pour some sugar on me

Любимое кафе Гарри называется «Гранде». Он нашел его несколько месяцев назад, когда в его здании выключили свет за три часа до сдачи финального эссе, и ему пришлось искать альтернативный источник электроэнергии. Он не помнит первого человека, с которым заговорил там, или даже что заказал, но что-то в этом странном небольшом кафе заставляет его каждый раз возвращаться. Причиной этому может быть тысяча и одна вещь, к примеру: ярко-красные столы и причудливые мягкие стулья, не подходящие к ним по цвету, или свежие цветы в вазочках. Честно говоря, это была любовь с первого взгляда. Но вот в чем проблема — он студент. Независимо от того, как это показывают в фильмах, у Гарри не всегда есть лишние деньги, чтобы сидеть в кафе и покупать кружку за кружкой. Ему нужно оплачивать счета и покупать учебники. И в результате, ему пришлось сократить свое времяпровождение в Гранде. Ради самоконтроля. — Уже готов заказать? — спрашивает парень перед ним. Гарри не нужно даже смотреть в меню. Он и так знает его содержание. — Французский тост, пожалуйста, — говорит он, стараясь не выглядеть таким же виноватым, каким он себя чувствует. Один тост стоит двенадцать фунтов, и ему, в самом деле, не помешало бы экономить хоть немного, чтобы отдать в ремонт разбитый телефон, но… — И мокко? Гарри никогда не был хорош в самоконтроле. Мальчик с улыбкой записывает в блокнот заказ Гарри и забирает меню. Стайлс ходит сюда не настолько часто, чтобы помнить всех официантов по именам, но он запоминает лица. Вот это, с голубыми глазами и острыми скулами, особенно незабываемое. А затем Найл хлопает своими книгами по столу, до смерти напугав Гарри и заставив удивленно подпрыгнуть остальных немногочисленных посетителей кофейни. Испуг длился всего секунду, так что Гарри может собой гордиться. «Видишь?» — хочет он закричать своей совести. «Я отлично веду себя в обществе, так что поход в кафе вполне приемлем». В конце концов, он просто не мог больше терпеть Найла в своем доме. — Зачем нужно было выходить на улицу? — скулит Хоран, падая на противоположный стул. — Если бы мы остались у тебя, мне бы не пришлось принимать душ. Гарри морщит нос. — Мы взрослые люди, Найл, — высокомерно говорит он. — Мы взрослые люди, которые покупают кофе за свои собственные деньги и принимают душ каждый день, независимо от того выходят куда-то или нет. Найл закатывает глаза и фыркает. Он бурчит что-то подозрительно похожее на «это уж вряд ли», прежде чем сунуть нос в меню. Он быстро отвлекается. — У них тут что, есть завтрак на каждый день? — говорит он секундой позже. — Круто! Гарри возвращает все свое внимание ноутбуку. Ему осталось добавить только несколько песен к новому плей-листу, и он хочет поскорее поделиться им с остальными. У него всего пара тысяч подписчиков на «спотифай», а не легионы людей, которые посещают аккаунт Ника, но Гарри пока новичок в этом деле, так что в этом нет ничего удивительного. В любом случае, людям, которые его фолловят, кажется, нравится то, что он постит. Даже если он новичок. Этот плей-лист — «Холодные Зимние Рассветы», состоит из песен, которые он слушал, когда шел снег. И, поскольку он проводил подавляющее количество свободного перед парами, слушая песни в этом самом кафе, будет справедливо, если он закончит плей-лист именно здесь. — Мокко? — произносит знакомый голос. Но Гарри не реагирует и не поднимает голову до тех пор, пока Найл тяжело не вздыхает и не тыкает в него пальцем. — Ему, — говорит блондин, — спасибо, приятель. И теперь, когда Гарри смотрит