Приди за мной

Все замирают на мгновение — а затем поворачивают головы, вслушиваясь в девичий голос, который несет им Божье прощение. Она начала платить за силу своей души еще с самого рождения. Бесцветные волосы и радужки, полные не детского счастья, а крови. Песнями вымаливала она спасение — не себе, другим. И само Солнце откликнулось на её просьбу, став защитником. Бледные коленки стерлись о мраморный пол божьего дома, а молитва звучала почти надрывно, почти про себя. Святая Жанна, Железная Дева, главная Судия. Слишком долго она пробыла кумиром, слишком долго брала на себя роль Спасителя, являясь лишь бледной копией. Шамаш, её жестокое Солнце, стоял за спиной, непреклонный и всегда готовый двинуться в Крестовый поход, дабы покарать еретиков во имя своей маленькой наивной девочки-альбиноса в кружевном чепчике. Не проклятая, а благословленная — он единственный знал это с самого начала, ибо сам же и благословил её, поставив печать на эти доверчивые глаза, дав им силу, равную собственной. Помилованная Королем Духов, которого ненавидела всей своей искалеченной святой душой. Возлюбленная одним из Пяти Великих Воинов, наследником преданной и ушедшей в тень семьи. А еще мать. Девушка, что носит в себе новую жизнь, более Божьим ребенком зваться не должна. Да вот только запястья и ладони еще слишком хрупкие, плечи — узкие, а на пока впалом животе до конца не исчезли шрамы из прошлого Избранной. И сейчас, напоследок, еще тише, еще надрывнее звучит последняя просьба перед уходом: — Отпусти. Давно уже переименованные из блюстителей правосудия в стражей милосердия, давно уже открытая правда о том, что Железная Дева — вовсе не апостол, не мученица, а просто любимое заскучавшим божком дитя. Вот только до сих пор все замирают на мгновение, услышав отзвук её пения — а затем поворачивают головы, ожидая ту, что несет Божье прощение. От людской веры так просто не избавишься, от надежд не отмахнешься… Потому стоя на стертых от песчинок на мраморном полу коленях, юная женщина Жанна просит отпустить её. Брови у него нахмурены. Губы стиснуты. Рука протянута. Шамаш исчезает где-то в стенах божьего дома, а дева с волосами цвета стали ждет. И наконец, тот, кто первым отбросил её личину Спасительницы-самозванки, произносит: — Встань с коленей. Почти детская ладошка оказывается в мужской, и он помогает ей подняться на ноги. — Я пришел за тобой, — Рен накрывает её худые плечи своим плащом, — обещал ведь. И Жанна понимает, что все это время молила не о том, чтобы её отпустили — а чтобы забрали, не размениваясь на доводы «за» и «против». Бывшая невеста солнца, теперешняя жена воина Грома и будущая мать того, что станет новым благословленным, просила его: «Приди за мной». Она не священная мученица. Она не несет Божье прощение. А Рен в нем и не нуждается. Просто уводит за собою женщину, которую любит.