(Данная глава является завершением нулевой арки произведения.)
Страна огня. Поселение Акимичи. До начала эры Скрытых Деревень 2 месяца.
На улицах небольшого горного поселения в этот день было многолюдно. Радостные лица прохожих, предвкушающих окончания клановых войн, мелькали то тут то там. Многие дома уже были законсервированы, некоторые даже разобраны. Переселение в новый дом началось каких-то пару дней назад, но уже примерно половина клана покинула гору-город. Только старики, не желавшие покидать свои старые жилища, да немногочисленная охрана из провинившихся чунинов, останутся тут. По главной улице поселения шёл мальчик в неброской коричневой одежде, на его лице играла полуулыбка, которая немного раздражала, ибо не несла в себе радости, а скорее высокомерие по отношению ко всем встречным. Розовые непослушные волосы блестели в лучах летнего солнца, мальчику не было никакого дела до праздника вокруг, все чего он хотел – это повидаться с друзьями и в течение двухмесячных каникул продолжить свои тренировки. Но вот тень накрыла ребенка. Он недоуменно посмотрел на стоящего рядом сверстника, на две головы выше и в несколько раз шире, и уже по настоящему, не иронично и высокомерно, улыбнулся. -Когои, привет, чего не признал босса? – Обратился я к хлопающему глазами другу. -Аники! – Взревел медведем он и схватил меня в охапку и принялся сжимать. -Как я скучал, Тама-аники! Босс, как я рад! – Всхлипнул здоровяк продолжая сжимать меня в объятиях. Крак. Мои кости затрещали не выдержав буйной радости. -А ты подрос, Когои. Даже удивительно насколько, интересно чем ты питался-то? И отпусти меня, пока не сломал. – Терпеливо, игнорируя боль в ребрах, вталкивал корешу. -Аники! Меня взяла в ученики сама Ага-обасан! Теперь мы таких делов наворотим, просто ух! – Все-таки отпустил меня шкет. Теперь он экспрессивно размахивал руками, выражая свою радость и рассказывая об успехах в тренировках. -Хм. Старая ведьма взяла тебя в ученики? Неожиданно. Скажи, а чему тебя обучают? Подозрительно, очень подозрительно. Насколько помню, ведьма очень плохо относилась к другу, брезговала им. Так чего она вдруг поменяла свое мнение? -Она меня кормит кашей, просто ужасной на вкус и еще всякими разными таблетками. Недавно вот технике обучила. Аники, ты чего? – Уловил смену моего настроения друг. Может он не очень умный, но зато невероятно чуткий. -Да так, ничего. – Не говорить же, что мне очень захотелось разорвать старую суку на мелкие кусочки, ведь если это те препараты, о которых я думаю и та техника, то все очень плохо. -Ты за два года неслабо возмужал, вон как вымахал. Вот я испугался, что уведёшь мою Рай-тян. -Инари упаси! Сам забирай свою Рай-тян, не, не, не! Ты бы знал, что она творила. – Парень оглянулся по сторонам и удостоверившись, что никто не слышит, наклонился ко мне, собираясь что-то рассказать. – Будешь у неё, ни в коем случае не пробуй экспериментальную пищу. И не смотри ей в глаза! - Ты надолго в поселении? А то без тебя скучно, никто не хочет ни играть, ни тренироваться со мной, только Рай-тян, но… - Вдруг сглотнул парень, так и не договорив. -Не прогуляешься со мной до дома, Когои, или ты занят? -Не, свободен. Тренировки вечером будут, а таблетки я уже съел. – Добродушно улыбнулся друг. Мы неспешной походной шли по поселению, разговаривая о всякой всячине. Я рассказал о лагере, о Харуно и наших с ним приключениях. Когои посетовал, что такой крутой пацан не Акимичи, а Яманака и взял с меня слово познакомить их. Друг не очень много знал о событиях в клане, вся его жизнь в этот период времени крутилась вокруг учителя и Рай-тян, кормившей парня своими экспериментами. От одних воспоминаниях о той пище друг зеленел и трясся, видна была небольшая психологическая травма. Рай-тян, чем ты его кормила? Вот из-за угла показался дом моего детства, место, где жил дядя и мама. Попрощавшись с другом и договорившись об вечерней встрече, я с глубоким вздохом пошел к зданию. Открывая дверь, я как мог, готовился к тому, что меня ждет и во время отскочил в сторону. С визгом «братик!» две тени спикировали с потолка. Делаю шаг назад, закрывая дверь. Бух! Два тела грохнулись на пол. Медленно приоткрываю дверь, чтобы