Чёрная Книга Reverse Falls

Диппер сидел за столом на чердаке, внимательно вчитываясь в Дневник и время от времени задавая вопросы висевшему в воздухе демону. Как оказалось, после заключения… соглашений подобного рода, Уилл оказался каким-то образом… лучшим словом будет — привязан. Не физически, нет, но они служили для него чем-то вроде маяка между реальностями, а заодно и персональной щели между измерениями. Да, чтобы прорвать ткань реальности пришлось приложить кучу усилий, тем более что они, по сути, сами не использовали никакой магии. Вернее — использовали, но в столь малых объёмах, кои есть, похоже, у любого человека. Круг и пентакль имели множество предназначений, на деле именно они и выполнили всю работу. Энергетическое заземление, защита — всё это их функции. В том числе и резонанс, так что даже усилия, слишком слабого, чтобы сдвинуть чашку, внутри круга, оказалось достаточно, чтобы разорвать само сущее. А теперь оно не могло по-настоящему захлопнуться. Собственно, записи в Дневнике, чем дальше, тем сложнее они становились. Сами формулы демонологии, которыми пользовался Автор, походили уже на авангард высшей математики. Да, близнецы использовали ритуалы, но в заранее обусловленном месте и со всем подготовленным. Да мы самые настоящие техно-варвары — можем использовать это худо-бедно, но не в силах ни раскрыть всего потенциала, ни понять принцип работы. По крайней мере, пока что. — Так, а что ты можешь рассказать об остальных демонах, описанных тут? Быть может, кого-то стоит из них призвать? — спросил, закинув ногу на ногу, Диппер. — Эм… К…коталь Кан сейчас воюют в гражданской войне в одном из миров… — начал заикающимся голосом демон, — а ЧЁРНЫЙ КУБ ТЬМЫ… — и тут Пайнс буквально почувствовал, как демон сглотнул, — я не бы не советовал вам его трогать? Невероятно, он даже на такой простой вопрос не может ответить спокойно. До чего же слабое и жалкое существо. И я-то относился к Нортвест и Глифулу свысока. Ха! Да они не заслуживают даже и толики того, что у меня к этому демону. И, как назло, не демон Лапласа, ну или хотя бы Омега. Если бы он был бы материален, то уверен, что разрыдался бы. Но в чём прелесть существ, залезающий в разум, что если считать, что чего-то нет, то ты этого не будешь видеть. Это же не реальный мир, где есть фотоны и физика. И вдобавок, он ещё и обладает, похоже, огромной мощью. Говард Филипп Лавкрафт никогда бы не поверил в подобное.* Так что получив такой ответ, а тот факт, что этого демона кто-то пугает до ещё больших чёртиков, чем обычно, уже ответ, Диппер вновь углубился в чтение Дневника. Не успел он что-либо ещё сказать, как, распахнув дверь комнаты, внутрь вошла Мэйбл. Не было нужды опасаться, что кто-либо увидит его, всё-таки, он привязан именно к ним двоим. Но вида летающего треугольника хватило Мэйбл, чтобы на её личике появилась мимолетная гримаса и, щёлкнув пальцами, она сказала: — Сгинь, — и с лёгким хлопком демон ей подчинился, а вместе с ним и исчезло неуловимое чувство неестественности вокруг. — Сестрёнка… — начал было Диппер, но его тут же остановила сестра, присев на кровать. Нет, отнюдь не нарочито и царственно, а быстро, аккуратно, по-деловому, словно у неё было какое-то дело к нему. Вернее, действительно что-то к нему у неё было, так что лучше варианта, чем замолчать и выслушать, в данной ситуации найти решительно невозможно. — Бро, знаешь, мне кажется, что ты слишком уж много читаешь Дневник, — на этом моменте Диппер поудобнее устроился, опершись спиной о стол. — Знаешь, было бы жаль, если бы ты стал параноиком, ведь можешь быть и куда более полезным… — Твоим «утешителем»? — не удержался от сарказма Диппер. Дальше можно было бы ожидать ответной подколки, испепеляющего взгляда от сестры, но та ответила самым