Будни беременных

      — Северус. Северус. Сев! Ты когда уже выйдешь из этой своей лаборатории? — Мое личное зеленоглазое беременное счастье уже битый час находится под дверью в мое личное пространство и пытается уговорить меня выйти. Ему захотелось погулять по территории замка вместе со мной, а у меня зелье на важном этапе изготовления, не могу же я сейчас все взять и бросить. Я ждал этого почти месяц, а тут Гарри со своей прогулкой пристал.       — Гарри, ну неужели ты не понимаешь, что я сейчас занят? Сходи погулять с кем-нибудь другим.       Взяв флакон с чернилами красной австралийской каракатицы, я попытался отмерить нужное количество капель. Вот именно что попытался. Неожиданно громкий плач заставил меня выронить флакон и он попал в котел с зельем безнадежно испортив его и превратив в клейкую желто-зеленую жижу непонятной консистенции. Что ж, ничего теперь с этим не поделаешь. Сейчас придется идти успокаивать Поттера, а завтра ставить новый эксперимент.       Безжалостно уничтожив содержимое котла, я прибрался на столе и вышел за дверь. В гостиной рядом со входом в мою личную обитель стояло кресло в котором, в свою очередь, находился и громко надрывался от плача Поттер. Чуть что, он сразу в слезы. Я, конечно, все понимаю, нарушен гормональный фон и сейчас он в десятки раз восприимчивей эмоциям, но не до такой же степени что можно расплакаться из-за того, что цветок стал увядать или муж занят работой.       — Гарри, ну что стряслось? — Присев перед креслом на корточки, я погладил выглядывающую из-под пледа голую лодыжку. — Почему ты плачешь?       — Я плачу потому что мне достался бессовестный муж-сухарь, думающий лишь о своей работе и зельях. Вот почему. — Выглянув ненадолго из своей теплой мягкой норки, сделанной из пледа, Гарри снова накрылся с головой и подобрал под себя ноги.       — Хочешь мы сейчас пойдем гулять возле озера, а потом я сам лично приготовлю для тебя какао и сделаю массаж твоих прекрасных ножек? — Приведя самые тяжелые аргументы, я стал ждать. Если он согласится, то я обойдусь малой кровью, а если нет, то мне придется неделю спать на диване в лаборатории. Поттер меня так просто не простит. Если честно я никогда не думал, что гриффиндорец будет так мною помыкать, но в тот вечер, когда после нескольких лет войны в мой дом пришел уже не тот мальчишка, которого я знал, и сказал что влюблен в меня, я растерялся и заставил его пройти все возможные и невозможные анализы. Даже Веритасерум пробовал — ничего. Он все так же спокойно говорил «я люблю Северуса Снейпа». Мне пришлось оставить его в своем доме, иначе несносный обещал лишить себя жизни прямо на моих глазах, если я выгоню его за порог дома. Мне было бы все равно живой или мертвый Золотой Мальчик, но общественность магического мира была бы убита его смертью, поэтому я решил не рисковать лишний раз. Неделю я проверял его на скрытые заклинания и проклятия. Даже в мозг влез, а ему хоть бы хны, у него только похабные фантазии на меня и ничего больше. Поттер спокойно и методично доводил меня до точки кипения, и когда это произошло он предложил мне встречаться официально. Выбив этим почву из-под моих ног он получил мой дезориентированный ответ и ускакал за цветами. Через год мы стали супругами, и каждая дворняжка знала о наших с ним отношениях. Еще через год Гарри пришел с результатами анализов от колдомедика, и выяснилось что он беременный. Случайно выпитое мною экспериментальное зелье, что предполагалось для повышения гемоглобина и головокружительный секс после этого вылились в весьма странный результат. Зато я смог запатентовать зелье беременности для мужских однополых пар.       Сейчас мой муж находился на шестом месяце беременности и доводил меня всевозможными желаниями. То он хочет погладить пеликана, то съесть на удачу четырехлистный клевер. Нам из-за этого пришлось лететь в Ирландию, Гарри нельзя аппарировать и пришлось выбирать альтернативный способ путешествия. Там же мне пришлось долгое время на природе искать этот треклятый клевер, хорошо хоть что это была не зима, а лето, и еще мне повезло найти паука, яд которого мне очень пригодился. Найдя все же это растение, я скормил его Поттеру прямо на том самом лугу.       Месяц же назад мне пришлось договариваться с МакГонагалл о том, чтобы она дала нам разрешение на недолгое проживание в замке и подработку штатного зельевара. Гарри захотелось тут пожить и пообщаться с детьми, учащимися здесь. Я отговаривал его, как мог, но в итоге он добился своего.       — Не хочу гулять. — Плакать под пледом перестали и даже, кажется, снова улыбаются.       — А чего же мой милый хочет? Может поиграть в шахматы? Или погрызть мела? У нас, кажется, еще целая пачка осталась.       — Нет.       — Ну, я тогда не знаю, — встав с корточек, я присел на подлокотник кресла. Раньше я себе такого не позволил бы, но Поттер заразил своими привычками.       — Я хочу, — личико моего беременного мужа высунулось из норки, — чтобы ты взял меня прямо здесь и сейчас.       Вот умеет же он меня вводить в растерянность. Как скажет что-нибудь, так хоть стой, хоть падай. Близости у нас не было почти пять месяцев, и Гарри не жаловался на это, никак не проявляя интереса по этому поводу. Я и не настаивал на исполнении супружеского долга. Даже то, что Поттер забеременел и то нонсенс, и я не собирался подвергать его еще большему стрессу из-за своей несдержанности. Можно ведь и потерпеть.       — Малыш, а вдруг что-нибудь с ребеночком случится? Или с тобой? Ты ведь первый беременный мужчина, и я беспокоюсь за твое здоровье.       — Я так и знал, я тебя больше не привлекаю. Ты считаешь меня растолстевшим бегемотом, — из покрасневших глаз моего солнышка потекли слезки.       — Гарри, ну что ты такое говоришь? Ты останешься для меня всегда тем единственным и неповторимым. Я тебя очень люблю и готов на все что угодно. И даже если ты будешь полненьким, упитанным бегемотиком, я буду тебя очень любить. А сейчас ты не потолстел, а забеременел, и, поверь мне, это очень мило.       — Правда? — Оторвал ладони от лица Поттер с такой изумленностью, что хотелось просто рассмеяться.       — Конечно правда, стал бы я врать своему милому и безумно дорогому мужу. Ну все, ты успокоился?       — Да, кажется, да.       — Тогда, может, как ты и хотел, мы пойдем гулять? Пройдемся до озера, посмотрим на кальмара?       — Нет, Сев, я так хочу спать, отнеси меня в кроватку.       — Хорошо, котенок, — убрав плед в сторону, я постарался аккуратно взять своего милого мужа на руки. Он как был худым таким и остался. Даже сейчас, поглощая тонны еды, он не нарастил хоть немного мяса на своих хрупких косточках. Живот и тот был не таким большим, каким надо бы. Но Поттер на то и Поттер, чтобы ломать устои и нарушать законы.       Зайдя в нашу с гриффиндорцем спальню, я положил его на нашу постель. Он уже тихонько посапывал и совершенно ничего не хотел, кроме как спать.       Уже выходя из комнаты, я услышал его тихий и сонный голос.       — Спасибо, Сев, я тебя люблю.       Ради этого стоит терпеть все его капризы и просто знать, что ты кому-то нужен, что кто-то тебя любит, а ты любишь этого человека. Пусть ранее между нами было много всего неприятного, мы это преодолели и стали семьей. А все благодаря моему немного доставучему, но личному счастью.