лицезреть толкающейся и ругающейся комок двух детских тел, периодически из него вылетали куски одежды и даже пучки волос. Бочком, бочком протискиваюсь в коридор, как вдруг чья-то детская ручка хватает за ногу. Со вздохом опускаю глаза и вижу две пары глаз на совершенно одинаковых пухленьких личиках смотрящих на меня с обидой, радостью, предвкушением, и еще много всего можно было найти на лицах этих мальчиков. -Тама-ни-сан! – Выкрикнули эти черти одновременно, а затем бросились на меня с кулаками. Наверное, было глупостью обещать научить их секретной технике Бога-Императора, если смогут меня одолеть, да и про Вархаммер сказки читать тоже не стоило, пожалуй, мда. Теперь каждый раз дома меня ждут в засаде пара начинающих ниндзя с деревянными колотушками наперевес, и у них был бы шанс стукнуть меня хоть раз, благо талант у детей был, но вот ведь беда, и Чоудчи и Чоуши желали стать богом человечества, а консенсус не был уместен для этих двоих. Как итог постоянные потасовки, даже во время засады. Уворачиваясь от ударов, я смещался в коридор. Отвожу удар Чоудчи таким образом, чтобы он задел брата. Тук. Сказала голова младшего и началось. Братья позабыли про меня, клубок двух тел был возрожден, ну а я с чувством выполненного долга пошел в гостиную, к матери. Светлое помещение, полное уюта и тепла, везде стоят семейные фотографии, цветы и различные статуэтки, что в большинстве своём добыл дядя за свою недолгую, но яркую жизнь. Возле окна, читая какой-то свиток, сидела приятной наружности женщина, она была столь поглощена своим занятием, что заметила меня только когда я коснулся её плеча. Женщина отложила свиток и повернулась ко мне: в глазах строгость, губу сжаты в тонкую нить - близнецы видно часто испытывали на прочность нервы мамы. Но стоило ей только понять кто перед ней, глаза женщины наполнились влагой, рот стал открываться, но она не смогла ничего сказать. Пригнувшись ближе я обнял эту великую женщину, на своих хрупких плечах тянущей двух детей. Мама открывала свой ротик, пытаясь говорить, но издавалось только невнятное мычание. Я еще сильнее обнял ее, от чего кресло-каталка, чуть сдвинулась. Женщина после отравления не могла ни говорить не ходить. Мое сердце разрывалось от жалости к ней и ярости на ублюдка кузена, фактически допустившего подобное. Мы обнимались довольно долго, я начал рассказывать про свою жизнь в лагере, о друге и своих приключениях, недалеко было слышно пыхтение близнецов, с восторгом слушающих мои истории. -…потом Харуно не разговаривал со мной целую неделю. Подумаешь, случайно во время спарринга придал ускорение шлепком по пятой точке, но так ведь то фактически почти бой был. Иногда я задумываюсь - не из «этих» ли парень. Глаза говорят мне о принадлежности его к женскому полу. Да даже мимика у него, как у девочки! Но ведь я видел его голого на медосмотре! Он точно пацан. – Задумчиво в очередной раз рассуждал по этой теме я. Мама лишь загадочно улыбалась, и казалось, что она знает нечто мне недоступное. Её рука гладила мои непослушные волосы, вставшие ежиком. Глаза женщины лучились любовью, от чего сердце в очередной раз сжалось давлением противоречивых чувств. Хотелось остаться с ней рядом, помогать, учить близнецов, но я не имею на это право. Те инструкции, что оставил мне дядя в завещании, могут разорвать связь Тама-Акимичи, и не хочется, чтобы скандал, что разгорится через два месяца, затронул этот дом, дом моей семьи. -Нисан! Потренируй меня! – На два голоса выкрикнули братья. Эти комки энергии были удивительно похожи на отца дяди, их дедушку, запечатленного на старых фотографиях. Их рождение стало настоящим праздником для Акимичи, не позволила матери скатиться в пропасть после смерти первенца, а затем еще и мужа с отцом. Возможно, именно из-за них главный ирьенин спас жизнь матери после отравления. Рука мамы легла поверх моей, она кивнула на близнецов, якобы говоря: Иди, потренируй их. Напоследок обняв, направился в сторону пухленьких красноволосых братьев. -Ну что, бандиты, пойдемте, покажу вам пару трюков. – С криком «Ура» братья схватили меня за руки и потянули на полигон. Если бы Тама обернулся, то увидел бы мрачную решимость в глазах поломанной, но не сломленной женщины. Через некоторое время, убедившись, что мальчики ушли, она сложив ряд ручных печатей прокусила палец и ударила ладонью об стол. Раздался хлопок высвободив облако дыма, женщина поморщилась, её чакроканалы были слишком повреждены и она, использовав технику призыва, лишила себя нескольких лет жизни. -Девочка. Тск. Звала, тск? – Прощелкал красивый пестрый попугай. Размером и цветом он особо не выделялся из своих собратьев, лишь полные вековой мудрости голубые глаза давали понять, что животное и не животное вовсе, а нечто намного большее. -М..