Black2018

Полковник Ким взял что-то из верхнего ящика стола и с тяжелым вздохом направился в соседнюю комнату. - Дядюшка, ты видел-видел…… Он опять убил моего зверька, Моя белочка, она была такой милой, я ее так любила…… А этот айдол….. ОН во всем виноват! Ты же его накажешь, ты же можешь? - Тэри смеялась и плакала одновременно. - Девочка моя, обещаю, что он больше не будет трогать твоих зверьков. Иди, дядя тебя обнимет, - раскинул руки Ким. Девушка доверчиво прижалась к широкой груди Кима, пачкая слезами и соплями форменную рубашку дяди. Ким осторожно извлек из кармана шприц с успокоительным и, пока Тэри в его руках затихла, осторожно сделал укол. Тэри обмякла в его руках, глаза ее затуманились и она размеренно засопела. Ким положил ее на небольшой диванчик, накрыл пледом. Присел рядом и погладим по растрепавшимся волосам. - Бедная моя девочка...... Поспи, тебе надо набраться сил. Нам предстоят великие дела. Через три недели у тебя операция. Нужно быть сильной. Последний эксперимент был удачным…. Даже более чем….. Сам Ким ждал и очень боялся этого дня. Он готовился к нему последние 3 года. Весь второй этаж клиники состоял из испытуемых, подвергшихся различным опытам по фрагментарному извлечению памяти. Сначала эксперименты были неудачными, все «образцы» либо погибали, либо становились беспросветными идиотами. Но последние полтора года динамика была положительной. Ким хотел помочь племяннице, он хотел уничтожить воспоминания, искалечившие ее психику. Опытным путем было выявлено, что подчистить память можно только путем сложной хирургической операции на мозге с иссечением части мозга и заменой его искусственно созданным имплантом. Впоследствии с помощью этого импланта активность мозга могла регулироваться дистанционно. На втором этаже в одной из палат подопытный образец № 000, поглаживал свою забинтованную голову. Он помнил, что его привезли в эту палату. Ему сказали, что операция прошла успешно, что он попал в автомобильную аварию, была сильно повреждена голова, что он потерял память, у него временная частичная амнезия и в ближайшее время воспоминания начнут возвращаться. Но в данный момент он ничего не мог вспомнить о себе, даже то как он выглядит. Он подошел к небольшому зеркалу, висящему на стене его белой стерильной палаты. Из зеркала на него смотрел парень лет двадцати пяти, худой, с интересным узким лицом, карими небольшими глазами, бровями домиком, отчего лицо приобретало обиженное выражение. Почти вся головы была замотана бинтами, однако на теле не было ни переломов, ни порезов, ни даже ушибов. Поэтому мысль о том, что он пострадал в аварии, как-то не укладывалась в голове парня. В палату вошел врач в сопровождении грузного мужчины. Этот мужчина был одет в хирургический костюм. С маской на лице. Его отличительной особенностью была явно военная выправка и нереально белые волосы. Он улыбнулся парню. - Ну как чувствует себя наш подопечный? Уже вспомнил что-нибудь? СынХён и девочки во время тревоги заперлись в ближайшей лаборатории и даже попытались забаррикадироваться. В глазах девушек читался страх, однако все сдерживали свои эмоции, старались приободрить друг друга. Однако адреналин делал свое дело. Животные инстинкты обострялись. И хотя Минчжуна сейчас не было рядом с ними, все чувствовали опасность, которая все приближалась. Девушки затаились, приготовились пустить в ход зубы и когти, если будет необходимо. СынХён опять слился с окружающей средой. Как вдруг неожиданно сирена стихла, звуки бегающих по коридорам людей стали удаляться, и всё успокоилось. Прозвучала сирена отбоя. «Blaсk» накрыла ночь….. Минчжун уже находился в бараке, где ему сразу указали на его койку, даже не спросив ни имени, ни звания, ни где находятся его личные вещи. Сейчас он лежал без сна и очень сильно волновался за всех, а особенно за Ники. После того как животная сущность стала частью его жизни, как он вновь встретил Николь, Минчжун чувствовал свою женщину буквально на