***
Двинувшись в чащу веселья, двое молодых людей бродили сейчас меж ларьками с едой, мелкими сувенирными лавками, от которых веяло древесиной старинных амулетов и прочих безделушек. Вокруг толпились сотни людей, изредка задевая друг друга плечами, локтями и попросту бесцеремонно толкаясь в разные стороны… Все это немного нервировало Нацу и, невооруженным взглядом, было видно, что он чем-то удручен. Об этом говорили немного рваные движения и суета в серых глазах, что не ускользнуло от зоркого взгляда блондинки. — Нацу, все в порядке? — Оторвавшись от пестрых витрин, Люси нахмурилась, заглянув в лицо своего визави*. — Ты выглядишь напряженным…? В эту самую секунду очередной человек врезался в Драгнила, заставляя того бросить испепеляющий взгляд в свою сторону. Люси удивленно вскинула брови вверх, когда тот одними губами чертыхнулся. — Да все нормально… — Тут же ответил парень, оборачиваясь слишком резко на случайного неумеху, который чуть не сбил его с ног. — С чего ты взяла, что что-то не так? — Легкий истерический смешок вырвался из его легких, заставляя Хартфелию скептически хмыкнуть. — Ну, ладно… — Короткий кивок и она обернулась на смеющихся незнакомцев, который только что покинули сверкающий автодром. — Не хочешь прокатиться…? — Указав пальчиком в сторону припаркованных машин, девушка улыбнулась. — Ты правда туда хочешь…? — Усмехнулся молодой человек, недоверчиво метнувшись взглядом к очередной потасовке возле входа на аттракцион. — Выметайся! Тут дети ездят, идиот! Возвращайся, когда протрезвеешь! — Охранник, не очень внушающих размеров, пнул под зад подростка. Не растерявшись, тот показал фак лицу порядка. Хартфелия лишь молча закивала. — Ну, тогда идем… — Выпал в осадок тот, и направился к кассе за билетами.***
Красный закат давно померк. И теперь просторный парк озаряло подвешенное небо из тысячи ярких гирлянд над головой шумных гостей. После гоночной полосы, которая, по ощущениям, старательно пыталась пережевать Нацу и выплюнуть за борт, мужчина старательно пытался перевести дыхание. — Да… — Переваривая в мыслях десять столкновений с перевозбужденными детьми за рулем под крики их родителей, парень вытер со лба испарину. — Это еще хуже, чем оказаться на одной гоночной полосе с Гажилом… В джинсах что-то завибрировало и Нацу дернулся от неожиданности. Вытащив из кармана телефон, тот не особо обрадовался. Ведь звонки все чаще напоминали эмоциональные пытки, от которых парня уже начинало подташнивать: всегда кто-то был в беде, всегда нужно было срочно бросать дела и мчаться на помощь обществу. — Ну и как проходит «Свидание Века»…? Сколько раз тебя уже стошнило на Люси? — А я-то думал, что у нас опять собрание посреди ночи нарисовались… — Усмехнувшись собственному пессимизму, Нацу принялся рассматривать прохожие лица, которые проплывали мимо непрерывным хаотичным потоком, подобно снежинкам в воздухе в январскую метель. — И когда это ты стал таким нудным…? — Грей сдавленна засмеялся, вытесняя из розоволосой головы мрачные мысли. — Все пятнадцать минут, что мы провели на автодроме, я никак не мог свыкнуться с мыслью, что девушка, которую я знал вчера, может так себя вести… Ты представляешь, оказалось, что эта хрупкая, на вид, женщина вовсе не такая уж и хрупкая, отморозок… По ту сторону провода послышался очередной смешок. — Выходит, ты все же поспешил с выводами насчет Люси…? Другого я от тебя и не ожидал, головешка… — Водила она так, словно родилась за рулем! — Бросив взор на блондинку в очереди в туалет, Драгнил усмехнулся своим мыслям. — Мне даже захотелось посмотреть что будет, если посадить Люси на мотоцикл… — Ты решил убить всех своих подружек? — Ха-ха… — Неудачная шутка, согласен, прости… — Старые раны, пусть и затянулись, но все еще изнывали в непогоду. — Так сколько раз тебя уже стошнило, говоришь…? Люси не задело? — Нисколько, — по спине прошелся мороз и мужчина дернулся. — Но я был близок… Дальше по списку оказался аттракцион с воронкой внутри… — У-у-у… — На вид эта чертова горка казалась безобидной! Но, в общем, меня чуть не вывернуло наизнанку… — Ну, а дальше то что? Вы уже… Гхм…? Ты про тренировку сегодня не забыл-то? Затяжное молчание прервал перезвон золотистых колокольчиков — Люси подошла незаметно. — Нацу, ты как, отошел…? — Ох, е! Я и не заметил как ты… — Протараторил тот, пряча телефон обратно в карман. — Эй, Нацу?! — Послышалось из кармана, но парень уже позабыл про друга на том конце провода. — Ты какой-то бледный… Может, тебе воды попить…? — Пожалуй… — Мужчина выпал в осадок, почесав неловко затылок. — Кажется, центрифуги — не мое… Мне нужно пару минут, чтобы внутренности стали на место…***
