***
Утро. На удивление прохладное утро. Мэйбл встала с кровати и потянулась. Взглянув на брата, она почесала голову и посмотрела на часы. А часы что? А на них двенадцать утра. Пайнс вылупила глаза в недоумении, ведь в это время она уже должна была сидеть в кино вместе с подругами. На всю Хижину Чудес раздался вопль, от которого даже Венди подпрыгнула в непонятках. — ДИППЕР! — Визжа, девушка толкала брата в спину. — Я ОПОЗДАЛА! — Умх, Мэйбл… — ворочаясь и закрывая подушкой уши, ответил брат сестре. — Отстань, дай поспать… — НЕ-Е-ЕТ! — Пайнс буквально рвала на себе волосы и шипела. — ПОЧЕМУ НЕ ПРОЗВЕНЕЛ БУДИЛЬНИК?! — Я его отключил, потому что он стоял на слишком… — но Сосенка не успел договорить — Мэйбл навзрыд завизжала, что казалось, будто окна просто вылетят. Диппер свалился с кровати. — Кого убили?! — ворвавшись на чердак, произнёс Форд, оглядываясь и держа в руках половник. — Ого, у Мэйбл голос, будто ультразвук… — Венди тоже зашла в комнату и сложила руки на груди. — Опять эти дети орут! — раздался скрипучий голос Стэна внизу. — Они мне посетителей распугали! Лучше бы так воров по ночам прогоняли! Или Гидеона в тот день, когда он пригласил Мэйбл на свидание! — Мэйбл, ты чего?.. — Форд подошёл к плачущей девочке и приобнял её за плечи; Сосенка встал с пола, потирая спину. — Я… я хотела пойти… — всхлипывала она, — с подругами в… в кино, завела буд… будильник пораньше, а Диппер его убрал… и я опоздала… А я так хотела пойти… так готовилась… Даже отменила все п-планы! — Ну ничего, ничего… — Стэнфорд погладил племянницу по голове. — Ей в кино надо было в десять, а будильник она завела на шесть! — в своё оправдание высказался младший. — Ну, Диппер… — с горечью, заботой и сожалением в голосе, произнесла Венди. — Ты немного погорячился. Прадядя Форд увёл племянницу на кухню, чтобы дать ей зелёный чай для успокоения, а Кордрой лишь посоветовала Дипперу извиниться. «Не понимаю, — думал Пайнс, — и почему я здесь виноватый? Куда ж так рано будильник ставить?!» Вздохнув, Сосенка сел на кровать и потёр глаза — на душе было немного тягостно и паршиво. Тем временем Стэнли, закатывая глаза, рассуждал: — Ну гляди, Мэйбл… Ты сама виновата. В десять идти, а будильник завела на шесть! Могла бы договориться с братом, ему ведь тоже может быть неудобно! И вообще: чё бы ты эти четыре, мать вашу за пятку, часа делала бы?! — Но он мог бы просто перевести будильник на восемь… или на половину девятого!.. — ответила Пайнс, пытаясь успокоиться, и пропустив мимо ушей последнее предложение, произнесённое дядей. — А ты могла бы предупредить брата, что встанешь рано! — уперевшись руками в бока, произнёс Стэн. — Признай, тоже за собой косяк оставила! — Стэнли, не надо… она же ребёнок! — вмешался Автор дневников. — Ааа, Боже-е-е, — вновь закатив глаза, ответил Пайнс. — Они у тебя такими темпами вовнутрь не закатятся? — подняв одну бровь вверх, спросила девочка. — Да тьфу на вас! — С этими словами Стэнли ушёл в сувенирную лавку. Мэйбл продолжила пить зелёный чай, чувствуя, как начинает приходить в себя. Допив-таки своё «успокоительное», Пайнс поблагодарила своего прадядю и на радостях пошла искать Пухлю. Свиньи в доме не было, так как Зус пошёл с ней на прогулку в город. Не долго думая, Пайнс быстро забежала на чердак, надела розовый свитер со звёздочкой, зелёную юбку, белые носки и чёрные туфли. Не обращая на читающего Третий Дневник брата, девочка захлопнула дверь и с гордым видом ушла искать Рамиреза и своего ненаглядного Пухлю. Диппер продолжил читать, решив тоже не разговаривать с Мэйбл — он считал её виноватой, но не себя. И вот Пайнс уже проходила мимо кафешки Ленивой Сьюзен, как вдруг встретила на пути… Пасифику. — О, глядите-ка, кого я вижу! — язвительно произнесла Нортвест. — В кино к подружкам опоздала, а в какую-то забегаловку нет? — Послышались смешки. — Откуда ты… — начала Мэйбл, но её тут же перебил голос