клеточном уровне. Он точно знал, что она сейчас взволнована, но ей и тем, кто рядом, в данный момент опасность не угрожает. Он успокоился, прикрыл глаза, но сон не шел. Тишина вокруг погрузила его в воспоминания, в те самые времена, где запахи были не такими острыми, а краски вокруг яркими, где он был окружен родными, друзьями, поклонниками. Да были недоброжелатели, завистники, но искренне любили и ценили его гораздо больше людей. И самое главное в это время с ним рядом была та, которую любил он. Это чувство было всепоглощающим, необычным, острым, оно было как нокаут на ринге, как прыжок в ледяную прорубь, как его дебют….. Оно накрыло его сразу, до дрожи в коленях, до потери пульса, до отсутствия кислорода в легких. Он был невероятно счастлив и никак не мог поверить, когда она ответила взаимностью на его признание после нескольких неуверенных попыток «ухаживаний». Да, они вынуждены были скрывать свои отношения на публике, но у них были их ночи. Пылкие. Страстные. Полные ЛЮБВИ. Он вспоминал, как она засыпала в его объятиях со слезами на глазах и это были слезы счастья. Она старалась, чтобы он не видел ее слез, тихонько их вытирала и нежно улыбалась при этом. Однажды он спросил ее о причине ее слез, и она ответила, что пусть это трудные времена для них обоих, потому что нужно держать отношения в тайне, но им так хорошо когда они вместе, что когда-нибудь они будут вспоминать эти непростые времена, как самые лучшие в своей жизни. Как же она оказалась права. Сейчас он вспоминал ее слова, вспоминал то время, и ему становилось теплее от этих воспоминаний, и такая же легкая улыбка, как тогда у нее тогда, появилась на его губах. Так за воспоминаниями Минчжун не заметил как уснул. Прозвучал сигнал сирены. Настал новый день. Барак наполнился жизнью. Весь «Blaсk» тоже просыпался... Пациент №000 тоже проснулся. Он пытался осознать то, что сказал ему вчера доктор Ким, как он себя назвал. А он сказал, что кроме самого очевидного рассказывать ему ничего не будут, так как он должен все вспомнить САМ. Именно в этом состоит методика лечения. А очевидным было то, что он – молодой мужчина, лет 24-25, с руками, ногами и головой, правда сильно перебинтованной и нечего не помнящей. От этих мыслей парень погрустнел, но решил не терять присутствия духа, ведь сдаваться было не в его правилах, он это чувствовал. Как вдруг дикая головная боль как будто прорезала в его мозг, яркая вспышка света перед глазами и затем отдельные картинки, даже не картинки, а кусочки кино. Вот молодая интересная женщина с глазами такими же как у него улыбается, и кто-то детским голосом похожим на его собственный читает милый стишок про зайку и плюшевого мишку. Вот он слышит милое пение и чувствует легкое поглаживание, но только все это как через толщу воды. А вот полтора десятка девочек и мальчиков лет 10 в одинаковых форменных пиджаках смеются, дурачатся. И один из мальчишек, обращаясь явно к нему, кричит: - НАМ, Южно-тихий океан, смотри как я умею, - и показывает какую-то невообразимую рожицу. Боль ушла также неожиданно, как и появилась. Боль ушла также неожиданно, как и появилась. Он опять был в больничной палате. - Да, меня зовут Нам ТеХён, мама меня очень любила, хотя и ругала иногда за замкнутость и одиночество, - заулыбался парень своим воспоминаниям. - Но, неужели я вспомнил, как был в утробе матери, этого же просто не может быть. Полковник Ким наблюдал за палатой с пациентом №000, на экране монитора он видел, что парень размышляет, но очевидно, его мыслительная деятельность не приводила ни к чему. Воспоминаний не было, т.к. имплант еще не был активирован. Ким на небольшом пульте задал диапазон дат, примерно соответствовавших датам зачатия и окончания начальной школы, и запустил процесс активации. Ким видел как лицо парня перекосило от боли. Глаза смотрели прямо на белую стену, но зрачки при этом подергивались, то расширялись, то сужались. Ким открыл другой монитор рядом с первым и вывел на него картину того, что сейчас видел №000. Один видеоряд сменялся другим. Когда на экране появилась ватага школьников, за спиной Кима раздался голос Тэри: - Ой, дядюшка, это что? Эти дети... Почему они такие?