида! Переживут! - Да, ты прав, но мы сделали свой выбор, и теперь уже поздно что-то менять. - Это был твой выбор, Оптимус. А мы просто последовали твоему приказу. Впрочем, как и всегда, - проворчал Айронхайд. Немного помолчав, он продолжил: - Оптимус, я так больше не могу. С тех пор, как мы прибыли на эту планету, я не видел тебя настоящего. Не в этой угловатой форме с пижонскими языками пламени на боках. Кстати, какого шлака ты себя ими разукрасил? Я все конечно понимаю, но, по-моему, это уже перебор. - Айронхайд, тебе известно, что я изучил, что нравится людям, и специально разработал этот внешний вид. Понятия красоты относительны. И наши с тобой очень отличаются от человеческих. Скажи мне, например, что ты думаешь по поводу Микаэлы? Как она выглядит? - А что тут думать. Органика - она и есть органика. Слишком маленькая, что я даже и рассмотреть-то толком ее не могу. Слишком мягкая и уязвимая. Много лишнего… Например, волосы. Слишком много выделений и отходов. Кстати, эти отходы органических форм жизни меня раздражают. Такое ощущение, что смысл жизни этих самых форм постоянно что-то выделять. Какие-то отвратительные субстанции. Никогда не забуду этого маленького питомца Сэма, который мне помочился на ногу в первый же день нашего пребывания на этой планете. Фу, гадость! - Да, я помню. И если бы я вовремя не остановил тебя, ты бы уничтожил безобидное существо. Чем бы очень расстроил Сэма. - Ну не понимаю я привязанность людей к этим бесполезным созданиям вроде собак! - Айронхайд, постарайся быть терпимее к другим формам жизни. Вселенная многообразна. И я нахожу особую прелесть в этом многообразии. Я знаю, что ты не любишь людей, но, на мой взгляд, им можно только посочувствовать, что срок их существования так короток по сравнению с нашим. И что их тела так слабы и уязвимы и не подлежат ремонту. Так что, терпение, мой друг. Знаю, что ты им не отличаешься, но все же… - Вот уж точно. Чего у меня становится все меньше и меньше – так это терпения. И еще я не могу понять, почему на этой планете нет ни одного приличного транспорта, в который я бы мог с удовольствием трансформироваться. Один сплошной кошмар. Может, подкинуть им парочку новых идей, как думаешь? - Нет, Айронхайд. Мы не можем вмешиваться в развитие человеческой расы. Они должны дойти до всего сами. Кроме того, каждому свое. Тебе не нравится их транспорт, а их он вполне устраивает. - Да, Оптимус, ты как всегда в своем репертуаре. Защищаешь и оправдываешь людей. Неужели тебе самому нравится твоя земная альтформа? Ну она же вообще никуда не годится! Мне уже в подзарядке видятся твои сногсшибательные ноги… Не это жалкое подобие с несуразными колесами по бокам. А те, настоящие… - Хватит, Айронхайд. Если тебя это успокоит – нет, не нравится. Но у нас нет выбора. Мы на их территории и должны уважать чувства людей. И не нарушать их психику, которая, к слову, исходя из моих наблюдений, у людей очень неустойчивая. - Тебе люди важнее меня, как я посмотрю. А что с моей психикой происходит, тебе все равно, - оружейник многозначительно замолчал, ожидая, что на это ответит Прайм. Тот продолжал молчать. Терпение Айронхайда лопнуло окончательно, и он пододвинулся ближе к массивному корпусу командира и заискивающе заглянул в яркую оптику, - Оптимус, пожалуйста. Ну хоть одним оптическим сенсорочком. Я правда уже с процессора начинаю съезжать. Оптимус издал звук, похожий на вздох: - Хорошо. Я покажу тебе. Только один раз. И с одним условием. - С каким? Я на все согласен, - дрожащим от предвкушения голосом произнес Айронхайд. - Ты можешь только смотреть. Манипуляторы не распускать. Ты меня понял? - Да-да, понял. Договорились. Манипуляторами не трогать. «Не трогать… Не трогать… Не трогать… Ну все, Оптимус, ты сам напросился. Зря согласился на мои уговоры. Ну нельзя быть красивым таким…»