— Держи… — Протянул холодную бутылку воды блондинке, Нацу вытер губы тыльной стороной ладони. Прохлада обожгла горло и теперь дразнил снова чувствовал себя живым человеком. — Спасибо, — вмиг оживилась барышня, прильнув губами к холодному стеклу. Он всего на мгновение позволил себе поглазеть. Пухлые губы, покрытые блеском, мерцали в свете фонариков. Миллиметр за миллиметром — они вот-вот коснуться горлышка бутылки, которое еще хранило отпечаток его ДНК. — Страдала бы дальше, — пожал плечами тот, чувствуя как сердце заходится чаще в груди. Все о чем он мог думать — вкус ее губ, который все еще оставался для Драгнила загадкой. — Эй, все не выпивай! — Засмеялся сероглазый, подметив, что воды стало на половину меньше, — я тут тоже пить хочу, не забывай… Нехотя оторвавшись от бутылки, Люси облегченно выдохнула и, с улыбкой на розовых устах, вернула мужчине емкость с водой. — Прости, я увлеклась… — Звонко рассмеялась блондинка, смутившись от своего поведения. Пока Нацу приник к стеклянной емкости снова, Хартфелия подняла взгляд на горизонт и подметила, что в небе появились первые звезды, а воздух охладился до своего сезонного минимума. — Хорошо-то как! — Выдохнул Драгнил и вытер воду с подбородка тыльной стороной ладони. — Я и не заметила как прошел день… — Мелодичный голос завлек своей песнью и молодой человек вопросительно посмотрел на источник. — Надо же… — Все хорошо? — Да, все отлично. Я просто совсем потеряла счет во времени, — усмехнулась она, осознавая всю глупость собственных слов, — Надо же… — Надо же…? — Хмыкнул розоволосый, присев рядом на скамью. В этот самый момент весь парк загорелся тысячами различных огоньков. Вечер поглотила полумрак, а это значило, что пришла пора включать все яркие вывески, завлекающие народ, фонарные столбы и вереницы из гирлянд, тянущиеся от одного столба к другому. — Как красиво! — Восхищенно пролепетала блондинка, пытаясь рассмотреть все вокруг с интересом маленького ребенка. — Небо мерцает! И я забыла как тут красиво! Такое поведение вызвало у Нацу сдавленный смешок. Он никогда еще не видел, чтобы кто-то ее возраста так восхищался такими типичными и банальными вещами. Все это придавала этой девушке девственной чистоты… Словно, время обогнуло ее и никто не успел заклеймить светлую душу чернотой. Это манило к ней еще сильнее, с новой силой. — Да… — Только и смог он выдавить из себя, увлеченный блеском в карих глазах. — Красиво… Из раздумий его вывел вопрос, вспыхнувший в ее восхищенном взгляде. — Чем так вкусно пахнет? — Втянув сладкий запах носом, что принес ветер, Люси закрыла глаза, пытаясь понять природу неизвестного аромата. Принюхавшись, Нацу едва удержался, чтобы не проронить неосторожный смешок. — Я сейчас, посиди тут немного… — Только и сказал он, оставляя девушку одну. Прошло где-то около пяти минут, прежде чем парень вернулся. В руке его зависло огромное сахарное облако розового цвета на белоснежной пластиковой палочке. — Держи, — улыбнулся он, обнажая белые зубы, — ты же этот запах почуяла, так ведь…? — Сказал он, протянув безобразно-розовое облако блондинке. — Как ты понял? — Восторженно лепетала та, нападая на сладость. — Обоняние хорошее… — Пожал широкими плечами розоволосый, ухмыльнувшись. — Спасибо, Нацу! — Набивая рот ватой, выпалила блондинка, глаза которой, буквально, светились от счастья. Да, пожалуй, это того стоило. Драгнил с умилением наблюдал, как его спутница уплетала очередной лакомый кусочек из сахарных волокон и клала его себе в рот. Поймав на себе взгляд серых глаз, Люси замешкалась. На щеках вспыхнуло пламя, она зарделась. — Хочешь…? — Указала она на сахарное облако цвета жвачки. Усмехнувшись, он кивнул, вспомнив, что сто лет не ел ничего подобного. Потянувшись за кусочком рукой, он тут же опешил, когда Хартфелия взяла и убрала вату в сторону, подальше от его пальцев. Вопросительно подняв голову, мужчина замер на месте. — Ч-что ты… — Рот открой. — Со всей серьезностью проговорила та, вмиг изменившись в лице. «В какие игры играет эта девчонка?» — Затерявшись в собственных догадках, мужчина на мгновение растерялся, когда понял что совсем не знает чего ожидать от блондинки в следующий раз. — Предупреждаю, я кусаюсь… — А я не из пугливых. — Улыбнулась Люси, оторвав кусочек ваты и положив его в рот Драгнила. Оно тот же растаяло, оставаясь на пальцах сахарным отпечатком. Быстро смутившись, двое молодых людей уже вовсю собирали на себе десятки посторонних взглядов и давали любопытным фанатам повод для того, чтобы лишний раз пошептаться. Но этим двоим сейчас не было дела до посторонних глаз… Сейчас есть только они вдвоем и никого больше. Все шло гладко и спокойно: смущенный взгляды, смешки и неловкие касания. Пока маленький кусочек ваты не прилип к подбородку Хартфелии, заостряя на себе внимание