вверх, он видит, что кофе принес тот же мальчик, который забирал заказ. И он в самом деле очень, очень красивый. Стайлс неуклюже кивает. — Спасибо. Мальчик уже отвернулся, но Гарри кажется, что тот улыбается. Он в любом случае краснеет и склоняет голову, возвращаясь к своему компьютеру. — Хорошенький, — говорит Найл. — Ты забыл сделать заказ, — напоминает ему Гарри. — Черт, — говорит Найл. Гарри ставит «Зимние Птицы» в начало списка — это одна из его любимых песен — а также добавляет несколько новых песен Alt-J. Всего выходит сорок девять штук, отмечает Гарри. Плей-лист будет воспроизводиться чуть меньше, чем три с половиной часа. Идеально, думает он, осталась только одна песня. — Э-э, Гарри? — М-м-м? Гарри не сводит взгляд с экрана компьютера, а только открывает папку с музыкой и высматривает песни, которые он еще не загружал. Одна девушка из универа посоветовала ему песни группы «Vancouver Sleep Clinic», и, несомненно, он сделает выбор именно из их последнего альбома. Но Найл не из тех, кто быстро сдается. И он, конечно, не из тех, кого можно игнорировать. — Ой, — говорит он, на этот раз гораздо громче, — Гарри. — Подожди, — говорит Гарри, и, Господи, его маме было бы за него стыдно, если бы она узнала, что он так некрасиво себя ведет. Она бы конфисковала его ноутбук и посадила его под домашний арест лет на сто. — Прости, дай мне пять секунд, и я все закрою. — Гарри, — в третий раз говорит Найл, — смотри. И Гарри смотрит. Он забывает о своем чудесном плей-листе за мгновение. Гарри пару раз моргает, глядя на свою чашку, пока до его мозга доходит, в чем, собственно, дело. Он еще не добавил сахар, так что нетронутый рисунок на пенке до сих пор плавает на поверхности кружки. — Это… — говорит Гарри. Или пытается сказать. В горле внезапно становится невероятно сухо. — Это… (В голове проносятся тысячи фотографий горячих напитков, которые он выкладывал в свой Инстаграм. Но этот будет уж точно самым запоминающимся.) Найл, который всегда был готов ему помочь, с радостью находит правильные слова. — Это член, приятель. http://dz783r9fjk8fl.cloudfront.net/cms/wp-content/uploads/2013/07/dick-coffee.jpg Оба мальчика пялятся на напиток еще несколько мгновений. Определив характер изображения перед собой, они вдруг как будто потеряли дар речи. — Ты собираешься его пить? — спрашивает Найл. Гарри смущенно смотрит на него. — А я должен? — Я не знаю! — говорит Найл. — Я у тебя спрашиваю! Гарри переводит взгляд на кофе. Пенка начала немного пузыриться, коричневая жидкость собралась вокруг белой. Если так подумать, рисунок на самом деле очень красивый. Яички четко отделены от самого пениса, и художнику даже удалось довести до идеала щелочку на конце. Господи, думает Гарри. — Как ты думаешь, что это значит? — спрашивает он у блондина. Найл смотрит на него со смесью недоверия и возмущения на лице. — Это член, а не гребаный язык жестов! — шипит он. Он наклоняется поближе, перегибаясь через небольшой столик, прикрывая своим телом чашку, чтобы милые пожилые мужчина и женщина рядом с ними, явно увлеченные друг другом, ничего не заметили. Гарри поспешно кивает. — Нет, точно, нет, — бормочет он. — Я имею в виду, да, ты прав, я понимаю, что… Но, как ты думаешь, что это значит? Найл смотрит на него очень осуждающим взглядом. Наверное, это заслуженно. Но Гарри плевать. Он поворачивается и нагло пялится на прилавок, слишком зацикленный на своих мыслях, чтобы думать о каких-то приличиях. Там стоит огромный серебряный кофейный автомат, громко шипящий и выплевывающий горячую жидкость, но