Вариация на тему.

Голова кружится. Веки тяжелые, и когда ты их наконец поднимаешь, мир вокруг оказывается тоже каким-то…тяжелым. Подушка, на которой ты лежишь, явно набита кирпичами, а диван словно состоит из одних пружин. По горлу кто-то прошелся наждачкой изнутри, но ты делаешь над собой усилие и издаешь просяще-зовущие звуки, очень надеясь, что они хотя бы отдаленно похожи на «Дааань». - Он выступает, – голос идет откуда-то из глубины комнаты, и ты поворачиваешь голову в его сторону. Сквозь пелену, которая странным образом появилась у тебя перед глазами, тебе удается разглядеть Руслана, который сочувственно на тебя смотрит. Или не сочувственно. Сочувствие от него было бы странным. Но ты не можешь быть уверена ни в чем, кроме того, что это именно Руслан, потому что твоего простуженного мозга хватает только на это заключение. - Руслан. Подай чай, пожалуйста. Буквы не хотят складываться в слова, а слова — в предложения, но ты очень надеешься, что парень тебя понял. И надеешься, что он не решит тебя послать. За этим чаем. - Ты его допила. Сделать еще? — вопрос был явно риторический, потому что Руслану хватает одного взгляда на тебя, чтобы понять — чай нужен и как можно скорее. А еще он, возможно, помнит, что тебе нужно принять таблетку, чтобы жар спал, а её нужно чем-то запить. Хотя вряд ли. С чего бы ему помнить? Парень встает со стула, откладывает планшет, с которого повторял свою программу, а может играл, ты не знаешь, не можешь знать наверняка, потому что этот парень всегда себе на уме, и может он вообще планировал захват мира, или твое убийство, это вполне возможно, ведь… Ты останавливаешь себя. Думать больно. Мир давит на тебя и на веки, так что ты закрываешь глаза. Где-то снаружи слышно, как зрители смеются над очередной шуткой про педофилию, и ты мысленно улыбаешься. Программа заходит хорошо. Это не может не радовать. Все-таки, он молодец. Твой парень. Тот-самый-Поперечный. Ублюдок, лжец, стендапер, скетчмейкер. Список можно продолжать, но тебе лень. Мысли плавают так, словно участвуют в соревновании "кто быстрее уплывет от Алисы". Проходит несколько мгновений (а может минут? Часов? Ты не знаешь), и ты скорее чувствуешь, чем слышишь, как Руслан останавливается перед тобой с чашкой чая. Наверное, он борется с желанием вылить её тебе на голову. Тебе всегда казалось, что он питает странную неприязнь к твоему присутствию в их туре. Возможно, это связано с тем, что ты занимаешь место в машине, в отеле, в квартире, в гримерке, а ему нужно было это место, он не терпит, когда в его пространство врываются. Он не может терпеть Даню, который периодически отключается от него и зависает на тебе, который пьет меньше (хотя ты пьешь с ним, с ними, почти столько же, сколько Даня, или Аня, чье имя ты подумала первым?). Руслан не терпит чужого человека, который лежит на диване в ЕГО гримерке и которому он должен делать чай. Ты открываешь глаза и виновато поднимаешь их на парня, стараясь сделать это как можно быстрее, чтобы он не подумал, что ты его игнорируешь. - Держи. Помочь тебе сесть? Как странно. Ты не слышишь раздражения. А его было много, когда ты только заболела. Пятый (или шестой, или седьмой, ты сбилась со счета) город тура выбил из тебя все силы, холод забрался внутрь тебя и напал на твой иммунитет, который сдался. Ты заболела. С высокой температурой, кашлем, хрипом, насморком и стабильной неспособностью сделать и пары шагов без остановки. О, как Руслан негодовал. Он говорил, что вы все заразитесь, что тебя надо отправить в Москву. А когда ты высказала твердое (тихим и хриплым голосом) желание быть в гримерке во время выступления, чтобы поддержать Даню (хотя ты просто боялась остаться одна в номере, но ты же не можешь это сказать, ты большая девочка), Руслан хлопнул дверью и ушел. Усачев (Вихлянцев? Ты так и не разобралась, как его называть) терпеть тебя не может. Ты даже думаешь, что скоро он впишет язвительно-колючие шутки о тебе в свою программу. И наплюет на то, что ты все слышишь. Но сейчас он стоит и предлагает помочь сесть. Более того, он не дожидается ответа и помогает. Сажает тебя на диване и протягивает чашку, зажимает её в твоих руках, а твои руки — в своих и убеждается, что ты крепко её держишь. Тебе кажется, что ты бредишь, что это все сон, что температура играет с тобой злую шутку, а Руслан в это время протягивает тебе таблетку, взятую со стола. Протягивает. Таблетку. Он помнит. Ты смотришь на него сквозь туман и пытаешься прочитать выражение его лица. Это яд? Он решил тебя отравить? Хотя откуда тут яд, разве что крысиный, ты, кстати, видела тут крысу, хотя не можешь знать, была ли она плодом твоей фантазии, она была большой и серой, а бывают ли крысы серыми, надо спросить Даню, может он что-то видел, и еще надо сказать… - Алиса. Таблетка? — Руслан смотрит на тебя. У него-то нет пелены перед глазами, и он четко видит тебя и все твои подозрения, но только усмехается и садится на диван рядом. Ты берешь таблетку из его рук, запиваешь её горячим чаем, и тут мир перед тобой решает поиграть и сделать сальто назад, и вот ты уже