парня. — Замри! — Внезапно выпалил мужчина, заставляя девушку застыть на месте. — Ч-что? — Непонимание отражалось на ее физиономии, карие глаза округлились и Люси буквально перестала дышать на какое-то мгновение. — Что там?! Жук?! У меня жук в волосах?! Где он? Нацу?! Что там?! Сейчас с куском ваты, на столь сосредоточенном лице, она выглядела весьма забавно, даже смешно. Но Драгнил решил не вводить никого в заблуждение во избежание неловких сцен и сдержал смех, рвущийся наружу… — Не шевелись… — Приблизившись максимально близко к блондинке, розоволосый склонился над ее лицом. — Что происх… В эту самую секунду, Люси была на грани сумасшествия: горячие, нежные губы коснулись ее лица, у подбородка. И место поцелуя вспыхнуло огнем, разливаясь по венам жаром. Краснея, как маков цвет, она все никак не могла выдавить из себя ни слова. Затаив дыхание, блондинка молча ждала, пока ситуация проясниться… Ей показалось, что весь мир остановился: музыка перестала играть, смех и крики стихли, а вагончики горок замерли там, где оказались секунду ранее… Она слышала только тяжелые удары собственного сердца, от которого расходилась ноющая нега, разливаясь по всему телу, и жаркое дыхание на своем лице — его дыхание. Отпрянув от блондинки, парень хлопнул глазами. Люси сидела напротив в сантиметре от его лица и просто смотрела на него с приоткрытыми губами. В карих глазах не было вопросов, в них не было ничего, кроме таинственного тумана, который раньше Нацу не замечал. Через секунду она шумно вдохнула, вспомнив, что дышать — необходимо. — Что с тобой? — Усмехнулся молодой человек. — А…? — Опешила та, возвращаясь на деревянную скамью. Прохладный ветер пронесся через весь парк и охладил пылающую шею, которую так внезапно обдало жаром. — Что…? — У тебя просто вата прилипла к лицу, вот я и решил убрать ее… — Таким способом?! — Вспыхнула Хартфелия, вновь провалившись в воспоминания о жарком невесомом поцелуе, который застал ее врасплох. — А что…? — Н-ничего! — Выпалила она, закрывая красное лицо в своих ладонях, чтобы Нацу не заметил новой волны смущения, накатившей так не вовремя. Мгновение спустя все внимание девушки привлек крик людей, доносящийся над ее головой. Машинально подняв взгляд к небу, глаза, цвета коньяка, расширились до внушительных размеров — прямо над ее головой пронесся поезд с десятками вопящих пассажиров и исчез куда-то, нырнув вниз по спуску. — Люси? — Это… — Выпалила блондинка от неожиданности, чем быстро привлекла внимание своего друга. — Ты о чем…? — Проговорил парень спокойно, но затем проследив за восторженным взглядом своей подруги, тут же изменился в лице. — Ох, вот о чем… Хочешь прокатиться? — Недобрый огонек сверкнул в серых глазах, отчего Люси стало не по себе. — Нет конечно! — Опешила та, содрогаясь от одной мысли о такой поездке. — Да никогда в жизни я не сяду туда! Слышишь?***
— Да чего ты так трясешься, ей богу! — Засмеялся мужчина, стоя во главе очереди с нервной блондинкой. — Можно подумать, я тебя на верную смерть отправляю! — В уголках его глаз уже навернулись слезы от столь душещипательной картины, раскинувшейся перед ним: девушка закусила нижнюю губу в истерическом припадке, в ее глазах читался самый чистый страх, а руки блондинки неистово дрожали. — Люси, не волнуйся ты так, это совсем не страшно, — усмехнулся парень снисходительно, — я же рядом буду, никуда не денусь…— Внезапно проговорил он спокойной, коснувшись ладонями лица Хатфелии, от чего та опешила и резко перестала рыпаться, как рыба на паркете. Тепло от его ладоней отрезвило бедствующее сознание. — Помирать — так вместе! — Совершенно уверенно произнес молодой человек, вызвав замешательство в голове блондинки, и улыбнулся под конец, завидев вновь гримасу полную ужаса на миловидном личике. Быстро отпрянув от дамы, Нацу оперся на ограждение перед собой, находясь в диком угаре неудержимой волны смеха. Однако Люси не разделяла его взглядов на ситуацию. — Ну и болван же ты, — обиженно надулась кареглазая, в глазах которой уже блестели слезы от неизбежности, — что бы тебя, Нацу! И как я вообще на это согласилась?! — Да ладно тебе! — Восстанавливая ровное дыхание, прохрипел тот. — Будет весело, чего ты так боишься? Здесь каждый день куча народу катается, мы не первые… — Отст… — Начала было блондинка, как была перебита контролем у ограждения. — Можете занимать свободные места, — пробурчал мужчина средних лет с сигаретой в зубах, — проходите, не создавайте столпотворение! Вот он — момент, которого она так боялась. Его ужасно хотелось оттянуть, как можно дальше. Но нет, увы, всему приходит конец. И ожиданию тоже. — Идем! — Схватив за руку Хартфелию, Нацу потянул ее на платформу, у которой стояли вагонетки разных цветов. Ватные