он слишком высокий, чтобы Гарри мог увидеть, кто за ним скрывается. Он вытягивает шею, и наклоняется на стуле, стараясь разглядеть получше. — Ой, да ради Бога, — бурчит Найл. Гарри снова поворачивается к нему лицом. — Я собираюсь пойти туда и спросить, — решительно говорит он. — Ну, да, — флегматично говорит Найл, — я и не сомневаюсь. Он отодвигает стул и резко встает, и осторожно поднимает кружку с кофе, не сводя глаз с прилавка. — Сейчас вернусь. Найл ничего не отвечает. Он только закатывает глаза. Когда Гарри подходит к прилавку, он ставит кофе на него и ждет. Член на пенке по-прежнему в хорошей форме. Хотя кофе, скорее всего, уже остыл. Он мысленно с грустью прощается с тремя фунтами, которые ему придется заплатить за кофе, который он даже не пил, когда кто-то появляется с другой стороны прилавка. Это его мальчик, вдруг понимает Гарри. А затем — подождите-ка, нет. Вот черт! Он — не его мальчик, мысленно ругает себя Гарри. Его официант. Этот мальчик его официант. — Могу я чем-то помочь? — спрашивает он. У него губы очень красивого розового оттенка. Гарри прочищает горло, бегая глазами вверх и вниз, в попытке заставить себя смотреть ему в глаза. Мальчик улыбается одним уголком губ, давая понять, что его взгляд не остался незамеченным. А теперь он спросит насчет члена в его кофе, думает Гарри. Отлично. — Э-э, — начинает он. Мальчик выжидает несколько секунд. А затем причудливо вскидывает брови. — Да? Гарри, вероятно, стоило сначала подумать, о чем говорить. — Э-эм, — пытается он снова, облизывая сухие губы, и, черт, Найл скорее всего уже достал свой телефон, чтобы заснять его позор на видео. — Я просто, э-э, хотел кое-что спросить? Мальчик улыбается. Есть что-то невероятно нахальное в приподнятых уголках его губ. — Ну, давай тогда узнаем, есть ли у меня ответ на твой вопрос, — говорит он. Он в самом деле очень красивый. Черт. Гарри даже не может пожаловаться. Он сам виноват. Он должен был просто выпить кофе с рисунком члена, а не вставать и спрашивать об этом официанта. Что он вообще ожидал? — Ну, дело в моем напитке? — говорит Гарри. — Спрашивай, — говорит мальчик. — Да, — говорит Гарри, собираясь с мыслями. Но на ум вообще ничего не идет. — Ну, мне просто было интересно, что это такое. И он указывает на рисунок члена на кофе. Мальчик смотрит вниз. Секунда. Еще одна. А затем: — Похоже на пенис, приятель, — говорит он. Гарри удивлённо открывает рот. — Что? Мальчик пожимает плечами. — Пенис, — говорит он. — Член. Член и яйца, если быть точным. Гарри надеется всеми фибрами души, что милая пожилая пара позади них как раз в этот момент вытащила свои слуховые аппараты. — Он совсем неплох, на самом-то деле, — продолжает мальчик, поглядывая на Гарри. — А что? Тебе не нравится? Гарри чувствует как вся кровь в теле приливает к лицу и думает, как ни странно, с удивительно ясностью, что Найл был прав. (Это плохой знак.) — Э-э, нет? — осторожно говорит Гарри. — Мне нравится. Мальчик ухмыляется, и Гарри чувствует себя пойманным в ловушку. У его официанта дьявольски блестят глаза, когда он перегибается через прилавок, склоняясь к нему поближе. — Тебе нравится член на кофе? — интересуется он, подаваясь вперед. — Или просто члены? На несколько секунд мозг Гарри переходит в автономный режим, но никто не имеет права его винить. Когда его мысли наконец проясняются, он слышит звук где-то на фоне, подозрительно похожий на смех Найла. — Эм, — говорит Гарри — и блять, пора бы уже прекратить выставлять себя полным придурком. — Оба варианта? Смех Найла становится громче. Но