….. Дурацкие и счастливые…… Почему я не такая?... Я тоже хочу... Хочу моих зверят... Хочу моего оппу... Где они? В ее голосе проскальзывали истерические нотки, на глазах начали наворачиваться слезы, а губы кривились от неискренней улыбки. Ким тут же движением руки выключил имплант номера 000. Экран с воспоминаниями погас. А внимание Тэри тут же переключилось на самого №000. - Ой, какой хорошенький!!! – захлопала она в ладоши, - А давай он будет… Пока не придумала, кем он будет…… - мечтательно закатила глаза Тэри. Ким был очень доволен первыми результатами работы импланта, поэтому с удовольствием слушал болтовню племянницы, которая строила просто «грандиозный планы» на будущее симпатичного парня. Тем временим Минчжун приложил все усилия для того, чтобы попасть в патруль третьего этажа. Он хотел отыскать «беглецов». Он знал, что они в порядке, но хотел удостовериться в этом лично. Почему-то его не оставляла мысль, о том что у них очень мало времени… СынХён с девочками продолжили обследовать этаж, забредя в какой-то сильно отделенный тупик, они вдруг услышали пение. Приятный и страшно знакомый мужской голос напевал «Lets Talk About love». СынХён аж не выдержал и заржал в голос, отчего узник палаты №650 подскочил на своих нарах и медленно, но верно стал приобретать черно-белый цвет кожи, характерный для панд. Это выглядело мило и довольно комично. Девушки тихонько посмеивались, но Таби сразил неконтролируемый приступ смеха. Сынри не мог не узнать голос своего хёна, он подскочил к двери с криком: - Топ – Топ – ТОП… - Не ТОП, а ТОП-хён, - отсмеявшись, поправил его СынХён, материализовавшись из воздуха, - Хотя обстоятельства таковы, что хоть горшком назови, только в печь не ставь… От увиденного и услышанного СынРи стал еще более контрастным, его также посетила мысль о потери здравого рассудка. - Ладно, пошутили, и хватит, - моментально став серьезным, изрек Топ, - Подай-ка что-нибудь прикрыться, я здесь с «гаремом». - СынХён, а ну прекрати издеваться над ребенком, - подала голос Дара, покосившись на Топа, - СынРи, хорошенький мой, да дай же ему что-нибудь….. А то, он пока свою «ауру» не прикроет, не успокоится… СынРи машинально стянул с себя робу, и протиснул сквозь прутья решетки. Таби соорудил подобие набедренной повязки и заметно успокоился. - Ну что, мелкий, там сидеть будешь, или будем тебя вытаскивать? - А как вытаскивать-то? Ты, хён, кто? Похоже, осьминог, вон как сливаешься со средой. А я, какая-то дурацкая панда… Эх, аукнулось мне мое прозвище... Надо мной явно поиздевались… - Знаешь, когда ты… становишься другим… Ты невероятно мил. Используй это как отвлекающий маневр, когда придёт охрана с обходом. Заставь их открыть дверь, а мы поможем, - у Николь уже родился план действий. Все затаились. Охранники не заставили себя долго ждать. Один из них заглянул в окошко. Черно-белый СынРи сидел посреди камеры и грустно смотрел на охранника. - Господи, до чего же милый, так и хочется потискать. И такой печальный….. - Ну что за розовые сопли ты развел, - возмутился второй охранник. Вдруг, СынРи закатил глаза, сполз на пол. Из его горла вырывались хрипы, он не мог дышать. - ;№%Щ№;_!!! Это ценный экземпляр, он не должен умереть…..