ноги не хотели слушать свою хозяйку и просто болтались, передвигаясь под настойчивостью Драгнила и только. Сейчас Люси хотелось только одного — жить. Желание это, буквально звенело в ее голове, отдаваясь эхом в ушах. Но сказать об этом Нацу она не могла из-за гордости и страха быть высмеянной. Снова. Все таки усевшись в один из вагончиков, Драгнил затащил в него и Хартфелию, не смотря на все ее отчаянные попытки остаться на земле. — Пристегнись, — ухмыльнулся юноша, — я не хочу, чтобы ты выпала на первом же повороте! — Выпала?! — Только и проговорила она одними губами, сглатывая страх вниз по пищеводу. Туман в голове рассеялся окончательно. Холодными пальцами девушка начала судорожно искать ремни по сторонам от себя. Ее жизнь была, буквально, зафиксирована к железной повозке одним тоненьким кусочком черной плотной ткани у пояса… Это заставляло колени дрожать сильнее. — Давай помогу… — Наблюдая какое-то время за столько жалки попытками пристегнуться, Драгнил ринулся на помощь к нервной блондинке. — Это не так делается… — Покачал он головой, усмехнувшись. — Вот, смотри, — вставляя ремень в паз, его пальцы случайно коснулись ледяных рук Люси, — ты замерзла…? — Тут же опешил он, посмотрев на девушку удивленным взглядом, — я же говорил, что ты замерзнешь! — Нахмурился парень, когда увидел мурашки на обнаженной коже рук Хартфелии, — но ты не послуш… В следующую секунду, поезд внезапно тронулся с места, заставив Нацу прилипнуть спиной к жесткому креслу. — Мамочки… — Прошипела блондинка, глаза которой расширялись с каждой секундой, а руки впились в железный поручень спереди до побеления костяшек. Медленно двигаясь по маршруту, вагонетки подозрительно поскрипывали, нагоняя еще больше страха своим пассажирам. Пока все было спокойно, ведь путь сейчас лежал ровный, без резких скачков и крутых обрывов… Пройдя еще пару метров, транспорт остановился, вызвав у людей замешательство, но, спустя одно мгновение, вереница из вагонов рухнула вниз по склону, углом в девяносто градусов. Крики и вопли можно было услышать на другом конце света, так казалось. Одни пассажиры закрывали глаза от страха, другие, наоборот, решительно всматривались в лицо своим ужасам, крепко вцепившись зубами в холодные, металлические поручни. Очередной плавный подъем и новый обрыв — Люси громко закричала, зажмурившись, когда ощутила как ее душа ухнула куда-то вниз вместе с железной вагонеткой. Так продолжалось, будто бы целую вечность: спуск, подъем, спуск, подъем, спуск, подъем. Когда Нацу ощутил, что сейчас его глаза высохнут от встречного потока холодного ветра, он лишь на мгновение позволил себе моргнуть. В этот самый момент впереди показалась мертвая петля из закрученных в воздухе металлических прутьев. — Твою ма-а-ать! — Проорал тот, когда почувствовал, как его кишечник вывернуло в обратную сторону. Что касается блондинки, то она ничего не сказала, когда их вагон оказался над землей, она просто душераздирающе вопила, не жалея голосовых связок. Этот звук был похож на писк, оперный, схожий с ультразвуком, от которого должны были полопаться хрустальные бокалы. Перед глазами пролетела вся ее жизнь: от самого первого воспоминания до сегодняшнего момента. Момента, когда пылающее лицо вновь обжег ледяной поток воздуха. Спустя секунды вагонетки снова спокойно ехали по проложенному маршруту, позволяя перевести дыхание пассажирам. Затем, подъехав к платформе, на которой они садились, поезд остановился и люди начали выползать, а некоторые вытекать, со своих мест… — Я все еще жива… — Проговорила еле слышно кареглазая, безразлично смотря перед собой. — Я все еще жива… — Словно под гипнозом вторила она по новой, приложив руку к бешено колотящемуся сердцу в груди. — Нацу, я больше с тобой никуда не пойду. — Сказала блондинка, обернувшись в сторону своего спутника. — Никогда… То, что она увидела нужно было записывать на камеру: Драгнил сидел зеленый, как газон, зрачки в глазах его значительно сузились, губы побелели и пересохли, а щеки надулись. Создавалось такое впечатление, что этот парень умер. Причем, еще на середине пути. — Мн… Мне… — Нацу, о, Господи! Что с тобой? Ты в порядке? Тебе плохо?! — Лепетала златовласка, позабыв о своих переживаниях и чувствах. — Тебе срочно нужно проветриться, идем скорее! — С этими словами, она резво взяла розоволосого под руку и потащила его к выходу, подальше от платформы.***
