Белизна

Она одна. Одна в белой комнате, окутанной сумраком. Вокруг только заурядная мебель с острыми углами. Тусклый свет из небольшого окошка двадцать четвёртого этажа тоже белый - то ли от его отражений от комнаты, то ли он решил не выбиваться из общего стиля. Белизну нарушает лишь копна каштановых волос девушки, они смотрятся так неестественно и неправдоподобно, будто этого цвета в природе не существует, равно как и других – будто весь мир принадлежит только белому цвету. Она сидит на краю кровати, застеленной тонкими простынёю и одеялом, и чувствует, как в ее груди осенний лист, облитый дождем, трепещет на ветру. Пальцы ее голых ног едва касаются пола, холод которого приносит свой вклад в состояние девочки - она продрогла полностью: от пальцев ног до самых отдаленных уголков своей души. Руки дрожат, а во всём теле чувствуется слабость – будто она целыми днями бегала. Но нет, она лежала на кровати. И думала, думала, думала… - Почему я одна? Почему она ко мне не приходит? – раздался грустный и уставший голос в безмолвной белой комнате. Сердце учащённо застучало, будто хотело сделать из монолога хозяйки диалог. Но оно только расстроило её. И хозяйка подобрала ноги к груди, пытаясь спастись от холода, но не могла, потому что это был душевный холод. А от него, как известно, спасает только тепло другого человека или счастливое и мгновенное решение мучающей проблемы. Бледнолицая девочка зажмурилась, и из её груди вылетел протяжный и надтреснутый стон. С коленями, крепко обхваченными руками, она повалилась набок. Но ничего не поделаешь – к ней не прилетит добродушная, весёлая фея и не исполнит все её желания по мановению волшебной палочки. А очень жаль. Та девочка представлялась ей такой феей, только она приходила довольно редко, а не тогда, когда была особенно нужна - как, например, сейчас. Девочка из белой комнаты вспомнила их первую встречу. Она стояла у белоснежного подоконника в белом коридоре, спрятавшись за занавесками небесно-лазурного цвета. Освещая весь коридор, в окно заглядывало приветливое осеннее солнышко, лучам которого она подставила своё милое лицо. - Привет! - услышала она чей-то громкий, звонкий и яркий голос. Она оглянулась и увидела девочку, примерно такого же возраста и роста. - Привет, - раскрасневшись, но взяв себя в руки, ответила она своим сухим и тихим голосом, казавшимся хрустом опавших листьев из-под ног ребёнка в осеннем парке. - Что ты тут делаешь? – спросила девочка с волосами цвета желтоватой слоновой кости. Сглотнув от волнения, она ответила заикаясь: - С… с.… стою. - Нет, - протянула улыбающаяся незнакомка. - Что ты вообще тут делаешь? От неё веяло такой жизнерадостью и весной, что нашей девочке, не привыкшей к такому, стало не хватать воздуха. Набрав его, она ответила: - Болею, лежу вон в той палате. И она указала на дверь своего белого плена. - А, понятно! Выздоравливай! От этих слов на душе стало так тепло и спокойно! И ей сразу показалось, что завтра же она непременно поправится. А потом они довольно долго беседовали, и своей новой знакомой, такой яркой и необычной, она показывала свою комнату, свои рисунки, книжки и семейные фотографии. Весёлая девочка интересовалась всем: и что она делает целыми днями, и какие у неё хобби, и какие мультики смотрела, и какие есть игрушки. Девочке из белой комнаты было так хорошо с ней! Ведь впервые за долгое время к ней кто-то проявляет интерес, не связанный с её болезнью. Поэтому она забыла и о болезни и об одиночестве. И даже о том, что комната такая скучная и белая. Но потом эта девочка ушла, обещав вернуться. Как сложно было ждать новой встречи! Время тянулось так, будто было привязано к ноге обессилевшего путника. Зато когда они снова встречались, все плохие мысли оставались позади. Таких встреч можно было насчитать четыре-пять. Но сейчас уже очень давно девочка не приходила в гости. И девочка в белом плену искала причины этого. Могло произойти что угодно: много домашней работы, дела в школе, её наказали родители за какой-то проступок, ей нужно посидеть с маленьким братом и так далее. Но она склонялась к тому, что новая знакомая не хочет дружить с такой скучной, как она, девочкой. Девочкой с серым голосом и в белой комнате. С уставшим и угрюмым взглядом. Горькие слёзы полились из зажмуренных глаз. Они катились по раскрасневшимся щекам и падали на белое одеяло. Горло сковало горем, а грудь – от несчастья. Стало ещё холоднее, и девочка начала доставать из-под себя одеяло. Справившись, она залезла под него и укуталась, будто бы была на улице среди снега. Она обняла клочок одеяла, будто прижималась к груди своей любимой мамы. Стало немного легче: одеяло согрело её утомлённую душу. - Пожалуйста, - полушёпотом взмолилась она, - дай мне шанс! Шанс обрести друга! И выздороветь! А потом она снова заплакала. И плакала так ещё очень долго. Но никто не слышал. И она уснула беспокойным сном.