ы..сыыш…(Мне требуется ваша помощь Кикиик-сенсей, необходим попугаичий мутаген.)* - Замычала женщина. -Деточка. Тск. Надеюсь, ты знаешь, тск, что делаешь? – прощелкал Кикиик. При этом забавно повернув по-птичьему голову. – Дороги назад не будет. Тск. И ты ведь знаешь цену, тск? -..Ы..э..с…(Я готова заплатить цену. Умоляю, добудьте мутаген, от этого зависят жизни моих детей!) - Черты лица женщины заострились, а глаза полыхали решимостью. Кикиик помог ей, и цена этой помощи была страшна, десять лет обычной жизни, а затем перерождение в призывного попугая, навсегда… Вечер того же дня. День с братьями пролетел незаметно, мы потренировались, я показал пару упражнений на контроль, а дальше началась их любимая игра – царь горы. Суть в том, чтобы скинуть меня с небольшой возвышенности, использовать можно только тайдзюцу. Братья показали себя очень хорошо, пускай их и не натаскивали как меня, скорее всего готовя к обучению ирьенинами нежели бойцами (у детей была подходящая для преобразования ян чакра), но они сами тренировались в тай с упорством достойном нашей семьи. Под вечер, искупавшись вместе и поужинав, я отправился к Рай-тян. Стоя в нерешительности перед особняком, я думал, а стоит ли? Может меня уже позабыли, ведь виделись мы в последний раз на похоронах дяди, и то мельком, да и мне в тот момент было не до амурных дел. -О Тама-кун! Может зайдёшь? – Раздался громкий голос из-за спины. Если старуха хотела меня напугать, то хрен ей в рыло. Я уже давно её почувствовал. -Добрый день, Ага-обасан, я смотрю, вы хорошеете с каждым днем. – С полуулыбкой сказал я, повернувшись к высокой горбатой старухе. -Ну что ты такое говоришь! Моя красота всегда была преувеличена, вот моя сестрица, она да, красивой была. – Махнула рукой старуха. – Поди к Рай-тян пришел? Не стесняйся, заходи, она сейчас в подвале, варит свои эксперименты. Малышка очень скучает без вас с Когои. Пройдя за пожилой женщиной в их дом, осмотрелся. Здесь за столько лет практически ничего не изменилось. -Вы стали обучать Когои, Ага-обасан? И как его успехи. – На миг маска дружелюбия треснула, уступив беспокойству. Жещина явно не хотела поднимать тему обучения моего друга, подтвердив мои наихудшие опасения. -Когои не достаёт твоего таланта, но он очень упорен и со временем станет одним из сильнейших воинов клана. – Женщина покивала важно головой в подтверждение своих слов. -Я честно очень благодарен, что взяли заботу о нем в свои руки. Меня очень беспокоит его судьба, не хотелось, чтобы нерадивый сенсей испортил здоровье Когои, но вы ведь опытный учитель и не будете учить друга опасным вещам. Я в вас уверен, сенсей. – Женщина снова дернулась как от удара. Другой бы не заметил, но моё додзюцу вошло в фазу развития, и теперь мне видно много больше, особенно, что касается чувств и эмоций людей. -Не буду мешать вам, молодым. Рай-тян внизу, но не отвлекай её от эксперимента, а то прошлая ошибка стоила нам очень ценного оборудования. Договорились, Тама-кун? -Хорошо! – Криво улыбнулся я женщине, затем мы раскланялись, и я отправился в подвал. «Нифига себе тут лаборатория» - Смотря по сторонам, я подмечал различные детали. Везде на стеллажах стояли колбы, змеевики и еще куча всякой стеклянной фигни. В глубине помещения булькала и шипела жидкость, был слышан скрип карандаша и невнятное бормотание детского голоска. Как можно тише приблизился к месту работы Рай. Девочка сидела за столом, её волосы черной волной ниспадали на спину, доставая до ремня, стягивающего телесного цвета штаны на поясе. На её плечах был накинут белый халат, местами прожжённый. Время шло, я присел на пол, девочка иногда