Ветер играл с сочной листвой над головой. Здесь крики и шум сводились на нет, а от суетного народа пару защищали толстые кроны кленов… — Ты как? Уже лучше…? — Заботливо проговорила блондинка, присаживаясь возле мужчины под сенью раскидистых деревьев. Здесь было, более менее, спокойно и не так шумно, как в эпицентре парка. Тихая гавань среди бушующего океана сладкой ваты и кричащих детей… Прохладный ветер обдавал кожу леденящими прикосновениями, заставляя ежиться от холода все живое. Но, именно в этот момент, холод был самым настоящим спасением, средством, чтобы вернуться в чувство и протрезветь от поездки окончательно. — Спасибо, — усмехнулся Нацу, губы которого уже начали потихоньку розоветь, — кажется, все эти парки не для меня… Не только центрифуга… — А по началу-то такой уверенный был, — усмехнулась блондинка, вспоминая, как Нацу вел себя у касс, — чем ты думал, Нацу? Наверняка, нет, я просто уверенна, что ты знал все свои слабости, включая эту… — Скептически посмотрела на розоволосого та. — Что же толкнуло тебя на этот безрассудный поступок… ? Крутизна, небось…? — Выпала в осадок девушка, сидя перед своим сегодняшним свиданием на корточках. Долго думать ей не пришлось. Кажется, Нацу сейчас было настолько не хорошо, что он почти не думал о скрытности и прочей ерунде… Сейчас он был, как никогда, открыт перед ней и откровенен во всех смыслах. — Ты… — Сухо выдал он, заглянув в карие глаза, мерцающие в тени раскидистого клена. — Что? — Мигом опешила Хартфелия и улыбка на ее губах померкла, больше ей не хотелось смеяться. — Хочешь, чтобы я повторил…? — Вытирая со лба испарину, мужчина усмехнулся собственным словам. — Ты безжалостна… Люси смотрела на него во все глаза, страшась ненароком моргнуть. Сегодня он был другим. Таким понятным и спокойным. Слова, покинувшие его губы с такой легкостью, все еще оставляли вопросы. Но, потихоньку, размеренной походкой, их суть достигла бушующего мозга Хартфелии. — Ты серьезно? — Почти шепотом проговорила она, проглотив смущение, ставшее комом в горле. Тон ее голоса, дрожь в нем, мгновенно отрезвила парня и тот осторожно поднял глаза, в которых искрился, такой очевидный, свет. Она смотрела на него и он держался за скамью, как за последнее нечто, что не давало ему захлебнуться нежностью, которые источали карие глаза напротив. Казалось, словно вся она пропахла цветом абрикос. Да, именно абрикос. Ведь именно этот запах напоминал Хартфелию ему больше всего: такой же пряный, легкий и сладкий. И этот аромат манил к себе, заставлял забываться на мгновения. Почти принуждал закрывать глаза и проваливаться в красочные грезы, которые сам и вызывал… Одним словом, она была, как дурман для его сознания. И возвращать ясность никак, категорически, не хотелось… — Я хотел бы сказать тебе «спасибо» за этот день, — нежно улыбаясь, прохрипел Нацу едва слышно. Он говорил тихо и размеренно, а она ловила каждое слово, которое так старательно пытался перебить ветер. — Этот день — глоток свежего воздуха для меня. Ты заставила меня забыть о всех проблемах и вспомнить о самом главном… — Н-нацу… — Спасибо тебе большое за сегодня, Люси, — начал тихо розоволосый, неожиданно коснувшись пылающей щеки Хартфелии, кожа ее была подобна шелку. — Ты удивительная. Добрая, такая чистая… Когда ты смеешься, я сам не понимаю, как начинаю улыбаться, а когда тебе грустно, мне хочется поднять тебе настроение любым возможным способом, лишь бы не видеть грусти в твоих глазах… — Усмехнулся парень, проведя по щеке девушки прохладными пальцами своей руки и сказал, — можешь считать меня идиотом и самым последним придурком, какого только свет не видел, но… От трепета, которым сопровождался этот жест, хотелось кричать. Да вот только, воздуха не хватало сделать вдох. Не справившись с эмоциями, девушка шумно выдохнула. Легкие тут же, словно судорогой свело, а кожа под пальцами Драгнила, будто бы пылала холодным огнем и горела она в этом огне добровольно, затаив дыхание, словно перед очередным спуском на тех злосчастных горках… В карих глазах отражался весь мир в эту самую секунду, со всеми его живописными красками и мерцающими огнями. Она смотрела так, как никто не смотрел и он не хотел отводить взгляда от ее лица. Ему хотелось касаться ее. Сейчас, завтра, послезавтра, всегда. Сосредоточено проведя рукой по щеке до пухлых губ, Нацу остановился. Она закрыла глаза, желая прочувствовать каждое прикосновение, насладиться ими сполна. Такая картина заставила сердце молодого человека забиться в три раза быстрее, а дыхание стать рваным. Когда она открыла глаза, прошла всего секунда, их взгляды встретились. Он все еще держал свою руку у ее щеки… — Люсьена Хартфелия, — прохрипел мужчина, заставляя девушку задохнуться от ожидания. — Я, кажется, влюблен в Вас по самые уши… Розовые пряди трепал требовательный ветер. В серых глазах, потерянных, и всегда беспокойных, разливалось спокойствие. Ее сердце замерло, когда он улыбнулся и забилось кратно быстрее. Заныло так сильно, что он такой силы чувств, захотелось бежать, скрыться в неизвестном