Элизы. — Ох-хох, я знаю всё и обо всех в Гравити Фолз. А ты глупее, чем казалась. Мэйбл зажмурилась и быстро ушла в кафе, села за столик и уткнулась в него лицом. Мда, паршиво день начался. Пайнс хлюпнула носом и мысленно мечтала вернуться в прошлое и всё исправить. Но после встречи с Временным Младенцем ей не очень-то хотелось вновь влипать в неприятности. Девочка громко вздохнула, чем привлекла внимание Ленивой Сьюзен. — О, Мэйбл Пайнс. — Женщина приподняла веко и посмотрела двумя глазами на Звёздочку. — Слушай, Сьюзен… — начала девочка. — Ты когда-нибудь хотела бы вернуться в прошлое и изменить ошибку одного важного для тебя человека, чтобы пойти куда-то с не менее важными людьми?.. — Хм, наверное, нет, — ответила владелица, опустив веко обратно. — Раз судьба так захотела — так и должно быть. Пайнс поблагодарила женщину за совет и медленно пошла искать Пухлю. Когда девочка обошла весь город, уже приближался вечер, но Зуса со свинкой она так и не обнаружила. «Наверное, они дома», — подумала Пайнс, и с этими мыслями направилась в сторону Хижины Чудес. Ну, а что касается её жителей, то можно сказать одно: все искали Мэйбл, но не могли нигде найти. Даже Стэн заволновался и пошёл прочёсывать лес, но, в итоге, не нашёл её. Диппер сидел на пороге и надеялся встретить сестру, но на горизонте было лишь заходящее солнце. Мальчику стало страшно, он хотел извиниться перед своей Звёздочкой, хоть и считал её виноватой, а не себя. И вот, под заходящее за горизонт солнце, явилась Мэйбл, с грустным видом вздыхая. Диппер радостно окрикнул её, но сестра лишь прошла мимо и ушла на крышу. Ужинать не стала. Она взяла с собой ириску и Пухлю. Дипперу на душе кошки скребли. — Эх… пускай отдохнёт от всего… — произнёс Форд, начав есть свой омлет. — Ох уж эти дети! — чавкал Стэн. — Обиды ни о чём!***
Мэйбл уселась поудобнее на крыше и открыла ириску из обёртки. Жалуясь Пухле на своего братца-раздолбая, Пайнс жевала конфету и смотрела на чернеющее небо, которое затягивалось звёздами. Девочка просидела на крыше вплоть до одиннадцати. И вот, ровно в полночь, вместо Луны появился большой глаз, а из него явился… Билл. Пайнс вздрогнула, схватившись крепче за свинку. — Ха-ха, не ждала? — ехидно спросил Сайфер, поправляя цилиндр на голове. — Знаю, знаю: не ожидала, а я припёрся! — Что тебе от меня надо?! — спросила Мэйбл. — Ох, Звёздочка, поверь — абсолютно ничего. Разве что… твоё тело! — Не отдам! — Пайнс сжалась от страха и одновременной злости, прижимая к себе Ваддлса. — И моего Пухлю ты тоже не получишь, треугольный! — Хех, да что уж так формально? — усмехнулся демон разума. — Уходи… — Мэйбл задрожала. — Мне и без тебя плохо… — О, надо же-е. — Сайфер прищурился. — Впервые вижу тебя такой подавленной!.. Мне это нравится. Люблю наблюдать в людях страх и отчаяние. — Пошёл прочь! — О, как заговорили, — усмехнулся Билл и подлетел к девочке вплотную. — Давай же, поведай мне свою душещипательную историю… — Я не собираюсь ничего говорить тебе! — Пайнс из последних сил сдерживала слёзы и злость. — Мда уж… — выкинул демон. — Тогда… Внезапно Пайнс и Пухлю ослепила яркая вспышка. Мэйбл сильнее зажмурилась, а когда всё закончилось — девочка боялась открыть глаза. — Ну же, Звёздочка, — Пайнс чувствовала сквозь слова демона его язвительную улыбку, — покажи мне своё испуганное личико. Мэйбл медленно распахнула большие глаза, виднеющиеся под россыпью чёрных ресниц. Её шоку не было предела, когда она увидела вместо геометрической фигуры миловидного парня лет пятнадцати. Он был блондином с длинной чёлкой, откинутой через правый глаз, на котором виднелась чёрная повязка; одет мальчишка был в жёлтую безрукавку с рисунком большого глаза, над ней виднелся воротник розовой рубашки, под которым проходила голубая бабочка, и в чёрные штаны с такого же оттенка кроссовками. — Удивлена, малышка? — С лица Сайфера не спадала ухмылка. — А ты что