Голый

Что такое чувство неловкости Трафальгар Д. Ватер Ло забыл давно, поскольку просто не испытывал такового. Иногда озлобленная Нами швыряла что – то в хирурга смерти, когда тот, будучи гостем на Саузенд Санни, позволял себе разгуливать по палубе в одних штанах. Абсолютно босой пират, сверкающий своими татуировками, безумно бесил в такие моменты навигатора Мугивар. Мало кто знал о тайной страсти Ло к нудизму. Он просто обожал ходить без одежды, не стесняясь совсем никого. Его команда, привыкшая к выходкам капитана, уже не удивлялась тому, что иногда в дверных проемах субмарины мелькал упругий, подкаченный зад брюнета, что летящей походкой направлялся на камбуз. Так иногда начиналось их утро. Его команда была рада тому, что бывшего шичибукая не тянуло на подвиги в людных местах, когда, по всем канонам такого жанра, вполне должно было, но реальность оказалась слишком жестока. Хотя они так и не стали свидетелями представления, развернувшегося в прибрежном, разваливающемся баре, где так и орали пьяные мужики, устраивающие себе подобие диких танцев с распутными девами. Трафальгар не танцевал, он только потягивал ром, постепенно оголяя свои локти и радуя кожу рук тем чувством свободы, что так любил. Пират сильнее вдавливал свои уставшие ступни в ботинки и ерзал почти незаметно от нетерпения, чтобы наконец – то избавиться от этого всего. Тонкие пальцы оттягивали ворот кофты, который казался удавкой на смуглом теле мужчины. Вдох и медленный выдох. Обрывающийся. Судорожный. Рука хирурга смерти скользит по шероховатой поверхности скрипящего стола. В помещение было настолько безобразно душно, что Ло попросту перестал терпеть. Внутри субмарины было прохладно, а здесь для него просто адское пекло. Трафальгар любил холод, дышал свободой и ненавидел сковывающую его сейчас одежду. Дыхание прерывалось, когда руки хирурга смерти безропотно приподняли края кофты, задирая ее все выше, обнажая кубики пресса, выделяющиеся от задержанного в эту секунду дыхания ребра и татуировки, украшающие это стройное тело. Ткань соскальзывает с полусогнутых локтей на стол в одно мгновение с еще одним неровным выдохом. Ло откидывается на деревянную скамью и блаженно прикрывает веки. Шум, исходящий от опьяневших пиратов абсолютно его не беспокоил, как и пташки, порхающие в объятиях гуляк. Спинка скамьи упиралась в область под лопатками и доставляла Трафальгару немыслимое удовольствие своей прохладой. Его грудь мерно вздымалась, а рука медленно скользнула по бедру и ребрам вверх по шее к шапке. Он редко ее снимал, но сейчас уши пульсировали так, что капитан пиратов сердца готов был завыть от немыслимого дискомфорта. Меховой головной убор мягко слетел на колени, а из горла мужчины вырвался приглушенный стон удовольствия. Его голова откинулась еще больше назад, показывая всему заведению выпирающий кадык, по которому струились блики грязного света ламп. Трафальгар сглотнул с таким напором, что напряженные соски мелко задрожали. Его тонкие пальцы сжали стакан с остатками рома, который он резко влил в себя, совершенно не беспокоясь о стекающих по скулам каплях алкоголя, что падают на ключицы и продолжают свой путь вниз. Штаны жали неимоверно, но в людных местах Ло все – таки позволял себе лишь малую долю блаженства. Оголенную кожу ничего не стесняло, зато бедра были стянуты в такие тиски, что Трафальгар ерзал на скамье, двигая своей задницей с усердием, заставляющим его сползать на пол к ноющим ступням в этих дурацких ботинках. Капитан пиратов сердца резко встал и, перевернув ни в чем не виноватый стол, быстрым шагом вылетел из ветхого бара, пробираясь сквозь кучу разгоряченных и напрочь пьяных тел. Джинсы на его бедрах держались на честном слове, слегка показывая миру тощую задницу…и, конечно же, татуировки по всему роскошному телу. Мужчина идет по ночной прохладе к берегу, снимая с себя надоевшие ботинки, которые остаются там же, где он их и бросает. Тонкая фигура слишком резко и порывисто добирается до булыжников у линии берега близ субмарины. Одна нога, а потом вторая. Теперь Ло полностью голый лежит на огромном камне и мерно дышит, ощущая свободу всем своим изнывающим несколько минут назад телом. Он ни на что не променяет это невесомое ощущение сворачивающегося бархата. Кожа испытывает до тысячи разных чувств, когда касается поверхности этого камня, когда