отрывалась от записей, брала колбы и что-то смешивала, сыпала различные порошки, менявшие цвет растворов. Но вот с криком готово, она в кастрюлю с варевом вылила получившийся от смешивания раствор, взяла ложку и попробовала варево. -Отлично. Хе, пусть теперь только попробует не попробовать моё блюдо, этот Когои-кун! Если понадобиться подговорю бабушку, но он все съест! Хехехе. – Начала разговор сама с собой девочка. -Кхем. Кхем! – прокашлялся я, привлекая внимание. Она недоуменно похлопала глазами развернувшись. Оценив её внешний вид, сделал вывод, что внешность девочки ближе женщинам Нара с их хрупкостью и аристократичностью, нежели к домашним Акимичи. – Привет, Рай-тян. Как дела? Выражение на аристократичном бледном личике не изменилось. Она аккуратно встала, сняла халат, сняла перчатки. Затем Рай убрала все инструменты, закупорила все склянки под мой насмешливый взгляд. Вот все было убрано, а девочка в нерешительности остановилась. -Тама-кун? Прриивеет. Нормально. Не хочешь отведать моей готовки? – Не зная, куда деть руки, спросила смущенная девочка -Твоей еды? – Подозрительно прищурился я, а затем, улыбнувшись искренне, радостно, сделал шаг к кастрюле, достав предварительно самолично вырезанную русскую ложку, больше похожую на черпак, и зачерпнул варево. – С удовольствием! Чтобы это ни было, какие бы ингредиенты не были использованы, но пища стала самым вкусным блюдом за последние недели. -Вкусно! Невероятно вкусно, Рай-тян! А добавки нет? – С восторгом спросил девочку. От этого вопроса на щеках малышки выступил румянец, и она в ответ робко улыбнулась мне. -С возвращением, Тама-тти. Вот, угощайся. – Достала она из хранилища еще одну кастрюлю. -Я дома…0 день. 0 год. 0 век. Конохагакуре но сато.
Мир еще не видывал такого большого скопления шиноби в одном месте в мирное время. Не видел он и стольких кланов, собранных в один кулак силой двух живых богов шиноби. Сенджу и Учихи, Сарутоби и Шимура, Накамидзе и Хотаке, Курама и Абураме, Хьюги и Инудзука, и многие другие среднего и малого размера кланы, множество простых семей шиноби, с еще неустойчивым или не до конца разработанным геномом, а так же простые наемники-самоучки способные лишь на тай и несколько нин, были здесь. Все они уже расселились по огромнейшей территории поселения, построенного Сенджу Хоширамой буквально за неделю своими Древесными техниками. Не обошлось и без убийств и небольших беспорядков, всё же между кланами чересчур много всего произошло. Контролировать и разобраться в этом букете ненависти не способен никто, даже живые боги. Поэтому вместо разборок и судов Учихи, как и Сенджу, просто ликвидировали зачинщиков, без суда и следствия. За несколько месяцев они добились своего, кланы хоть и не примирились, но зато перестали резать кровных врагов. И пускай сплоченностью в деревне и не пахло, но это ведь пока. Стоит только начаться первой запланированной Дайме Огня кампании и простые шиноби оценят все плюсы от жизни в скрытой деревне, ведь добыча обещала быть невероятной! Сегодня был знаменательный день. Именно сегодня официально объявят о создании деревни и несколько церемоний запланированы на весь день. Но нашего героя интересовала лишь одна, последняя, именно вовремя неё решится его судьба. Сейчас же, парень отделился от группы своего клана, и ожидал своего друга у ворот в поселение. Учиха, стоящий на страже, с нездоровым любопытством сверлил парня шаринганом. Возможно, он заметил нечто странное в глазах ребенка, может просто замкнуло его. Это ведь Учиха, кто знает, что думают эти психи. «Ну и где он?» - Думал я, всматриваясь в делегацию Яманак. Мы с Харуно договорились, что встретимся в день торжеств на входе в поселения. Другу необходимо было закончить какие-то свои дела в родном поселении. Засранец ни в какую не признавался, что за дела такие важные. Мы даже подрались из-за этой фигни. Что ни говори, но ботаник он боевой. Ну, или это я просто достал его. «Какого?» Парень ковылял в конце толпы мозголомов. Выглядел он нездорово, худой со впалыми щеками, также заметны были многочисленные гематомы на теле. Одежда на друге местами была испачкана. Вот один пацан, чуть старше нас, поднял с земли камень и швырнул в