Необычные подозреваемые

– Бросьте это дело, Хенриксен, – заявил мужчина, сидящий у него на столе и листающий папку. Агент Хенриксен только что переступил через порог собственного кабинета и недовольно воззрился на гостя. – Вас сюда никто не звал, Малдер, – сердито заметил он. – А меня вообще редко зовут, – агент продолжал заинтересованно листать папку. – Приходится до всего доходить самому. – Может, это потому, что до вашего подвала сложно добраться? – Хенриксен сел на свое кресло, но при этом оказался за спиной у Малдера, который даже не обратил на него внимания. Хотя, может быть, и обратил, но не настолько, чтобы встать со стола. – Знаете, именно для таких случаев придумали лифт, – сказал Малдер. – Что вам вообще понадобилось в моем кабинете? – Хенриксен привстал и заглянул в папку, которую держал Малдер. Увидев знакомые фотографии из Балтимора и Милуоки, он возмущенно выхватил ее из рук второго агента: – Какое право вы имели копаться в моих делах?! – Именно этого я и не понимаю, – Малдер все-таки поднялся со стола, при этом перевернув табличку с надписью «Агент Виктор Хенриксен». – Как дело Винчестеров могло попасть к вам? – А куда еще должно было попасть дело о серийных убийствах, мошенничестве, взятии заложников и попытке ограбления? – Хенриксен скрестил руки на груди. – Уж не в Секретные материалы, поверьте мне. Малдер улыбнулся: – Обычно они попадали именно туда, вы тоже уж поверьте мне. – С какой стати? – возмутился Хенриксен. – Вы же давно не занимаетесь нормальными преступлениями. Я вообще не понимаю, чем вы занимаетесь, честно говоря. – А вам ничего не показалось странным в этом деле? – Странным? Если бы все странности относили в разряд Секретных материалов, Бюро давно бы уже выдало каждому агенту хрустальный шар и колоду карт. Все странности имеют вполне реальное объяснение, агент Малдер. Вам просто лень его искать. – Да, я уже слышал что-то подобное, – кивнул тот. – То есть вам кажется нормальным, что обычный человек вдруг берется за нож и кромсает других, причем каждый из них описывает его по-разному, но все убийства все равно сваливают на Дина Винчестера, потому что так удобнее. Ведь он убит. Это только считается, что о мертвых – или хорошо, или ничего. В нашей системе нет ничего более удобного, чем мертвый подозреваемый. Вам здесь все кажется нормальным? – А что вы хотите от маленьких городов? У них нет вашей дотошной Скалли, которая провела бы точное вскрытие. Патологоанатому сказали, что это Винчестер, и он не особо заботился о проверке. Кстати, расследование показало, что эксперт напился, поэтому ему было бы все равно – вскрывать человека или инопланетянина. – Очень смешно. Да, – улыбнулся Малдер. – Кстати об инопланетянах. Вы читали отчет об эксгумации? – Читал, – Хенриксен нахмурился. Это был один из поворотов в деле Винчестеров, который ему особенно не нравился. – Занятно, да? Как вам замечание о полном разложении кожного покрова в первые же сутки после смерти? А то, что вскрытие после эксгумации обнаружило аномальную структуру мышц и скелета? – Я говорил, маленький городок… – неопределенно махнул рукой Хенриксен. – Сент-Луис не такой уж и маленький городок. И потом это вскрытие уже проводили наши эксперты. Хенриксен пожал плечами: – Мы не знаем, чей труп нам подсунул Винчестер, так что тут вполне может идти речь о каком-то заболевании мышц и костей. – О котором наши эксперты не знают? – невинно поинтересовался Малдер. – Не сомневаюсь, что Скалли нашла бы этому научное название, – фыркнул Хенриксен. – Да, она нашла. Вам понравится, раз уж вы так цените ее мнение. Она назвала это шейп-шифтером, Изменяющим Облик, оборотнем Хенриксен усмехнулся: – Вы заразны, Малдер. – Это ее вывод, не мой, – пожал плечами тот. – Ладно, хорошо. Если вам не нравятся маленькие города, перейдем к Балтимору. Вы видели раппорт детектива Дайаны Баллард? – Давайте тут начистоту, Малдер? – Хенриксен облокотился на стол. – Лейтенант Баллард – незамужняя женщина, устроившая карьеру, но не личную жизнь. Желание женщины иметь семью и детей – нормально и с годами только усиливается. Отсюда ее связь с детективом Шериданом, и отсюда ее пособничество Винчестерам в побеге. Малдер поднял бровь: – Какие интересные мысли бродят в вашей голове, агент Хенриксен. Никогда не думал, что у вас такая извращенная фантазия. Вы считаете, что Винчестеры ее очаровали, и она захотела от них детей? Хенриксен поморщился: – Я считаю, что у нее к ним не вовремя проснулся материнский инстинкт. Ну и плюс к тому ревность обиженной женщины. Все-таки он встречался в одно время и с ней, и с Клэр Беккер, и даже подарил им обеим одинаковые кулоны. В общем, ее отчет нельзя рассматривать всерьез. – Связь Пита Шеридана с наркотиками доказана. – Да, но это не отменяет всего остального. Агент Малдер задумчиво произнес: – Видимо, вы совсем не знакомы с понятием презумпции невиновности? По-вашему выходит, что Дин Винчестер убил Клэр Джайлз и был так глуп, что остался на месте преступления? То есть вы столько времени не можете поймать человека с таким низким IQ? Мне страшно за Бюро. – Я не знаю, о чем думают преступники, – нахмурился Хенриксен и сердито поправил табличку, которую перевернул