неожиданным способом. Она просто на него смотрела. Ну, вернее не просто, а чуть склонив голову набок, с лёгкой противной улыбочкой на губах и несомненным интересом в глазах. Гастрономическим интересом. И, в принципе, от неё можно было ожидать многого, но всё-таки было как-то… не по себе. Только вот не надо сейчас читать лекции Ганнибала. — Я хотела сказать — тем, кто придумывает всё время планы, — после минутной паузы всё-таки выдала Мэйбл. — Хорошо, хорошо. Поехали в город, хотя бы снова заглянем в театр. А после… думаю почитаю самое старое, что найду в Интернете, — примирительным тоном сказал, поднимаясь, Диппер. — Илиаду и Одиссею слепцов Гомеров? — Сестрёнка, что же ты говоришь? — с нотками обиды в голосе обернулся к ней. — Я вообще-то думал над этим дольше, чем три секунды. Эпос о Гильгамеше, разумеется, — как будто это было само собой разумеющимся, закончил фразу Диппер. Спустившись друг за другом по скрипящей лестнице, они отправились на кухню, где стоял Стэнфорд. Да, только одного его вида было достаточно, чтобы Диппер снова удивился. Нет, конечно, он и вчера его видел, но… Нет, всё-таки представить его в чём-то кроме запыленного старого чёрного костюма с дурацкой феской — невозможно. Однако теперь, в серо-голубом костюме, что самое главное, новом, как какой-то Патрик Джейн, а также без этой фески, он выглядел впечатляюще. Конечно, при таком телосложении была проблема в том, что даже на вид было ясно — костюм узковат, но… нас это не касается. Всё-таки у одежды на заказ есть свои преимущества — она всегда идеально сидит, если вы в той же форме. Заодно, как ни странно, несмотря на прямо-таки гигантский рост, карие глаза, мощные скулы и челюсть, в этом костюме он был даже больше похож на Пайнсов. Конечно, не совсем, но уверенности в действиях от такого наряда явно добавлялось. — О, привет, дети, — на этом моменте Мэйбл скрестила руки и окинула дядюшку скептическим взглядом, — кстати, я собираюсь в город. Вы не желаете проехаться со мной? Близнецы посмотрели друг на друга голубыми глазами и, синхронно кивнув, отправились на улицу. Вот теперь день складывается просто превосходно. Мы теперь ещё и таким лёгким путём доберёмся до города. Хотя, кого я обманываю — Стэнфорд всё равно так или иначе не ушёл бы от обязанности подвезти нас. Только они успели медленно тронуться с места по дороге, как дядюшка сразу же начал их расспрашивать. — Кстати, как вам тут? Просто вы не очень-то были рады, когда сюда приехали, а теперь, вижу, начали всё больше пропадать. Диппер осторожно переглянулся с Мэйбл, стараясь держаться вне пределов видимости зеркала заднего вида, что тоже было не очень легко. А вот это ему уже куда меньше нравилось. Нет, мы выглядим слишком подозрительными, слишком быстро начали вживаться в местную жизнь. Если он о чём-то догадается, или, что ещё хуже, сообщит домой, будет… неприятно. И у Мэйбл были, кажется, те же самые мысли, но она куда быстрее собралась и, состроив полное снобизма лицо, начала говорить с ним: — О, да в этом городке, по крайней мере, лучше, чем в Хижине, да и нам всё равно тут нечем заняться. Дёрнувшиеся плечи Стэнфорда стали символом, что ответ его большей частью удовлетворил. Хотя, она даже права, городок действительно лучше, чем Хижина… главное — не козырять своей фамилией налево и направо. Впрочем, в глазу торнадо тише всего, раз их до сих пор не заметили. Хотя поверить, чтобы кто-то из Пайнсов оказался в этом городке… Однако тут был Стэнфорд, но, похоже, никто даже не догадывался о том, что он был из тех самых Пайнсов, слишком уж не похож. — А, ну тогда понятно, что вы так много проводите времени в городе, чуть ли не каждый день выбираетесь туда. Ну или вон, вместе с Вэнди ночью… А вот это нравилось уже куда меньше. На своём примере