кореша. «Ками! Насколько же ты ослаб Харуно, что от камня даже не можешь уклониться!» Я уже собирался сделать рывок, дабы уничтожить тварь, покусившуюся на МОЕ, но зеленые, потухшие глаза пригвоздили меня к месту. Пустота и ожидание скорой смерти, вот что там было. Ни капли огня жизни, что всегда горит в душе друга. Я сжал кулаки до боли. Зубы скрипнули, норовя треснуть. На ватных ногах подойдя к нему, помог подняться. Печальную улыбку подарил он мне. Яманаки недалеко ржали и кидали в Харуно обидными словами. Шакалы, не смеющие тронуть сильного, но глумящиеся над слабыми. Перевожу взгляд на парня лет тринадцати подошедшего ко мне. Он что-то говорит, но я не слышу. От его слов Харуно сжимается, его взгляд тухнет еще сильней. Живот урчит, а правый глаз начинает жечь боль. Парень побледнел, он делает несколько шагов от нас и затем убегает со всех ног. Толпа шакалов, которым надоело представление, уходят, посмеиваясь уже над товарищем. Голод отступает, а боль уходит из глаза. «Чтобы это не было, но себя бы я не сдержал». – Пришла мысль утверждение. -Харуно. – Друг не реагирует. Достаю из печати тарелку фиолетового супа, нового эксперимента моей Рай и предлагаю другу. – Вот, поешь. Рука друга дергается в сторону пищи, он хватает тарелку и просто проглатывает все содержимое. -Яманака Харуно, в награду за суп, мой любимый кстати, ты расскажешь, что БЛЯДЬ за дерьмо с тобой произошло за два месяца! – Хватая Харуно за плечо, тащу в ближайшую к дороге рощу, подальше от любопытного шарингана. -Просто Харуно, не Яманака. – Еле слышно говорит он. – Меня выгнали из клана… -Но, как так? Это ведь незаконно! Тебе же еще и десяти лет нет! Они же могли только после тринадцати тебя изгнать. Ками! Давно тебя изгнали? – Побледнел я от свалившейся информации. Может показаться, что ничего страшного не произошло, но это только на первый взгляд. Да, Харуно мечтал покинуть клан, да, он его ненавидел, однако сделать это не только не просто, так есть еще и забавное правило, касающееся изгнанных. С бывшим членом клана могут сделать, что угодно на территории этого клана. Населению запрещается помогать изгнаннику. Охота на дичь отверженному запрещена на всей территории клана под страхом смерти. Разумеется, изгнанный уходит подальше, но куда податься ребенку? Добраться один до Конохи он не смог бы, питаться ему нечем. Да его в любом случае смерть ждет, кланы всегда убивают своих изгнанников, рано или поздно. -Сразу по прибытию вызвали на совет старейшин и лишили фамилии. Дом отобрали, я жил в лесу, если бы не брат, то умер с голоду. Но его поймали месяц назад… - Затрясся парень. Я даже представить не могу как ему сейчас хреново. Слезы брызнули из глаз, он обнял меня и во весь голос заплакал Два месяца побоев, месяц голода, одиночество и постоянные унижения надломили его дух. Я давал ему выплакаться, обняв крепче. В деревне слышался радостный гомон людей, кто-то торжественно, что-то вещал, а я пытался удержать друга. -Хочешь еще фиол-супа? – Спросил у более или менее успокоившегося парня. -А можно? – Столько надежды в голосе, будто я ему предлагаю все сокровища мира, а не подозрительный фиолетовый суп, под названием фиол-суп. -Угощайся. – Достал из печати стратегический запас. Голод напомнил о себе, но я решил не есть, а отдать все другу. Через час, уже повеселевший и оживший Харуно рассказывал причины его изгнания. Оказывается геном Харуно начал неожиданно усиливаться и проявлять себя. Выражено это было в постоянной ментальной усталости и срыве техник у тех, к кому прикасался парень (На самом деле у тех, кто его избивал, у остальных все нормально было). Вот и решили проблему с изяществом топора, я более чем уверен ему вскоре деревня, по просьбе клана даст миссию, с которой он не вернется. Ах да, в отличие от меня ему дали генина прямо перед изгнанием. Вот такое гуано. Взяв друга за руку, повел его в поселение, нужно найти новой одежды и познакомить с друзьями. Однако ребята не знали, что таланты Харуно были оценены по достоинству и клан Яманака начал его разработку. Они не позволили бы ему умереть или сойти с ума, держали бы на грани и в определенный момент сделали бы предложение. Но Тама об этом не знал, он хотел