Выбор сделан

— Ты как? — тихо спрашиваю, и моё вечно холодное лицо выглядит как-то странно взволнованно. Друг. Мой лучший друг — Савада Тсунаеши, босс ранее самой сильной в мафиозном мире семьи, стоит на коленях. Поле боя сейчас в таком состоянии, что даже мне, уже закалённому в сотнях сражений человеку, хочется отвести взгляд. Нападение на особняк было неожиданным. Только недавно, после кровопролитной войны, был заключен пакт о ненападении между семьями Вонгола и Де Стелла. Разумеется, все расслабились, а зря. Сосредоточившись на договоре с Де Стелла, Вонгола совершенно потеряла бдительность относительно других семей. Ведь война затронула не только Альянс, другие, более мелкие семьи, тоже сильно пострадали. Поэтому, тщательно зализывая раны, никто не обратил внимание на значительно возросшее влияние семьи Маршель. Два месяца они оставили нам для относительно спокойной жизни в повседневной рутине. А после — нападение. Едва вставшая на ноги Вонгола, не справлялась. Хранители и босс сражались, не щадя себя. Да и враги не щадили. Один за одним они нападали, никто не брал в толк — откуда семья достала столько людей. Настало время последней битвы, а подкрепление в виде Варии вызвать так и не удалось. Внеплановый отпуск, знали бы они, чем он обернется. Ранее прекрасный особняк уже превратился в развалины. Кровавые тела как врагов, так и союзников было не опознать. Лицо Хаято, которое раньше так нравилось девушкам, было исполосовано до неузнаваемости. Да и сам он лежал с дырой во лбу. Подарок вражеского снайпера. А Ямамото, тот, кто уже не был таким глупым и наивным, как во времена средней Намимори, тот, от чьей катаны пала не одна сотня членов вражеской семьи, тот, кто грудью закрыл своего босса, тот, кто больше не улыбнется, поднимая своим оптимизмом друзьям настроение, тот, кто уже мёртв и оплакан выжившими. Реохей продержался не многим больше. Предпочитая честную битву в рукопашную, в этой войне он не гнушался холодного и огнестрельного оружия. В ход шло всё, что было. А удары в спину уже не казались такими бесчестными и непростительными. Но и это его не спасло. Ведя свой отряд по лесу к вражескому логову, он не заметил странного тиканья, похожего на часы, и угодил в ловушку. С десяток взрывов огорошил глушь леса. Ламбо. За те годы, что провёл в семье, он значительно подрос. Но разве пятнадцать лет — возраст, который можно провести в бесчисленных сражениях?! Его любимую И-пин взяли в заложники и передали приходить одному для честной дуэли. В этом возрасте дети беспредельно наивны. Их трупы бы так и не опознали, если б не парные браслеты — обычные безделушки, которым ценность придавали только они. Но что же было с Хибари? Что стало с человеком, который в мир мафии попал только, чтобы получить силу? Хоть он никогда не показывал, хранители знали, что он также предан их Небу. В этом была их ошибка. В этой войне отлично было видно, кто слаб, а кто силён. Он ушел. К более сильным. И погиб от руки того, кого считал слабым. От руки босса, что верил в него до конца. Тсунаеши верил в него, когда он ушел. Когда доложил о них всю информацию тоже. И даже когда движением его руки лишился глаза. Но всему приходит конец. А терпение человека, в одночасье лишившегося своей семьи, не вечно. А ведь труп хранителя облака с выразительно хищными чертами смотрелся на фоне остальных тел особенно завораживающе. И вот теперь нас двое. Хотя, громадное количество членов семьи Маршель по всей территории лесов никто не отменял. Савада слаб, устал, да и я, величайший иллюзионист, не бодрячком. Всё на что меня хватило — это вопрос. Я и не ждал, что он ответит. По нему и так видно, что он не очень-то и в порядке. — Ещё жив, — внезапно обреченно, с грустной усмешкой отвечает он, превозмогая боль в глазнице и, такую обескураживающую, от клинка в спине. Да уж, казалось бы, самый очевидный ответ человека, который еще может говорить. И сколько радости принесли б эти слова в такое время, если б друзья были живы. Но ему больше не за кого сражаться. «Месть — это отвратительно», — скажут многие. Но никто из них не бывал на его месте. Такого он и врагу не пожелает. Был бы на его месте я, пожелал — дону Маршель. Человеку, что являлся корнем его проблем. А ведь в последний момент, разведчикам удалось доложить о внезапной свадьбе дона семьи Маршель и дочери дона Де Стелла. Вполне возможно, что Де Стелла участвовали из тени, пакт не нарушен, ведь по сути зачинщики не они. Хотя узнавать, были ли они причастны к войне, поздно. Да и бесполезно. Ведь я знаю: он мстить не будет. Он не я. Он — Небо. Он уже давно не тот маленький и наивный ребенок, которого я встретил когда-то в Кокуе-ленде. Как же быстро растут дети. Кажется, я слишком часто забываю, что он мой ровесник. Но разве можно меня, безжалостного убийцу, назвать ребенком? Да и я никогда себя таковым не считал. А вот маленькое Небо хоть и вырос, но так и остался до безобразия добрым. Перед ним стоит выбор: мстить мафии или нет. Я вижу в его глазах, он мстить не будет, но я от своей мести не отказывался никогда. — Обидно, — произношу, с чуть более наигранной жалостью, чем чувствую, и достаю трезубец, смотря на клинок, что мгновение назад воткнул тебе в спину. Прости, Тсунаеши, я знал, что так будет. Я сделал свой выбор.