Стэнфорд доказал, что на чистом обмане он может создать туристическую достопримечательность, а люди будут даже рады. И, какого бы он не был мнения, но хотя бы ничего не подозревать обо всём этом Стэнфорд не мог, тем более, раз жил в лесу. А значит при общении с ним необходимо соблюдать, как минимум, осторожность. И он, похоже, что-то всё-таки подозревает. — Кстати, Мэй, а что это у тебя за ободок? Где-то я видел похожий камешек… — вогнал последний гвоздь в гроб подозрений Стэнфорд. — Этот? — не моргнув и глазом невинным голосом переспросила старшая. — Привезла с собой. И после этих слов, пару секунд подумав, прадядя всё-таки расслабился, продолжив непринуждённо вести машину. Его это удовлетворило? Или же он узнал всё, что ему было нужно? Надо бы присмотреться к нему тщательнее. Переглянувшись с Мэйбл, брат увидел на её лице точно такие же мысли. Однако Стэнфорд больше не задавал вопросов, вплоть до того самого момента, как они приехали в городок. Гидеон стоял перед дверью дома Пасифики. Тот, конечно, выглядел не очень, да и был несколько обветшалым, однако, по сравнению со всеми остальными домами на улице, он не производил впечатления приглаженной помойки. Да, тут конечно не очень, но, по крайней мере, солнышко не блестит, а травка не зеленеет. Потому что ходить и улыбаться, учитывая все, что тут творится, может либо запредельный лицемер, либо совсем полный идиот. Ну или вышеупомянутая травка из разряда таких особенных, после которых люди ходят и улыбаются. Хотя этот вариант, судя по мрачному лицу Гидеона, можно сразу отметать. Ну, по крайней мере, хоть жилетка, пусть и протестующе треща, но всё-таки держалась. Да, в последнее время количество выволочек от Бада начало стремительно увеличиваться… Хотя, чего это я? Естественно, если всё время влипать в подобные неприятности, то явно моя одежда будет выглядеть ужасно. И совсем не удивительно, что отцу его это совсем не понравилось. Ну хорошо хоть, что жилетка осталась цела, иначе получил бы дополнительно. С другой стороны, удивительно — с чего он начал так за мной следить, словно в чём-то меня подозревает. Обычно, если я сам не лезу, до меня нет никакого дела, ведь так?.. Собственно, о причине — зачем к нему вообще цепляется — Гидеон уже давным-давно перестал думать. Зато именно эти события всколыхнули его мысли. Мда… Жутковатый произошёл слушай с копировальным аппаратом, чёрт, хорошо хоть они уничтожались водой. Странно правда, а водяной пар им не подходит? Или лёд? Или только в жидком состоянии? Мда… всего что здесь происходит, в целом, было бы достаточно, чтобы любой здравомыслящий человек бросил всё это, однако Гидеон не мог. Наверное, потому что жить, зная, что всё время под боком творится нечто невероятное, невыносимо. И даже тот кошмар, что чуть ли не каждый раз начинал происходить, всё никак не отводил жажду знаний. Вот в чём особенность людей, которым не под силу знать о чём-то и сидеть на месте. Однако его рассуждения тут же были прерваны резким открытием двери и появлением в проходе Пасифики. Как всегда, в своём обычном наряде, в очередной цветастой толстовке. Ну, хотя бы не свитер. — О, привет, Гидеон! Ну что, пошли? — с энтузиазмом буквально вылетела из помещения Пасифика. Гидеон только кивнул, издав нечто нечленораздельное, и быстро отскочил в сторону, чтобы его не снесла подруга. Отойдя на пару шагов в сторону, он сразу бросился уже нагонять её, учитывая то, с какой скоростью она чуть ли не неслась по тротуару. И, кажется, она абсолютно не замечала того простого факта, что сегодня день основания Гравити Фоллс. И ни у одного из них как-то не заладилось с ношением тех костюмов, сделанных под середину девятнадцатого века, что были приняты тут. По разным причинам. — Ну что, Гид, ты такой мрачный? — весело поинтересовалась блондинка. — Угу, ну, знаешь ли, тебе с таким цветом волос очень подходит быть с радужным характером, — осторожно буркнул ей в ответ. — При моём недостатке меланина мне вспоминается только один персонаж. И он очень любил сарказм, и не очень, но постоянно занимался убийствами монстров.