Грехи, которые им нужно искупить

Куроко прекрасно помнил тот момент. Куроко помнил их улыбки, печальную, но довольную улыбку настоящего Акаши и крик болельщиков. В этот момент он чувствовал себя самым счастливым человеком, улыбаясь, тот смахивал слезы рукой, смотрел на трибуны и на Огивару, его старого друга, который пришел на их матч. Фантом помнил, как те искренне радовались победе, и тому казалось, что все это — конец, который может только счастливо закончится. Что наладив отношения с Поколением Чудес, общаясь и играя с нынешней командой — Сейрин, тот будет счастлив, как никогда прежде. Ведь приятно осознавать, что тебя ждут мощные противники из Поколения Чудес, с которыми весело играть, и такая игра пробивает тебя на ностальгию. Но не на только хорошие моменты. Перед глазами легко и быстро пролетели слезы Огивары, счет «111:11», «Только я могу победить самого себя», император, отказ Мурасакибары от тренировок, и многое, многое другое, что невозможно забыть. В прочем, Тецуя был рад и в хорошем расположении духа. Прошло семь месяцев, и теперь, Сейрин собирались в лагерь, на летнюю тренировку. Сумка была уже собрана, а за Номером Два, должны были присмотреть родители. Он был рад, что все складывалось довольно-таки хорошо, а тренировки становились все более суровее и труднее. Куроко становился словно выжатым лимоном, но продолжал улыбаться. Ему было очень приятно видеть старания команды. К слову, сейчас Фантом направлялся на место встречи. Тот предвкушал адские тренировки, ровно восемнадцать часов в сутки, правда, до тренировок Акаши им было далеко. Призрачный игрок на секунду задумался, почему же его пробило на небольшую, но заметную ностальгию, однако, тот тут же «выкинул» из головы ненужные сейчас мысли и подходит к остановке. Куроко любил идти к остановке именно через этот протяжный сквер. Лиственные деревья, прекрасная атмосфера и много людей. Тецуя любил наблюдать за людьми и мог запомнить даже повадки почти незнакомых ему людей. Это была его работа. Работа тени. В прочем, Тецу любил этот сквер и из-за того, что многие люди прибирались тут. Двор любили, заботились о нем и даже аккуратно подстригали кустарники, и изредка делали из кустарников фигуры животных. И, кстати, Номеру Два тут тоже нравилось. Куроко вздыхает и подходит к остановке. Замирает. Никого. Довольно-таки странно, не находите? Достав телефон, тот быстро набрал телефон Кагами, однако… «Абонент временно недоступен или находится вне зоны действия сети.» И именно это, пожалуй, озадачило Тецую. Серьезно озадачило. Тот присаживается на скамейку, вздыхает, а затем замечает проходящую мимо учительницу — Хиери-сенсей.   — Хиери-сенсей! Вы случайно не видели тут Кагами-куна? — внезапно, неожиданно для себя задает он ей вопрос, заставляя девушку врасплох. Учительница «ойкнула», и невозмутимо ответила:   — Куроко-кун, откуда же ты тут взялся? .. — та глубоко вздохнула и добро улыбнулась. — Разве Сейрин не уехали на море? Почему тебя не взяли? Директор же выдал им путевки за блестящую победу в Зимне… Но дальше Тецуя не слушал. Его Снова Оставили Одного.  — Спасибо за доставленную информацию, Хиери-сенсей. До-свидания… *** Месяц проходит мучительно медленно. Он тянется, и почему-то наотрез отказывается заканчиваться. И уже ровно девятнадцать дней Куроко не выходит из своей квартиры, взвалив заботу о себе и номере Два на родителей, которые переживают за своего сына. Хироши и Хикари Куроко заботились о нем, пожалуй, они лучшие родители, о которых можно было только пожелать. И теперь, где-то в соседней комнате, Куроко лежа на своей кровати слышал взволнованный голос матери:  — Хироши, нельзя так больше! — возмущалась Хикари и громко топнула ногой. — Наш мальчик не выходил на улицу ровно девятнадцать дней и двенадцать часов! А вдруг у него кислородное голодание? Нужно что-то сделать!  — Хикари, послушай. Тецуя большой мальчик и сможет уже сам… Но их прервал звонок в дверь.