The Vampire Diaries. My Damon

- Эти туфли стоили восемьсот баксов, чтоб ты знала!!!!!! – Кэтрин в ярости отрывает сломанную шпильку и с силой бросает ее в Елену. - У меня к тебе вопрос, - Гилберт недовольно закатывает глаза, и помогает беременной Кэролайн подняться на очередной выступ огромного, местами, почти отвесного склона, - почему ты потащилась сюда на каблуках? - Потому что каблуки..! – Кэтрин с трудом переводит дыхание, - …это красиво! Твою же мать… - О, да! – Елена с усмешкой смотрит на нее, - красота сейчас тебе просто необходима. - Заткнись и иди! Кэтрин все дорогу проклинала Елену, и Новую Шотландию, и саму идею отправиться сюда за лекарством, которого, скорее всего тут и в помине нет, и Елена уже даже успевает привыкнуть к тому, что это именно она во всем виновата, так что, сломанный каблук кажется ей непередаваемой мелочью, на фоне всего того, в чем мисс Пирс уже успела обвинить ее. Бонни начинает кашлять, и Кэтрин, недовольно закатив глаза, молча протягивает ей пакет с донорской кровью. Когда-то огромные, карие, почти черные глаза Бонни, теперь пугающе обрамлены красным, а губы, практически, постоянно дрожат, и она все чаще кусает их, очевидно, стараясь хоть как-то заставить себя успокоиться. Тут все, практически, так, как Елена помнит. Она узнает местность вокруг, и почему-то все больше пугается этого. С лекарством что-то не так. Деймон соврал обо всем, но место, где оно спрятано описал совершенно точно. Почему? Он хотел, чтобы она поехала туда? Маловероятно. Скорее, наоборот. Он не хотел, чтобы она туда попала, нашла этот путь, и, очевидно, решил, что на фоне его общего вранья, Елене и в голову не придет поверить в реальность Сайласа, покоящегося в пещере где-то в Новой Шотландии. Значит, кто-то мог знать о лекарстве. И, скорее всего, знает. И Елена может столкнуться с ним. И выяснить все. И, очевидно, Деймон совсем не хочет этого. Тогда, что там? Что, а главное, кто лежит, превращенный в камень внутри пещеры, в, (как выяснилось), лазуритовом гробу? Если, конечно, лежит. Да, и не факт, что Сайлас, действительно, превращен в камень. И Амара… существует ли она? На самом ли деле, двойники появились из-за нее, или все началось с проклятия Клауса, и..? - Может, поможешь?! – Елена вздрагивает от недовольного голоса Кэтрин, резко оборачивается, и чуть ни вскрикивает, глядя на Бонни, которую Кэтрин с трудом удерживает, чтобы та не упала на землю. - Бон!!!!! – Елена бросается к подруге, - блин, Кэтрин, что происходит?! У тебя достаточно сил, чтобы не уронить тело! - Она дергается, - Кэтрин недовольно закатывает глаза, и осторожно вливает Бонни в рот еще немного крови, - чертов детский сад… Бонни, плачет, практически, без остановки, Кэролайн изо вех сил старается не реагировать на нее, а Кэтрин с каждым пройденным метром все больше и больше рычит на Елену. Самой же Елене неожиданно начинает хотеться домой. Не к Деймону, вопреки ожиданиям, а именно домой. К родителям, к Джереми, к Джене. Ей очень хочется обратно в ту жизнь, которая была у нее когда-то. В спокойную. В реальную. В человеческую. - Вот, чего я еще не делала, так это палатку не ставила!!! – злобно шипит Кэтрин, и Елена снова отрывается от своих мыслей. - Слушай, ты достала уже!!! – Кэролайн неожиданно набрасывается на Пирс, от чего Елена и Бонни мгновенно напрягаются, - ты ноешь всю дорогу! Тебя никто не заставлял идти! Ты потащилась сюда… кстати, зачем ты потащилась?! Найти лекарство и помочь Бонни?! Не верю! Потому что Елена попросила?! Не верю! Зачем ты здесь, Кэтрин?! Для чего тебе нужно лекарство?! Елена хмурится, ловит напряженный взгляд Кэтрин, и сама напрягается еще сильнее. Кэролайн права в одном, Кэтрин явно отправилась сюда не потому, что ее попросили. И, уж точно, не ради того, чтобы помочь Бонни. Елена