Guardian angel

Говорят, меня не существует. Но это не так. Говорят, я бестелесное существо, проходящее сквозь стены. Сквозь души людей. Но я есть. Я бестелесна, но людям пора смириться с моим существованием. Я не помню своей жизни. И была ли она? Но я знаю, что она есть сейчас. Я - хранитель. У вас никогда не возникало чувства ответственности за кого-либо? Я чувствую себя ответственной. Ответственной за него. Ответственной за его жизнь. И хотя он старше меня (я думаю, что старше), я несу полную ответственность за его поступки. Я слежу, чтобы всё в его жизни шло своим чередом. Это я завожу будильник на 6:30 (он вечно забывает заводить его, хотя думает, что заводит), чтобы он не опаздывал на работу. Это я обвязываю его тёплым шарфом, чтобы он не заболел. Мы вместе садимся в его "ласточку" и едем к нему на работу. Отчасти это и моя работа. Я всегда на стрёме. Он работает в больнице, и от этого я чувствую себя терапевтом. Как будто он мой пациент. Хотя это он пять, а то и шесть дней в неделю принимает больных. Не я. Пока он работает, я сижу в коридорах. Мимо меня проносятся тысячи людей. И никто не замечает моего присутствия. Впрочем, оно и неудивительно. Вечером, после тяжелого рабочего дня, мы едем домой. Заезжаем при этом в магазины и на заправку. А он и не замечает, что покупает еду на двоих. Так мы и ужинаем: каждый - в своём одиночестве. Пока он сидит за ноутбуком, я глажу его волосы. Мне это нравится. А вечером мы смотрим фильмы. О любви и одиночестве. И он узнает в них себя. Он чувствует себя одиноким. В эти минуты его задумчивости я ухожу. Обычно трачу это время на стирку его одежды, а потому она всегда пахнет лавандой. Люблю принимать вместе с ним душ. Это так прекрасно. Проводить пальцами по его мышцам - просто кайф. В эти минуты мне кажется, будто он смотрит на меня. Прямо в глаза. Но это не так, поэтому я раньше него ухожу из душа. Валюсь на нашу кровать и позволяю мыслям атаковать меня. Вскоре выходит и он. Мне приходиться освободить кровать. Она двуспальная, но мне просто неловко. Лежа на той самой кровати, он смотрит телевизор, а я составляю план его действий на завтра, состоящий из двухста пунктов. Заканчиваю его обычно в 01:12. В это время он уже спит. А я мою и без того чистую посуду. Мне всегда страшно ложиться с ним. Нам это не позволительно. Потому и мою посуду, чтобы оттянуть время. Правда, минут через десять уже приближаюсь к нашей кровати. Медленно, чтобы его не разбудить. Осторожно пристраиваюсь рядом, обнимаю его крепкую спину и засыпаю. В 6:30 нас будит заведенный мной будильник, и всё начинается сначала. А выходные проходят просто шикарно. Иногда по-детски, но всё же шикарно. Мы едем в ресторан, на встречу с его друзьями. В такие дни я чувствую себя частью их компании. Частью чего-то большего. И пусть они смотрят сквозь меня, я всё равно рядом и знаю каждый их последующий шаг. Они даже не задумываются, зачем им пустой стул. И это моим голосом поёт девушка в караоке. Та самая, что за соседним столом. Они восхищаются её голосом, и это мне льстит. Я как бы на шаг впереди. Мне нравится, как он пахнет. И этот одеколон, который я подарила ему на двадцатитрехлетие, сводит меня с ума. Правда, он думает, что он сам приобрёл его себе. Какая наивность. Он как маленький ребёнок, честное слово. Я подбираю за ним игрушки. А как я пытаюсь его отучить от курения... Это просто смешно. Я просто прячу сигареты. А он в растерянности ищет их каждое утро. Каждое грёбанное утро. И, знаете, кажется, у меня получается. Ещё чуть-чуть, и он избавится от этой привычки. Нам нравится одна и та же музыка. Мне нравится заниматься с ним в зале под неё. Я занимаюсь боксом, а он качается. А когда он болеет, я как будто болею вместе с ним. Дни проходят в беготне. Лекарства и прочие людские штучки. И самое главное - апельсины. Чай с апельсиновыми корками. Когда он болеет, я всегда завариваю ему такой чай. Он не задумывается, откуда это всё берется. У него жар. И он как во сне. Кажется, он меня видит. А потом, с выздоровлением, всё забывается. Я бы всё отдала, чтобы он смотрел на меня. Просто смотрел. Но нам этого не дано. Знаете, а ведь его "ласточка" подводила его. Несколько раз он попадал в аварии. Причем серьезные, страшные, нередко уносящие жизни людей. Но я погибаю за него во всех авариях. Мне не больно. Я привыкла. Такая вот у нас сложная работа. Я же говорю, я - хранитель. Ангел-хранитель.