думала? Я могу принимать ту форму, какую захочу! — Ого… — только и смогла вымолвить Пайнс. — Хе-хе, ну, а теперь ты готова рассказать мне свою драму? — спросил Билл. Сама не зная почему, Мэйбл выложила демону разума весь день. За всё время своего рассказа она не отпускала Пухлю, который уже успел уснуть на её ласковых, детских ручках. Как ни странно, Билл внимательно слушал девчонку, что вводило её в недоумение. «Зря, Мэйбл, зря…» — ругала себя Пайнс. Но, почему-то, она всегда считала этого демона не таким уж и плохим… просто душа у него тёмная. — Вот, собственно, и вся история, — выдохнув и не спуская взгляда со своих ног, закончила повествование Мэйбл. — Хм, жаль, что я не взял с собой попкорн… — ответил с насмешкой Сайфер, на что получил обидчивый и осуждающий взгляд собеседницы. — Ладно, прости — неудачная шутка… — Билл, почесав затылок, продолжил. — Знаешь, в этой ситуации вы оба «хороши»: одна не сказала о раннем подъёме, другой сглупил и вообще отключил будильник, вместо того, чтобы просто перевести его на немного попозже… Рапунцель со своей запутанной историей на вашем фоне отдыхает. — И не говори… — Мэйбл немного улыбнулась. — О, у тебя выражение лица сменилось, — заметил Сайфер. — Как вы там, люди, это называете? Улыбка? — Ага… — Пайнс почему-то стало смешно и страшно одновременно: от Билла можно ждать что угодно. — Мэйбл!.. — раздался голос Диппера. — Я хотел поговорить… — К тебе Сосенка пришла, Звёздочка, — вымолвил Билл. — Я пока не хочу говорить с ним… — Девочка наконец отпустила Пухлю. — Тогда я знаю отличный выход из ситуации! С этими словами Сайфер взял на руки Мэйбл и спрыгнул с крыши, аккуратно опустившись на землю, поставил её обратно и взял за руку, убегая в лес. Её брат зашёл на крышу, но не нашёл сестру — это его одновременно и напугало, и расстроило. Подумав, что она где-то сидит в одиночестве и плачет, Дипперу защемило сердце. «Я найду её и обязательно извинюсь…» — решил мальчишка и, взяв с собой Пухлю, пошёл искать свою дорогую Звёздочку.***
Мэйбл бежала вместе с Биллом по лесу; дыхание девочки стало частым, и, отбежав на приличное от Хижины Чудес расстояние, Сайфер наконец остановился, давая подружке отдышаться. Мэйбл осела на землю, пытаясь выровнять дыхание, в то время как Билл спокойно сел на бревно, лежащее рядом, с настолько спокойным видом, будто бежала лишь Пайнс. Спустя минут пять, смотря на ночное светило, Сайфер сказал: — Какие же вы, людишки, слабые… — Какие есть, — отозвалась Мэйбл, наконец отдышавшись и сев рядом. Девочка подняла взгляд на небосклон и грустно улыбнулась. — Я люблю смотреть на ночное небо… оно завораживает и пробуждает внутри приятные чувства. — Не знаю, мне, демону, этого не дано понять, — пожал плечами Билл. — В смысле? — У демонов нет чувств: нам всё безразлично. — Сайфер смотрел на Луну, но ни удивления, ни восхищения в его глазах не было. — Вот как… — Мэйбл опустила грустный взгляд на землю. — Ты совсем-совсем ничего не чувствуешь? — Да, — уверенно ответил демон. Но сам-то он понимал, что это не совсем так. «Глупая, глупая Звёздочка, — говорил себе демон разума, — и я тоже глупый… скрываю то, что пора бы уже признать.» Внезапно в небе упала звезда. — О, Звёздочка, гляди! На небе такая же звезда пролетела. — А почему «такая же»? — не понимала Пайнс. — Все звёзды временно существуют, как и ты, Мэйбл… — Демон впервые назвал её по имени, от чего та покраснела и вздрогнула. — Все звёзды появляются и исчезают. Но знаешь, какое между вами различие? — Какое? — Они холодные, ничего не чувствующие материи, а ты — живая и добрая, имеющая чувства. — Тогда почему ты называешь меня «Звёздочка»? — Потому что на твоих свитерах постоянно мелькают звёзды, — усмехнулся Билл. — И потому, что ты такая же красивая, как звезда. Пайнс стала краснее перца чили от слов демона, у неё в голове не укладывалось: как он мог такое сказать? Мэйбл, решив, что