спасти друга, и он мог это сделать, правда был нюанс. Несколько часов спустя. Центральная площадь Конохагакуре но сато. Мы с другом стояли в толпе обычных шиноби, я решил поддержать товарища и отделился от компании знати Акимичи. Все основные мероприятия прошли и сейчас два великих шиноби Мадара и Хоширама готовились к последнему акту, к созданию архива техник деревни. Два шиноби сидели рядом друг с другом, тем самым говоря о своем равенстве. Но все присутствующие знали, что Сенджу чуть ровней, да и Учиха об этом знал, не мог не знать. Возможно, он со временем и пожалеет о поддержке проекта селения, но на данный момент ему все равно. Вселенская скука жила в черных глазах. В деревне не было прописано закона о пополнении архива дзюцу, но я не обольщаюсь. Некоторые малые кланы отдавали большую часть своих библиотек лишь бы не быть высушенными гигантским деревом, росток которого пробился сегодня. Сильные кланы, такие как Акимичи, тоже делились секретами, но тут все иначе. Своими дарами эти кланы добавляли себе политический вес внутри малого совета кланов. -Глава благородного клана Сарутоби, Сарутоби Саске-сама с наследником Сарутоби Хизурен-сама! Мужчина с ребенком нашего с Харуно возраста, отделились от своей делегации и направились в сторону центра площади. -Хоширама-сама, Мадара-сама, в этот знаменательный день наш клан радуется оказанной нам чести лицезреть столько кланов вместе… – Начал свою двадцатиминутную речь мужчина. Чего он там говорил, я не понял. Инстинкт русского человека проснулся ото сна и отключил сознание на время рекламы. Очнулся от голоса Харуно, чего-то спрашивающего. -Тама-кун, а ты как считаешь, это правда, ну про огонь? – Повторил он вопрос. Я почесал репу пытаясь вникнуть, о каком огне речь и не найдя чего сказать просто ляпнул. -Огонь горит, искры летят. – И очень важно кивнул, якобы своим мыслям. Харуно задумался. Прикрыл слегка веки, что-то анализируя и выдал. -А ты прав, Тама-кун. Даже удивительно. – И так подозрительно, подозрительно на меня коситься. -Пф! Твой босс всегда прав, привыкай, воробей! -ЭЙ! Не называй меня так! – Вспыхнул он гневом. Огонь в зеленых глазах вновь проявил себя. Друг под Тама-терапией начал приходить в себя. Совсем рядом, старичок краем уха услышал фразу, которую он увековечил в веках: «Огонь горит. Искры летят». И каждый, кто её слышит, глубокомысленно задумывается, а потом выдает всякую философскую чушь. Никто не хочет выглядеть тупым. Если речь Сарутоби взбудоражила народ, зажгла, то информацию о даруемых дзюцу он подал так, что многие чуть не уснули от скуки. После Сарутоби, дарили Хотаке, затем Шимура. Кланы меняли друг друга, народ начал уставать, Мадара уснул с открытыми глазами, один лишь Хоширама все также приветливо улыбался и обязательно чего-нибудь отвечал, поддерживая диалог. Кланы закончились, и стали выходить представители простых династий и семей шиноби. Они как раз таки дарили свои секреты безвозмездно, но и количество и качество даруемого дзюцу оставляло желать лучшего. А я тем временем достал из печати письмо-завещание дяди. Пропустив первую часть, где описаны все его нычки, вторую часть с последней волей, сосредоточился на конце третий. «… выполнив все, что написано свыше у тебя Тама появится шанс вытащить свою задницу и попку своей ненаглядной из капкана описанного мной выше. Однако запомни, если ты решишься на сей поступок, то количество твоих врагов ( а они у тебя уже есть, с твоим-то характером), увеличиться на четыре, и это будут не недомерки еще не ставшие генинами, а главы четырех из пяти ветвей. Выбирай с умом мальчик, от этого выбора зависит твоё и её будущее. Жаль, что не смогу обучить тебя, мой сын. Искренне твой, Акимичи Чоусу». Сердце стучит в груди. Перевожу взгляд на ряды своего клана. Где-то там Рай-тян с Когои. Такие близкие и далёкие. Перевожу взгляд на человека рядом. Розововолосый Харуно с каким-то отчаянным восторгом пытается запомнить название всех техник, напитаться ощущениями, как будто это последний день в его жизни. Сердце сжимают тиски. Последний из желающих одарить деревню отходит от Двоих. «Прости, Рай-тян…» - я решаюсь и, схватив друга за руку, начинаю свое движение к богам шиноби. Каждый