мальчик почему-то не смеется и даже не ухмыляется с глупого поведения Гарри. Вместо этого его улыбка становится только мягче. — Да? — говорит он, — а я думал, ты не заметил рисунок. Гарри заторможено моргает. Один раз. Потом еще раз. — Подожди, — медленно говорит он. — Так это ты…? Мальчик улыбается шире, а на его щечках появляется розоватый румянец. Ничего более восхитительного Гарри в жизни не видел. — Ну, сначала я пытался приударить за тобой, — объясняет мальчик — и у Гарри в голове происходит маленькая авария. — Но ты ничего не замечал. Так что мне оставалось только ждать. Гарри таращится на него. — Ты уже делал это раньше? — спрашивает он. — Каждый день, с тех пор, как ты здесь появился, Кудряшка, — говорит мальчик. Гарри краснеет. С одной стороны — это блестящая новость. Этот чудесный мальчик из кафе пытался приударить за Гарри. Это лучшее, что с ним случалось со времен поступления в университет. С другой стороны — он только что узнал, что пил кофейные члены, по меньшей мере, семестр. А смех Найла стал уже до неприличия громким. Нужно будет не забыть стукнуть его чем-нибудь тяжелым. Но мозг Гарри не зацикливается ни на одной из этих вещей. Единственная мысль, которая крутится в его голове — «кудряшка, кудряшка, он назвал меня кудряшка». — Эй, ты здесь? — спрашивает мальчик. Когда Гарри снова сосредотачивается на его лице, он видит, что его улыбка немного выцвела и стала какой-то нервной и неуверенной. Ему это не нравится. Он хочет обратно ту нежную улыбку. — Хочешь чего-нибудь выпить со мной? — выпаливает он. — И кстати, как тебя зовут? Мальчик на мгновение выглядит испуганным, прежде чем снова начинает улыбаться. (Гарри мысленно вскидывает кулак в воздухе.) — Луи. Чего-нибудь? Гарри усмехается. Его зовут Луи. — Привет, Луи, — говорит он, — я Гарри. У Луи сверкают глаза, когда он сканирует взглядом лицо Гарри. — Привет, Гарольд. Так что ты предлагаешь мне выпить? — Кофе? — говорит Гарри. Гарольд, Господи, он назвал его Гарольд. Луи, похоже, не собирается его щадить и переходит сразу к делу. — Кофе? — переспрашивает он, хитро улыбаясь. — Тебе не кажется, что наши отношения были слишком долгими для этого? Наши отношения, думает Гарри. — Знаешь что, — говорит он, склонившись к нему, как будто собираясь поделиться маленьким секретом. — Давай я сделаю тебе кофе, на замену этому остывшему, а затем я возьму перерыв и присоединюсь к тебе, — он улыбается, и, Боже, он абсолютно невероятен. — Со стопроцентно бесплатным рисунком члена. Идет? Гарри смущенно улыбается, чувствуя себя как будто зависшим в воздухе. — Звучит отлично, — говорит он. Луи ухмыляется и возвращается на свое место. — Вот и славно. Один кофе уже на подходе. Гарри заторможено поворачивается и идет обратно к своему столику. — Я все заснял, — радостно говорит Найл и сует телефон ему в лицо. — Я иду домой, чтобы залить это на Ютьюб. Хочу поскорее скинуть Нику. — У меня свидание, — говорит ему Гарри. Найл усмехается. — Черт, ну кто бы сомневался, ты же просто очаровашка. * Хоран уходит через несколько минут, поспешно желая ему удачи. На самом деле он не собирается заливать это видео в сеть, думает Гарри. Наверное. В любом случае, Луи появляется несколько секунд спустя, и он забывает, о чем думал до этого. У него в руках две кружки. — Твой напиток, Гарольд, — говорит он, плюхаясь на брошенное место Найла. Гарри смотрит на кофе. Прямо на коричнево-белых сливках нарисован изящно детализированный член, немного изогнутый к ручке. Луи только лукаво ухмыляется, когда он поднимает на него взгляд.