Кетоджан

      Все чувствовали, что Петрис врёт, поэтому отряд разделился. Хоук и Фенрис пошли на разведку, Авелин и Карвер остались прикрывать саирабаза.       Увы, Хоук была сильным магом, Фенрис знал обычаи кунари, но переговорщиками они были… никакими.       — Кунари — больные, — вынесла вердикт Хоук. — Даже храмовники не такие дурные, с теми хоть договориться можно!       — Потому что не надо было говорить в лоб, что ты тоже маг, — упрекнул позже Фенрис, оттирая кровь с шеи. — Разумеется, арваарады на нас напали! Ты для них такой же «саирабаз», как Кетоджан...       — Арварады, сараибазы... Ладно, проехали, — отмахнулась она. — Что теперь делать с этим Кетоджаном, скажи? Отвести обратно к Петрис?       — Не торопись, — посоветовал Фенрис, не отвлеклаясь от осмотра поясной сумки очередного трупа. — Он наверняка сожжёт себя…       Пальцы женщины дернулись и переломили тонкую золотую проволочку сегеронской серьги. Тяжелая подвеска сорвалась и упала в песок.       — Что-что? Поясни.       Фенрис пояснил.       Хоук, закипая от гнева, сжимала кулаки так, что костяшки пальцев побелели от напряжения.       — Вот ублюдки! Так же нельзя!       Эльф флегматично хмыкнул, стаскивая с запястья стэна инкрустированный бирюзой браслет.       — Этого требует путь Кун.       — Но он же живой человек!       — Он кунари. И это его выбор.       За спиной Фенриса воцарилась тишина. Между лопатками засвербело, и эльф оглянулся. Хоук, набычившись, уставилась на него своим знаменитым «тяжёлым» взглядом.       — Это не его выбор! Этот путь… Он хуже, чем рабство! Человек должен своей головой решать, какой дорогой идти и куда. Я заставлю Кетоджана выкинуть суицидальную дурь из головы, хочет он этого или нет! И ты мне в этом поможешь!       Фенрис усмехнулся, но не стал обращать внимание Хоук на нелогичность её высказывания. Вместо этого он развернулся к женщине, сел на песок и с любопытством спросил:       — И как ты себе это представляешь? Та штука, — он указал подбородком на управляющий жезл, — не заставит его отказаться от Кун.       — Но она не позволит ему убить себя, — возразила Хоук. — Итак. Дожидаемся ночи и идём в город. Спрячем Кетоджана у тебя. Ты разговоришь его, успокоишь, а мы с Андерсом и Мерриль будем навещать его, научим сопротивляться Тени, научим быть свободным.       — А дальше? — скривился Фенрис. Эльфа не прельщала перспектива скопления магов-отступников у него в доме.       — А дальше… Он сам решит. Хоть в эльфинаже поселится, хоть к тал-васготам уйдёт… Но я хочу, чтобы он выбирал свой путь сам.