Мертвые

Когда я оглядываюсь назад, то понимаю, что все проблемы, когда-либо возникавшие у меня, сейчас кажутся сущей ерундой. Все мои переживания, словно незаметные точки на огромном белоснежном ватмане. Сейчас, держа в руках лишь одну бейсбольную биту, даже разборки тамплиеров с ассасинами кажутся мне ничем. Хотя кто из них имеет теперь значение? Всё произошло слишком быстро. Мы не успели толком сообразить, что происходит, как оказались втянуты в нечто большее. Уже не было времени и возможностей, да и смысла гоняться за воспоминаниями предков Дезмонда. Нам некогда было спасать мир, ведь конец уже пришёл. Раньше, чем обещали, и не так, как ожидалось. Не было никаких взрывов, катаклизмов… Просто однажды пришли Они, и тогда начался сущий кошмар. Их становилось всё больше и больше. С ними не могли справиться ни спецслужбы, ни военные. Абстерго развалилось за три дня, а вскоре отступать начали и военные. Их было не убить. Как убить то, что уже мертво? Фраза напоминает мне о когда-то прочитанной книге, сейчас уже и не вспомнить какой. Да и к чему вспоминать? Хотя это помогает отвлечься от всего того сумасшествия, которое происходит. Когда вся военная структура развалилась, а мёртвых стало больше, чем живых, мы и думать забыли, что такое надежда. Я, Дезмонд, Реббека и Уильям. Оставив Анимус в храме, мы бросились бежать, пытаясь сохранить себе жизнь, неведомо зачем. Трудно представить себе жизнь в окружении созданий, чья главная цель была сожрать тебя. В окружении зомби. Первой потерей для нас стал Уильям. Один из мёртвых вцепился ему в ногу, и мы ничего не успели сделать. Даже не смогли похоронить. Дезмонд сам пристрелил его из уезжающего фургона. Он не скрывал слезы, которые не мог унять ближайшие пару часов. Слов поддержки не находилось. Постоянные потери для ассасинов были не в новинку, но оставаться равнодушным, когда твои друзья, близкие и любимые, на твоих же глазах превращались в чудовищ, в тупых немыслящих животных, было невозможно. Мы выживали. Мы сражались, как могли. Мы хватались за жизнь. Конец наступил, когда укусили Дезмонда. Ни я, ни Реббека не знали, как это произошло. Просто пару часов назад в спортзал, где мы прятались, ввалился Дезмонд. Уже не живой. Реббека не смогла выстрелить. Её руки тряслись, словно в лихорадке, а пистолет водило из стороны в сторону. Я был не лучше. Крепко держа в руках оружие, я не мог заставить себя нажать на курок. Выстрелить в друга. Да, мы часто препирались, ругались, но мы стали друзьями за всё это время, пройдя весь этот трудный путь вместе. Я начал стрелять, лишь когда понял, что Реббеку схватили. Она кричала что-то, а я, развернувшись, видел, как мертвец впивается ей в горло своими гнилыми зубами. Я стрелял. Но стрелял плохо, и ни одна из пуль не попала в цель. А Дезмонд в это время настойчиво приближался всё ближе, тянувшись руками ко мне. А потом появились Они, как из ниоткуда. Хотя почему "как"? Выходили из темноты, из всех углов. Их не должно быть здесь! Альтаир, Малик, Аль-Муалим, Эцио, Леонардо, Коннор, Хейтем. Волоча ноги, протягивая руки, они приближались ко мне со светящимися в полумраке глазами. Им здесь было не место. Какого чёрта они здесь оказались, я не знал. На задворках сознания промелькнуло, что, скорее всего, дело в Дезмонде, но думать и рассуждать на этот счёт времени не было. Патроны закончились. Варианта лучше, чем защищаться битой, не было. Я уже понимал, что не выживу, но тяга к жизни и собственная гордость не давали мне сложить оружие. Откуда во мне появилась эта решительность, я не знал, но размахивал битой я знатно. Разбивая головы мертвецам, я и вовсе понадеялся, что смогу выжить. Старательно избегая Дезмонда, я разбирался с его предками и их спутниками. Тем временем Реббека уже восстала. Держа в руках заляпанную кровью биту и стоя в окружении мёртвых известных ассасинов и своих друзей, я с усмешкой оглядываюсь назад. Как же глупа была та вековая война ассасинов с тамплиерами. Власть, сила, свобода. С высоты сегодняшнего дня всё это столь незначительно и глупо. Всё, что сейчас имеет значение — это бита, которую я крепко сжимаю в руках, и жизнь, что сейчас висит на волоске. Я замахиваюсь, и от моего удара Эцио отлетает в сторону, затем рукоятка врезается в висок Аль-Муалима, а почти схвативший меня Малик получает удар по коленям и потом ещё один мощный удар по черепу. Крепкое дерево встречается с шеей Леонардо. Как бита ещё осталась цела? Секундная заминка и я чувствую, как цепкие руки хватают меня за плечи, утягивая назад, а зубы впиваются мне в шею. Дезмонд. Я знал, что в конечном счёте умру от его рук. Он тянет меня вслед за собой на пол, и я уже не чувствую боли. Да, Дезмонд, я всегда говорил, что ты приведёшь нас к погибели. Я не ошибся. Спереди ко мне подбегает Реббека и разрывает мою грудную клетку пальцами. Или мне это только кажется? Я вижу боковым зрением татуировку на руке Дезмонда, а после меня поглощает темнота. *** — Шон, ты долго собираешься ещё спать? Я резко подскакиваю на кровати, воздух сдавливает мне лёгкие. В панике осматриваюсь по сторонам и замечаю Дезмонда. — Ты чего? — Дезмонд? — Эй, с тобой всё в порядке? — он подходит ближе, внимательно всматриваясь в моё лицо. — Да. Всё… нормально. — Ты, как призрака, увидел. Майлс обеспокоенно смотрит на меня. — Почти, — шепчу я, закрывая рукой лицо. — Который час? — Уже полдень. — Что ж, пора за работу.