Малдер, когда вставал. – И не хочу знать. Я только знаю, что его взяли около ее трупа. Этого достаточно. – Это бессмысленно, – Малдер уперся в его стол руками. – И не является прямым доказательством его вины. – Для смертной казни хватит. Да, это бессмысленно, но вполне нормально, – Хенриксен пристально смотрел на него. – Ну, то есть не нормально, а реально. Он мог убить и без причины. Сколько раз вы такое видели? Если бы это не могло произойти, мы бы не собирали трупы в школах, где обычный подросток решил вдруг разрядить пистолет отца в одноклассников и учителей. Мы бы с вами не боялись выпускать детей на улицу вечером, потому что сейчас мы прекрасно представляем, что для девушки может крыться за милым предложением подвезти. Трупы, которые вылавливают из рек, тоже бессмысленны и беспричинны. Малдер покачал головой: – По-вашему выходит, что у нас появился жуткий маньяк, который до сих пор никак не проявлялся? Его внезапно накрыло в двадцать восемь? Причем, кроме убийств, он обвиняется в мошенничестве с кредитками и попытках ограбления банка и музея антропологии. А еще есть взятие заложников. Зачем? С какой целью? – К чему вы ведете? – Хенриксен откинулся на стуле. – Все это противоречит друг другу, – развел руками Малдер. – Из того, что я знаю о Джоне Винчестере, я бы зачислил на счет Дина мошенничество с кредитками и осквернение могил, но не остальное. Посмотрите сами: после серийных убийств в Сент-Луисе он убивает в Балтиморе, причем другим способом и после побега не повторяет серию в другом штате, а идет на взятие заложников в банке Милуоки. Это все нелогично и противоречит портрету серийного убийцы, которым вы его считаете. – Значит, вы оставляете ему кредитки и могилы? – усмехнулся Хенриксен. – Тоже мне, нашли святошу. – Мне ли вам объяснять, что все это – преступления разного уровня. За банком и ограблением музея что-то должно стоять. Что-то большее, чем простой криминал. – Да, идиотизм служащих, которые их упустили, – Хенриксен опять скрестил руки на груди. – Вы знаете о трупе девушки в банке? – вдруг изменил тему Малдер. Хозяин кабинета нахмурился: – Это вы о близнеце? – Да. Но Шерри утверждает, что у нее никогда не было сестры-близнеца. – Проделки инопланетян? – едко предположил Хенриксен. Малдер проигнорировал замечание агента: – А еще вскрытие показало аномальное строение мышц и скелета. Кожа начала разлагаться через пару часов после обнаружения трупа. Ничего не напоминает? – Шейп-шифтер вашей Скалли, – недовольно вздохнул Хенриксен. – Бинго! – щелкнул пальцами Малдер. – Это же ничего не меняет. Это все равно остается убийством. – Убийством кого? Или, вернее, чего? Человека с такими особенностями строения тела и лицом этой секретарши не существует. – Спрошу об этом, как только мы найдем Винчестеров, – Хенриксену уже надоел этот разговор, потому что он выводил его на дорогу сомнений, которые он не любил. – А тюрьма временного содержания Грин Ривер? – продолжал Малдер. – Вы слышали о прокатившейся там серии сердечных приступов среди заключенных? – По этому поводу уже ведется расследование, – отрезал агент Хенриксен. – А вы заметили, что после побега братьев эта волна остановилась? – Мы не можем проверить. Она вполне могла остановиться и без них. Обычное совпадение. – По-вашему, все так просто? – поинтересовался Малдер. – А, по-вашему, опять зеленые человечки? Малдер прищурился: – На вашем месте я бы заглянул в Секретные материалы. Года эдак с восемьдесят четвертого. Вам понравится. Может, не будете так прямолинейны. Хенриксон помолчал несколько секунд, будто что-то прикидывая, потом спросил: – Хотите сказать, что имя Джона Винчестера проскакивало в Секретных материалах? – Надо же, до вас дошло, – Малдер прошагал к двери. – По-моему, я только об этом и говорил. – И что мне это даст? – скептически поинтересовался Хенриксен. – Даст взгляд с другой стороны. – Неужели я, наконец, увижу зеленых человечков, которые навсегда связаны с именем Призрака? Малдер помолчал, потом ответил: – Найдите их. Расследования Дейла Купера по делу Джона Винчестера. Он открыл дверь, собираясь уйти. – Это агент, который свихнулся на убийстве Лоры Палмер? – остановил его вопрос Хенриксена. – Он просто тоже поздно понял, что можно взглянуть на все по-другому, – Малдер уже стоял в дверном проеме. – Да, да, я помню, он еще все орал о Черном вигваме, красной комнате, женщине с поленом и прочих дикостях. – Угу, – кивнул Малдер, – а город, в котором он был, Твин Пикс, так и не нашли. Он тоже слишком прагматично подошел к Винчестеру когда-то. Тоже считал, что на том висят некие преступления, тогда просто не хватило доказательств. Если бы он взглянул по-другому, оно бы его не коснулось. – Оно? – переспросил Хенриксен. – Сверхъестественное. – О Боже, Малдер… – поморщился агент, как от зубной боли. – Просто почитайте дела. Иначе… – Иначе? Вы мне угрожаете, Малдер? Агент покачал головой: – Иначе однажды вы их поймаете на их же территории и последуете за Купером, если не сможете вовремя принять, что не все так уж просто в этом мире. Хенриксен какое-то время рассматривал Малдера, потом спросил: – Призрак всегда остается Призраком, да? Малдер просто закрыл за собой дверь.