Summer is icumen in

      Красивая деревянная дверь с резными ставнями из цветущего орнамента и изображениями птиц, слегка отварилась, выпуская обладательницу дома на улицу. Высокая девушка глянула, слегка прищуриваясь от солнца, на аллею из вечнозеленых, ровно подстриженных кустов, и на длинные дорожки, усыпанные мелким гравием, обрамленные по бокам белыми скамейками, которые расположились под еще молодыми березами. Она тянулась далеко вперед, удивляя каждого своей длиной. Это показывало, насколько огромны владения оной девушки. Что касается этой прекрасной особы, так она являла собой удивительную натуру всех очаровывать своими особенностями и много чем еще. Ее звали графиня Флоренс Уэлч, представительница древнего английского рода XVI века, дожившего и до нынешнего XIX. Четырехэтажный особняк цвета неба перешел ей, вместе со всеми окрестностями, от ее прабабушки, завещавшей дом своей правнучке. Несмотря на огромные размеры владений, и учетом того, что она живет одна с прислугой, в доме никогда не бывало скучно. Частые гости, звонкие разговоры, красивая музыка и проникновенный голос Флоренс, поющей удивительные песни, – все это всегда окружало дом и жизнь Флоренс.       Девушка спустилась с белых ступенек на дорожку и свернула направо, идя вдоль дома. Она была одета в легкое длинное белое платье и не менее красивую и легкую накидку светло-розового цвета, так хорошо гармонирующей с ее аккуратно убранными рыжими волосами. Ее движения были плавными: казалось, будто она плывет по воздуху, не делая при этом никаких сложных усилий. Должный эффект добавляли платье с накидкой из многих слоев шифона, струившиеся позади нее шлейфом. Как оказалась, Флоренс шла босиком, совершенно не считаясь с еще прохладным временем для таких прогулок. К концу подходит май (а в Лондоне он все еще немного прохладный), делая погоду теплее, а природу красивее из-за цветения деревьев и цветов. Но даже так, воздух был отрезвляюще - бодр и свеж.       Флоренс быстро пересекла фасад дома, заглянув в его обратную сторону. Там же раскинулся огромный цветущий сад с величественной белой беседкой и всевозможными местами для гостей. Но если вы думаете, что она решила посидеть в тени прекрасной ивы в солнечное весеннее позднее утро, то вы глубоко ошибаетесь. Нет, в глуби всего цветущего стоял человек и ждал ее. Это был высокий мужчина в льняных брюках и синей рубашке. Перед ним стоял мольберт с холстом, а рядом – небольшой столик с масляными красками, различными кисточками и палитрой. Он стоял на одной из тропинок сада, покрытой травой и цветами.       Флоренс прошла через высокие березы, обогнула беседку и сошла с прямой дороги. Там, в тени старого дуба стоял художник, поджидавшей ее. Она приветственно улыбнулась ему и встала рядом с цветущей вишней. Взяв накидку за края, как бы придерживая ее, чтобы не запачкать, она изящно встала и легко улыбнулась, притупив глаза. Тут в игру вступает художник. Быстрым профессиональным движением руки, он наметил на холсте силуэт девушки, цветущее дерево и сам фон.       Дальше – дело времени и мастерства художника. Мужчина умело наносил краску, оживляя набросок, давая ему объем и имя, вдыхая в него жизнь. А Флоренс так и стояла, отдаваясь лучам солнца, ласкам ветра и кисти художника. Но все же, когда прошло часов восемь, она, уставшая от одного положения, и мужчина, слегка притомленный письмом, отошли из тени дуба, прошли в беседку из белого дерева и под лучами солнца, не дающих месту сумеркам, поужинали. А дальше вновь Флоренс стала натурой, скромно улыбающейся и стоящей рядом с вишней. Еще несколько часов при естественном освещении солнца, последние мазки художника и картина закончена. Там, где охра смешивалась с белилами, лицо девушки держало невозмутимую легкость, там, где розовый сплетался с белым, воздушные ткани струились и завивались по ветру, там, где зеленый встречался с розовым и белым, оживала природа. Манящие черты, легкая улыбка, свобода в движении, - четко передалось мужчиной на холст. Художник умело показал легкие движения ткани по ветру, яркие волосы под лучами солнца и красивый образ Флоренс, объятой цветущей весной. К слову, Флоренс сама была цветущей весной и свежим цветком, радующим глаз.       Спустя неделю, когда картина полностью высохла, она стала украшать большую бордовую комнату с черным красивым пианино. В этой комнате часто по вечерам сидели гости. Они слушали чудесную игру Изабеллы, хорошей подруги Флоренс, и чудесный голос графини Уэлч. Их музыка заполняла комнату, освещенную приглушенным светом от свеч, давая комнате наполниться солнечным светом, исходящим от девушек. И всегда ярким отражателем чудесной игре являлась картина: она, словно зеркало, впитывало солнце Флоренс и яркость Изабеллы, выпуская и отражая от себя эти лучи. И даже когда была зима, картина всегда была солнцем. Начало лета, запечатленное на ней, грело лучше любого камина в этом доме на протяжении многих и многих лет.       * * * Наше время* * *       В Национальной галерее, расположенной в Лондоне, сегодня много людей, по простой причине – сегодня суббота. Люди толпами снуют по коридорам, рассматривая одну картину и переходя к другой. Чудесный запах дерева, масляных красок и женских духов царит в этом месте. А так как сейчас конец мая, то вместе с этими ароматами смешивается запах солнца, уходящей весны и наступающего лета. Удивительно, что многие приходят сюда и любуются потрясающими произведениями искусства разных времен, соприкасаясь с творчеством художников. Группы людей, пришедших посмотреть на картины, ведут экскурсоводы и рассказывают, рассказывают и рассказывают, часто показывают и вновь рассказывают.       Одна из таких групп, состоящих из десяти человек, отошла от одной серии картин художника эпохи Возрождения, пройдя небольшой коридор к другому залу, к другой серии. Люди внимательно осматривали картины художника Герберта Арнольда Оливье. Многие его картины, написанные маслом, изображали прекрасных и утонченных девушек в легких платьях, красивых шляпках или с изящно убранными волосами. И почти во всех картинах, куда ни глянь, девушку окружала природа, ее простота и изысканность, – все это было пазлами, небольшими фрагментами, в конечном счете, составляющие картину, от которой невозможно было оторвать глаз. Когда прошло время, отведенное на эту серию картин, группа людей прошла дальше. Ушли все, кроме одной девушки, одетой в легкое платье цвета корицы и с короткими, слегка вьющимися, волосами по плечи шоколадного цвета. Девушка осталась. Она стояла напротив одной картины, отражающей теплые лучи солнца и яркость лета. В этой картине ее привлекла точность изображения девушки в легких тканях, пропускающий сквозь себя свет. И ее черты лица. Легкая улыбка, такая же, как и ветер, охватывающий ее тело в этот момент. И все же, было что-то особенно странное в ней. То ли скрывающиеся чувства в этих опущенных глазах, то ли открытость девушки и ее своеобразная красота. Но факт оставался фактом – графиня требовала к себе больше времени, чтобы разгадать загадку, скрывающуюся в самом существе картины. А хватит ли времени у нее, рассматривающей картину, понять, в чем здесь суть и заглянуть внутрь? Девушка в платье цвета корицы загадочно улыбнулась, мысленно сказала, что она еще вернется к самому началу, обязательно найдя ответ, сделала шаг в сторону и поспешила вслед за своей группой