это его новый план, встала с бревна и хотела было уйти, как вдруг холодная рука Сайфера схватила её. — Ты куда это, Звёздочка? — спросил Билл. — Ты опять что-то замышляешь, я права?.. — с горечью в голосе задала вопрос на вопрос Пайнс. — Если бы это было так… — начал демон, от чего у девчонки будто пробежались пауки по спине. Билл прижался к ней со спины, и с усмешкой шепнул ей на ухо. — То ты бы уже была мертва… Мэйбл вздрогнула. Кровь застыла в жилах, словно заледенела в один миг, но горящей оставалась точка, к которой прикоснулся Билл. Рука девочки под его холодной рукой горела, словно вся кровь ушла туда, разливаясь щипающим ощущением. Пайнс тяжело выдохнула. — Я… верю тебе, Билл, — сказала Звёздочка, что заставило демона удивиться. — Раз так… давай сыграем в игру? — Не отпуская руку Мэйбл и не убирая лица от её уха, демон продолжал шептать, и Пайнс захлёбывалась от его слов, будто ухо кипятком ошпарили. — Какую?.. — неуверенно спросила Звёздочка. — Догонялки. Пайнс, в надежде уйти от этого тягучего чувства, согласилась. Сайфер отошёл и закрыл единственный глаз рукой, начав отчёт. Пайнс тихо пробежала сквозь хаотичную россыпь кустов и деревьев, как вдруг раздался звоном голос Билла: «Отчёт окончен, я иду ловить». Почему-то его слова вызвали у Звёздочки страх. Пайнс бежала со всех ног, словно за ней гнался волк, готовый съесть её. Но, честно признаться, демон разума — хуже, чем какая-то там жалкая лесная псина. Мэйбл бежала без оглядки, боясь попасться Биллу. От усталости Пайнс решила передохнуть. Она вымоталась, и решила облокотиться о дерево. Тяжело дыша, Пайнс не заметила, как Сайфер вплотную подошёл к ней. Опомнившись, девочка уже была прижата сильным телом к дереву. — Попалась. Этот голос… он сводил с ума. Его звучание, дикое и обжигающее, раздирало Пайнс, создавая ощущение страха и одновременного помешательства: Звёздочка боялась не столь демона, сколь то чувство, нарастающее в ней с каждым днём. — От тебя веет холодом и жутью, но почему меня это притягивает? Неуверенным голосом произнеся это, Мэйбл посмотрела в пустые и бездонные голубые глаза Сайфера. Они словно океан, словно волны, разбивающиеся о скалы и расщепляющиеся в мелкие хрусталики пены… В эти пустые, но родные Мэйбл глаза она могла смотреть вечно: они затягивали, будто настоящая морская бездна: тягуче и заставляя задыхаться. Наконец Пайнс признала это непонятное чувство, которое она не раз испытывала, но… в этот раз она понимала, что кроме этого демона ей никого не надо. Лишь бы чувствовать его холодные, и одновременно горячие прикосновения, лишь бы тонуть в этих бездонных глазах, лишь бы… просто быть рядом, понимая, что это чувство, именуемое любовью, было взаимно. Внезапно Билл сократил между их лицами расстояние и накрыл губы дрожащей Звёздочки своими. Мэйбл в недоумении округлила и без того большие глаза. Пару секунд. и Пайнс, будто в тумане оказавшаяся, не стала сопротивляться. Горячий язык Сайфера скользнул между её зубов, а потом проник внутрь, по-хозяйски исследуя каждый миллиметр. Девочка не могла сопротивляться — не хотела. Она ответила тем же Биллу, не в силах себя контролировать. Мозг уплыл, сознание улетучивалось, будто их и не было вовсе: осталось лишь то чувство, нарастающее у обоих. Демон, всё это время держа руки Мэйбл над её головой, отпустил их, спустившись ими Пайнс на бёдра. Девушка невольно вздрогнула, запустив ручки в мягкие волосы Билла. Этот поцелуй длился бы вечно, если бы не чёртова нехватка кислорода. Отстранившись, Пайнс ослепила яркая вспышка…***
Мэйбл распахнула глаза и очутилась в своей комнате, где раньше был ковёр-обормот. Потерев лоб, Пайнс вспомнила, что с ней произошло, и покраснела. «Неужто сон? .» — спросила она себя, встав. На тумбочке лежала записка. Девочка быстро её развернула и прочла следующее: «А от тебя пахнет конфетами и счастьем. Меня тянет к тебе. Подпись: твой Демон.»