* — Ей, а ведь есть ещё и… это, президент Койн? — Она, да ну… Это чтиво, «разумеется», вершина художественного мастерства, особенно в своём вторичном жанре молодёжных антиутопий.* — То есть ты говорил, что наши характеры прекрасно сочетаются с внешностью? — уже куда осторожнее сменила тему Пасифика. — Более того, мы в последние несколько дней вообще не упоминали про День Первопроходца, а он внезапно и для всех неожиданно наступил. А возле центра города сейчас повозки с лошадьми и коровы. Вот где они были весь остальной год? — А ещё абсолютно все нарядились в старинные костюмы! — подержала его девушка и тут же осеклась, понимая, что друг чувствует что-то не ладное. — Ну или вот, почему мы так быстро забыли про твой крюк-кошку? И ещё Вашингтоны… Да тут просто куча неурядиц, такое чувство, что какие-то заведомо высшие существа придумали всё вокруг, однако так и не смогли затереть все дыры. — Ага, только если это история, то писатель мог бы сделать тебя и покрасивее, — попыталась подшутить над ним Пасифика. — И кому мы это рассказываем? Как будто мы этого не знаем, а тут кто-то нас слушает? Да что за идиот стал бы слушать размышления самой обычной пары подростков, пусть и знающих кучу необычных вещей? Осторожно повернувшись, Гидеон с Пасификой посмотрели в сторону, ожидая, что именно там должна находиться невидимая публика, перед который они так мысленно распираются. Но выполнить что-то вроде номера из «Джей и Молчаливый Боб наносят ответный удар» так и не получилось.* Зато они уже были на главной площади, где неделю назад в них стреляли аномалии, и увидели припаркованный автомобиль с номерным знаком «STNLMBL». И это несмотря на тот факт, что по законодательству такие знаки запрещены. Однако только мистер Пайнс мог приехать в такой день сюда на машине, особенно при том, что он не слишком-то любил этот праздник. Однако размышления на тему того, где же находится сам мистер Пайнс, были прерваны открытием, собственно, самого мероприятия. Так что, развернувшись, Гидеон увидел Пасифику, стремящуюся внутрь толпы, окружившей сцену. Только грустно вздохнув, Гидеон отправился за ней, представляя самые недружественные взгляды к единственной парочке, что не была одета в эти самые костюмы. — Слушайте! Торжественная церемония открытия объявляется открытой! — сказал в микрофон со сцены шериф Блабс и отошёл в сторону. Тем самым открыв вид на, собственно, чету Вашингтонов. Да, их не очень-то заметно в городке, хотя у них тут есть поместье. С другой стороны, кто, обладающий большим состоянием и пребывающий в здравом уме, будет оставаться тут? И вот только, собственно, на такие мероприятия они и приезжают, ну и ещё сборы возле их Совы, разумеется, в середине лета. Зато сейчас они стояли в полном составе, все как один черноволосые, а в остальном похожие на Пайнсов — то же субтильное телосложение, тот же острый нос, вздёрнутый подбородок. Ну и ещё разве что не в синем, а в сером. Блин, теперь мне это что-то напоминает… Вперёд только вышла Эллен, собственно, ровесница Пасифики. Пару раз постучав по микрофону для проверки звука, она заговорила: — Приветствую всех, вы все меня знаете, я Эллен Вашингтон — пра-пра-правнучка основателя города Джона Вашингтона. И я очень богата! — и после этой фразы раздались аплодисменты (Ну да, в этом городке именно это фраза достойна аплодисментов, пф…). — Если вы богаты духом первопроходцев, то выходите сюда и представьтесь, — а вот последняя фраза