Эгоист

- Я тебя ненавижу! Ты - бесчувственный тюфяк! - Кана пульнула в него бутылку минералки, развернулась и покинула эту пропитанную ненавистью к Дайки, раздевалку. Поймав летящее в него оружие массового поражения, Аомине швырнул бутылку куда-то в угол и накрыл голову мокрым полотенцем. *** Кану трясло от головы до пят. Она никогда не понимала, и наверное, никогда не поймёт Аомине. Но было в нём что-то такое, чего ей возможно не хватало всю сознательную жизнь. Хотелось вернуться и разорвать его на мелкие кусочки. Кана сползла вниз по стене. -Из-звини, Катамари-чан, - к ней приближался как обычно растерянный Сакурай. Девушка утёрла слёзы и хмуро посмотрела на него. -Чего тебе? -Катамари-чан, Момои ищет Аомине, ты его не видела? Похолодало ... От Каны исходили тёмные волны ненависти и наигранного ледяного всепоглощающего спокойствия. Ногти впились в кожу. -Н-не зна-ю я. -Извини. Кана проводила его полным презрения взлядом *** Аомине не знал как выпустить из себя эту дьявольскую сущность ... Металлическая дверца шкафчик согнулась под натиском мощных тренированных рук. Дверь открылась и в раздевалку вошёл вечно обеспокоенный Рё. -Аомине, извини, тебя Момои ищет, говорит, чтобы на тренировку шёл ... - Не пойду я никуда, -процедил сквозь стиснутые зубы Дайки. -Пошли вы. -П-прости ... Сакурая удивило такое странное отношение. Раньше Катамари никогда так не разговаривала с ним, а Аомине и вовсе, не замечал. Редко его увидишь таким рассерженным. Хорошо, хоть не ударил. Когда Дайки надоело молотить шкафчики, которые уже покрылись многочисленными вмятинами и тяжело опустился на пол. Капли пота стекали с его лба, катились по пылающему лицу и падали вниз. Ярость ушла, а на смену ей приходило непривычное опустошение. Его бесило всё ... Это странное отношение, странные противоречивые чувства ... *** Задыхаясь от беспричинной злобы, Кана посмотрела на пронзительно-голубое небо. Подошла к краю крыши ... Все внизу такое маленькое, такое беззаботное. Кажется, что весь этот мир существует без проблем и препятствий, глупые люди! Она закусила губу, слёзы брызнули из больших голубых глаз, совсем как небо высоко над головой. -Дурак Аомине, какой же ты ВСЕ-ТАКИ ДУРАК!!! Кана услышала шаги за спиной и обернулась. -Момои? -Катамари, привет, -начала она своим обычным заискивающим тоном. -Где Дайки-ти? Это было последней каплей в чаше её терпения, она резко развернулась и схватила розоволосую за воротник. Сквозь мешающий ком в горле Кана прошипела: -Не смей его так называть! В наивных розовых, словно леденцах, глазах читался испуг. -К-атамари, ты пла...чешь... Сацуки пыталась судорожно ухватить ртом спасительный глоток воздуха, но это не представлялось возможным. Она царапала руку от локтя до запястья длинными ногтями, оставляя на них причудливые витиеватые узоры. -Думаю, с неё хватит, - прозвучало, как будто чужой голос в голове девушки, и она ослабила хватку. Момои не переставая таращиться на неё, попятилась к выходу и спустя несколько секунд, пропала из поля зрения. Кана согнулась, такое ощущение, что обида, как кислота, въедается внутрь. Слёзы уже не просто тихонько текли, они выжигали своими, казалось, нескончаемыми потоками, оставляли за собой след, след обиды, горечи, разочарования. Почему чтобы не случилось, хочется защищать его, быть рядом? Обессилев, она опустилась на землю, легла, чтобы получше разглядеть ту успокаивающую прозрачную голубизну неба. Лёгкий весенний ветерок успокаивал, и своею заботой осушал следы недавних слёз. Одновременно хочется бить и издеваться над этим идиотом, а с другой стороны ... Обнять, прижаться, почувствовать тепло и силу его рук. Хотелось просто так лежать и прокручивать в голове те моменты, наверное, самые лучшие в её жизни, будто киноплёнку. От всех мыслей её отвлекла боль, не острая, но достаточно сильная, чтобы причинить неудобства, расцарапанная рука очень сильно щипала, и кое-где собрались капельки крови. Она бесцеремонно утёрла её о блузку. Красивое сочетание ... Красное на белом. Как лепестки роз на белоснежной простыни. Как в фильмах о красивой, сказочной и романтичной любви. Где она,эта ваша взаимная любовь? Девушка села и огляделась по сторонам. Бумажный пакет от чьего-то завтрака, изрядно потрепанный глянцевый журнал с моделью, обиженно надувшей губки, и мяч, баскетбольный. Ребята из школьного баскетбольного клуба академии Тоо частенько заглядывали на крышу, может из них кто забыл? Дайки всегда так забавно крутил мяч на пальце ... Может попробовать? Но всякий раз, потерпев очередную неудачу, Кана пыталась снова, она и не заметила, как прошло около часа. *** Тренировка закончилась, Аомине нарезал круги по полю. Один бросок и мяч в кольце. -Это надоедает... Все надоедает ... В раздевалке пусто. Остаётся только проветриться, и можно идти домой. Каждый шаг отдавался гулким эхом, отталкивался от холодных бетонных стен. Когда он вышел на крышу, поток свежего воздуха ударил в лицо, освежил каждую частичку кожи. Что-то странное донеслось до его ушей, это мяч, да мяч. Странно, но этот звук был ему хорошо знаком, можно даже сказать, был родным. *** Мяч снова упал, укатился на другую сторону крыши. И только тут девушка заметила, что уже скоро стемнеет, и похолодало. - Пытаешься скопировать меня, а Кана?- этот голос ... Она узнала, да и ошибки быть не могло. Дайки стоял неподалёку, такой же как и всегда, уверенный, насмешливый. - Н-ничего я не пытаюсь- голос предательски дрожал и из-за этого казался совсем чужим. - Да ладно? Я видел. Он своей ленивой походочкой подошёл к мячу, поднял его и раскрутил на пальце. Делал он это то ли нарочито небрежно, то ли и вправду совсем непринужденно. Конечно, для него-то это обычное дело. - Сможешь так? - Смогу! - с вызовом ответила Кана. - С удовольствием понаблюдаю, - в его хитрых васильковых глазах заплясали чёртики. Несколько неудачных попыток и девушка опустилась на землю. Почему он такой? Самовлюблённый принц, эгоист, Нарцисс ... Не признаёт тех, кто немного ниже. Аомине опустился рядом и взял её за руку. Что-то внутри колыхнулось, зашевелилась, как будто раненная птица вновь училась летать. - Теперь вот так ... -Аомине раскрутил мяч на её пальце, и тот, сделав оборотов десять, упал. - Аомине ... - Чего? - Зачем ты это делаешь? - Что я делаю? - Растаптываешь мои чувства и снова даришь надежду! Кана заключила Дайки в объятия, но не смогла сдержать навернувшихся слёз. Она уткнулась в его тёплую, буквально пропитанную им рубашку и плакала, наверное так сильно, как не плакала никогда в жизни. И была очень удивлена, когда Аомине в ответ обнял её ... По телу пробежала волна тока, и птица рванула ввысь. Всё-таки он эгоист. Её эгоист.