направлении… Сделать что-угодно, лишь бы эта агония прекратилась и перестала сжигать ей вены. — Нацу… — Можешь не отвечать сразу, — улыбнулся он спокойно, — я не хочу давить на тебя, или что-то в этом роде… Я все понимаю, мы не так много знаем друг друга, но я был бы счастлив, если бы ты… — щеки парня налились румянцем, а в груди разлилось тепло, что грело его сердце. — Какой же ты идиот, Нацу Драгнил… — Женский голос предательски дрогнул, а слезы рухнули рекой к горячим щекам, опаляя их. — Неужели, ты не видишь? — Едва слышно прошептала она, подняв взгляд карих глаз и посмотрев со всей нежностью и теплом на мужчину, который, внимательно слушал. — Не видишь, что я тоже влюблена в тебя? — Она засмеялась, опустив голову, чтобы скрыть слезы, подступившие так не вовремя. — Я влюбилась в тебя, как одна из тех девушек, и это сводит меня с ума! Ты отвергал меня, делал вид, что между нами ничего не происходит! Я чертовски хотела избавиться от этих чувств к тебе, но не смогла! Черт возьми… — Истерика охватила поддатый рассудок, а слезы все не переставали бежать по ее лицу. — Нацу и я не знаю что мне делать дальше! Что если ты снова меня оттолкнешь? Сделаешь вид, что ничего не было! Как тогда после ночи в том отеле! Как я могу тебе довериться, объяс… Договорить ей не дали. Драгнил тут же отпрянул от дерева и резко притянул к себе хрупкое тело, бьющееся мелкой дрожью, заставляя его растворяться в крепких, теплых объятиях. Горячий, соленый поцелуй и старинный клен, который тревожил осенний ветер — свидетели: его сердце, со скрипом, открылось перед блондинкой в белоснежном, надетым не по погоде, платье… Отпрянув через пару секунд, Нацу провел рукой по лицу девушки, смахивая хрустальные капли с горячих щек. — Надеюсь, объяснять ничего не надо? — Ухмыльнулся он, коснувшись лба блондинки горячими губами. — М-м.? — Не надо, — часто всхлипывая, она уткнулась розоволосому в шею носом, вдыхая терпкий, пряный аромат его кожи, от которого все еще дрожали колени. — Вот и славно… — Нацу, — прошептала девушка, обжигая своим дыханием кожу Драгнила, — мы теперь пара? — Ты же сказала, что не нужно ничего объяснять! — Взвыл мужчина, прижимая кареглазую еще крепче к своему телу. — Вот дуреха! Естественно, что мы теперь пара! — Прости… — Всхлипнула она, выдохнув поток горячего воздуха прямо в ухо розоволосому. — Тише ты, — Содрогнувшись, Нацу выпал в осадок. По его позвоночнику проскочил ощутимый электрический импульс. — Не дыши так мне в ухо, если хочешь, чтобы сегодня я все-таки сумел найти в себе силы выпустить тебя из объятий… — Прохрипел мужчина, чувствуя, как тяжело бьется его сердце вновь. — Прости, — пряча лицо в его руках, она раскраснелась, когда пришло осознание, — я не хотела…! — Наивная, как ребенок, ей богу… — Усмехнулся обладатель розовой шевелюры, — на, держи, на улице холодно, — с этими словами он ловко снял с себя черную кожаную куртку и накинул ее на плечи блондинки, — тебя всю трясет. Смотреть больно, — еще один поцелуй в золотоволосую макушку, — давай я отвезу тебя домой, заболеешь еще… — Хорошо, но… — Что? — Давай посидим так еще немного… — Неуверенно прошептала девушка, не поднимая покрасневших от слез глаз. Отпрянув, Нацу заглянул в ее лицо еще раз, словно убеждаясь в том, что все происходящее — реальность, а не сладкий сон, который расстает под утро. — Да хоть вечность. — Выдохнул он ей в лицо, когда их лбы соприкоснулись.***
Красный спортивный мотоцикл рассекал воздух на скорости сто семьдесят километров в час, оставляя далеко за собою вереницы из неуклюжих машин. Сейчас Драгнил уже заехал на мост, соединяющий два берега столицы. На этом участке, а именно посередине, бушевал сильный и холодный ветер, от которого невозможно было укрыться, ведь по обе стороны от моста распростерся величественный океан. Хартфелия уже давно продрогла всем телом, как только они с Нацу проехали пару метров, а ведь полпути даже не пройдено. Единственный источник слабого тепла — тело впереди сидящего парня, которого обняла руками блондика, притулившись к нему, как можно плотнее. Но все равно этого было мало, для того, чтобы согреться. Ветер безжалостно жалил обнаженные участки кожи, заставляя те покрываться мелкими мурашками. И вот, очередное дыхание океана, и та невольно вздрогнула, почувствовав спиной леденящее прикосновение осеннего ветра. Ужасно хотелось оказаться в теплой постели, где не было назойливого ветра… Там, где можно было укрыться плотным одеялом с головой и предаться воспоминаниям о прошедшем вечере, ведь он был волшебным… Хорошо прочувствовав дрожь свой пассажирки, Драгнил кинул мимолетный взгляд на зеркало заднего вида и сразу же прибавил в скорости. «Она продрогла… Так и заболеть недолго…».***