вышла уже с куда меньшим энтузиазмом (Ну да, хвастаться всегда хочется). — Охх! — радостно выдохнула Пасифика. — Я хочу выступить. И сразу же рванулась к подъёму на сцену, не дав ничего выговорить Гидеону на тему прошлого года, танцев и граблей, так что тому оставалось лишь только грустно вздохнуть и остаться на месте. — И наш первый гость… — даже не поворачиваясь к ней, говорила Эллен, — Пасифика?.. — и вот тут вот она очень эффектно прищурила глаза. — Да, объявляю день первопроходца открытым! — и тут волна оптимизма тут же разбилась об угрюмые взгляды собравшихся. Ох… Ну, а чего же ты ожидала, мы два единственных человека в этом городке, кто хоть как-то не нарядился. Есть ещё МакГаккет, но… он и так в костюме, сделанном ещё тогда. Однако, как будто этого не хватало, так ещё Вашингтон, прокашлявшись, по-показному вздёрнула подбородок. — Эм… как тебя… это вообще-то серьёзное мероприятие, а ты на этой сцене выглядишь смехотворно. Ты всегда такое унизительное посмешище? Наверное, очень стыдно, аплодируем ей, — обратилась она к публике. И не успел Гидеон что-либо сказать ей в поддержку, как помощь пришла с самого неожиданного направления. — Сlausum hannibalemum*, — раздался откуда-то сбоку голос. Повернувшись, он заметил скрывавшегося куда-то за угол (видимо, чтобы не заметили) мистера Пайнса, а также подошедших к сцене близнецов. А, ну да, конечно, кто тут ещё может делать высокопарные заявления на латыни… — Пайнсы… — прошипела она. — Ой, вот и защитнички деревенщины набигают*, — с абсолютно нескрываемым презрением сказала девушка, то и дело перебегая взглядом между Диппером и Мэйбл и явно понимая что-то, чего не понимает Гидеон. — Разве вы не сто сорок семь лет, как перестали обращать внимание на всю американскую культуру, ненавидя янки? — абсолютно не выражая никаких эмоций, сказал Диппер. Однако, судя по чуть ли не взбесившемуся личику Эллен, этого замечания было достаточно, чтобы привести её в ярость. Нет, право же, странно, как это фраза могла так вывести их из себя? Неужели я чего-то не знаю в этой ситуации? Но напряжение было такое, что можно было бы ножом резать. А старшие абсолютно не двигались, видимо, не хотели ещё больше накалять ситуацию, надеясь, что как и всё в городе, это быстро выветрится из головы. — Забирайте этих двоих и отправляйтесь по своим делам, — плохо скрывая гнев, выплюнула им в лицо Вашингтон. Близнецы в ответ на это только потёмкински улыбнулись и, пожав плечами, буквально приказали им взглядом следовать за ними. Переглянувшись с уже более-менее отошедшей от такого Пасификой, которая точно так же смотрела то на одно семейство, то на другое с явным желанием разобраться во всём этом, он кивнул ей и поспешил за ними под отнюдь не доброжелательные взгляды окружающих. Да что там говорить — недоброжелательные, самые настоящие враждебные. Со стороны это тем более, наверное, выглядело ужасно. И только отойдя за памятник Джону Вашингтону, голубоглазые развернулись и посмотрели прямо в упор на них, словно ожидая оправданий. — Что вы тут устроили? — синхронно спросили близнецы, а затем продолжила уже Мэйбл. — Вы специально нарываетесь на неприятности? Мы… — Что это, чёрт побери, была за сцена? — только и выдала в ответ вопросом на вопрос Пасифика, притом заставив их осечься, чем и воспользовался Гидеон. — Угу, — замолвил и своё словечко Глифул. — От одного взгляда понятно, что вы друг друга ненавидите. Почему? Несколько секунд подумав, Диппер и Мэйбл синхронно повернули головы, взглянув в глаза друг другу, а затем только выдохнули. — Хорошо, — сдался Диппер, — сейчас всё специально подробно объясним… — Стоп, стоп, стоп, — прервал его Гидеон. — А на вас нет маски, под которой скрывается Морган Фримен? *— и сразу же получил испепеляющий взгляд