знает это наверняка, впрочем, как и то, что, чтобы сейчас ни ответила Кэтрин, это, скорее всего, снова окажется неправдой. Она не расскажет, зачем она здесь, на самом деле. На это бесполезно рассчитывать. Достаточно того, что она просто поехала с ним, потому что без нее ей самой, Елене, было бы гораздо хуже и тяжелее. Она не может даже вразумительно объяснить, почему, но точно понимает - это правда. С Кэтрин она чувствовала себя в безопасности, как бы удивительно это ни звучало. - А теперь послушай меня, - Кэтрин сверкает глазами, - маленькая беременная аномалия. Если бы не ты и не твой поганый аппетит, который ты, Барби, не в состоянии контролировать, ведьмочка не пила бы кровь Деймона, а, следовательно, не стала бы вампиром, и мы не попали бы сюда. Я не гарантирую тебе, что она не попала бы под ту чертову машину, или, что там с ней произошло, но я даю тебе честно слово, что без твоего укуса и его последствий, она, максимум, бы просто сдохла! – Кэролайн начинает трясти, но Кэтрин все так же безразлично смотрит на нее, - ты со своей подругой Еленой порыдали бы, погрустили бы о ней и забыли. И даже не пытайся сейчас рассказать мне сказку о том, что ничего этого бы не произошло, если бы тебя не обратили в вампира. Поверь мне, уж кого-кого, а Деймона обвинять точно не имеет совершенно никакого смысла. Ему плевать на то, что ты чувствуешь и думаешь. Ему, вообще, плевать на чувства каждой из нас, так что, милые мои, Ангелы Чарли Мистик-Фолс-edition, успокаиваемся, собираемся и прекращаем меня бесить!!! Кэролайн становится совсем бледной, и Елена тут же пытается броситься к ней, но Кэтрин ловит ее за руку, резко притягивая к себе, и не дает ей двинуться с места. Карие глаза Елены мечут молнии, но Кэтрин, надменно усмехнувшись, демонстративно делает вид, что не замечает этого. - Только попробуй подойти к ней, - цедит вампирша сквозь зубы, - хватит играть в этот детский сад, Елена. Твоя подруга теперь вампир. Привыкни, пожалуйста, к этой мысли. Потому что, даже если мы и найдем лекарство, в чем я, честно говоря, очень сильно сомневаюсь, мы не напоим им Кэролайн. Даже, если предположить, что его там будет цистерна стоять и дожидаться нас! Кэролайн нужна Деймону вампиром. Причем, не просто вампиром, а вампиром беременным от оборотня. И упаси тебя Бог, встать у него на пути. Потому что, если мы каким-то образом вернем ему ведьму Беннет в неприятном лице твоей подруги Бонни, он, может быть, все-таки не придушит нас с тобой за то, что мы вообще потащились сюда, но, если одна из нас, и в данном случае, ума на это хватит только у тебя, попытается лишить мир его личного гибрида, ты узнаешь всю многообразную палитру гнева Деймона Сальватора, ты поняла меня? - Кэтрин сверкает глазами, - Ты поняла меня?! - Да. Бонни засыпает на руках у Кэролайн, которая до сих пор чувствует свою вину, изо всех сил стараясь сдержать все новые и новые приступы гнева, который от чувства вины, как ни странно, не становятся слабее. Елена выбирается из палатки, отходит в сторону и блаженно прикрывает глаза, вдыхая умопомрачительный и такой непривычно живой и свежий запах леса, гор и воды. Кэтрин права. После поездки сюда на поиски этого пресловутого лекарства, им лучше, наверное, даже не возвращаться в Мистик-Фолс. Во всяком случае, если им не удастся спасти Бонни, так точно. Они уже близко. Совсем рядом. Пещера, которую она помнит из той, другой жизни, уже, буквально, под ними. Остается только дождаться рассвета, собраться с мыслями и идти. Почему-то ей кажется, что под солнечным светом, пусть и попадающим на него весьма условно, Сайлас будет не так опасен. Она боится его. Боится того, что может начаться, когда… если он проснется. А, если он уже давно не спит? Если его там вообще нет, он давно нашел Деймона, который в далеком 