Научи меня целоваться.

POV Макс Спустя несколько лет. Мы стояли в спальне нашей квартиры, которую подарили мне родители на моё двадцатилетие. За окном лил дождь, и погода на улице сейчас была очень схожа с настроением Димы. Он стоял напротив меня и дико истерил. А всё из-за этой ревности его беспочвенной. Стоит ему только увидеть рядом со мной девушку или парня, которые проявляют ко мне какие-либо знаки внимания, так сразу начинается: «Зачем я тебе вообще нужен»; « Ты никогда не сможешь меня по-настоящему полюбить»; «Я навсегда останусь для тебя просто братом» и бла, бла, бла… Но какой же он сексуальный, когда злится. Взъерошенные волосы, обезумевший взгляд, рваные жесты, голос на грани срыва, такой же, как когда он стонет подо мной. Всё, больше нет сил просто наблюдать за ним. Я подхожу к нему вплотную. — Ты не представляешь, насколько горяч, когда злишься, — выговариваю охрипшим от возбуждения голосом. Дима хотел сказать что-то ещё, но я не позволил ему этого сделать, приложив указательный палец к его губам.- Малыш, пойми уже, наконец, что мне не нужен абсолютно никто кроме тебя. Я каждую секунду своей жизни хочу провести с тобой. Я люблю тебя, чёрт возьми! Дима, ничего не говоря, приподнимается на носочках и неуверенно целует меня. Я тут же прижимаю его к себе, углубляя поцелуй. От холода в его глазах не осталось и следа, в них отражалось лишь невероятное желание. Он жадно целует меня, сминая губы, проникая языком в мой рот. Я отрываюсь от брата, стягивая с него футболку, он же в это время расстёгивает мою рубашку. Через несколько секунд обе вещи безвольно лежат на полу. Я провожу руками по его обнажённой спине сверху-вниз, Дима вздрагивает от моих прикосновений. Спускаюсь ниже, сжимаю обтянутый джинсами упругий зад. Парень негромко постанывает прямо в мои губы. — Думаю, даже через двадцать лет, я не перестану кайфовать от всего этого, — он толкает меня на кровать, нависая сверху. Избавившись от лишней одежды, целует мою грудь, задевая чувствительные соски. Я выгибаюсь и с трудом сдерживаю стоны. Затем Дима спускается ниже, обводя языком каждый кубик пресса на моём животе. Вновь поднимается к моему лицу и немного грубо целует в шею, оставляя багровый засос. — Только мой, — горячий шепот на ухо. — Абсолютно и полностью твой, малыш, — резко переворачиваюсь, подхватывая брата и нависая над ним. Затем горячо целую его в губы, попутно доставая из тумбочки тюбик со смазкой. Обильно смазав пальцы, наскоро разрабатываю его, потому что больше просто нет сил терпеть. Я слишком сильно хочу его. Медленно вхожу, давая привыкнуть и Диме, и себе. Потому что каждый раз эти, казалось бы, настолько знакомые ощущения, накрывают с ещё большей силой. Целую его в губы, сразу же исследуя языком его рот. — Макс…, а теперь заставь меня кончить, как в первый раз, — он ухмыльнулся. Да уж, стеснительность с годами явно покинула этого маленького мальчика. Начинаю двигать бёдрами, целуя и покусывая шею брата. С каждой минутой толчки становятся более рваными и быстрыми, а стоны, наполняющие комнату ещё громче. Всё моё тело пронизывают электрические разряды. Я чувствую удовольствие каждой клеточкой своего тела. Всё, кроме этого момента, перестаёт иметь какую-либо значимость. Только Я, Дима и наше «сейчас». Он кончает первым, изливаясь на простыни. Я следую за ним и без сил падаю рядом с братом, крепко прижимая его к себе. — Я люблю тебя.- Дима положил голову мне на грудь, и уже через пару минут мирно засопел. Я посмотрел на фотографию, которая стояла на тумбочке в красивой рамке. На ней были мы, точно в таком же положении, как и сейчас. Это была та самая, первая фотография, где мы по-настоящему вместе. Наши глаза на той фотографии сияли, точно так же, как и сейчас, и мы были не менее счастливы, чем в тот момент. А за окном всё так же шёл дождь. Небо было затянуто тёмными тучами, и гром сотрясал землю. Но дома было хорошо. Дома было тепло и уютно, и совсем рядом со мной ровно стучало любимое сердце. Дома светило солнце.