ее обдувает ветер, когда брызги от разбивающихся волн попадают на живот, а мужчина потягивается, изгибается со всем удовольствием, что в нем сейчас разливается, и продолжает так лежать, прикрыв глаза. Трафальгар даже и не думал о том, что кто – то за ним наблюдал все это время. Этот кто – то заинтересовался еще в момент пошлого ерзанья бывшего шичибукая. Он глотал алкоголь все быстрее, пока наблюдал за этим бесплатным стриптизом, и мысленно ругался, как ошалевший, рассматривая эти гребанные татуировки на смуглом теле. А потом ведомый непонятным для самого себя порывом пошел следом за своим соперником и остановился, когда тот вовсе оголился. Юстасс Кид чувствовал себя более, чем странно. Неловкость и даже забытый давно стыд пульсировали под кожей, давя на его нервы раздражающими, крохотными иглами. Ему было поистине возмутительно смотреть на голого пирата, что разлегся так раскованно на этом камне, при этом щедро показав Киду свою тощую задницу со всех мыслимых и немыслимых ракурсов. И Юстасс злился до такой степени, что хотелось перегрызть надоедливому Трафальгару глотку, утолив перед этим свой непомерный интерес. Жгучее желание - просто знать плясало чертом внутри Кида, заставляя его скалиться и все увереннее подбираться к камню. Одно движение, и Ло резко приоткрывает один глаз, второй, а потом приподнимается, опираясь на локти. Волны шумят так, что уши закладывает, но Трафальгар слышит волнующий Юстасса еще с самого первого взгляда на него сегодня в баре вопрос, а потом резко отвечает, заставляя Кида замолчать в оцепенении и застыть на те мгновения, пока хирург смерти, сверкая своей тощей задницей, скрывается на пришвартованной к берегу субмарине. Юстасс начинает неистово громко хохотать, иногда срываясь на дьявольски довольный рык и бросает прихваченную бутылку в раздражающую его теперь субмарину пиратов сердца. Его интерес был утолен, но желание родилось уже другое. Палящее солнце радует Мугивар уже больше четырех часов. Сегодня решили отдохнуть, попутно переговорив с пиратами сердца планы. Хотя, Луффи то и дело трескал мясо, да предлагал Ло уже снять свою шубу. На летнем острове было больше плюс двадцати шести, а Трафальгар Д. Ватер Ло ни в какую не соглашался вылезти из непонятно откуда взявшейся зимней шубы, натянутой поверх черного плаща. На все попытки своих накама он грозно фыркал и обещался устроить им потом такую ночку, что они век не забудут. При этом у хирурга смерти было просто отвратительно плохое настроение. Во рту у него постоянно сушит, а сам он тяжело дышит от неприятных ощущений, но при этом настолько нервничает, что начинает кричать. Какого лешего их вообще вчера сюда занесло? Второй капитан альянса подскакивал всякий раз, когда ему предлагали раздеться, а команда недоуменно моргала и бегала за Трафальгаром с градусником, желая оказать первую медицинскую помощь и побороть болезнь, названия которой еще не придумали. Ло бегал в истерике: он орал, как ненормальный, и выбивался из объятий Пингвина, словно мужественный лев, пока наконец не упал в воду. Поплыли за комком шерсти все вместе, а вытаскивали потом четверых идиотов, потому что Луффи с Чоппером и Бруком решили тонущего в беде не бросать. При общих криках – доктора! Зовите доктора! – было решено Трафальгара все – таки раздеть, постепенно сдирая с него промокшую насквозь одежду. Спящий красавец проснулся только на том моменте, когда с него с усилием стягивали тугие джинсы, заставляя морщиться от неприятных ощущений на коже. Поначалу хирург смерти ничего не понял, а потом завопил с такой громкостью, постыдно прикрываясь, что всех дернуло. Пираты впали в коллективный ступор, смотря на расширенные, полные ужаса глаза бывшего шичибукая, замечая, как дрожат его руки, что тщетно прикрывают мужскую грудь. Абсолютно никто не понимает в чем дело, пока капитан пиратов сердца истерично хрипит, одуревая от собственной беспомощности. Он резко вскочил, заставляя джинсы свалиться до уровня колен и заорал еще громче, заливаясь постыдным румянцем и пытаясь быстрее скрыться от пиратов. Мужчина готов был заплакать от стыда, его непомерно трясло от всего происходящего, а где – то на своем корабле дико ржал Юстасс Кид, который узнал просто шикарный и очень опасный секрет. Кто бы мог подумать, что Трафальгар Д. Ватер Ло чувствует себя голым только без татуировок на теле.