1864-ом принял лекарство, высосал его кровь, Деймон обратился снова, а Сайлас гуляет где-то по миру, и..? - Почему ты пошла с нами? – Елена резко оборачивается и пристально смотрит на подошедшую Кэтрин, - на самом деле? - Твои предположения? – вампирша скрещивает руки на груди и слегка усмехается, глядя Елене в глаза, - я уверена, что они идиотские, но мне тупо интересно. Честное слово. - Ты… - Елена набирает в легкие побольше воздуха, и Кэтрин, не выдержав, вдруг начинает хохотать. - Думаешь, я и есть Сайлас? Думаешь, я тебе кажусь? Или, как там придумал наш супер креативный Деймон? Нет, Елена, я не глюк. Таких, как я не выдумывают. Я сто сорок пять лет искала способ спасти того, кто этого не хотел. Не ждал. Не нуждался во мне. Я пыталась помочь, а, в итоге, только мешала ему. Я была одержима им, Елена. Я сто сорок пять лет была одержима Деймоном Сальватором, и, думаешь, теперь я могу так просто взять и отказаться от него? Не выйдет. Он хочет себе гибрида, хочет ведьму Беннет, и я не могу не помочь ему. - Ты врешь, Кэтрин, - Елена слабо качает головой, - ты всегда выбираешь себя. - Это он так сказал, - Кэтрин гордо вскидывает голову, - все, что ты знала обо мне, внушил тебе Деймон. Не забывай об этом. Так же, как и то, что из нас с ним он – несчастный влюбленный, а я расчетливая стерва, которая использовала его. В жизни, если ты не заметила, все оказалось намного наоборот. Но в одном ты права. Да, я пытаюсь защитить себя. И для этого кроме отсутствия крупномасштабных боевых действий с одним из сильнейших вампиров на земле, мне нужен еще один человек. А для того, чтобы спасти его, нужна Бонни. Как ведьма, а не как нервный, тупой, совершенно бесполезный вампир. - Кай? – Елена, на отрываясь, смотрит на свою копию, и Кэтрин удовлетворенно улыбается ее сообразительности. - Кай. Он защитит меня. Сможет. Если захочет. Елена отходит на пару шагов и жадно глотает ртом воздух, которого ей почему-то вдруг резко перестает хватать. А кто защитит ее? Деймон? Бред. Стефан? Он никогда не пойдет против брата. Странно, что в фантазиях Деймона в их отношениях были такие сложности. На деле, они оказались, действительно, неразлучны. Братья Сальватор – лучшие друзья. Все, как в 1864-ом. - Кэт? – она неуверенно оборачивает и встречается взглядом с уставшими, привычно надменными глазами, - Кэтрин? - М? - Ты говорила, что Деймон и Стефан враждовали, когда… - Они постоянно ссорились, пока не стали вампирами,- Кэтрин пожимает плечами и ежится, кутаясь в короткую кожаную куртку, - потом подружились. Вернее… Деймон уехал. Искать лекарство для меня. Когда вернулся, все изменилось. Он спас брата от Клауса, дал ему камень, чтобы он мог выходить днем. Прежний Деймон неоднократно пытался его сжечь, а потом… кажется, старший брат неожиданно осознал, что кроме Стефана, по сути, у него никого нет. Влюбленная я. Эмили. Мы были ему не нужны. Брат нужен. - Как ты думаешь? – Елена вздрагивает, сама пугаясь навязчивости своих мыслей, - лекарство..? оно там? - Нет, - честно отзывается Кэтрин, в упор глядя на своего двойника, - я думаю, что его там нет. Я думаю, Деймон принял его. Еще тогда, сто сорок пять лет назад. А потом обратился снова. И, если мы допускаем, что часть, выдуманной им истории про Сайласа, правда, то я почти уверена, что и самого Сайласа там нет тоже. Тебе интересно, зачем я поехала сюда? Чтобы убедиться, я скрываюсь все еще только от Клауса, или теперь есть еще один персонаж, от которого я бегу? - Зачем тебе бежать от Сайласа? – Елена сглатывает, опасливо глядя перед собой. - Потому что я не знаю, кто он, - голос Кэтрин ровный, но какой-то чужой и холодный, как лед, - а я предпочитаю не трогать то, чего не знаю. Не приближаться. И, по возможности, не злить. Хотя, я уверена, однажды, я сама предпочту