близнецов, притом, кажется, ни один мускул у них не дрогнул. — Хорошо, начнём с самого просто… — протянула старшая, прикусив губу, всем своим видом держа их за идиотов. — Вы не замечали их предпочтений в гамме одежды? Серый, красный, белый… А у нас синий… Ничего не напоминает? Несколько секунд Пасифика и Гидеон стояли перед ними с непонимающими лицами, стараясь додуматься до ответа, который оказывался, банально, слишком простым. Но… он слишком прост. И что, этим богачам нечего делать, кроме как пытаться перещеголять друг друга в метафорическом значение нарядов?* — Так вот они какие… — высказала своё мнение Пасифика так, что Гидеон удивлённо повернулся в её сторону. — Ну, я бы не использовала такие вульгарные выражения, но, по сути, ты права, — согласилась Мэйбл. — То есть они воевали за Звёзды и Полосы*… — начал подводить логическую цепочку Гидеон. — Но тогда кое-что не сходится… Они не могли основать Гравити Фоллс, ведь их поместье было построено в шестьдесят втором! — Боковая ветвь, — только пожал плечами младший. — Многие сторонники поехали на Запад, Вашингтоны же уже были тут, так что им повезло больше. И это они нас считают выскочками. Вас? Выскочками?! Да ну? И это говорит прямо-таки квинтэссенция снобизма. Гидеон попытался сделать максимально скептическое выражение лица, после чего нарвался на лица близкие к его собственному, которые, кажется, просто прочитали его мысли. — Да. Они, видите ли, так гордятся тем, что ведут свою историю ещё с тех пор, когда Декларация не была под Колоколом. Для них это такой повод для гордости, — закатила глаза шатенка. — Стоп, но зачем вы защищали нас? — спохватилась, щёлкнув пальцами, Пасифика. — Если уж вы сюда приехали, так зачем так явно светиться? Вряд ли кто-то решил, что вы тут. И на этом моменте Пайнсы синхронно переглянулись между собой, и, улыбнувшись, Мэйбл достала из сумочки старый и пыльный фолиант, выудив с одной из страниц какой-то клочок старой бумаги. — Смотрите, мы наткнулись на одну запись, а поддержка нам не помешает, — по очереди сменяя друг друга, говорили близнецы. — Автор говорит, что Джон Вашингтон — не настоящий основатель города, однако он сам так и не смог раскрыть секрет. Судя по всему, тут какой-то шифр, и либо его создал невероятный гений, либо полный безумец, раз его так и не смогли понять. — Да ну? Вы спрашиваете нашего мнения? Я просто не знал, что вы самые общительные и приятные собеседники, — не сдержался Гидеон, однако тут же наткнулся на испепеляющий взгляд Мэйбл и Диппера. — Мы можем работать в команде, если надо. Вашингтон не любит вас, мы не любим их. А если то, что написано тут, правда, это может очень серьёзно подпортить им репутацию. Достаточный повод? — упёрся им в лицо близнец. Пожав плечами, Гидеон с Пасификой напряжённо нагнулись над старым и местами порванным листком записей и символов, пытаясь вглядеться в их смысл. Однако, вместо этих странных знаков в треугольнике, голова была забита чем-то другим. Почему эти Пайнсы начали с нами так откровенничать? Они так высокомерно держались, а теперь, не стесняясь, показывают Дневник. Я буду простым параноиком, если они не задумали чего-то, о чём я не знаю. С другой стороны, какое мне вообще дело до них? Наверное, я просто не могу сидеть спокойно на месте и просто смотреть, даже если от меня нет толку. И спустя пару минут тихих, но оживлённых переговоров за памятником, вся четвёрка отправилась в библиотеку, собираясь придумать — как же разобрать эти записи. Однако если бы они оглянулись в этот момент назад, то увидели бы, что шериф Баблс с кем-то говорил по рации. А если бы были ещё более внимательны и заглянули налево, то заметили бы, как в переулке блеснули очки на крепкой двухметровой фигуре, тут же скрывшейся во мраке между стенами.