Подъехав к невзрачному подъезду под номером пять, Нацу заглушил мотор и снял с себя шлем, помогая своей спутнице слезть с байка. Тело, словно впитало в себя стужу и категорически отказывалось слушать свою хозяйку, что так отчаянно пыталась согреться последние двадцать минут. Сняв шлем с блондинистой головы, Нацу тут же опешил от дальнейших действий барышни — она с молниеносной скоростью прильнула к сильному торсу розоволосого, обнимая его тело ледяными руками. Как ни странно, кожа его была горячее пламени. Словно холод был ему ни по чем. — Что, замерзла? — Усмехнулся Драгнил, обнимая девушку за плечи. — Прости, я пытался ехать как можно быстрее… — Все в порядке, — шмыгнув носом, пробурчала та, уткнувшись лицом в широкую грудь Нацу, — я совсем немного замерзла, пустяки. — Да ты же дрожишь вся! Тебе нужно принять горячую ванну или душ, выпить чаю и поскорее лечь в постель, слышишь? Ты же заболеть можешь. — Нет, я давно не болела. Все нормально, поверь. Я устойчива к холодной погоде. — Ну да, я слышу, — нахмурился молодой человек, когда прижав девушку к себе еще крепче, услышал очередное шмыгание ее носа, — твой нос так не думает. Идем, я проведу тебя до лифта. — Х-хорошо, — сделав шаг, девушка вдруг остановилась, чем взывала озадаченность на мужском лице. — Нацу, ничего не случиться, если оставишь мотоцикл без присмотра? — Обернувшись через плечо на байк, переливающийся бликами в свете тусклых желтых фонарей, Люси скептически подняла бровь в немом вопросе. — Да что с ним может случиться… — Пожал плечами тот и проследовал к железной двери подъезда. — Ну, хорошо… — Бросив очередной взгляд на мотоцикл позади себя, Хартфелия решила отбросить все глупые мысли. — «И правда, кто станет угонять мотоцикл из-под носа у Хвоста Феи…? Глупая моя голова…». — Она вновь улыбнулась, стоило только снова вспомнить кто сопровождал ее в этот вечер. Дверь подъезда послушно открылась и в нос ударил привычный запах сырости. Пару шагов в свете тусклой лампы, которая, казалось, доживала свои последние дни, и двое оказались перед лифтом. — Нацу, — Люси посмотрела на него снизу вверх и не смогла сдержать улыбку, которая так усердно рвалась на руку. — Спасибо тебе за все… — Взгляд в серые глаза напротив и сердце вновь зашлось в груди. Она была пьяна. Но ее губы не касались алкоголя. — Сегодня мне было очень хорошо с тобой. Как зачарованный, вдыхая известь бетонных стен, он вновь коснулся лица блондинки. Осторожно. Так, словно боялся ненароком спугнуть момент… — Тебе спасибо, — ухмыльнулся Драгнил, ощутив как нечто, большой силой, заставило его приблизиться к девушке и накрыть ее губы своими. Противиться он не стал. Его сердце слишком долго томилось в стальных тисках прошлого. Сил бороться просто не было. Да и желания тоже. Он ощутил вкус жизни и, как каждый живой человек, теперь больше всего в жизни боялся снова потерять его. Поцелуй был не долгим, но чувственным. Таким, какой можно было увидеть лишь на перроне у отбывающего поезда или в полу-мраке дворового подъезда после первого головокружительного свидания… Нашу был нежен, и в какой-то момент, Люси почувствовала себя фарфоровой китайской вазой в руках страстного коллекционера — так бережно он касался ее шеи… Из калейдоскопа трепета двоих вывел звук прибывшего на этаж лифта, с характерным скрежетом. — Пора домой…? — Прохрипел Драгнил в сантиметре от ее уст, отпрянув от них нехотя. — Д-да… — улыбнулась она легко и едва успев заскочить в лифт до того, как двери его закрылись. На губах все еще горел этот вечер, с которым ей так не хотелось расставаться. Постояв еще пару секунд в полном одиночестве и тишине, мужчина взъерошил волосы на затылке. Шумный выход прокатился по стенам и осознание пришло с запоздание: делать ему тут больше нечего. Подьезд выплюнул его на темную улицу и ветер обжег шею. Сейчас он казался спасительным. Поцелуй и сладкий аромат ее парфюма все еще обжигал вены. Все происходящее казалось каким-то не реальным, граничащем с былью или сказкой… Ухмыльнувшись собственным мыслям, Нацу проследовал к своему мотоциклу, насвистывая незамысловатую мелодию, которая засела в его голове… Вырвал из раздумий его звонок мобильно в кармане черных джинсов, а точнее его вибрация. Нехотя скользнув рукой в карман, парень вытащил телефон и глянул на экран: «Ледышка». — Я слушаю. — Ты что на беззвучный меня поставил? Ты где пропадал? Я думал, ты вернешься через час и удосужишься явиться на тренировку! Тебя все обыскались! Эрза и Мира молнии метали от негодования, я думал они разнесут половину гоночного кольца! Ты где был вообще? — Орал Грей по ту сторону провода. — Да не бушуй ты так, все со мной нормально. Я был с Люси весь день, — сказал он спокойно, чувствуя, как на губах расползается самодовольная улыбка. — Потерял счет времени и про тренировку не слышал. Почему расписание не кинуть, а? Чем Эрза занимается вообще?! Я думал она самая ответственная среди нас…! — Эй, ты-то потише будь со словами, дурепоп… Услышит и потом не оберешься проблем на свою голову, — усмехнулся брюнет. — И как прошло свидание? — Все завтра, Грей, я чертовски устал и хочу поскорее добраться домой, ладно? — Изнеможенно пробурчал розоволосый, потирая сонные глаза. Любовь — любовью, но спать тоже нужно. — Окей, осторожно на дороге. — Как всегда. — Кинул на прощание парень и завершил вызов, заводя красный байк.***