разыскать его и попросить защиты от Клауса. Или от Деймона. И вот на этот случай, мне тоже очень хотелось бы знать, существует ли какое-то большее зло, чем они. И, если существует, то, где мне его искать. - Каково это? – Елена ежится под ее взглядом, - постоянно бежать? - Суматошно, - Кэтрин пожимает плечами, - и каблуки быстро стираются. Но с этим тоже можно жить. Со всем можно жить, Елена. Пойдем спать. - Да… - Елена часто кивает, зарываясь носом в большой шерстяной шарф, - ты…ты иди, я сейчас. Кэтрин неопределенно поводит бровью и, тихо пробурчав что-то, идет к палатке, а Елена, прикрыв глаза, снова подставляет лицо ветру. Нужно идти спать. Вместе с девочками. Сейчас не время и не место для подвигов. Они приехали сюда вместе, чтобы вместе же и попытаться найти лекарство, дать его Бонни, снова сделать ее ведьмой, и… Зажмурившись на секунду, Елена спрыгивает вниз, минуя узкий, неудобный вход в пещеру и неуверенно освещает себе путь большим, каким-то даже пугающе ярким фонарем. Подруги спят. Спят и ничего не знают. Ей тоже нужно было лечь спать, но вместо этого, она идет по узкому темному проходу внутри пещеры, мысленно поражаясь тому, как точно она его помнит. Вот здесь тогда, во внушении, ее встретила Кэтрин, здесь… а здесь… Сердце замирает, и Елена останавливается, в нерешительности, глядя перед собой. Еще один поворот, и будет… а, что, собственно, будет? Гроб из лазурита, тело Сайласа и лекарство в его руках? А будет ли? И, если тело все еще там, то у него ли лекарство? За этот непозволительно долгий день, они с Кэтрин, да и сама Елена у себя в голове, успели перебрать и рассмотреть такое количество вариантов, что становится страшно от выбора любого из них. Чтобы там ни было – это страшно. А, вдруг..? Елена жмурится, крепко сжав кулаки, усилием воли заставляет себя прекратить гадать, и делает шаг. Второй. Третий. Вот он. Гроб. Точнее… надгробье… могильный камень… во всяком случае, тело не накрыто. И тело есть. И руки сложены на груди. И в них что-то лежит, и… Она делает еще один шаг, и на мгновение все темнеет в глазах. - Деймон!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! Высохший, окаменевши… она узнала бы, да и узнала, его любым. Это он. Деймон. Ее Деймон. И он мертв. Камень. Неподвижный. Иссушенный. Деймон… - Деймон! – Елена бросается к нему и мертвой хваткой вцепляется в его холодные окаменелые руки, - Деймон, проснись! Деймон! Она в панике прокусывает свое запястье и прислоняет руку к его губам, отчаянно осознавая, что ее кровь не поможет. А его кровь, которую предусмотрительная Кэтрин все же взяла с собой, осталась где-то наверху, в их самопальном лагере. Там, где спят ее подруги. А она зачем-то полезла сюда. Одна. Сама. Без всего и без всех. Полезла, чтобы найти тут его. - Деймон… - слезы, пополам с паникой, застилают ей глаза, и кажется, что она уже не видит ничего, кроме его серого, как камень, лица, - Деймон… мой Деймон. Ее ладонь, накрывает его руки, и Елена вздрагивает, почувствовав под своими пальцами прохладную, отчего-то немного шершавую колбу. Лекарство. Пожалуйста, пусть это будет оно! Белыми, как мел, заледеневшими, дрожащими руками, Елена достает пузырек, снимает крышку и замирает на мгновение. О чем, вообще? Какая Бонни? Какая ведьма? Какое спасение подруги? Это он. Деймон. Она отчетливо видит его. Красноватая жидкость медленно льется в его такие розные и знакомые, слегка приоткрытые губы, и Елена замирает, не отрываясь глядя на его лицо. Минута. Две. В сером безжизненном камне появляется какая-то жизни. Его веки слегка вздрагивают, он, словно, оттаивает, постепенно пробуждаясь ото сна, и, наконец, открывает глаза. - Деймон!!!!!!! – Елена бросается к нему и замирает, поймав ужас и непонимание в его каком-то непривычном, совершенно чужом взгляде. - Кэтрин?