шаг отдается стуком сердца, а ничего непонимающий Харуно тащится буксиром за мной и пытается дозваться. Он мог бы вырваться, не будь так ослаблен голодом и побоями. Мадара все еще спит, Хоширама с интересом на меня смотрит. Раздаются шепотки среди толпы. Кто-то орет убрать детей, но Хоширама со смехом останавливает охрану. В точности как писал дядя, нет, отец. Вот мы перед ними, друг бледный от страха, уже не вырывается, а наоборот вцепляется сильней в мою руку. -Хахаха. Молодые люди, вы тоже решили внести свой вклад в будущее? – Улыбается этот человек. Поначалу я хотел выбрать его. Но слишком много света, слишком ярок. -Мда. И кто вы? – Проснулся Мадара, незаметно разбуженный другом, ведь забавное происходит, а Мадара спит, непорядок. И он не подходит. Слишком много злобы во взгляде, слишком категоричен и тёмен. «Не подходит» -Великие Мадара-сама и Хоширама-сама. Моё имя Тама, а это мой друг Харуно. Мы бы хотели преподнести дар деревне, а также просить права на Ученичество*! – Толпа ахнула от моей дерзости. Хоширама улыбался, а Мадара смотрит со скукой. От внимания, что давили меня все окружающие, чувства взбунтовались, я с трудом держал свое сознание в узде. Паника рождалась внутри. Я был стопроцентно уверен - эти двое не подходят. Мой взгляд забегал по людям рядом с подиумом и зацепился за альбиноса с интересом на меня смотрящего. Я узнал его. Сенджу Тобирама, тень Хоширамы. «Подходит». -Выполняя последнюю волю Чоу Чоусу*, отца по духу ,преподношу деревне сей дар. – С этими словами распечатываю дар отца. Все ахнули, когда увидели, что я отдаю. Со сторон Акимичи, даже с такого расстояния я ощутил волну Ки на секунду окатившую с ног до головы. -Ты уверен. Это ведь Свиток Призыва Медведей. Сокровище, которому нет цены. – Уже серьёзно спросил Хоширама. И было от чего. В отличие от многих призывов, медведи способны обучить контрактника режиму мудреца. Невиданное сокровище, которое я увожу из клана, хоть и имею право, ибо это было записано в обоих завещаниях дяди, другое дело официальное переписали. -Я лишь выполняю волю своего отца. – Поклонился я. Кореш рядом похоже даже дышать перестал от волнения. -Хм. Щедрый дар. Но с чего ты взял, что можно купить Ученичество, довольно нагло. – Грозно сказал Мадара и потихоньку начал давить Ки. Вот сука. -Я, Чоу Тама, и мой друг Харуно предлагаем в плату два дзюцу, составленных моим отцом и подаренным нам на день рождение! – С трудом уже соображая, выдал я. Как знал, что надеяться на авось не стоило, лучше бы речь подготовил. Пока нас не выкинул с площади этот ублюдок Мадара, достал оба свитка. -Техника S класса Отложенная смерть! Техника S класса Высвобождение Ярости: Резня. Дзюцу сделавшие Чоу Чоусу непобедимым! Лица Богов шиноби тут же изменились. Но извините парни, вы двое мне не подходите. -Хм. Если выживите, то я сделаю вас сильнейшими! – Воскликнул Мадара. Его алчный взгляд прикипел к бумажкам у меня в руках. -Ваша напористость, похвальна, но я не смогу вас обучать. Просто не успею, ведь деревня молода, а проблем море. – Отшил Хоширама. Тобирама, с которого я не спускал глаз сплюнул и выругался. -Хоширама-сама, Мадара-сама, я прошу простить свою малограмотность, но я ввел вас в заблуждение. Простите. – По-детски шмыгнул носом и продолжил – Но мы с моим другом хотели бы попросить об ученичестве шиноби, который очень сильно впечатлил отца. Он столько всего положительного о вас рассказал, Тобирама-сама! Будете нашим учителем? -Пф! – Фыркнул Мадара, никак более не показывая своих истинных чувств. Толпа на площади перешёптывалась, такое шоу не каждый день увидишь, будет о чем поговорить пару недель на патрулях и миссиях! Харуно уже ни черта не соображал, просто лупал своими очами. -А почему бы и нет. – Пожал плечами Тобирама. Так и началось наше с Харуно обучение… Два дня спустя. Квартал Акимичи. Совет клана. -Раз мы разобрались с насущными проблемами перейдем к следующему вопросу, а именно что нам делать с предателем? – Задал вопрос немолодой мужчина, глава ветви Гои. -Для начала необходимо лишить мальчика неприкосновенности, подать прошение на снятия статуса стратегического потенциала. Жаль, но, похоже, придется сажать малыша на