наклоняешься куда-то в сторону, безуспешно пытаешься остановить это, заставить мир быть неподвижным, но не получается, и рука с чашкой делает странное движение, грозя облить всех вокруг чаем, пока её не перехватывает Руслан. Не перехватывает её, а затем и тебя, и твоя голова оказывается у него на коленях, а злополучная чашка — на столе. И ты завидуешь ей, потому что на столе безопаснее, чем на коленях человека, который тебя ненавидит. Ты закрываешь глаза. Хочется набраться сил, чтобы встать и перестать быть зависимой от него, но мир словно смеется и продолжает давить на тебя, заставляя оставаться на коленях у этого странного парня. Ты слышишь, как Руслан усмехается. Тебе становится не по себе. - Расслабься. Я не бью девушек. А тем более больных. Ты издаешь звук, похожий одновременно на "почему ты меня ненавидишь?" и на "хачапури когда ты увидишь?". Ты очень надеешься, что Руслан услышит первый вариант. Парень напрягается. Ты чувствуешь это, ведь его колени под твоей головой и ты понимаешь, что сейчас услышишь что-то очень личное и откровенное. - Я тебя не ненавижу. Просто ты…я завидую вам с Даней. Кто бы мог подумать, что этот веселый ублюдок Поперечный сможет найти кого-то как ты. Вы хорошо смотритесь вместе. И иногда мне просто завидно, что он проводит время с тобой, а не со мной, ведь это должен был быть чисто наш, мальчишеский тур. Алкоголь, наркотики, шлюхи, все дела. Он усмехается. - А тут ты. И Даня ходит и светится, аж противно иногда. Хотя иногда кажется, да и он сам это видит, что ты совсем не из нашего круга. Не в том смысле, что круче. Просто ты младше, чуть ли не "росла" на наших видео, и ты как другое поколение. Наша старость ощущается сильно по сравнению с твоим почти детством. Черт, звучит так, словно Даня реально стал педофилом! Руслан смеется. Внутри себя ты тоже смеешься, но снаружи удается показать лишь улыбку. Ты его понимаешь. И очень хочешь сказать, что ты не забираешь у него Даню, и можешь даже уехать на следующем поезде, если он хочет. Ты открываешь глаза, чтобы сказать это, но Руслан словно видит это все в твоих зрачках и легко мотает головой. Ты опускаешь веки обратно. - А вообще, главное то, что из-за тебя мои вареные яички уходят гораздо быстрее, ведь ты всегда соглашаешься, когда я предлагаю! Парень явно отшучивается и сам смеется над этим, а ты слишком устала, чтобы спорить. Ты благодарна ему за то, что он, кажется, начал тебя принимать. На коленях Усачева тепло и, как ни странно, мягко, так что ты позволяешь себе просто расслабиться. В конце концов, Даня знает, что вы здесь, и если ты умрешь, он догадается, кто виноват. Люди смеются. Голос Дани где-то далеко и очень тихо, а дыхание Руслана — очень близко. Как море. Ты не знаешь почему, но это действительно похоже на звук волн. А волны не могут тебя обидеть, правда ведь? Это успокаивает. Время идет. Мир слегка ослабляет свое давление, но голова всё равно кружится, так что ты даже не предпринимаешь попыток встать. Копишь силы. Проходят минуты. Или часы. Как минимум, точно не дни. Болезнь отнимает у тебя возможность адекватно оценивать время. Руслан, который все это время сидел неподвижно (почему? Что мешало ему просто встать? Может это он положил кирпичей мне в подушку и решил извиниться за это предоставлением своих мягких коленей?), вдруг начинает двигаться, берет тебя за плечи и аккуратно поднимает, а сам встает. Поворачивается. Ты ожидаешь увидеть в его глазах что угодно, но только не то, что видишь. Доброту. Теплую доброту, которая сочилась из некоторых его видео и которую ты ни разу не видела вживую. - Хочешь встретить Даню? О, да. Маленькая традиция обнимать Поперечного после каждого выступления. Ты не знаешь, почему именно после, но так уж сложилось. Слегка заторможенно киваешь, завороженная добротой его глаз. Берешься за протянутую Русланом руку и прилагаешь все силы, которые копила, чтобы встать. Мир слегка плывет, но Усачев придерживает тебя и не дает упасть. Это странно. Но знание того, что он тебя не ненавидит, какое-то уютно-успокаивающее. Вы идете к двери, Руслан почти тащит тебя, и пара шагов до выхода кажутся вечностью. Дверь открывается. Даня вносит в гримерку себя и свою улыбку, в которую ты когда-то влюбилась. Улыбка сменяется беспокойством, когда ты, слабо пытаясь показать радость, почти падаешь ему в руки, обнимая. Поперечный отдает бокал с виски (когда успел?) Руслану, берет тебя на руки и относит на диван, бормоча что-то про то, что ты совсем от рук отбилась и нельзя же так себя мучать. Ты улыбаешься, кладешь голову ему на плечо и пытаешься оправдаться, но ни тебе, ни ему это не нужно, ведь ты не виновата, а он не злится. - Рус, спасибо, что присмотрел за ней! Тебя там ждут, кстати. Публика хорошая. Удачи! Даня улыбается другу и показывает на дверь, за которой сцена. Усачев кивает и направляется к выходу. - Руслан! Я больше не буду есть твои вареные яички, обещаю, — ты тратишь последние силы на эту фразу, но недоуменный взгляд Дани и улыбка в глазах Усачева того стоят. Ты опускаешь веки. Мир вокруг тяжелый и давит. Голова кружится.