Put life on the line

Он их искал. Он искал их уже несколько дней подряд. Кто знает, может, целую неделю. Он уже не помнит все те дни, когда он возвращался в пустое логово один, не найдя ни одного следа от братьев и отца. Зато он отлично помнит тот день. Тот чёрный день, который положил начало этой истории, которая, как ему кажется, сохранится в его памяти на всю жизнь, если она, конечно, не будет продолжаться всю жизнь. Что вообще за бред он несёт про жизнь и про продолжительность истории? Мало шансов даже на то, что его жизнь будет долгой. Он впервые понял, что без братьев и отца шансов выжить у него мало. Он думал, что это будет не так больно и плохо. Он думал, что если его братья и отец исчезнут – исчезнут все правила и запреты, он будет абсолютно свободным, будет жить своей жизнью, охраняя свой родной Нью-Йорк от преступности и всякой нечисти… Но как он будет его охранять без них? Без помощи сильных братьев и советов мудрого отца, которые любили его? Он обязан их найти. Просто обязан. Ради города. Ради их семьи. Всё началось с проваленной миссии. Она провалилась из-за него, его безответственность и непослушание, как сказал в тот вечер Леонардо, чуть не стоили ему и его семьи свободы, хотя, может, даже и жизни. Как бы неприятно ему было это признавать, но старший брат-зануда был прав на этот счёт. Темперамент это понимал, но просто его гордость не позволяла ему это признать… вслух. Про себя он это понял, но сказать – гордость. Он снова просто вспылил. Вспылил и сбежал от разговора, уйдя из логова посреди ночи вместо того, чтобы просто попросить прощение и сказать, что он был не прав. Теперь Рафаэль понял, какой же он всё-таки трус, даже несмотря на то, что смело рвётся в бой самый первый. А попросить прощение у семьи – боится. Уходит. Но если раньше это казалось обычным и привычным делом, – ушёл, остыл, пришёл, забыл – то теперь всё было куда ужаснее. Поберебив несколько плохих парней и круга Драконов, он вернулся домой под утро. По дороге думал об утренней тренировки, которая будет через пару часов, а он даже не успеет выспаться и не отдохнёт. Пришёл в логово… а оно пустое. В лаборатории нет их гения, у телека не сидит их весельчак, на кухне не заваривает любимый зелёный чай их Бесстрашный лидер… А в комнате их учителя не мидитирует никакая огромная и мудрая крыса. Он сначала подумал, что это обычный розыгрыш, что все его решили провести, проучить, подать урок. Он долго ждал, что скоро выйдет Майки из какого-нибудь угла и будет смеяться над его глупым поведением. Но этого не была. Он ждал час, ждал второй. Уже был вечер. Нет, Майки бы не продержался без телевизора, приставки и пиццы столько времени. Можно было подумать, что он сделал запасы… но вся еда была в холодильнике. Вся пицца, целая пицца с анчоусами была цела и лежала в холодильнике. Даже та пицца, которую Микеланджело прятал в своей комнате на чёрный день, была не тронутой и целой. И вот тут Рафаэль испугался. Испугался ни на шутку. Он впервые понял, что ему они нужны. Он впервые понял, как они все ему дороги, даже не смотря на все те ссоры, что происходили между ними не один раз. Рафаэль был зол сам на себя. Он корал себя, хотел что-нибудь ударить. Нет, даже убить кого-нибудь хотел! Он взял свой телефон, сев на диван, и судорожно начал искать номер телефона Лео. Вызов. Гудки… Гудки… Гудки… и снова… и опять… снова гудки… Абонент не отвечает. Рафаэль запульнул мобильник в стену. Разбился. Не беда. Беда сейчас была в одном, и не трудно догадаться, в чем именно. И вот он сидит на крыше. Ещё один день прошёл зря. Он их не нашёл. К глазам поступали слёзы. Слёзы боли и отчаяния. Слёзы слабости, которую темперамент чувствовал в этот момент. Нет, это была не физическая слабость, а духовная. Он был морально изнеможён. Морально слаб. Он морально умирал изнутри. Каждая капля надежды капала внутри него, разбиваясь о какое-то отчаяние и чувство безнадёжности. Как он только мог подумать, что без них ему будет хорошо? Лучше, чем с ними? Он ошибался. Ошибался, но, к сожалению, понял это тогда, когда судьба решила проверить его на прочность, чтобы он осознал, как же он без них слаб во всех смыслах этого слова. Судьба решила сыграть с ним в игру, она бросила ему вызов, а он, сам того не понимая, согласился. Он понял это только сейчас. В этот самый момент. На этой самой крыше. Здесь и сейчас. Сейчас, когда начал, сам того не подозревая, проигрывать судьбе, сам же опуская свои руки и сам же убивая все надежды. Но этому не бывать. Он так решил. Он всегда выигрывал. Выигрывал из принципов, и сейчас выиграет. Из принципов. Из любви к братьям и к отцу. Если до этого решения он просто искал их по городу, то сейчас он будет играть так, как понимает, как нужно. Он начнёт искать улики, всё, что может быть связано с исчезновением его семьи. Он найдёт того, кто возомнил себя Его Судьбой, найдёт его, узнает, где его семья, и убьёт. Заплатит за всю боль. И начнёт сначала. С новой Судьбы. С чистого листа. Начнёт ценить братьев и отца. Слёзы подступали. В горле застрял ком. Сердце заныло от боли. Надо поплакать. Мастер Сплинтер говорил, что станет легче. Непременно станет легче. И не надо стесняться собственных слёз, они всегда знают, когда они тебе по-настоящему нужны… Надо же. Смешно. Рафаэль не знает, когда ему слёзы нужны, а что он может знать о том, когда ему братья и отец нужны, если даже он ставит слёзы перед большим вопросом. Его отпустило. Стало легче. Намного легче, когда он вытер последнюю слезу. Он почувствовал, как силы появились и он готов искать дальше. Будто бы вместе со слезами ушла и вся слабость и усталость. Рафаэль готов продолжать поиски. Он сам себе даёт слово, что найдёт свою семью, чего бы ему это не стоило. Обязательно найдёт… Судьба хочет войны – будет ей войны. Хочет, чтобы победил сильнейший – победит сильнейший. Игра без правил – так уж быть. Он готов принять всё, что нужно для этой игры, лишь бы найди братьев и наказать их обидчика, чтобы на всю жизнь запомнил, если эта жизнь у него ещё останется после Рафаэля. Игра началась. И мутант победит…