наркотик, очень жаль. – Предложил представительный мужчина, старейшиной Гудока. -Что по додзюцу, оно не проявило ещё себя? Может мутация вредная и глаза деградируют? – Задала вопрос старейшина Ага, главному ирьенину Гимзе. -Какие-то процессы происходят, но сказать ничего не могу. – Развел руками Гиза. У них с Ага своя роль в спектакле, что затеяла молодая хозяйка. -Ясно. Значит, лишаем неприкосновенности. Есть шанс вернуть контракт? – Спросил все тот же Гоирза, глава Гои. -Никаких. Если дзюцу возможно парень переписал себе на свиток, то контракт ушел навсегда. Можно попытаться его украсть, но цена ему тогда грош. – Заключил еще один старейшина. -Можно слово? – Пухлый мужчина, двадцати семи лет отроду, поднялся со стула. Внешне он был один в один похож на отца, Чоусу, но, к сожалению, не обладал теми же силой воли, умом и решимостью, что прекрасно сам понимал. Да и не хотел он становится ни главой клана, ни главой ветви. Поэтому принял предложение сестры с радостью. Люди за столом насмешливо переглянулись. Но когда парень заговорил, их улыбки тут же погасли, они испытали настоящий шок. -Пользуясь своим правом, я складываю свои полномочия в сторону официального наследника согласно официального завещания Акимичи Чоусу! – Без запинки протараторил он заученный текст. -Глупости! Официальный наследник не в состоянии исполнять свою роль в связи с болезнью! Тем более, никогда женщина не вставала во главе клана! – Продолжал играть свою роль Гимза, внутренне посмеиваясь над идиотами, пляшущими под дудку госпожи. -Однако закона запрещающего править женщине нет. Но я согласна с коллегой, Мира-сама не в состоянии руководить. – Это Ага вставила свои пять копеек. Тут ветер распахнул настежь окно, в которое влетел небольшой попугай. Птица взмахнула крыльями и приземлилась на пол рядом с всё еще стоящим молодым главой клана. Раздался хлопок, и вот уже не попугай, а женщина со странными разноцветными волосами и птичьими глазами едко улыбается высокому собранию. Зал ахнул. Та, что должна быть прикована к инвалидному креслу, спокойно стояла и как будто в насмешку над планами многих здесь присутствующих она заговорила! -Высокое собрание преувеличивает мою болезнь. Спасибо брат, я принимаю твоё место и как новый глава клана, с традицией рожденной в веках, постановляю, Акимичи Тама изгоняется из клана Акимичи, без объявления преступником и с полным прощением! -Не имеешь права! – Выкрикнул не сдержанный глава ветви Тио, вскочив с места. – По какому праву ты распоряжаешься женщина! Тебя еще не признало собрание! -По праву сильного! Высвобождение земли: Цветок! Момент был подобран идеально, не успел среагировать никто кроме Ага, Гимза и Чоузу, посвящённых в план. На огромной скорости множество каменных кольев пробив пол, убили таких великих и могущественных людей, допустивших самую большую ошибку в жизни. Они осмелились посягнуть на жизнь ребенка, не избавившись при этом от матери. Смертельная ошибка. В это время революция в кланах Акимичи, Нара и Яманака свершилась. Совет старейшин был уничтожен, и вся полнота власти перешла в руки Главам кланов, но было ли это решение верным? Покажет лишь время. С удовлетворением смотря на сотни каменных цветков покрытых кровью, женщина вспоминала своего сына. Желтоглазого кроху Тама, которому она сегодня даст свободу и возможно через много лет, когда её тело превратиться в попугая, а разум изменится, на просторах Страны Огня родится новый клан, клан Тама. Женщина улыбнулась своим мыслям. _______________________________________________________________ 1. Призывные чакро звери воспринимают не речь, а мыслепосыл, что разумный вкладывает в слова. 2. В культуре шиноби Ученичество, настоящее с большой буквы, можно приравнять к усыновлению. Учитель принимает всю ответственность над учеником, учит его не только дзюцу и наукам, а еще и передает своё наследие. Учитель – ученик одна из крепчайших связей в мире. Считается несусветной наглостью просить о подобном малознакомого шиноби. 3. Тама акцентирует внимание окружающих именно на ветви Чоу, а не на клане Акимичи. Беспрецедентный случай, и за подобное его ожидает наказание в клане. Он фактически плюнул в сторону четырех других ветвей.