Госпожа Тэри будет в ярости, а полковник Ким с нас шкуру живьем спустит!!! Движение рукой и дверь открылась Один из охранников вошел в камеру, склонился над «пандой». Топ только собрался двинуться в его сторону, как конвоир уже лежал возле своего подопечного без сознания, сраженный точным ударом своего напарника. Все напряглись, СынРи внезапно перестал умирать и через щелочку одного глаза наблюдал за происходящим. - Да расслабьтесь вы….. Запахами наследили, за километр почувствовать можно….. Ну что, не рады меня видеть? – сверкнул улыбкой Минчжун. - Ники, родная, все хорошо? Ты спала? А поела? – волчьи холодные глаза наполнила нежность. - Все хорошо, но давай сначала дело, потом сентименты, - усмехнулась Николь, - сначала это черно-белой чудо надо в божеский вид привести) - СынРи, вставай….. Простудишься….. Лежишь полуголый на холодном полу….. Что потом прикажешь с сопливым пандой делать? Эх, РиРи лучше бы ты научился шерстенку отращивать, не мерз бы тогда, - Хеён вошла в камеру, накинула не «панду» одеяло. СынРи все еще лежал на полу камеры, но был безмерно счастлив от того, что за такое длительной время он снова был в центре внимания и его опять окружала, пусть небольшая, но «авторитетная аудитория». - Все уходим отсюда, а то этот любитель милых панд скоро очнется и тревогу опять поднимет. Странно, что вчера все так быстро стихло….. Да и сейчас нас не ищет никто среди охраны…. – размышлял Минчжун, - А это господа Тэри и полковник Ким… Кто они? Наверное, отвечают за эксперименты и за охрану... В это время, полковник Ким сидел в своем личном кабинете и задумчиво курил. Прямо перед ним стояли две девушки, на которых он внимательно смотрел сквозь клубы сигаретного дыма. - Красивые, - отметил он про себя, - что ни говори, а южнокорейцы своих певичек набирали явно не среди внешне заурядных девушек. Жаль, правда, что им не суждено прожить долгую и счастливую жизнь, но что поделаешь, кто-то должен быть принесен в жертву во благо других. - Ваши имена! – властным голосом произнес Ким. - Пак Гюри. - Хан Сынён. Голоса девушек были безжизненными, и казалось, совершено не принадлежат им. - Какова ваша задача? – снова спросил полковник. - Найти и обезвредить бежавших преступников, обеспечивая максимальную безопасность госпожи Тэри, - синхронно ответили бывшие участницы Kara. Ким довольно улыбнулся. Несмотря на то, что Гюри и Сынён числились в списке неудавшихся экспериментов, полковник возлагал на них определенные надежды. Эти двое лучше остальных перенесли вживление животных генов, получив практически максимум способностей. Конечно, эксперимент над ними нельзя было признать полностью удачным – брака хватало. Гюри стала чрезвычайно агрессивной, а Сынён была чересчур нестабильна в своих способностях, именно из-за этого их нельзя было назвать идеальными экземплярами. Да к тому же они сохранили память о прошлой жизни, хотя и не в таком объеме, как остальные из списка “13”. Именно на это и рассчитывал Ким, внушив несчастным девушкам, что Тэри – самый близкий человек для них, а все кто против них – враги. Настроив, таким образом, девушек, полковник рассчитывал, что они быстро и без лишнего шума устранят “бракованных” беглецов, а остальных вернут под стражу. - Идите и верните обоих СынХёнов, а с остальными поступайте, как знаете, - Ким махнул рукой, и девушки в тот же момент вышли из кабинета. Как только дверь за ними закрылась, полковник снял трубку со своего телефона и быстро набрал номер. - Доктор Чхве? Да, это полковник Ким. Я хотел бы узнать, как продвигается эксперимент “Возмездие”? Да?! Замечательно, тогда я сейчас зайду лично посмотреть на ваши успехи. Ким повесил трубку и встал с кресла. Подойдя к зеркалу, он посмотрел в свое отражение и улыбнулся. Совсем скоро с успехом должны завершиться эксперименты над пациентом №000 и он сможет вернуть своей любимой племяннице разум и душу, сделав ее счастливой и нормальной девушкой. А потом они уедут, да уедут. Куда-нибудь подальше от всей этой суматохи. Может на море. Или в горы. Куда захочет Тэри, туда они и направятся – мир большой. Правда, чтобы у них была возможность для этого, необходимо чтобы еще один эксперимент закончился удачно – эксперимент “Возмездие”. От его исхода зависит не только материальное благосостояние полковника, его репутация, но и их с Тэри жизни. Хорошо, что доктор Чхве дает обнадеживающие прогнозы, а то им всем не поздоровится. Полковник отошел от зеркала и мысленно еще раз прокрутил в голове все, что необходимо знать о “Возмездие”.