Дорога вновь ласкала упругую резину колес мотоцикла, что так уверенно мчался по главной трассе. Дорога была свободна от бесконечных очередей из машин, поэтому Драгнил рассчитывал добраться до дома в два раза быстрее, прибавив в скорости. Серые глаза устало высматривали далекий горизонт впереди, переливающийся огнями раскидистого мегаполиса. Он любил ночную езду больше всего на этом свете. То, как плавно ложилась дорога под шинами, как игриво свистел ветер и как небо, усыпанное звездами указывало таким же, как и он, странникам путь. Красота, неописуемая, та, понять которую, можно лишь однажды прочувствовав… Внезапно за спиной раздался рев нескольких моторов, явно приближавшиеся к мотоциклу с большой скоростью. Метнувшись взглядом в зеркало, Нацу сосредоточился, как никогда: кажется, эти машины увязались за ним хвостом. «Это еще что такое?» — пронеслось в розоволосой голове, когда четыре лексуса черного цвета выстроились в шеренгу позади Драгнила и заметно прибавили в скорости. Решив без боя не сдаваться, мужчина крутанул ручку газа на половину и рванул вперед. Но это не спасло положения и машины начали тут же перестраиваться: две из четырех окружили Нацу с двух сторон, а другие две остались позади, перекрывая ему путь отступления. Все это нагоняло странное ощущение тревоги. Подобное этот парень видел только в голивудских фильмах, похрустывая попкорном… Пугало только одно — концовку невозможно было прочитать на обратной стороне диска. Неожиданно машины начали сдавливать мотоцикл, сужая пространство между ними, заставляя Драгнила выжимать газ почти до отсечки. Обернувшись через плечо, он завидел, что также внезапно преследователи остались далеко позади байка, глотая пыль и щебенку, летящую от гоночных колес. «Так-то!» — Усмехнулся сам себе розоволосый, радуясь легкой победе и возвращаясь к виду впереди. Пожалуй, он был слишком сильно увлечен соперниками, что не заметил надпись «ремонтные работы» на знаке у обочины. А когда уже понял, что дороги дальше нет, сбросил скорость и, опешив, дал по тормозам. «Какого черта?! — серые глаза сузились, а голова вспыхнула паникой — тормоза не слушались, а до конца пути оставались считанные метры, — Твою мать!» Решившись на отчаянные меры, Драгнил метнулся взглядом на спидометр — отметка сто шестьдесят километров в час. На такой скорости мозги могут вылететь и мутировать в грибной суп-пюре… От мыслей стало дурно, но другого выхода не было — нужно прыгать и как можно скорее. Это его единственный шанс выжить, хоть и очень маленький, но все же шанс… Собравшись со всеми силами, парень забрался на сидение мотоцикла ногами и, оттолкнувшись, спрыгнул, что было силы на промерзлый асфальт. Удар. Тяжесть. Черная, мерзкая темнота, поглощающая свет…***
Ночь сегодня была притягательна, как никогда. И пусть за окном завывает ветер — женское сердце согревали яркие вспышки фейерверков: каждое воспоминание сегодняшнего дня отражалось в карих глазах мерцающими искорками, крошечными, маленькими салютами, скрытыми от посторонних взглядов. Теплый чай в ее любимой кружке с надписью «спеши любить» грел замерзшие руки после затяжное поездки домой. Закрыв на мгновение глаза, она снова замечталась, вспомнив прощальный поцелуй, оставленный на ее губах им. Мягкий, нежный… В тонне чувственности и меж осторожностью она прочла скрытый подтекст, который так хотелось сделать более явным. Он осторожничал не напрасно, открывая дверь в ее сердце так медленно… — Коснуться бы еще разок… — Не сдержав порыв, она прошептала в тишину. Внезапно, рука ослабла и чашка, покоившаяся в руке блондинки рухнула на белоснежный кафель, разбиваясь на осколки. Чай разлился, чаинки теперь украшали плитку пестрым узором. — Вот же блин! — Содрогнувшись, девушка ахнула от возмущения. — Так, ну явно пора тормозить, Люсьена! Замечталась и теперь уже посуду бьешь? — Схватив губку из раковины, блондинка склонилась над осколками любимой кружки. — Черт, надеюсь, это просто случайность, а не какой-то там знак свыше…? — Люси принялась собирать следы своей неосторожности. — И с каких это пор я стала суеверной?