Письмо Летчицы.

« Здравствуй, Ваня! Не знаю, дойдет ли до тебя это письмо, но все же решила написать. Вдруг ты и впрямь получишь его. Прошло уже четыре года, как тебя забрали на фронт. Писал ли ты нам, пытался ли связаться, не знаю, но вестей не было. Лишь недавно, в госпитале, я узнала, что ты жив. Старший лейтенант Брагов – мой боевой товарищ, рассказывал, что знает тебя, вы вместе с ним воевали на Украине, и сообщил номер твоей части. Ваня, я даже не знаю, как благодарить судьбу за то, что ты остался жив. За эти четыре года многое произошло. Мама погибла, когда в деревню пришли немцы, папа пропал. С Женей и Верой мы спрятались в старом сарае, сидели там до темноты. На наших глазах соседи копали себе могилы за то, что скрывали русского партизана. Я своими глазами видела, как их расстреляли. Потом мы бежали сквозь ночной лес, не разбирая дороги. Вера плакала, говорила, как она устала и хочет кушать, а Женя, держался из последних сил, чтобы не заплакать. Как только мы пришли в первую попавшуюся деревню, у Веры началась лихорадка. Она говорила сама с собой, тебя звала и маму с папой. До сих пор карю себя за то, что не уберегла ее. Вижу ее лицо бледно, как лист бумаги и худенькие ручки, которые вздрагивали в моих руках. Через три дня нашей сестренки не стало. А мы с Женькой пошли искать наших. К счастью, мы встретили партизан. Женя остался в отряде, а меня направили в школу летчиц. Уже через три месяца я входила в полк ночной бомбардировочной авиадивизии. Ты наверняка слышал о «Ночных ведьмах»? Так нас прозвали немцы. Было много вылетов, много бомбежек и освобожденных городов. У меня появилась новая семья, мои девчонки, а наш командир Марина Павловна стала мне, как мама. Помню наш первый вылет 12 июня 42 года. Было страшно, казалось, штурвал вырвется у меня из рук и я не смогу совладать с самолетом. Потом взрывы, море огня, пылали немецкие танки и наше звено уходило домой, оставив разбегавшихся в панике немцев. Мы с девочками облетели почти весь фронт. Были бои, в которых думала, что не выживу. Однажды мой самолет совершил не удачную посадку, поэтому я несколько недель пролежала с серьезным ожогом. Многие мои подруги погибли в воздушных боях. На моих глазах самолет, которым управляла Лида Кузнецова, был сбит. Она умерла в кресле пилота, только и успев сказать: « Девочки, боритесь до конца! До последнего вздоха. Не смейте сдаваться и помните, ради чего сражаетесь!» Боюсь представить, сколько человек уже погибло от моих рук, но в такие моменты вспоминаю, сколько смертей я успела увидеть, и сколько бед принесли нам фашисты. И понимаю, что не прощу этим этого. Не одной смерти не прощу! А вначале 45, наш полк стоял в Восточной Пруссии. Я получила задание забрать важные документы и вылетела на соседние позиции. Выйдя из штаба, увидела плененных немцев. Ваня, среди них был наш папа. Он стоял в немецкой форме, лицо его изменилось, он постарел и осунулся. Заметив меня, он минуту не мог отвести взгляд, а потом отвернулся. Предатель. Ваня, наш папа предатель! На глаза навернулись слезы, душу рвали боль и отчаяние. Не помню, как я вернулась назад. Когда я пришла в себя, то была уже в полку. Дни снова потянулись вереницей. Наступила весна. Наш полк помогал в прорыве обороны противника на Одере. Мы были еле живые, усталые, голодные. Во одном из боев мой самолет сбили. Помню, как самолет, с подбитым крылом, стремительно приближался к земле. А дальше ничего. Только темнота. Кто-то говорил: « Варя, только не умирай! Держись, девочка, ты сильная!» Я пришла в себя в госпитале. Передо мной мелькали лица, свет гас и зажигался. Когда боль немного отступила, я слышала, медсестры говорили, что самолет разбился пятнадцать дней назад, и выжить шансов был один на миллион. В госпитале было много раненых, на соседних койках слышались стоны и вскрики, но вдруг все притихли, и кто-то прибавил звук радио. Я не сразу поняла смысл сообщения, но когда все взорвались криком «Ура!», поняла - Мы победили! Вот она, долгожданная победа! У всех на глазах были слезы и улыбки. Я и сама не заметила, как начала плакать. Мы кричали весь день и всю ночь, повествуя о победе. Поверить не могу, что если бы меня во время не спасли, я бы умерла за двадцать дней до победы. Вот уже неделя, как наступил мир. Совсем скоро отправлюсь в Ленинград. Надеюсь, увидимся с тобой и Женей. С Великой победой тебя! Твоя младшая сестра Варя»